«Миллион за выстрел»

Тюрьма Белим Белим, Колумбия

По ее руке полз таракан. Она стряхнула его, содрогнувшись от отвращения. Господи, как омерзительно. В этой камере тараканы просто кишмя кишат, но это все-таки лучше, чем крысы…

«Забудь про них. Жизнь — не эта камера. Мысленно покинь это место. Подумай о чем-нибудь прекрасном», — говорила она себе. Отец Доминик всегда учил ее, что это единственный способ вынести невыносимое. Но сейчас еще можно было терпеть и нельзя было сдаваться и позволить этой сволочи победить. Так что не станет она думать ни о чем прекрасном. Нечего прекрасному делать в этой мерзкой камере.

Она поплотнее завернулась в одеяло. Как же холодно! Днем было теплее, но стоило солнцу сесть, как стало зябко и промозгло. Одеяло, тоненькое и выношенное, совсем не грело. Ей так и не удалось заснуть.

Прекрати жалеть себя!

Вполне может представиться возможность бежать. Охранники ленивы и не знают ее. Надо только всегда быть наготове. Время придет.

Она отбросила одеяло и стала делать упражнения, чтобы согреться. Она занималась каждый день по четыре часа с того дня, как они схватили ее, так что теперь она была даже сильнее, чем раньше. Она и должна быть сильной, ведь у нее не было оружия. Она съедала до крошки тот небольшой паек, который ей выдавали, чтобы оставаться сильной. Она все время думала о побеге.

Она должна быть готовой.

Сан-Франциско

— Он здесь? — спросил Бен Форбз, входя в офис Джона Логана. — Ты сумел найти Галена?

— Он здесь. Вернее, будет здесь через несколько минут. — Логан откинулся на спинку кожаного кресла. — Но он велел предупредить тебя, что у него нет ни малейшего желания браться за эту работу. Сказал, что сыт по горло всем этим дерьмом, связанным с Колумбией.

— Как и все мы, — устало заметил Форбз. — Но кто-то должен остановить это.

— Скажи это Галену! Когда он в последний раз вытаскивал оттуда заложника, то потерял двоих. А он очень не любит терять своих людей. Еще он не любит работать с твоей конторой. Если бы вы так давно не знали друг друга, он бы и на эту встречу не пришел.

— Вы знаете друг друга еще дольше, — возразил Форбз. — Ты не мог бы на него повлиять?

Логан покачал головой: