«Атаманский клад»

Все началось с центрального рынка Ростова-папы, на котором банковали валютчики, на нем и сейчас можно купить все — от нагана с казачьей шашкой времен гражданской войны до новейшего зенитно-ракетного комплекса. От старинного золотого украшения из туретчины до черных африканских бриллиантов. Этот роман о сокровищах, которых еще достаточно в кладах, зарытых казаками на Дону на рубеже веков. События происходят в наши дни, и кто может утверждать с уверенностью, что мы живем в мире, изученном вдоль и поперек. Еще таятся где-то клады разбойников Мингаля, Стеньки Разина, или Емельки Пугача, в которых ждут своего часа золотые кубки, усыпанные драгоценными камнями, россыпи золотых и серебряных монет, кольца и богатые перстни с бриллиантами по десять карат. Надо только закинуть рюкзак за плечи и выйти из дома.

На ночной трассе на Кавказ, ведущей из краснодарского Армавира через осетинский Моздок до чеченского Гудермеса, переминалась от холода с ноги на ногу патрульная группа. Она состояла из местных казаков-гаишников, прошедших первую чеченскую кампанию, с приданными им омоновцами из Ростова. Ростовчане в меховых куртках с камуфляжными комбинезонами, натянутыми поверх, зябко поеживались, оглядывались на близкие армавирские огни в панельных домах. Они прибыли всего пару дней назад. Казаки молча пыхтели сигаретами и тоже косились на деревянный домик за их спинами, там был пост, оборудованный в будке, спихнутой с грузовой машины. Он едва не вспыхивал огнем от мощной жаровни, провода к которой бросили от проходящей недалеко электролинии. Скоро должна была произойти пересменка. Командир отряда, старший прапорщик ОМОНа, потопал по снегу тяжелыми ботинками, выплюнул окурок изо рта:

— Слышь, Василий, ты бы предупредил казаков в будке, чтобы они чайник вскипятили. Мы промерзли на таком ветру насквозь.

— Они без предупреждения все сделали. В первый раз, что-ли, — сиплым голосом откликнулся один из прапорщиков. — Тут проблема, блин, у меня что-то затвор заедает.

— Оружейная смазка загустела. Мороз пустяковый, а с ветерком так протягивает, что носки ботинок становятся железными, — командир потер правую щеку. — Передай тогда Николаю, чтобы прогулялся он, если тебе лень.

— Ну… щас.