«Вовка Грушин и другие. Избранное»

По тропинке, что вилась над обрывистым берегом реки, шли с удочкой трое ребят. Впереди шагал Вася в отцовской шинели, просторным балахоном свисавшей до самых пят, и в пилотке, сползавшей на нос. За ним шел Дима — сын врача, который жил в доме Васиного отца. Сзади всех, придерживая у подбородка края накинутого на голову теплого платка, семенила младшая Васина сестренка Нюша.

Солнце зашло недавно, однако было темно, как ночью, потому что небо закрывали густые, клубящиеся тучи. Изредка и ненадолго тучи разрывались, и в образовавшийся просвет проглядывали зеленоватое небо и бледные звезды. Время от времени набегал ветерок, и тогда большое ржаное поле справа от тропинки глухо шелестело колосьями.

Слева, под обрывом, поблескивала река, а за речкой, на низком берегу, почти у самой воды топорщился черный лес.

— Полпути прошли, — не оборачиваясь, сказал Вася. — Теперь еще метров триста — и вниз, а там такой омут, что ахнешь.

— Такой омут… мне аж с ручками, — подтвердила Нюша. Дима шел, зажав удочки под мышкой, сунув руки в карманы серого пальто. Вид у него был сонный, недовольный.

— Глупо! — сказал он, зевнув.

— Чего? — обернулся Вася.

— Глупо было так рано выходить. Могли бы поспать до полуночи.

— Рановато, конечно, зато у костра посидим и самую зорьку застанем. У нас знаешь какая рыба? Если на самой-самой зорьке придешь — килограмма три наловишь, а чуть солнышко показалось, — и как отрезало, не клюет.

— Ну, насчет трех килограммов это вы, Васечка, того… немножко хватили.

— Ну, три не три, а знаешь, сколько я прошлый раз наловил? Восемь штук вот таких ершей да еще две плотвички.

— Так бы и говорил «восемь ершей». А то — три килограмма! Любишь ты фантазировать!

Вася больше не спорил. Он замедлил шаги и приглушенно сказал:

— Нюшк!

— А?

— Покажем Димке то место?

— Ага! Дима, сейчас мы тебе такое место покажем! Ты прямо умрешь со страху.

— Какое место?

— Увидишь… Васька, ничего ему не говори! Вася прошел еще немного и вдруг остановился.

— Тут, — сказал он шепотом.