Тем, кто умеет дружить, посвящается
Господа, я Шекспир по призванию.Мне Гамлетов писать бы, друзья,Но от критиков нету признания,От милиции нету житья.А на кладбище, по традиции,Никого и нигде не видать,Нет ни критиков, ни милиции,Исключительная благодать……Мощный динамик японского магнитофона доносил хриплую иронию от могилы Владимира Высоцкого до самых ворот Ваганьковского кладбища, когда я вошел в них впервые.
Войти-то вошел, а вот выйти… Ваганьково само вошло в мою душу да так и осталось в ней навсегда.
Согласитесь, таскать в душе целое кладбище одному все-таки тяжеловато.
* * *Весна 1982 года началась для меня крайне неудачно. Беспроигрышный, казалось бы, вариант продажи лоху-кавказцу несуществующего в природе спального гарнитура не сработал, тот кинулся в милицию, и пришлось сломя голову лететь на вокзал, прыгать, едва ли не на ходу, в первый подвернувшийся поезд. Сперва я отсиживался в Крыму, потом слонялся по Одессе, а вскоре и в столицу занесла нелегкая.
Деньги уже были на исходе, но выручила природная коммуникабельность. Один из случайных собутыльников оказался каменотесом со знаменитого Ваганьковского кладбища, я ему чем-то пришелся по душе и, спустя пару дней, уже терся у него на подхвате.
Володя, так звали кладбищенского Родена, помог мне снять квартиру в Лионозове, гарантировал приличные бабки, крутиться за которые, правда, приходилось изрядно. В том, чем мы с ним промышляли, особого криминала не было, но, исходя из тогдашних законов, любого, кто зарабатывал тысячу-полторы в месяц, не составляло никакого труда пристроить на срок. Мы же имели гораздо больше, как, впрочем, все, кто трудился на ваганьковской ниве.
Комментарии к книге «Кладбищенская благодать», Геннадий Иванович Паркин
Всего 0 комментариев