«Гарри Поттер, душегуб и развратник»

О маленьком очкарике по имени Гарри Поттер писали так много, что ничего нового сказать невозможно, а повторяться моветон. А потому речь у нас пойдет не о книгах как таковых, а о людях, которые читают. Еще точнее о тех, кто, прочитав или не прочитав сам, изо всех сил стремится запретить их к прочтению прочими.

Вначале несколько курьезных фактов из недолгой, но бурной жизни произведений (книг и кинокартины Криса Коламбуса). Не далее как в декабре прошлого года в городе Аламогордо американского штата Нью-Мехико пастор церкви Сообщества Христа Джек Брук назвал книги о Гарри Поттере «ненавистными Богу» и заявил, что романы о колдунах и привидениях разрушают молодое поколение. В рождественский сочельник он призвал прихожан принести эти книги к церкви, чтобы [1] устроить из них гигантский костер. Самое интересное, что акция сожжения «Гарри Поттера» все же [2] состоялась 31 декабря 2001 года.

Вообще, в Соединенных Штатах слишком многие отнеслись к произведениям английской писательницы так, словно они представляют собой практическое руководство для начинающих преступников. Книги попали в [3] «черный список» школьных библиотек. В одной из школ Южной Каролины руководство обосновало это тем, что сии опусы содержат «серьезный тон смерти, ненависти, недостаток респектабельности и явное зло».

Совершенно потрясающий аргумент против «Гарри Поттера» привела эксперт в области образования профессор Элизабет Хейлман, обнаружившая в книгах «примеры дискриминации по половому признаку». А вы что думали?

Зрите в корень: «ученицы школы чародейства и волшебства Хогвартс представлены излишне смешливыми, чрезмерно эмоциональными, неумными сплетницами», тогда как мальчики «выглядят смелыми, умными и веселыми». Вывод выглядит следующим образом: «С помощью подобных книг мальчикам вбивают в голову, что они лучше девочек».

А в Латвии архиепископ Лютеранско-Евангелической Церкви Янис Ванагс [4] заявил местному информационному агентству, что фильм о Гарри Поттере вреден и опасен, ибо культивирует в человеке стремление обрести некую «волшебную силу». От его высокопреосвященства не последовало указаний немедленно предать огню указанное произведение кинематографа, но мрачный образ юного волшебника ощущался за этими словами почти физически.