«Тихий сон смерти»

Передвигаться по дому старику с каждым днем становилось все труднее: холод проникал в его дряхлое тело все глубже, а сырость ощущалась все болезненнее. Сквозняки, каждую ночь провожавшие старика в постель, от вечера к вечеру оказывались все более пронзительными, а их шепот — все более зловещим. Казалось, сам дом сделался его врагом. Старик знал, что скоро ему придется перебраться из спальни вниз, на первый этаж, и тогда, по крайней мере, не нужно будет карабкаться по шаткой лестнице, где перегорела лампочка, заменить которую у него уже не было сил, словно он превратился в какого-то калеку. В прошлом месяце он дважды падал на тех ступеньках, к счастью (или наоборот) не убившись при этом насмерть, что разрешило бы разом все его проблемы.

Старик присел за лабораторный стол и принялся торопливо помечать что-то в компьютерных распечатках. Он провел уже не один день за этой работой и намеревался продолжать ее до тех пор, пока лекарство не будет наконец найдено. Он не сомневался, что находится в нескольких шагах от развязки, но вот от какой развязки — от неудачи? Неудача означала смерть.

Прошло уже несколько месяцев с того дня, когда он наконец набрался смелости и повторил анализ, тем самым открыв для себя правду. С тех пор он не переставая размышлял о том, как распорядиться этой правдой. Рассказать? Скрыть? Продолжать работать как ни в чем не бывало? Поначалу он думал, что ответить на этот вопрос будет нетрудно. Его деятельной натуре было свойственно отдаваться работе целиком, он посвящал последнему шагу все время и все деньги, чтобы хоть как-то восполнить потери. Теперь же старика беспокоило одно: правильно ли он поступил, не сообщив никому о своем открытии? Верно ли он сделал, промолчав, не следовало ли вовлечь и всех остальных в страшный круг тревожного ожидания — круг, в котором вопросов пока было больше, чем ответов? Краешком своего сознания старик понимал, что мысль, будто он, и только он, способен решить внезапно возникшую проблему, есть не что иное, как интеллектуальное тщеславие; но он не мог не понимать и другое: его друзьям было бы лучше до поры до времени пребывать в неведении — ради сохранения покоя и душевного равновесия.