«Приключения барона Мюнхгаузена»

Дозволено Цензурою, Санктпетербург.

8 октября 1864 года

В старину было государство Спарта, в котором очень старались о воспитании детей. Когда они обедали, то около столов нарочно водили пьяного. Смешно и жалко им было смотреть на него: запоминали они на всю жизнь, как нехорошо быть пьяным, и старались всегда быть воздержными.

Лгать очень дурное дело. Над лжецом смеются, ему не верят, если он иногда и правду скажет, на него ни в чем не надеются и стараются не иметь с ним никакого дела. Не смотря на это, есть люди, которые привыкли лгать. Особенно, если станут рассказывать о своих путешествиях, о походах, об охоте, никак не удержатся, чтобы не прихвастнуть.

В этой книжке представлено, будто такой хвастун, барон фон-Мюнхгаузен, рассказывает свои похождения. Он лжет без всякого милосердия, так что решительно никто не поверит его рассказу. Пусть эта книжка будет для вас тем же, чем был пьяный для спартанских детей. Если бы кому-нибудь из вас вздумалось прихвастнуть, сказать неправду — вспомните барона фон-Мюнхгаузена и постыдитесь походить на него.

Наш род очень древний. Когда Арминий победил римлян в Тевтобургском лесу, один из моих предков командовал его артиллерией.

— Позвольте, барон, тогда и пушек, и пороха не было…

— Вот-с и неправда. Порох выдумал именно барон фон-Мюнхгаузен, мой предок. Мы же изобрели книгопечатание и компас, а только другим приписывают. Впрочем, мои предки только мимоходом занимались такими пустяками. Главное их занятие было война и охота. От этого и я великий воин и великий охотник.

Папенька и маменька мои очень много путешествовали. Страсть к путешествиям перешла и ко мне. И притом — странное дело — только что я родился, как стал прекрасно говорить по-французски, по-английски, по-итальянски, по-русски. О немецком языке нечего и упоминать: он мой природный.

Науки я тоже очень скоро изучал. Да вот как: принесли мне историю, географию и грамматику — я их и положил под тюфяк — просыпаюсь, и все знаю от доски до доски. Мне сперва не поверили. Стали спрашивать.

— Кто был Цицерон?

— Книгопродавец. Оттого-то его именем и называется один из шрифтов.

— Чем замечательны Сарацины?