Джордж стоит на коленях в снегу, когда-то белом. Но теперь, когда его утоптал народ, спешивший наискось через церковный двор в стремлении срезать пару метров и сэкономить секунду-другую или просто не привыкший ходить по расчищенным дорожкам, — теперь снег стал другим, приобрел цвет земли и асфальта.
Джордж озяб и мечтает вернуться в тепло и тишину. Наверно, виноват ветер, в январе он особенно силен, насквозь пробирает через толстые куртки, не спрашивая позволения.
Но хуже всего наркоманы… Весь снег изгадили, из-за них ему приходится по нескольку раз в день елозить на коленях, наводить порядок. Ведь он следит и за двором, он из тех церковных сторожей, что гордятся своей работой.
Они уже давно тут шастают, разрывают могилы у южной стороны церкви, наркотики там прячут. Даже мертвым… Он громко вздыхает. Даже мертвым нет покоя; когда общество изгоняет торговцев с бетонных площадей и улиц, торговцы наркотой ищут в городе другие места, к примеру церковь по соседству, люди в форме, похоже, редко ищут их здесь.
Он снимает перчатки, кладет их на грязный снег, ставит на место кусок могильной плиты, прижимает изо всех сил, закрывая дыру, чтобы торговцам негде было оставить свое зелье.
Джордж встает на ноги, озирается по сторонам. Уже почти полдень, а светлее, должно быть, не станет, зима как-никак, об эту пору года что рассвет, что вечер — все едино, разницы нету. Он идет к главному притвору, скоро служба, надо проверить, все ли на месте, не капает ли на пол стеарин с белых свечей, загружены ли тележки с библиями и псалтырями.
Он думает о ней. О той, что вот уже почти три часа сидит в пустой церкви, неподвижная, молчаливая, в середине одного из передних рядов. Все утро он изредка поглядывал на нее, такая молоденькая, и пахнет от нее больно уж резко, непривычно, лесным пожаром и дымом, а еще чем-то кислым, немытым.
Плечи у нее худые, волосы длинные, спутанные — вот и все, что можно видеть. Сквозь пленку, что покрывает ее кожу, не пробьешься — маска, щит, стена.
Она ребенок. Но горе у нее взрослое.
Целый час он выставлял металлические цифры на алтарной доске, и двигал стулья возле купели, и менял покровы на двух столах. Раннее утро миновало, близился полдень, только тогда он подошел в первый раз.
Постоял у ее ряда, тихонько шагнул ближе, посмотрел на нее и спросил, как она себя чувствует, не нужна ли помощь, если что — он поможет, такая у него работа здесь, в церкви.
Комментарии к книге «Дитя мрака», Андерс Рослунд
Всего 0 комментариев