«Свидетель»

Только в начале пятого я закончил давать показания большому жюри и прошел по задней лестнице в кабинет прокурора Фенвезера. У него было суровое, резко очерченное лицо и седые виски, которые нравятся женщинам. Он поиграл авторучкой на столе и сказал:

– Мне кажется, присяжные нам поверили. Сегодня, возможно, большое жюри даже признает Мэнни Тиннена виновным в убийстве Шэннона. Если так, вам надо держать ухо востро.

Я размял сигарету и закурил.

– Не приставляйте ко мне своих людей, мистер Фенвезер. Я в этом городе знаю все закоулки, а ваши парни все равно не смогут держаться поблизости, чтобы помочь мне вовремя.

Он посмотрел в окно – чтобы не встречаться со мной взглядом.

– Вы хорошо знаете Фрэнка Дорра?

– Слышал, что он крупный политический босс. Его надо спрашивать, когда хочешь открыть игорное заведение или бордель. Даже просто лавчонку без него не откроешь.

– Точно, – Фенвезер произнес это резко и, повернувшись ко мне, понизил голос. – То, что Тиннена привлекли, – для многих сюрприз. Если Фрэнк Дорр был заинтересован, чтобы избавиться от Шэннона – ведь Шэннон возглавлял совет, где Дорр заключал контракты, – не исключено, что он может пойти на риск. Я слыхал, что я с Мэння Тинвеном у него были дела. На вашем месте я бы поглядывал за Дорром.

– Я ведь один, – усмехнувшись, ответил я. – А у Фрэнка Дорра вон какая территория. Сделаю что смогу.

Фенвезер встал и протянул через стол руку.

– Меня пару дней не будет в городе. Если Тиннена признают виновным, уеду сегодня же вечером. Будьте осторожны – коли что-нибудь случится, обращайтесь к моему старшему следователю Берни Олзу.

– Само собой.

Мы пожали друг другу руки, и я прошел мимо секретарши, которая устало улыбнулась мне, поправляя выбившийся на затылке завиток. К себе в контору я вернулся около половины пятого. На секунду задержался возле маленькой приемной, потом открыл дверь и вошел. Конечно, там никого не было.

Приемную я оставлял открытой, чтобы посетители могли войти и подождать – если настроены ждать. Там ничего не было, кроме старого красного дивана, пары разнокалиберных кресел, ковра и журнального столика со старыми журналами.

Я отпер дверь в свой кабинет с табличкой «Филип Марлоу. Расследования».