Джей-Джей посадила «сессну» плавно, как на перину, подрулила к обычному её месту стоянки, где и заглушила мотор. Мы втроём выбрались из машины, потягиваясь и разминаясь, и к нам на горном велосипеде подъехал среднего роста худощавый мужчина с седой бородой и тёмным, как старое дерево, загаром. Это и был Уилл Хитфилд, владелец «сессны» и всего аэродрома города Аламо. Мы поздоровались, он поинтересовался нашими впечатлениями от полёта и от машины.
— А какие ещё могут быть впечатления? Мы успели сделать в несколько раз больше, чем если бы ездили на машине, — ответила вместо меня Хитфилду Мария Пилар.
— Ни пыли, ни тряски, в удобном кресле. Чем плохо? — поддержал я Бониту. — Мечта!
— Видите вон тот «Пайпер Семинол»? Двухмоторный? — Хитфилд показал на стоявший неподалёку небольшой красно-белый двухмоторный самолёт.
— И что? — спросил я.
— Это самолёт моего приятеля, — ответил Уилл. — Самолёту восемь лет, он в прекрасном состоянии, всё время в одних руках, а теперь Джим его хочет продать. Хорошая машина от хорошего пилота, несёт больше тысячи ста фунтов груза и летает на ста семидесяти узлах почти на восемьсот морских миль. Два «лайкаминга» по сто восемьдесят сил каждый. Хорошая, крепкая машина. И у него есть ещё один, десятилетний «Пайпер Арроу», одномоторный, мотор в двести сил, делает почти сто сорок узлов, летает на восемьсот восемьдесят миль, поднимает девятьсот шестьдесят фунтов груза. Состояние хорошее, но у него было два владельца. И ещё я знаю один самолёт, десять лет, «Бич Бонанза», летает на ста восьмидесяти узлах почти на тысячу морских миль, поднимает тысячу двести фунтов, и у него самый комфортабельный салон, самый просторный, два человека экипажа и четверо пассажиров сидят лицом друг к другу. На мой взгляд, если у вас большая компания — лучший выбор.
Я аж крякнул после такого объявления:
— Уилл… мы, разумеется, не против покупки самолёта, но мы ведь не миллионеры… — осторожно ответил я впавшему в «торговый восторг» владельцу аэродрома. — А банки, насколько мне известно, кредиты под покупку самолётов здесь не дают, потому что гибнут одновременно и залог, и владелец, и спрашивать уже не с кого. А цены на покупку здесь не такие, как в Старом Свете.
— Если о ценах, то «семинол» стоит триста девяносто тысяч, и можно сторговаться до трёхсот семидесяти, как я думаю, — сказал Хитфилд. — За «бонанзу» хотят четыреста пятьдесят, а за «арроу» — двести пятьдесят. Это уже хорошая цена здесь.
Комментарии к книге «За други своя», Андрей Круз
Всего 0 комментариев