Однако, если говорить о латышской советской литературе и критике, то здесь дело обстоит несколько иначе. Вероятно, такое положение можно объяснить «компактностью» латышской литературы: если количество авторов, профессионально пишущих на данном языке, ненамного превышает две сотни, отношение со стороны всей литературы и критики к каждому ее участнику неизбежно будет более внимательным и бережным, чем когда участников таких — тысячи, и книги издаются не только в одном центре, но и во множестве точек на периферии. Точно так же и отношение к каждому произведению, выходящему в рамках этой литературы, будет более внимательным.
Это, разумеется, совершенно не значит, что критика в такой литературе будет состоять из одних только похвал. Это значит лишь, что произведение любого жанра будет замечено, проанализировано и оценено «на равных» со всеми прочими, и автор не будет уже априори ощущать своей ущербности, если он пишет тот же детектив — по сравнению с теми, кто пишет, допустим, на производственную или военную тему (при всей условности данной терминологии, условности, которую все мы отлично понимаем).
Может быть, именно указанное обстоятельство и привело к тому, что в латышской литературе развитие детектива шло не путем «от материала и осознания конъюнктуры к желанию заниматься литературой», но скорее противоположным: от литературы — к поиску и обнаружению материала, который удовлетворяет автора и дает ему возможность максимальной реализации заложенных в нем, авторе, возможностей или, проще, таланта.
И в самом деле: если Г. Цирулис пришел в детектив через публицистику и историко-приключенческую тематику, если А. Колберг и М. Стейга перед тем, как заняться этим жанром, успешно работали в области юмора и сатиры, если B. Кайяк зарекомендовал себя серьезным, психологически глубоким прозаиком, а И. Ластовскис вошел в детектив, уже имея опыт в поэзии, то это явление никак нельзя назвать случайным. Оно же, в свою очередь, с самого начала становления жанра гарантировало, самое малое, одно: хороший литературный уровень детективных произведений, основанный на том, что авторы, пришедшие в детектив из других областей литературы, не могли потерять и не потеряли общности со всей литературой, чувства своей принадлежности к ней — и налагаемой этим чувством и ощущением обязанности создавать прежде всего литературные произведения, в первую очередь литературные, а уже после — детективные.
Комментарии к книге «Латышский детектив в кавычках и без них», Владимир Дмитриевич Михайлов
Всего 0 комментариев