«Конус»

Голубой туман, напоминающий пыль, окутал все какой-то таинственностью. За серо-темными массами Ганлея и Этрурии легко очерченными золотыми точками уличных фонарей, здесь и там, мелькали освещенные газом окна, желтое сияние работающей поздно фабрики, или блеск переполненного людьми клуба. Множество высоких труб подымалось кверху, четко вырисовываясь на фоне вечернего неба. Почти все они дымились и лишь немногие стояли бездымные, отдыхающие! Здесь и там бледное пятно, напоминающее по очертаниям пчелиный улей, указывало на колесо, черное и острое, резко выступающее на раскаленном небе. Тут были шахты, из которых добывали блестящий уголь. Еще ближе проходила широкая полоса железной дороги и почти невидимые поезда мелькали по ней. Слышалось упорное пыхтенье, звонки, ритмическое постукивание колес, нескончаемые клубы белого пара застилали пейзаж. Налево, между железной дорогой и темной массой низкой горы, окутывая почти все дымом и пламенем, стояли огромные цилиндры доменных печей Джедд-Компани. Печи были центральным сооружением металлургического завода, на котором Горрокс был управляющим. Они стояли тяжелые и угрожающие, полные нескончаемого хаоса пламени и кипящей расплавленной массы. Внизу под ними громыхали прокатные станки и тяжело падал паровой молот, расплескивая по сторонам белые искры железа. Горрокс и Раут видели, как огромное количество топлива было брошено в одну из гигантских печей, и красные языки пламени разгорелись ярче, а дым, смешанный с черной пылью, каскадом поднялся к небу.

— Да, вы поистине достигаете замечательных эффектов своими доменными печами, — проговорил Раут, нарушая молчание, ставшее невыносимым.

Горрокс что-то пробормотал. Он стоял, опустив руки в карман, нахмурился и глядел на дымящуюся железную дорогу и оживленный завод вдали. Он думал, погруженный в разрешение сложной проблемы. Раут бросил на него беглый взгляд и снова посмотрел в сторону.

— В настоящую минуту ваши лунные эффекты еще не созрели, — продолжал он, глядя вверх, — луна еще скрыта остатками дневного света.

Горрокс посмотрел на него, и в выражении его лица было что-то напоминающее внезапно разбуженного человека.

— Остатки дневного света… конечно, конечно.

Он тоже взглянул на луну, бледную на летнем небе.