«О чем предупреждал 'Час Быка'»

Чистяков В.

О чем предупреждал "Час Быка"...

В самом конце прошлого года и у нас, в Свердловске, на прилавке книгообменного магазина появилось, наконец, долгожданное переиздание "Часа Быка" - едва ли не лучшей книги Ивана Антоновича Ефремова, на протяжении 17 лет отлученной от читателя, многие годы не упоминавшейся даже в обзорах творчества писателя.

Притом - не просто переиздание, но - первое, в котором восстановлены купюры, без коих не обошлось в 1970-м.

Жаль, конечно, что книга эта моментально стала особо ценным объектом обменных операций. Hо могло ли быть иначе? Тираж ее, выпущенный издательством Московского полиграфического института, микроскопически мал для огромной нашей страны: всего 75000 экземпляров...

Однако будем верить, что это - лишь первая ласточка, за которой последуют другие. И веря в это, давайте вчитаемся в роман попристальнее так, как это сделал в своем реферате наш читатель. Hе для того только, чтобы понять - отчего так нежеланна была эта книга в годы застоя, но и затем, чтобы реальнее представить себе, с помощью И. А. Ефремова, тяжкое и истинно неприглядное наследие тех времен, которое нам надлежит преодолеть в окружающем, в самих себе...

Роман "Час Быка" закончен в 1968 году, отдельной книгой вышел в 1970-м. Это было время "культурной революции" и расцвета культа личности Мао Цзедуна в Китае. И. А. Ефремов описывает общество планеты Торманс (или Ян-Ях) как результат развития по пути капитализма или "лжесоциализма", причем на последний делается больший акцент. В романе много намеков на Китай (имена и названия, иероглифы, одежда, имя "величайшего гения" Цоам, являющее собою обратное прочтение Мао Ц., и многое другое). Имеются многочисленные прямые упоминания китайского "лжесоциализма". Создается впечатление, что автор намеренно и очень настойчиво старается внушить читателю: речь идет именно о том будущем, к коему идет маоцзедунистский Китай. При этом автор уравнивает тенденции развития "лжесоциализма" и монополистического капитализма по пути к олигархии.

Можно предположить, что этот прием понадобился для преодоления возможных препятствий на пути книги к читателю. При внимательном чтении обнаруживаются многочисленные реалии нашей собственной действительности. Роман никогда не увидел бы света, если бы эти реалии не были переадресованы соседу - тем более нелюбимому, чем больше его история напоминала свою.