«Обнесенные «Ветром»»

«Смех сквозь слезы – это тоже смех»

Эхо пожарной сирены гулко прокатилось над тайгой. Где-то за соснами встревоженный олень поднял голову и прислушался к незнакомому звуку. Выпустив в морозный воздух струю пара, он быстро умчался в чащу.

Лай напуганных сторожевых собак перекрывал крик дежурного офицера исправительно-трудовой колонии усиленного режима.

– Багры, багры тащи, урод! Первый отряд из барака – на подъём!

Вокруг, явно не зная, что делать, метались сержанты и рядовые, то и дело натыкаясь в темноте друг на друга.

– Куда ты, кретин? Ты, ты, Проскурин! Давай шланг, воду, воду!

– Товарищ лейтенант, не подойти – краны за котельной!

– А, чёрт, мать твою!

Офицер, опустив у шапки «уши», согнувшись в три погибели прыгнул в проём между горящей котельной и забором и проскочил опасный участок. От бушующего неподалёку огня краны отмёрзли, и он без труда повернул винт.

Рядовые схватили шланги и направили водяные струи на охваченную пламенем котельную.

– Люди там были? – Лейтенант, вынырнув из проёма, подбежал к Проскурину.

– Не знаю, вообще-то, на ночь там зек дежурит, смотрит за давлением, но он, может, выскочил.

– Сбегай, узнай!

– Есть! – гаркнул сержант, бросил шланг и помчался в помещение дежурного.

В ту же секунду из первого барака выскочил заключенный.

– Там Ветров, Ветров там! Он дежурил на котельной, а в бараке нет его.

– Вернись, проверь внимательно.

К котельной уже подтягивались разбуженные офицеры, прапорщики, «обслуга». Прибыл «хозяин» – начальник колонии. Огонь бушевал, грозя переброситься на бараки.

– Пену давай, мудаки, – гремел голос какого-то старшины.

Хозяин подошел к лейтенанту.

– Ройте вокруг канаву, пусть зеки лопаты берут. Почему пожар? Как допустил? Под трибунал пойдешь!

– Михаил Сергеич, все нормально было, не знаю я, чего там такое загорелось.

– Ладно, после поговорим. Иди проверь, все ли на месте, я слышал, Ветрова нет.

Лейтенант убежал в первый барак.

Через час общими усилиями огонь удалось сбить, и теперь остатки пламени засыпали снегом и заливали водой. К утру, когда с пожаром полностью было покончено, на месте котельной остался лишь почерневший кирпичный остов без крыши, окон, дверей и внутреннего содержимого.