«Иного выбора нет …»

И опять он проснулся оттого, что в его голове звучали голоса. Забытые тени. Забытые тени… Черт возьми, да откуда это? — подумал он с раздражением. Бросив взгляд на светящийся циферблат часов, он увидел, что до рассвета еще далеко. Может еще удастся опять заснуть, если не думать о… да, нет, слишком поздно. Сегодня должна состояться демонстрация взрыва. Тяжело вздохнув, он сел на кровати.

— Все в порядке? — сонно пробормотала жена, почувствовав его движения.

— Все хорошо, дорогая. Спи, — сказал он нежно.

Он уставился в темноту — в мозгу, раз за разом, возникала картина огромного пылающего грибовидного облака, вздымающегося над голубыми водами. Прошу тебя, Господи, пусть они убедятся сами. Пусть это будет последний взрыв этой войны, не нужно больше смертей.

Грибовидное облако поднималось все выше и выше.

…совершенно очевидно, что японские наблюдатели были потрясены испытаниями и, в частности, мистер Мацусита. До них было доведено, что мы провели испытание небольшого демонстрационного заряда. Гораздо более мощные бомбы находятся в состоянии полной боевой готовности и при необходимости могут быть сброшены в любом районе Тихоокеанского ТВД. Наблюдатели заявили, что передадут наше послание правительству Японии с точностью до запятой …

Дьюи оторвал глаза от доклада. — Похоже, что на наших гостей взрыв произвел сильное впечатление.

— И не только на них, господин президент.

— Тим, я заметил, что вы вернулись с испытаний несколько…эээ…изменившимся. Я прав?

— Да, — такой резкий ответ вынудил нахмурившегося президента пристальнее вглядеться в лицо госсекретаря.

— Вы не хотите мне ничего сказать?

— Не совсем, господин президент. Я… — Дьюи терпеливо ждал, пока госсекретарь пытается подобрать слова. — Сэр, еще несколько дней назад я считал атомную бомбу обычной бомбой. Более мощной, конечно, но и только. Но сейчас… — его голос дрогнул и он замолчал.

Наконец президент нарушил молчание: — Ну что ж Тим, в данной ситуации, нам остается только сидеть и выжидать.

— Именно так, сэр, — его улыбка был похожа на гримасу. — Можно еще скрестить пальцы.

— Пожалуй, что, пожалуй, что…

— Они отказались капитулировать.

Лицо Дьюи приняло пепельно-серый оттенок. — Похоже, что мне придется перед вами извиниться. Они действительно не собираются поднять лапки кверху.

Министр обороны невесело скривился: — Не могу сказать, сэр, что я очень рад своей правоте.