«Она друг Пушкина была. Часть 1»

Так Риму, Дрездену, Парижу

известен впредь мой будет вид.

О Пушкине написано бесконечно много. О ком другом больше? Изучен почти каждый день жизни Поэта, а мы всё ещё очень мало знаем о нём. Парадокс? Фактов биографии ещё недостаточно, чтобы познать человека — его Дух, его Душу, его Тайну — то, что Семён Франк, говоря о Пушкине, назвал миросозерцанием. А сами факты жизни Поэта (из-за неистребимой потребности русских создавать идолы) на протяжении почти 160 лет со дня его смерти подбирались по мерке крепко сколоченного для него прокрустова ложа — всё, что не умещалось в его размеры, отбрасывалось. План автобиографического — задуманного, но не написанного — романа Пушкина «Русский Пелам» — ошеломляет невозможностью расшифровать закодированную в нём тайнопись — и прежде всего жизни самого Поэта. План этот, словно насмехаясь над сотнями, тысячами пушкинистов, говорит: как далеко вам ещё до истины! Героями задуманного романа должны быть знакомцы Пушкина — братья Орловы, Всеволожский, Наталья Кочубей, граф Завадовский, князь Шаховской, Грибоедов, Мордвинов, Илья Долгоруков, декабристы — живые, реальные люди, ещё не упрятанные под псевдонимы. Что мы знаем о их общении с Поэтом? Очень мало реальных фактов и очень много фантазии. Если бы Пушкин успел написать роман, какими удивительными подробностями обогатилась бы для нас его биография. Тайна романа, тайна жизни, переплетённой с сотнями других, унесена Поэтом в иной мир.