«Неотвратимость»

Иллюстрации - Евгений Александрович Бортников

Ночью выпал снег. Город проснулся чистый, опрятный, с бодрым морозцем. Владислав Аркадьевич вышел из подъезда на свежепритоптанную дорожку, огляделся и подумал, что научились все-таки у нас, слава богу, бороться с дымом и заводской копотью. В пору его детства, помнится, снег так прямо и падал грязным, серым. А теперь вон какая белизна! Приятно. Владислав Аркадьевич затянулся в последний раз сигаретой, бросил ее в сугроб и легко, но с достоинством понес свое солидное тело через двор к арке ворот.

— Извините, можно вас на минуточку…

— Мда-да, я вас слушаю. — Он остановился, с официально чуткой кабинетной улыбочкой повернулся всем корпусом к спешащей ему наперерез девушке.

— Извините, вы ведь Извольский?

— К вашим услугам.

Кто такая? Куртка импортная, волосы окрашены в рыжий цвет. Где-то видел. Не лицо помнится, да лица и не видно из-за рыжих косм. И очки, темные, большущие, весьма нелепые очки. Наверное, Радика знакомая.

— Так что вам угодно? — Извольский украдкой метнул взгляд на окна — не видят ли его с девицей? Мало ли, злые языки…

— Скажите, Радик дома не ночевал?

— М-да, кажется… А в чем дело? — шевельнулась тревога.

— Видите ли… их, наверное, посадили.

— То есть как? Куда посадили? Кого — их?

— Радика, Валеру и Олега. Точно не знаю, мне так сказали. Будто они ночью что-то там…

— Но что именно? — упавшим голосом прошептал Извольский.

Девица скривила большой крашеный рот.

— Не знаю. Один из наших видел, как их забрали и увезли.

— Один из наших, так… Позвольте, куда увезли?

— В милицию, конечно. Куда же еще.

— Но почему тогда он не позвонил?

Очки удивились, глупости вопроса.

— Они же арестованные!

— Ах, да да… Но что случилось? Серьезное что-нибудь?

— Вы знаете, Радик, если выпьет, он такой… Его надо выручать, его и остальных!

— Да, благодарю вас, э-э… Сейчас же еду в милицию…

— Забрали их на Садовой, они должны быть в нашей милиции… Ну, я побегу.

Тощая девица неженственно ссутулилась и исчезла.