До Олимпиады-80 оставалось полмесяца. Москва добавляла последние штрихи к своему праздничному наряду.
— Заметили? Ещё вчера здесь цветов не было, а сегодня уже клумба готова, — улыбается Иван Сергеевич Молчанов. — Вон там, в доме напротив, балконы покрашены, а на милиционере новая форма…
Мы сели в метро и вышли на станции «Маяковская», пошли не спеша по улице Горького. Ивану Сергеевичу идти трудно — он с палочкой.
— Да нет, я никогда не любил бегать по Москве, — говорит Молчанов, словно уловив мои мысли. — Я не понимаю людей, которые спешат, бегут и… опаздывают. По Москве надо не ходить, а шествовать — употребим это несколько забытое слово. Я люблю всматриваться в лица людей, в свой город, моё сердце радуется добрым переменам. А эти зримые перемены — в первую очередь стройки. Многие жалели старый Арбат, и я печалился… Теперь любуемся — проспект Калинина можно отнести к лучшим улицам лучших городов мира…
Остановились у гостиницы «Минск». Полуденное солнце отражалось в больших чистых окнах многоэтажного корпуса, взметнувшегося в синее небо. Иван Сергеевич долго глядел, медленно поворачивая крупную седую голову. Да и весь он, удивительно крепкий, приземистый, выделялся среди пёстрой толпы иностранных туристов, спешивших к своему экскурсионному автобусу. Выделялся Молчанов прекрасным русским лицом и необыкновенно живыми глазами. На нём был добротный серый костюм, со вкусом подобранный галстук, завязанный элегантным узлом, на груди четыре ряда орденских планок.
— Это мы строили, — сказал Молчанов и добавил, улыбнувшись: — Теперь есть гостиницы и получше, но я горжусь этой. Трудная, знаете, была стройка, ну да строительство всегда хлопотное дело. Просто кирпич класть, раствор приготовить, а вот с умом организовать всё на стройплощадке — нелегко. Наше прорабское ремесло не для всех. Тут у кого как. Кому матушка-природа дала таланта на пять рублей, кому на восемьдесят. А работать надо на все сто — чётко, быстро. Самому принимать решения надо. Нет, здесь тоже нужно призвание, как говорили когда-то, «божья искра»… Знаете, я никогда не боялся выговоров, замечаний, гнева начальства, — кстати, почему-то имел одни лишь благодарности, — а боялся я всегда одной фразы своего рабочего: «Прораб, я сижу сложа руки…»
Комментарии к книге «Первый комендант», Анатолий Алексеевич Гордиенко
Всего 0 комментариев