…Жаркое лето сорок второго. Опаловое безоблачное небо. Раскаленное солнце. Густой, тягучий запах спелых хлебов с горькой и тревожной примесью гари. Над полями перламутрово-прозрачное марево, вздрагивающее от дальних утробных раскатов канонады. Над голубыми мазками лесополос угрюмо-неподвижные аспидные холмы дыма далеких пожаров.
Странным ощущением тревоги, беспокойного, пугающего предчувствия насыщена атмосфера, пронизано все вокруг. Притихли, притаились густо запудренные пылью деревья, не слышно щебета птиц, словно вымерли кузнечики в степи, молчат неугомонные собаки, беззвучно купаются в пыли, поглядывая одним глазом в небо, хлопотливые хохлатки и их пестроперые кавалеры. Тревожная, пугающая, саднящая тишина. Под Кущевской и Шкуринской четвертый день с неистовой яростью бросаются на фашистские танки конники кубанского кавалерийского корпуса, разбивают горючие бутылки о бронированные шкуры гремящих огнем чудовищ, рвут гусеницы гранатами, спрыгивают с коней прямо на танковые башни и в исступлении лупят карабинами и саблями по стволам танковых пулеметов, срывают гимнастерки и скомканные заталкивают их в смотровые щели наводчиков и водителей…
На двенадцать километров устлана степь черными, грязно-зелеными и рыжими лохмотьями людских и лошадиных трупов, смердят горящие танки, приторно и чадно тлеют догорающие на корню хлеба и неустанно, неумолчно, одуряюще молотят и молотят выстрелы, мечутся молнии пламени, ревут моторы, леденит душу ржание лошадей. Четвертые сутки фон Клейст не может протаранить тоненькую преграду на пороге Кубани. Давит, напирает, жмет. И этот напор, содрогаясь от напряжения, ощущает вся Кубань…
Комментарии к книге «В огне и тишине», Виктор Андреевич Андрющенко
Всего 0 комментариев