«По дороге в завтра»

Из вагона Денисов вышел на незнакомой станции Коскуль.

Никто не встречал, никто не ждал его.

Денисов поднял воротник пальто, глубже надвинул шапку: резкий ветер бросался мелким колючим снегом. Стоял февраль 1954 года, даже для здешних суровых мест необыкновенно морозный и метельный.

Просвистел паровоз, застучали колеса, и поезд скрылся, мигнув последний раз сигнальными огнями. Денисов огляделся, увидел неподалеку желтый свет фонаря, пошел к нему и остановился у одноэтажного кирпичного вокзала, точно такого же, какие встречались в пути до Коскуля на глухих разъездах. Перед ним возник железнодорожник, вероятно дежурный по станции, только что проводивший поезд.

— Не скажете ли, где живет директор «Степного»? — спросил Денисов.

— Вам Истомина? — железнодорожник вытянул руку и прокричал:

— Там, в поселке! Видите огонек?

Денисов крепче сжал ручку чемодана и, тяжело передвигая ноги, пряча лицо от ветра, пошел от вокзала по глубокому снегу к тусклому огоньку. Он не видел ни поселка, ни неба, ни земли. Пропал и огонек, точно его погасило порывом ветра. Приезжий шел в кромешную темень, торопясь к незнакомому человеку, с которым придется ему рука об руку долго работать. Он натолкнулся на высокий сугроб. Не без труда выкарабкался из него. Снова замелькал огонек, с каждой минутой становясь ближе и ближе.

Огонек несмело глядел в ночную мглу через мутные стекла окон приземистого дома. Вместо сеней — небольшой открытый тамбур. Денисов стряхнул с себя снег, ощупью шагнул на обледеневшие ступени низенького крылечка, несколько раз постучал в дверь.

— Входите! — потребовал голос из-за двери.

Денисов толкнул дверь, и на него дохнуло теплом и устоявшимся запахом табачного дыма. Струя морозного воздуха светлой волной потекла по полу от порога.

В тесной комнате, оклеенной выцветшими обоями, на стене горела жестяная керосиновая лампа. Под ней, меж двух низких окон без занавесок, стоял кухонный стол, рядом — железная кровать, в правом углу у входа — печка. Будильник на столе показывал полночь.

Мужчина, сидевший на табуретке у стола, неторопливо поднялся, и его лысая голова чуть не ударилась о потолок.