«Ребята не подведут!»

Проснуться можно по-разному. Ну, хотя бы так: чуть-чуть приоткрыть глаза, осмотреться, потом быстро натянуть на голову одеяло и снова заснуть. Но разве можно назвать это пробуждением? Конечно, нет. А можно и так: глубоко вдохнуть, моментально соскочить с кровати и запеть какую-нибудь веселую озорную песенку, как тот самый Йошка, что живет на третьей странице «Родной речи» для второго класса. Однако и это еще не все. Можно сначала осторожно высунуть из-под одеяла одну ногу, потом руку, немного погодя — другую руку, за ней — ногу… Глядишь, не прошло и минуты, как ты уже весь выполз из- под одеяла.

Но Га́би[1] проснулся совсем не так: сначала он задрал вверх нос, сощурился, принюхался и тут же уловил дразнящий запах поджаренного лука, который просачивался из кухни через щель под дверью, как бы напоминая о том, что пора вставать. Недаром уже наступило утро, причем не обычное утро, а особенное — утро его дня рождения, что случается не слишком-то часто.

Вспомнив об этом, Габи широко раскрыл глаза и с любопытством оглядел себя с головы до ног: заметно ли, что ему уже не семь, а восемь лет? Увы, никаких признаков, во всяком случае на первый взгляд. Та же ночная рубашка с красной оторочкой, то же полосатое одеяло, те же руки, тот же самый Габи. Н-да, досадно… Он ощупал свои руки: может, за ночь они окрепли и налились силой — ведь ему уже восемь лет? Но нет, и тут никаких перемен. Даже ноги и те ничуточки не подросли… Круглые настенные часы, похожие па человеческое лицо, смотрели на него своим бесстрастным взором и монотонно тикали. Столик возле кровати тоже не подавал вида, будто знает об этом важном событии. Покосившиеся на окне жалюзи, казалось, лишь равнодушно пожимали плечами. Ну, а перекладина для выбивания ковров, торчавшая посреди двора, вообще не обращала на него никакого внимания. Поэтому Габи ничего не оставалось как сообщить им громогласно:

— А мне восемь лет…

Это и много, и мало. Ну хотя бы потому, что Дуци со второго этажа всего четыре с половиной года и она совсем еще маленькая, зато толстяку Эде с первого этажа скоро стукнет девять. Конечно, на будущий год и Габи будет девять, но, к сожалению, к тому времени Эде станет уже десять… Впрочем, надо бы узнать поточнее…

— Габи, ты проснулся? Иди умываться, — донесся из кухни голос матери.