«Луна над заставой»

За окном шуршал осенний дождь, а в квартире Крутовых было светло, весело. Там собрались все соседи и чуть ли не хором нахваливали Танину маму:

— Молодчина вы, Наталья Петровна! Молодчина и храбрец! Отправляетесь с дочуркой в такое серьёзное место, на пограничную заставу.

Мама укладывала большой, пахнущий кожей чемодан, смущённо улыбалась:

— Храбрость тут не при чём… Просто мы с Таней — семья офицера-пограничника. И если он нас к себе приглашает, значит, надо собираться и ехать.

А соседи твердили своё:

— Всё равно вы молодчаги!

Но тут Павлин Егорыч Велосипедов — персональный пенсионер, рассудительный человек — достал из кармана табакерку, зарядил нос крупной понюшкой, крепко чихнул и сказал:

— Нет! Поступаете вы, уважаемая Наталья Петровна, неверно.

— Разве? — удивились соседи.

— Отчего неверно? — удивилась мама.

— А оттого, — объяснил Павлин Егорыч, — что лично я на вашем месте в такую рискованную поездку Таню не взял бы.

— Как так? — испугалась Таня, а мама застыла над раскрытым чемоданом.

— Почему, Павлин Егорыч? Почему?

И тогда Павлин Егорыч сам стал задавать вопросы, сам стал отвечать:

— Таня у вас — кто? Девочка… А на заставе — что? Служба… А вы по телевизору видели, какая это служба? Суровая, напряжённая… А вы на экране хоть однажды заметили: девочек там показывали? Нет, не показывали… Ни девочкам, ни мальчикам там не место! И вот поэтому, как самый тут старший, вношу предложение: езжайте, погостите на заставе одна, а мы коллективно за Таней приглядим. Здесь у неё — друзья, то, что ребёнку в первую очередь необходимо; а на заставе ей не с кем будет даже перекинуться приятельским словечком… Уф! — остановил он долгую свою речь и повторил: — Да, не с кем!

— А с бойцами? — воскликнула Таня.

— А пограничники-бойцы, как я уже отметил, день и ночь на службе. Им не до твоей милости.

— До моей! Я сама там, если надо, послужу! Я всё равно там в чём-нибудь да пригожусь! Я дома не останусь! — закричала отчаянно Таня, и мама кинулась её утешать:

— Не останешься.

— Ну, как знаете… Моё дело — предупредить, — развёл руками Павлин Егорыч; и, уважая мнение Павлина Егорыча, все взрослые соседи тоже развели руками.

Лишь Танины приятели — девочки Лепёшкины да мальчики Синицыны — сказали:

— Не сдавайся. Поезжай.