«Небо стоит верности»

Говорят, первые шаги человека в каком-то деле предопределяют всю его дальнейшую судьбу.

Мой первый полет нельзя отнести к такому важному моменту. Испытать мамин зонтик надоумили меня виденные накануне прыжки с парашютом. Полет закончился неудачно. Зонт вывернулся, едва мои ноги отделились от крыши. И я шлепнулся в заросли крапивы. А дома меня наказали. Но неудачный полет вызвал только прилив энергии, и, стоя в углу, я обдумывал план очередного прыжка.

Назавтра меня отвели в школу, и новые впечатления отодвинули планы освоения неба. К ним я вернулся случайно. Это было в восьмом классе. На бывшей Троицкой церкви появилась волнующая надпись: «Гомельский аэроклуб ОСОАВИАХИМА». Я закончил аэроклуб одновременно с десятым классом школы, однако тогда не стал летчиком. Выполняя желание матери, я поступил в Минский медицинский институт.

Может быть, я и стал бы неплохим врачом, но однажды меня вызвали в ЦК комсомола Белоруссии:

— Стране нужны летчики!

Так я стал курсантом Харьковского военного авиационного училища.

Началась война. Первые боевые вылеты, первые успехи, неудачи и разочарования. Через два года меня уже называют в эскадрилье «стариком». Не за раннюю седину, не за возраст, а за опыт. Казалось, можно считать себя настоящим летчиком?

Закончилась война. Я стал пилотом гражданской авиации. И в первом же полете понял, что все надо начинать сначала, надо учиться, благо было у кого. Рядом работали прославленные асы полярной авиации, имена которых мне были знакомы еще в юности. Герои Советского Союза В. Н. Задков, И. П. Мазурук, И. И. Черевичный, Герой Социалистического Труда Н. В. Зубов, О. А. Куксин, А. И. Мохов, Б. С. Осипов и многие другие служили образцом, примером для подражания. Они терпеливо открывали передо мной новые и новые страницы неизведанного, приобщая к умению и мастерству. Прошло немало лет, прежде чем я позволил себе считаться полярным летчиком.

А как же зонтик, который так и не стал парашютом? Судите сами. Стремление познать неведомое, рожденная с детства любовь к самолетам, к воздуху, чувство бескорыстной дружбы к моим товарищам, добрым и сильным, к неисправимым романтикам, определили выбор профессии, о которой я никогда не жалел.