«Пятый уровень»

«Фонари» бывают разными. У мальчишек на Газопроводе, например, существует такая классификация:

— они могут быть похожи на два правильных полумесяца и напоминать таинственный массивный знак — это когда тебе врежут точно промеж глаз;

— они бывают расплывчатыми, бесформенными, будто за нижнее веко капнули фиолетовые чернила — это когда подерешься со старшеклассником; а старшеклассники (особенно Генка-Будильник из девятого) — народ дикий, без комплексов, — могут запросто влупить и ботинком, росту у них для этого хватит;

— они бывают аккуратными, круглыми — если попадут в глаз снежком;

— они бывают оторочены по краям сиреневой каймой — это когда школьная уборщица тетя Маша или физрук Борис Борисович застанут в туалете с сигаретой;

— они, наконец, бывают похожи на след грифеля от простого карандаша — и в большинстве случаев это и в самом деле оказывается просто грифель, потому что Сема Дворский перед министерской контрольной по алгебре сам нарисовал себе такой «фонарь» и сказал учительнице, что его избили пьяные дядьки во время перемены и у него жестоко болит голова.

Конечно, с каждым годом классификационный список пополняется, потому что драк и приключений на Газопроводе хватает.

Большую работу здесь проводит Сережа Светлов — у него что ни день, то новый синяк. Откуда он их берет, никому неизвестно. Вот недавно Серега явился на Кольцевую (здесь, на бензозаправке, местные мальчишки подрабатывают мойкой машин), а у него «фонарь» светится почему-то не под глазом, а над ним. Это, можно сказать, настоящий переворот в медицинской науке о синяках (ведь должна быть такая?).

— В чем дело? — спросили его.

— Отстаньте, — сказал Серега. И до самого вечера не издал больше ни звука; молча и скучно, как взрослый, работал — и все.

Все и так давно от него отстали: две последние недели июня он, что ни день, приходит с новым «украшением». В конце концов не хочет человек делиться опытом — его дело. Только Тимофей Медведев не отстает, все продолжает подкатываться к нему со своими «что» да «почему». Но Тимофею можно, потому что они со Светловым — друзья. Может, уже бывшие друзья, но все равно не самые чужие на свете люди.

Однако Серега, наверное, так не думал.

— Еще раз спросишь меня про «фонарь» — у тебя точно такой же появится, — пообещал он Тимофею.

И показал кулак — костистый, весь в ссадинах.

— Дурак, — сказал Тимофей. — Я же тебе помочь хочу.