«Мгновения волшебства»

Есть на земле город, который вы никогда не найдете, как бы ни старались. И ни карты, ни компасы, ни лучшие географы мира вам в этом не смогут помочь. Злые языки болтают, что этот город проклят. Кто-то считает, что прокляли не город, а короля. Но всё это было так давно, что и не упомнят даже седовласые мудрецы всех событий того суматошного знойного дня. Однако все горожане в один голос утверждают, что видели в ту светлую ночь дивный чёрный дождь, не похожий ни на что виданное доселе, а утром весь город в одночасье лишился красок. И ладно, если бы только город — чёрно-белым стало всё: и люди, и деревья, и машины, и животные. Куда ни глянь, нигде нет и намека на яркие цвета. Всё словно выцвело, постарело, утратило жизнь. Светлым днём на белом небе светило чёрное солнце, тёмной ночью на чёрном небе сияла белоснежная луна. Красиво, признаться, но страшно. Особенно, когда ночь беззвёздная, и небо затянуто хмурыми тяжёлыми облаками.

Как в чёрно-белом фильме, бесцветные люди продолжали жить своей серой жизнью. Они изо дня в день проживали один и тот же лишённый красок сценарий, прилежно исполняя свою работу. Время протекало в привычном русле, стирая из памяти горожан все цветные воспоминания. В конце концов, людской глаз привык к блеклому миру так же быстро, как человек приспосабливается ко всему новому и неизбежному.

Теперь бетонные чёрно-белые высотки обрели ещё более солидный и значимый вид, а однотонные белые скверики словно пропитались свежестью и торжественностью. Дорожная разметка осталась нетронутой, а вот трёхцветные светофоры и придорожные знаки пришлось заменить. На чёрных деревьях росли сочные яблоки, груши и сливы белого цвета, чью спелость теперь распознать было куда сложнее, а на грядках созревали чёрные помидоры и огурцы, но изменение цвета никак не повлияло на их вкус. Утратив свой естественный окрас, рыба не стала хуже плавать, а кошка не разучилась ловить мышей. Чёрные птицы пели не хуже пёстрых, а белые цветы пахли так же сладко, как и красные. Словом, город мужественно смирился с утратой и, не прервав привычного ритма жизни, быстро приспособился к чёрно-белой утопии.