Один знатный, но образованный иностранец, приехавший в Петербург, говорил одному петербуржцу:
– Конечно, что больше всего меня интересует, – это ваш драматический театр. Мне будет интересно увидать на вашей образцовой сцене Пушкина.
– Не дают!
– Лермонтова?
– Не дают.
– Алексея Толстого?
– На образцовой сцене не дают.
– Тургенева?
– Так, иногда, кое-как… А вообще не дают!
– Ну, Островского!
– А вы долго здесь проживете?
– Месяца три.
– Вряд ли увидите. В полгода раз! А то не дают!
– Престранный, однако, черт возьми, у вас драматический театр! – сказал знатный иностранец.
Действительно, престранный, черт возьми, у нас драматический театр!
Дирекция жалуется на то, что нечего ставить. Актеры на то, что нечего играть. Публика на то, что нечего смотреть.
И все лучшие русские писатели исключены из репертуара.
Словно правило какое-то:
– Раз великий писатель – вон его. Это – сцена для посредственностей.
Говорят:
– Ведь театр существует для публики. А публика желает новинок. Извините! Но в хорошем исполнении «Борис Годунов», «Каменный гость», «Маскарад», «Дон Жуан» – были бы для публики новинками.
– Почему, – спрашиваете вы, – не дают исторической трагедии Пушкина? Ведь все исторические трагедии Алексея Толстого имеют же успех, заинтересовали же публику. А ведь тоже не вчера написаны вещи. Не «новинки».
– Да, – отвечают вам, – видите, тут разница. Трагедий Толстого публика, по невежеству своему, не знает. Не играли их, ну, и не читал никто. Это для нее новость. А пушкинского «Бориса Годунова» в школах читают. Всякий знает, в чем дело, и чем пьеса кончится. Зачем же он пойдет смотреть?
Но, позвольте, нельзя же ведь рассчитывать только на невежество публики и ему одному служить.
Ну, делайте опыт. Может быть, это будет иметь успех.
Ведь делаете же вы опыты постановки всевозможной трухи всевозможных драмоделов, – трухи, которая сегодня пройдет, завтра ее отпоют в газетах, а послезавтра она сойдет с репертуара!
Комментарии к книге «Воскрешение А.К. Толстого», Влас Михайлович Дорошевич
Всего 0 комментариев