«Йу с морских островов»

Нелегко было нашим пращурам ходить по морю в зимнее время, лодки в Нурланне[1] строили никудышные, вот и шли рыбаки . к лопарям на поклон, чтобы купить мешок попутного ветра. В те годы рыбак не доживал до старости, и на погосте хоронить было некого, кроме баб, да ребятишек, да калек убогих.

Однажды вышла на промысел рыбацкая артель из Хьётте[2], что в Хельгеланне[3], и уплыли они до самых Лофотенских островов. Но в ту зиму вся рыба точно куда-то сгинула.

Рыбаки не хотели возвращаться с пустыми руками, прождали неделю, потом другую, а там и месяц прошёл: видят они, делать нечего, надо назад поворачивать.

А Йу с Морских островов на это посмеялся: что ж, мол, так! Если здесь рыбы не нашли, значит, надо севернее искать. Не для того ведь в море вышли, чтобы припасы проесть.

Йу был парень молодой, в первый раз на промысле, но старшой решил, что он дело говорит, и велел ставить парус.

Повернули они опять на север, пошли дальше.

Но на следующем месте им снова не повезло. Наловили только себе на пропитание.

Тут уже все в один голос сказали, что пора назад поворачивать.

А Йу опять за своё: коли тут ничего нет, значит, рыба на север ушла, там и. надо её искать. А то плыли-плыли — и вдруг на попятный!

Так они и пытали счастья: постоят в одном месте — перейдут на другое, и занесло их невесть куда, на окраину Финнмарка. А тут налетела непогода; моряки хотели переждать в бухте, пока она кончится, потом видят — не переждёшь, надо выходить в открытое море.

Тут горе-лодка их и подвела, никак её было носом к волне не удержать, развернулась боком, раз-другой черпнула воды и уже полна до краёв.

И вот очутилась вся артель посреди открытого моря на перевёрнутой лодке, и помощи ждать неоткуда.

Горькие попрёки посыпались на Йу со всех сторон за то, что по его совету все на верную гибель пошли.

А уж как стемнело, стали рыбаки коченеть, хватка в руках ослабла, и вот одного за другим всех смыло волнами в воду.

До самого конца, пока не смыло последнего, слушал Йу жалобные крики, что он всех погубил, рыбацких жён и детишек без кормильцев оставил.