«Мандат»

Действующие лица

Гулячкин Павел Сергеевич.

Надежда Петровна – его мать.

Варвара Сергеевна – его сестра.

Широнкин Иван Иванович – их жилец.

Настя – кухарка Гулячкиных.

Вишневецкая Тамара Леопольдовна.

Сметанич Олимп Валерианович.

Валериан \

Анатолий / его сыновья.

Автоном Сигизмундович.

Агафангел – слуга из солдат.

Степан Степанович.

Фелицата Гордеевна – его жена.

Ильинкин.

Жена Ильинкина.

Зархин Зотик Францевич.

Ариадна Павлиновна – его жена.

Тося \

Сюся / их дочери.

Крантик Наркис Смарагдович.

Шарманщик.

Человек с барабаном.

Женщина с попугаем и бубном.

Извозчик.

Комната в квартире Гулячкиных. Павел Сергеевич Гулячкин на домашней складной лестнице вешает картины. Мать его, Надежда Петровна. Рядом с ним на полу картины в рамах.

Павел Сергеевич. Теперь, мамаша, подавайте мне «Вечер в Копенгагене».

Надежда Петровна. Нет, Павлуша, мы лучше сюда «Верую, Господи, верую» повесим.

Павел Сергеевич. Нет, мамаша. «Вечер в Копенгагене» будет намного художественней.

Надежда Петровна. Ну, как знаешь, Павлуша, а только я посередке обязательно «Верую, Господи, верую» хотела повесить. На ней, Павлуша, и рамка лучше, и по содержанию она глубже, чем «Вечер в Копенгагене».

Павел Сергеевич. Что касается содержания, мамаша, то если посмотреть на него с другой стороны…

Надежда Петровна(смотря на оборотную сторону карти­ны). Тьфу, пропасть, это кто ж такой будет?

Павел Сергеевич. Плюетесь вы, мамаша, совершенно напрас­но, теперь не старое время.

Надежда Петровна. Да кого же ты сюда прицепил, Павлуша?

Павел Сергеевич. Прочтите, мамаша, там подписано.

Надежда Петровна. Ну вот, я так сразу и подумала, что не­русский. (Перевертывает картину, с другой стороны – Карл Маркс.) И что тебе вздумалось, Павлуша? Висели эти картины восемнадцать лет с лишком – и глазу было прият­но, и гости никогда не обижались.

Павел Сергеевич. Вы, мамаша, рассуждаете совершенно как несознательный элемент. Вот вы мне скажите, мамаша: что, по-вашему, есть картина?

Надежда Петровна. Откуда мне знать, Павлуша, я газет не читаю.

Павел Сергеевич. Нет, вы мне все-таки скажите, мамаша: что, по-вашему, есть картина?