«Ангел Спартака»

Я видел Сатану, спадшего с неба, как молния. Се, даю вам власть наступать на змей и скорпионов и на всю силу вражью, и ничто не повредит вам; однако ж тому не радуйтесь...

Антифония — перекличка голосов. Перебивают друг друга, догоняют, дополняют, поправляют. Антифон — голос в ответ. Слово звучит странно, редкое оно, почти нигде не встретишь. Учитель посмеется, если услышит, — сам нарочно коверкает речь, а меня обожает поправлять. Но пусть будет Антифон — голос меня-иной, сегодняшней. Прежней не рассказать самой, без моей помощи, ту давнюю историю.

Я вспомнила обо всем этом — и об истории, и о себе-прежней, — потому что скоро вновь увижу Учителя. Потому что прошлой ночью взошла Звезда.

Звезда взошла, битва началась.

Мы расстались с Учителем много лет назад, я тогда попыталась попрощаться. Жизнь коротка, мы могли бы и не встретиться. Расчувствовалась!

«Я не позволю сбежать Моей обезьянке!»

Не «умереть», не «погибнуть» — «сбежать». Учитель всегда точно подбирает слова.

Поэтому я и решилась вспомнить — все, подробно, звук за звуком, шаг за шагом. Вспомнить и передумать заново, ведь ошибиться, имея дело с Учителем, — немногим лучше, чем попасться в лапы трем лохматым скотам на лесной дороге неподалеку от славного города Капуи.

Не лучше — пожалуй, даже хуже. Безнадежнее. Но это уже Антифон, голос меня-сегодняшней. Тогда же, в далекий вечер месяца богини Майи, в небывало жаркий предзакатный час...

— Беглая? Чего молчишь, язык глотаешь?

Хохочут. А я молчу.

Не убежать. Один спереди, сзади второй, у обоих — дубины. И еще третий, с кинжалом. На рожи лучше не смотреть.

— Проще всего здесь огулять — и прирезать. Беглая она, искать станут. Заорет на рынке, разбирайся со стражей потом.

— Язык отрежем, он ей все равно без надобности. А продадим киликийцам, в первый раз, что ли?

За все надо платить, дороже всего — за глупость. Сунулась в лесок, не осмотревшись. Да еще ближе к ночи, да еще...

Но и выбирать не с чего было — на постоялом дворе ко мне уже присматривались. Хозяин мальчонку кликнул, послал его куда-то. Может, и не за стражей, только ждать было не с руки.

— Ладно, чего стоишь? Ложись! Поерзаем!..

— Только пусть одежку сымет. Еще запачкает...