«Постановления о литераторах, издателях и типографиях»

СПб., 1859

Давно уже замечено одно из качеств, не совсем с хорошей стороны характеризующее нашу публику. Это качество состоит в совершенном равнодушии к познанию тех законов, под которыми мы живем. Юридическое образование распространено у нас так мало, что нередко приходится встречать людей, специально интересующихся какой-нибудь частью и не имеющих понятия о законах, к ней относящихся. Объясняют это тем, что у нас все общественные деятели разделяются на два разряда: одни действуют не своим умом, а по чужому указанию, следовательно, не имеют надобности справляться с законами; другие привыкли в своих действиях руководствоваться произволом и личными соображениями, более или менее посторонними закону, следовательно, в законных соображениях тоже мало имеют нужды. Но если мы и примем в известной мере справедливость этого объяснения, все-таки мы не вполне еще объясним вопрос. Объяснение это может относиться только к лицам служащим. Но не надо забывать, что большинство населения в государстве составляют не те, которые применяют законы, а те, с которыми по законам поступают. Эти-то последние почему же не интересуются законами? Или и они держатся того мнения, что закон ничего не значит, а[1] главное дело – воля исполнителей, по пословице: «Не бойся суда, а бойся судьи»?.. Но ведь такое мнение не должно бы существовать в благоустроенном обществе. Если же оно существует, то общество само же должно позаботиться о том, чтобы уничтожить его. Но как уничтожить?..