«Под белым крестом Лузитании»

Майк не отрываясь смотрел вниз, где по неровному, похожему на ворсистый ковер бушу плыла черная тень вертолета. Тяжелый поток расплавленного золота обрушивался с неба на недвижные вершины деревьев, ослепительно сверкающие змейки речушек и буровато-коричневые болота, похожие на заношенные куртки десантников. Сквозь круглые, незастекленные иллюминаторы в кабину врывался ветер, его прохладные струи били, словно из мощного вентилятора, и Майк с сожалением подумал, что скоро опять окажется в липкой жаре буша, подобно осаждающей армии, со всех сторон подступившего к бетонным стенам форта № 7.

Он никогда не был в этом форте, находившемся всего лишь в нескольких десятках миль от границы с Боганой, но хорошо представлял его: ведь губернатор — генерал Кристофер ди Ногейра — перестроил их все по единому плану, аккуратный макет которого Майк видел у него в длинном, мрачноватом кабинете на столике под огромной, во всю стену, картой Колонии.

— Притаились, — раздался голос сидевшего рядом с Майком генерала Кристофера ди Ногейра. Он тоже с каким-то почти болезненным любопытством вглядывался в проплывавшие внизу неподвижные, словно окаменевшие, зеленые волны молчащего леса.

Мохнатые брови, козырьками нависшие над глубокими глазницами, плотно сжатые бескровные тонкие губы с презрительно опущенными уголками, а главное — глаза, холодные, цепкие, — все это делало его похожим на кондора, высматривающего добычу.

За генеральской машиной шли еще два «алуэта» — вертолеты французского производства с пасторальным названием «жаворонок», бронированные брюха которых надежно защищали от зенитных пулеметов повстанцев. Но теперь у тех, внизу, невидимых под плотной лохматой шапкой тропического леса, появились ракеты, и «алуэты» старались держаться повыше.

— Я вам даю прекрасную команду, капитан, отлично вооруженную, не боящуюся джунглей, — хрипло говорил ди Ногейра Майку, когда перед посадкой в «алуэты» шестьдесят командос выстроились на маленьком лесном аэродроме возле Гидау — столицы Колонии.

Высокий, широкоплечий, одетый в выгоревший костюм десантника, со старомодным моноклем в правой глазнице, в руке трость с затейливой инкрустацией, он важно вышагивал впереди Майка. Именно таким описывали генерала журналисты: рыцарем и джентльменом, солдатом без страха и упрека.