«Командир особого отряда. Повести и рассказы»

У Шурки Суркова в жизни было два несчастья: маловатый рост и неумение свистеть.

Насчет роста кое-какая надежда еще имелась: ведь многие сперва всё не растут да не растут, а потом вдруг возьмут и вырастут, некоторые даже чересчур!

А вот со свистом дело совсем негодно обстояло: язык, что ли, сильно толстый или зубы неправильно расположены, но как Шурка ни трудился, ничего не получалось: вместо свиста выходил какой-то противный шип… И потому было обидно: даже совсем маленькие ребятишки, по прозванию Зубан и Голован, сунув в рот четыре пальца, заливались соловьями, а их сосед Перфишка свистел в любые пальцы и даже в колечко, сложенное из большого и мизинца. Да уж, видно, такой у людей бывает талант с самого детства!

Зато в остальном Шурка был ничем не хуже других, может, даже и получше. Теперь вот целым отрядом командовал, который недавно организовал во главе с самим собой.

Отряд правда, пока не очень большой. Кроме самого командира еще четверо да двое маленьких, которые не считаются, — но где же народу набраться на такой коротенькой улице? 'Не пойдешь ведь к чужим ребятам — в отряд их призывать? Они скажут: чего приперся, у нас и без тебя есть кому командовать… И могут начать обсмеивать, драться… Конечно, со временем, может, и еще сколько-нибудь в отряд прибавится, — будь в отряде даже сто человек, Шурка мот бы хорошо командовать — что тут такого? Была бы дисциплина! Но пока нужно следить, чтобы какие есть не поссорились да не разошлись по домам!..

Честно говоря, и с этими хлопот не оберешься: никто ни с кем не согласен, командира не слушаются, а дисциплины и вовсе никакой нет! Со временем Шурка надеялся и дисциплину подтянуть, но не сразу, чтоб ссоры не произошло…

Шуркин отряд и назван «особый», потому что был организован не от нечего делать и не для хулиганств разных, как некоторые другие отряды составляются, а для важного общественного дела — охранять лес от пожаров. К этому каждый день призывали население поселка радио и местная газета «Вперед».