«Темные ветры империи»

Художник В. Федоров.

Злодей растет из детства.

К. А. Райкин.

Он стоял на стене крепости и из-под руки смотрел в сторону восходящего солнца. Оно било в правый глаз, и было толком не рассмотреть, что там, на горизонте, у кромки леса, которую он, повелитель этих земель, с каждым годом все дальше отодвигал от своей столицы. Он надеялся, что ничего там не происходит, но казалось, будто что-то шевелится, хотя по всему — не должно. Да и дозорные, расставленные по всей границе, наверняка б известили — плохие новости приходят быстро. Хотя эта, нынешняя, как-то задержалась.

Из «Ежегодника» известно, что траки появляются примерно раз в десять лет. Бывало, что проходило и девять, и одиннадцать, а порой и на восьмой год заявлялись. От чего это зависит, никто не знал и не понимал. Их не было последние двенадцать лет. Этот — тринадцатый. Да и в этом году что-то припозднились. Обычно их массовая миграция приходилась на конец лета, теперь же самый разгар осени. Думали, обойдется и на этот раз. Не обошлось. Вчера перед полуднем в ворота крепости ворвался пограничник на взмыленной лошади и, упав с седла на руки гвардейцев, выговорил только одно слово: «Траки».

Через две минуты об этом стало известно императору, как раз слушавшему доклад об урожае этого года и сделанных запасах. Словно насмешка судьбы.

Охотники уверяли, что траки — это крысы, только видоизменившиеся, мутировавшие. Проф, ссылаясь на старые знания, пытался доказать, что они всего лишь лемминги, тоже, правда, прошедшие мутацию. Особо при этом напирал на то, что подобное поведение — массовая миграция — свойственно именно им, а уж никак не крысам. По сути, разницы никакой, хрен редьки не слаще. Главное, что эти твари шли волной, широким фронтом, не признавая никаких препятствий. Остановить их могла только достаточно широкая вода. Небольшие, размером в полторы ладони, они могли проплыть до десяти метров, но не больше. И тонули тысячами, прежде чем остальные поворачивали либо рассеивались. Самое страшное, что они сметали на своем пути все. Съедали и портили посевы, разоряли хранилища с зерном и другими припасами, порой нападали на скот и людей. После них подвергшийся нашествию край оставался будто выжженным или разоренным безжалостными кочевниками. Но никогда еще «Ежегодник» не упоминал о том, что траки появлялись осенью, когда весь урожай собран и положен в хранилища.