«Аквариум для сушеной воблы»

Елена СКВОРЦОВА АКВАРИУМ ДЛЯ СУШЕНОЙ ВОБЛЫ

Пускай и песня, и любовь

Беды не отвратят -

Края печальных облаков

Они позолотят.

И если шум земных обид

Созвучья возмутил -

Любовь по струнам пробежит,

И мир, как прежде, мил!

(Л. Кэрролл)

АРКАДИЙ МАМОНТОВ

...Сказать, что эта девчонка очень красива, значит не сказать ничего! Непослушная грива пепельных волос, зеленые глаза, алые губы...

А фигура?! Синди Кроуфорд отдыхает! Короче, все в ней прекрасно.., кроме имени.

Зовут ее — Капитолина Букашкина! Нарочно не придумаешь! Но ее это мало волнует.

Я даже сказал бы, что ее вообще мало что волнует в жизни...

Когда другие стоят часами у зеркала, она забывает даже причесаться; когда другие любым способом пытаются привлечь внимание мужчин, она наглым образом игнорирует их ухаживания. Когда другие пытаются вырядиться, Букашкина ходит чуть ли не в лохмотьях... Джинсы, футболка и свитер — вот ее одежда на все случаи жизни.

Эта девчонка — ураган! А я, к сожалению, не герой ее романа.

Я, Аркадий Мамонтов, у нее просто-напросто на побегушках и могу лишь мечтать поцеловать когда-нибудь ее восхитительный, ненаманикюренный пальчик!

Если бы Капитолина хотя бы заподозрила во мне воздыхателя, то в тот же час послала бы и меня, и моих рыб с червяками, тритонами и лягушками в другую галактику! Капка абсолютно равнодушна к противоположному полу.

Ее не привлекают ни «качки», ни интеллигенты, ни бизнесмены, она, я думаю, и «олигарха» могла бы запросто послать.., на раскопки какой-нибудь застарелой египетской мумии!

Единственное, чем по-настоящему увлечена Капка, так это своей работой. Даже я рядом с ней ощущаю себя обыкновенным любителем.

Капка же в самом деле настоящий «профи», хотя я занимаюсь рыбами с шести лет, а Букашкиной эта гениальная идея пришла в голову всего два года назад, когда она приходила ко мне по вечерам наблюдать за самчиком макропода, который начал строить гнездо из пены, куда вскоре самочка отложила мелкую, похожую на манную крупу икру. Необычайно яркая окраска, которую принял в это время самчик, его красивые игры с самочкой — все это немало пленило Капку. А когда из положенных самочкой икринок вывелись крошечные, как мелкие комарики, рыбки, и самчик начал с ними нянчиться, не покидая их ни на минуту, загоняя отставших в пену гнезда и катая заболевших и хилых во рту, в слюне, то восторгу Капки вообще не было конца. По целым вечерам сидела Капитолина перед моим аквариумом и никак не могла налюбоваться происходившим перед ней зрелищем. А я с упоением наслаждался близостью Капки, вдыхая аромат ее волос!

Но идиллии пришел конец, когда макроподики подросли — Капка решила их продать, организовав тем самым аквариумный бизнес...

Учеба в институте подходила у нее к концу, а перспективы найти интересную работу не было, вот она и направила свой буйный темперамент в нужное русло. Где Капка нашла нашего первого клиента, я так и не узнал, но подросшие макроподики переехали именно к нему в новый аквариум, удачно вписавшийся в интерьер его апартаментов.

Капитолина обладала потрясающим талантом распознавать желания заказчика и при этом умела настоять на своем оригинальном варианте. Все оставались довольны — клиенты новой игрушкой, мы звонкой монетой.

Короче говоря, от клиентов не было отбоя, и наш бизнес процветал.

Как я уже говорил, Капка умела подчинить мужчин своей воле, вот и я — Аркадий Мамонтов, потомок русских дворян, был ее верным рабом и «джинном из бутылки», и она помыкала мною вовсю...

— Мамонт, совсем сдурел, куда черепах поставил? А лимнохарис с кабомбой заморозить решил?! — отчитывала своего «работника Балду» строгая начальница, таская наравне со мной упакованные коробки с инструментами и инвентарем для установки в загородном доме аквариума на шестьсот литров.

Мы опаздывали, поэтому Капитолина была зла как черт. Когда все было погружено и проверено по списку еще раз, Букашкина уселась за руль своего огромного черного джипа «Гранд Чероки», купленного совсем недавно за смешные деньги у предпоследнего нашего клиента, естественно, влюбленного в Капку по самые уши, и мы поехали.

Капитолина лихо управляла этой громадиной, я же, к своему стыду, умел только без ущерба для жизни нажать на клаксон.

Букашкина летела под сто шестьдесят, разгоняя с дороги автолюбителей второго сорта и пугая их блестящими, гладкими боками своей тачки. «Жигули», «Москвичи» и прочая мелюзга, передвигающаяся по дороге, с лихим проворством рассыпалась в стороны. А я, гордый, восседал рядом с Капкой, как «падишах» с душой зайчонка, прощаясь с жизнью на каждом пятом километре!

Наконец гонка была завершена. И мы прибыли в нужное нам место. Я принялся выгружать привезенный нами скарб, а Капитолина пошла в дом еще раз убедиться, что выбранный ею аквариум удачно впишется в интерьер.

Перенеся весь рабочий инвентарь из машины в холл, я решил передохнуть пару минут и прислонился к низкой каменной ограде, погруженный в спокойное, счастливое созерцание. Моим глазам представилась очаровательная мирная картина: старинная церковь с золотыми маковками, дорога, вьющаяся серой лентой по склону холма, обсаженная двумя рядами вековых лип, серебряная речка в долине, а на горизонте лесистые холмы. Было прекрасное весеннее утро: солнечное, теплое и тихое.

Несмотря на эту загородную идиллию, отчего-то на душе становилось тревожно. Где Капка?

Почему она так долго не возвращается? Оглянувшись по сторонам, я направился на поиски своей компаньонши. Поравнявшись с кабинетом, я увидел Капку, которая умело делала выпады рапирой против хозяина дома Дмитрия Занозина. Щеки Букашкиной горели огнем, глаза были влажными и шальными... Ну не может эта девчонка и минуты посидеть спокойно.

Димка Занозин, известный политик, постоянно мелькающий в экране телевизора, решил поразвлечься с Капкой состязанием на рапирах... Разъяренная амазонка сделала последний выпад и, приставив острие рапиры к сердцу противника, миролюбиво сказала:

— Помилуйте, Дима, вы не в моем вкусе! — не понял? Занозин что, попытался к ней пристать?

Димка грозно сверкнул глазами; затряс вторым подбородком и недобро погрозил Капке пальцем.

— Детка, я мог бы вышвырнуть тебя вон с твоими вонючими рыбами, но я добрый, работайте пока.

Удивительно, но Капка молча снесла эту грубость. Подмигнув мне, она положила рапиру на стол, и мы вышли из кабинета.

— На кретинов не обижаются!.. — сказала Букашкина, когда мы вышли во двор и пошли за своими коробками...

Вскоре мы взялись за дело, но работали без души. Часа через три все же бедные черепахи Emys europaca и Clemmys caspica были устроены в новой водной обители с шикарным гротом, и нам оставалось только показать свою работу хозяину.

— Надо было устроить ему аквариум из аксолотов, — решил я развеселить Капку.

— Да, эти ребята подошли бы ему больше всего... — согласилась Капитолина.

Аксолоты чрезмерно прожорливы, другие рыбы держат с ними ухо востро. В особенности аксолоты не дают спуску мелочи, а в дни голода поедают даже друг друга или отъедают друг у друга хвосты, лапы, жабры и прочие конечности, которые, впрочем, незамедлительно у них вырастают, так как аксолоты одарены способностью воспроизводить утраченные члены. Ну, чем не наш парламент с их грызней и неуемной прожорливостью.

Собрав оставшийся мусор, Капитолина пошла к хозяину выбивать вторую половину нашего гонорара, я же увязался за ней — на всякий пожарный... Капка, тряхнув копной волос и поддув «пых» челку вверх, смело вошла в кабинет. Но едва переступив порог, она замерла с беззвучным криком, застывшим на ее губах. Димка Занозин лежал на ковре, раскинув в стороны руки, а фехтовальная рапира мерно покачивалась в его груди... Я подумал было, что все это сон, что я сплю в собственной постели и через минуту проснусь, но тут Букашкина обернулась, сказала «Ах!» и упала в мои объятия.

Сколько раз я мечтал вот так подхватить ее на руки! Но то, что это произойдет в подобных обстоятельствах, и представить не мог.

Я неумело сгреб девчонку в охапку и потащил на выход к чернеющему джипу. Уже садясь в машину, я вспомнил, что забыл сумку с инструментом, и скачками, наподобие кенгуру, бросился в дом.

Схватив сумку, я нос к носу столкнулся с домработницей в накрахмаленном белоснежном переднике, разукрашенном рюшками. Ну что за барские замашки у этих буржуев?!.

— Вы закончили? — спросила помощница по хозяйству.

— Да-а, э-э, гуд бай! — ответил я и опрометью выскочил наружу, несясь к джипу, как олимпийский спринтер.

— Букашкина, гони!... — приказал я, захлопнув дверь машины.

— Может, вызовем милицию? — засомневалась Капка.

— Ага, и окажемся в обезьяннике! Ты забыла, что пару часов назад тебе пришло в голову поразмахивать рапирой? Нет дуре позвать меня на помощь... Как же, надо показать всему миру, какая ты храбрая: умею фехтовать, метать ножи, ходить по канату.., видишь, куда привела нас твоя неуемная гордыня! — стенал я как распоследний койот. — Последний раз говорю, Букашкина, жми на газ, надо залечь на дно!

Слава богу, Капка умела держать себя в руках — бабских слез и причитаний не было.

Круто развернувшись, она полетела от дома на полной скорости.

— Поедем к тебе, возьми самое необходимое, — принялась распоряжаться Капка нашими дальнейшими действиями. — Надеюсь, «бабки» лежат у тебя дома?

— Нет, в пещере у Али-Бабы... — огрызнулся я, все еще злясь на Капитолину.

— Потом ко мне, потом... Я не знаю, куда потом? — Букашкина вопросительно посмотрела на меня.

— Поставим джип в гараж и на своих двоих пойдем к Вовану.

— Ты имеешь в виду этого разжиревшего балбеса Цветочкина?

— Не Цветочкин он, а Цветов! И не балбес он, раз сумел заработать столько денег, да и добрейшей души человек, сама видишь, как он носится со своими «собаками».

«Собаками», или Umbra crameri, были рыбы в аквариуме Вована, помещенные, между прочим, Капкиными руками. Это ей пришла в голову дикая идея подсунуть Вовану хищников с тонкими и острыми зубами, похожих на миниатюрных пресноводных акул.

Но вопреки всему Цветов прикипел душой к этим уродцам, особенно забавляясь их манерой плавать. «Собаки» передвигают грудными и брюшными плавниками очень оригинально, не сразу, как все остальные рыбы, а попеременно, подобно тому, как это делает лапами обычная собака, когда бежит, потому, вероятно, и дано ей такое название — собачья рыба.

В довершение своего издевательства над бедным Вованом Капка сказала ему, что нужно очень хорошо ухаживать за этими рыбками и следить, чтобы ни одна из них не погибла. Потому что они питают такую привязанность друг к другу, что если умрет одна из ужившихся вместе «собак», то вскоре за ней последуют и все остальные.

И вот Вован, обеспокоенный судьбой своих питомцев, теперь часами просиживал у аквариума. «Собаки» отвечали ему взаимностью, терлись у стекла при виде разъевшейся ряхи Вовчика и жадно хватали из его рук пищу.

Этот наполовину накачанный мышцами, наполовину заплывший салом «браток», принимавший участие в самых диких «стрелках» с перестрелками (извините за каламбур), умилялся при виде рыбок, как бабушка при виде своей внучки, Красной Шапочки, и два раза в неделю заставлял нас с Капкой консультировать его, как лучше за ними присматривать...

Надежнее убежища, чем дом Вована, нам не найти!.. Никто не знал о нашей дружбе с Цветовым, да и его жилплощадь позволяла приютить у себя хоть роту новобранцев.

КАПИТОЛИНА БУКАШКИНА

И за что он так на меня разозлился? Что я ему сделала?

...Ив этого парня я влюблена уже десять лет? Думает, вымахал под два метра, имеет брутальную внешность и все девчонки должны падать штабелями у его ног?

И как меня угораздило в него втрескаться?

И без того все девчонки в нашем классе таяли от его взгляда, как шоколад на солнце!

И я туда же! Чего только не делала, чтобы привлечь его внимание. И ежедневные занятия таэквон-до и фехтование, и плавание в бассейне. Все без толку! Строил из себя Печорина, важничал необыкновенно, словно принц заморский. Ему наплевать на все мои уловки. Он держится у меня в фарватере только потому, что я поставляю ему клиентов, помогаю заработать тугрики.

Но надо отдать должное Мамонту, он действительно специалист суперкласса по аквариумным рыбкам. И все! Больше он не имеет никаких заслуг. Он умеет только, как хорошая нянька, носиться со своими скаляриями, болеофтальмусами, каллихтами, армад о и прочими и добывать для них пропитание. В остальном же вся работа на мне.

Если Аркашка собрался ложиться на дно, то на кого же он оставит своих ненаглядных рыб? Наверняка поручит Ирке, этой золотушной проныре...

Мне за десять лет не удалось втереться к нему в доверие, а эта разукрашенная кукла быстро по-соседски приманила его к себе своими борщами и котлетами. А что?.. Этот олух вполне может вместе с наживкой заглотнуть и крючок! Надо проявить бдительность и поганой метлой гнать эту ведьму...

— На кого своих рыб оставишь? — закинула я пробный шар.

— Ирке отдам ключи, пусть к себе в магазин их всех перетаскает. Скажу, чтобы самые ценные экземпляры в выставочные аквариумы поместила, а остальных пусть распродает... — никогда я не видела в человеческом взгляде столько сосредоточенной и задумчивой скорби.

— Думаешь, долго придется скрываться? — спросила я.

— Год, не меньше!.. — как всегда, утрировал Мамонт.

— С ума сошел? Какой год?! У нас заказов выше крыши! — возмутилась я. Так хорошо начавшийся бизнес может треснуть по швам из-за этого трусливого «сома».

— Забудь о заказах! Подумай лучше об отпечатках на рапире! — простонал Аркашка.

— Но я не убивала! Ты же сам видел! — я бросила веселый взгляд на Мамонтова. Не хватало еще, чтоб он начал меня обвинять!

— Я-то видел, — вздохнул Аркадий, — но и прислуга заметила, как вы дрались на шпагах!

И этот человек, так гордящийся своей древней фамилией, побоялся заявить милиции, что я к убийству не имею никакого отношения. Чего он опасается? Что его шкурку начнут трясти? Недаром древние римляне придавали большое значение имени, nomen est omen — имя знаменательно! Мамонт он и есть мамонт, доисторическое животное! У-у, убила бы его! Женщинам не стоит соперничать из-за его любви, все равно больше всех он любил только себя! Ну как такому человеку довериться?!

Я читала в некоторых американских книгах, в которых известные биологи писали о ненадежности мужчин, об их коварных повадках, но я все же думала, что Аркаша другой породы.

Я надеялась, что в трудную минуту он меня защитит — строила планы относительно нашего будущего. Но я и предположить не могла, какой крутой вираж встретится нам на пути!

АРКАДИЙ МАМОНТОВ

...Злится на меня. И правильно делает, что злится.

Эх я, размазня! Надо бы и вправду ментов вызвать, а я, как страус, голову в песок!..

Так, рыбы пристроены, теперь к Капитолине. А я ведь ни разу не был у нее.

— Со мной поднимешься или здесь подождешь? — спросила она.

— С тобой пойду! Мало ли... — увязался я хвостом.

Так и думал. Ну, как еще она могла обустроить свое жилище? Конечно, минимум мебели. Спит на циновке, ест только рис «гомоку» с водорослями «нори» или «ницуке» с «кинпирой». Не удивлюсь, если у нее где-нибудь припрятана и парочка сюрекенов! Ну, разве можно ей выходить замуж и рожать ребенка? Как она его воспитает? Решит из него маленького «ниндзю» вырастить, заставляя висеть на ветке по четыре часа? Рыбы и те о потомстве пекутся... И как ей удалось выкрасть мое сердце? То ли дело Ирка. Покладистая, прекрасно готовит. Хотя не такая красивая, но для жизни намного лучше, чем эта дикая кошка. А как Букашкина разозлилась, когда увидела Ирку с борщом у меня в квартире. Для нее теплые, человеческие отношения ничего не значат...

Двадцатью минутами позже я уже нажимал кнопку звонка на двери Вовкиной квартиры.

На наше счастье, он был дома и несказанно обрадовался нашему визиту.

— Друган, выручай! Мы с Букашкиной должны как рыбы залечь на дно! — И я рассказал ему нашу историю.

— Да че там, живите сколько надо! — сказал Вован великодушно. — Я, в натуре, обязан вам, ребята, по самый небоскреб за моих «собак». Ни у кого из пацанов таких нету, сплошной кефир из золотых рыбок, вуалехвосток... А мои, посмотрите, как загребают! — И он с удовольствием приставил свой нос картошкой к стеклу аквариума.

Мы с Букашкиной тоже уставились в аквариум, чтобы угодить Вовчику.

— Токо не решите вы так свою проблему, — сказал Цветов, возвращаясь к нашему происшествию, — я, пожалуй, звякну в детективное агентство «Аргус», пусть ребята потрясут своими задницами, да разузнают что к чему. А сейчас пойдемте, похаваем... Эй, Наташка! Накрывай на стол! — приказал Вован своей кухарке.

У меня были большие подозрения, что Наташка исполняла роль не только кухарки, уж очень грозная она была и вела себя как полноправная хозяйка. Вот и сейчас огрызнулась:

— Че орешь? Со слухом у меня все в порядке, а за такую ораву голодных прибавку к жалованью давай!

Она ловко покидала еду на тарелки, сняла с необъятного живота фартук в горох и заявила:

— Посуду за собой сами помоете, вон в посудомойку толкните все, да крошки приберите, а я ухожу, у меня билеты на «Властелина», пойду с девчонками в «Киноплекс» на Ленинском! — и топая ножищами сорок второго размера, Наташка гордо удалилась.

Посмотрев пристальным взглядом на Вовчика, я спросил:

— Не пойму тебя, Вован, вроде крутой мужик, а Натаха из тебя веревки вьет. Сколько ты ей платишь?

— Две штуки...

— Баксов? Охренеть! За тарелку супа такие «бабки»?! — видимо, у Вована большая тоска и много денег...

— Да не наезжай ты на Натку, нормальная она. Я тебе скажу по секрету — жениться на ней хотел, да она ни в какую. Говорит, хочу быть свободной, как кошка, которая гуляет сама по себе. Сейчас ты, говорит, мне платишь две штуки баксов, а выйду за тебя, так буду, как другие девки с протянутой ручкой сидеть, ждать от тебя подачки. Гром баба, ей-богу! Да и «собак» моих любит. Вот и живем мы с ней чисто на деловой основе...

— На нас не настучит? — спросил я.

— Да ты че, совсем того?! Сказал же, проверенная баба, Анка-пулеметчица! Если моих «быков» завалят, Натка сама за наган схватится. Во какая! — Цветов сверкнул на нас лютым взглядом...

Везет же некоторым. Капка и за три штуки не согласится готовить мне такую вкуснятину, в лучшем случае приготовит «темпуру» или котлетки из корня лотоса. Да и денег таких у меня нет для Капкиной зарплаты...

После ужина Букашкина с явной неохотой занялась посудой, а мы с Вованом удалились для переговоров с его знакомым детективом.

Вовчик принялся тыкать своими пальцами-сардельками в крошечный телефон.

— Слышь, Колян, помощь твоя нужна, простучи по своим каналам и узнай все об убийстве Димона Занозина. Да ты че, в натуре, Димона не знаешь? Не из наших он, из политических.., ну там конкретно: кто враги, кто кореша, кто в ящик хотел его отправить, ну че, понял? Завтра подъедут к тебе мои друганы, ты уж постарайся, Колян, сам знаешь, за мной не заржавеет! — провел бесхитростно переговоры Вован и отключился.

— Ну все, короче, завтра вас будет ждать мой однокашник Колян Найденов, у него сыскная контора на Пречистенке, всех асов с Петровки у себя в «Аргусе» собрал, иголку в стоге сена за пять минут найдут, только забашлять побольше надо. Ваще-то Колян планировал назвать свою контору «Х/13В 31Х», эти цифры и буквы были просто-напросто меткой на его казенном обмундировании, когда Колян служил в армии. Метка крепко врезалась ему в память, вот он и решил воспользоваться ею, чтоб не пропадала зря. Колян всегда стремился брать от родины все, что только можно, не случайно он был награжден орденом... Да я ему отсоветовал такое название — распугал бы всех клиентов. А теперь давайте на боковую, мне завтра в пять вставать, «стрелку» для «деловых» организовать надо. — Вован протянул мне визитку сыщика и потопал спать.

* * *

...День был полон суеты и волнений, моя душа была полна зла и горечи, а мир казался жестоким и несправедливым...

Я вошел в комнату к Капитолине, та, естественно, сидела в позе лотоса и медитировала...

Вот нервы, сплошные канаты! Не удивлюсь, если она и в «предвариловке» так же усядется и замрет на час или два. Я же буду метаться, как тот загнанный лис в клетке, — мне и дня не прожить в камере с головорезами.

— Эй, Букашкина, хватит в другой мир переселяться, давай лучше решим, что завтра этому Коляну говорить станем.

— Не дрейфь, Мамонт, когда случится диарея, тогда и иммодиум будем принимать, что сейчас раньше времени беспокоиться, иди лучше ложись, завтра пораньше встанем.

Я так и не понял ничего ни про иммодиум, ни про диарею, что она имела в виду, но спорить не стал. Самое лучшее средство прогнать эту девицу из моего сердца — пожить с ней бок о бок. При долгом общении она начинает вызывать у меня стойкое желание огреть ее чем-нибудь потяжелей! Вот брошу ее, пусть сама выпутывается, раз такая умная!

Мне не спалось. Я встал, заглянул в комнату Капки. Во дает! Спит сном младенца! Я подошел ближе, прикрыл одеялом ее открытые ноги (ну до чего хороши!), полюбовался минут пять, но прикоснуться не решился. Подскочит еще, и будет мне «появление дракона и тигра» в одном флаконе...

КАПИТОЛИНА БУКАШКИНА

...Ну и дружок у меня — чисто мумия...

Разве мог настоящий мужик пройти мимо моих голых ножек? Только этому «центнеру мармелада» могло прийти в голову прикрыть их одеялом и удалиться восвояси. Надо бежать от него с закрытыми глазами, но меня как будто магнитом к нему тянет! Да, крепкий орешек мне попался... Ничем его не проберешь.

Утром этот слонопотам кряхтел, сопел, плескался в ванной целых полчаса как енот-полоскун. Наконец вышел довольный, сверкнул своими начищенными зубами и набросился на омлет, который на скорую руку сварганила Наташка.

«Вот девчонка молоток! Самого -Вована по кличке Жук к рукам прибрала!» — позавидовала я кухарке.

— Наташ, можно взять твою машину? — вежливо спросила я.

— А, валяйте, только влезете ли вы в мой «Смарт»?

— Влезем... — опрометчиво пообещала я.

Наташкин «Смарт» был «игрушечным», мои коленки задрались выше головы, а коленки Мамонтова торчали аж из-за ушей! С горем пополам я приспособилась к этой «чебурашке», и мы покатили.

— Надо бы изменить внешность, а то вдруг введена операция «перехват» и нас возьмут тепленькими на первом же светофоре! — начал, как обычно, «метать икру» Мамонт.

— Давай на ярмарку в Конькове заедем, подберем что-нибудь из одежды, — решила я успокоить расшалившиеся нервы моего бой-френда.

На ярмарке мы разошлись по разным рядам, договорившись встретиться через полчаса у главного входа.

Себе я прикупила короткое черное трикотажное платье с крокодиловым поясом на бедрах, длиннющие замшевые сапоги, курточку и парик blond. Окинув себя критическим взглядом, я поняла, что более дурацкой одежды и придумать нельзя. И чтобы скрыть свое смущение за такой разбитной внешний вид, я решила нацепить еще и черные очки!

Мамонтов тоже основательно замаскировался. Я и не узнала его сразу, расцветился, как гурами перед самочкой. Вместо стоптанных кроссовок — стильные туфли, старые джинсы с вытертыми коленками поменял на новые светло-голубые. Кроме того, он принарядился в темно-синий хлопчатобумажный свитер и довершил все это великолепие черной кожанкой на «молнии». Ну, прямо агент 007!

По-моему, в таком виде мы привлекали к себе внимание не только работников правоохранительных органов, но и всего населения нашего мегаполиса! Но делать нечего — шифроваться, так шифроваться!

АРКАДИЙ МАМОНТОВ

С Конькова мы ехали, практически не говоря друг с другом ни слова. Да и о чем говорить? Скорее бы, минуя пробки, доехать до центра. Мы счастливо проскочили Ленинский проспект и уже приближались к Комсомольскому, но тут внезапно движение остановилось. Началась перекличка автомобильных гудков, переходящая в сплошной монолитный вой. Через полчаса хвост машин длиной в два километра медленно двинулся и стал набирать скорость...

Я не терял времени даром и вовсю любовался Капитолиной. Ну до чего она хороша, прям модель с глянцевой обложки! Даже этот дурацкий парик идет ей безмерно. Хоть бы улыбнулась разок...

Мы притормозили перед дверью сыскного агентства с шикарной позолоченной табличкой. Вообще-то соваться туда мне было малость страшновато, но идти на попятную не в моих правилах. Пришлось выгружаться из машины. Спустя пару минут мы с Букашкиной уже стояли в холле агентства «Аргус» и требовали встречи с шефом. Сотрудники «Аргуса» были сплошь мужики и, естественно, стали пялиться на Капитолину, приняв ее, видимо, за «Пятый элемент», но Букашкину это ничуть не смутило.

— От Цветова? — уточнил один из стаи ищеек.

— Yes! — ответила Капитолина, чавкая неизвестно откуда взявшейся жвачкой.

— Милости прошу, друзья Вована — мои друзья! — парень гостеприимно распахнул дверь своего кабинета.

Букашкина первая протопала в кабинет, я за ней, а потом уж и командир «Аргуса».

Мужик оказался что надо! Во-первых, не пялился на Капку, а во-вторых, четко, по-деловому доложил обстановку:

— Занозин Дмитрий, известный, политик, обладал большими амбициями при средних умственных способностях. Начинал свою политическую карьеру как демократ, но потом переметнулся к блоку «Отчизна». Будучи шестым заместителем министра, он заслужил признание оппозиции, так как брал взятки в умеренном размере. Правда, и при нем бывали забастовки шахтеров и учителей, но, это происходило, вероятно, потому, что в свое время он защитил кандидатскую диссертацию о конфликтах между трудом и капиталом. Во время забастовок его капитал продолжал расти.

Деньги, подобно тесту, прилипали к его рукам, в остальном же он был отличнейшим человеком. Вышло довольно забавно, что именно его закололи, впрочем, нас всегда потешает все то, что не задевает наших интересов...

Итак, перейдем к подозреваемым. Кандидат номер один — его жена, жуткая стерва, которая давно мечтала всадить Димке нож промеж лопаток. Но в момент убийства находилась в Испании... Возможная версия — использовала киллера! Сегодня она прилетает в восемнадцать ноль-ноль, рейсом А-семьсот четыреста двадцать... В аэропорту ее встретит мой человек и проследит за дальнейшими передвижениями.

Теперь о действиях милиции: разыскивается и подозревается пара молодых аквариумистов — мужчина и девушка.

Колян посмотрел на меня:

— Мужчина: высок, строен, красив, цвет глаз синий, шатен, немного нервозен...

Потом перевел взгляд на Капку:

— Девушка: выше среднего роста, красива, цвет глаз зеленый, шевелюра пепельного цвета, отлично фехтует, имеет взрывной характер, подозревается в убийстве Дмитрия Занозина.

Перед смертью Занозина фехтовала с ним, отпечатки пальцев не идентифицированы. За поединком пару минут через открытую дверь кабинета наблюдала экономка Ленора Гербовна.

После чего ушла в церковь, а вернувшись, застала убегающими Аркадия Мамонтова и Капитолину Букашкину. Личности установлены через друга Занозина, некоего Окова, у которого парочка оборудовала аквариум месяцем раньше. Позднее Оков именно этих ребят отрекомендовал Занозину как отличных специалистов, — выпалил Найденов, глядя на меня с осуждением, а на Букашкину с восхищением.

Блин, оперативно работают! А еще все кому не лень ругают нашу доблестную милицию. Но есть одно «но»!

— Мы не убивали! — кажется, вслух сказал я.

— Конечно, нет, — ехидно подхватил Колян. — На что он вам? На киллеров вы вроде не похожи...

— Что нам делать? — в отчаянии я заламывал руки.

Капка сидела не шелохнувшись. Говорил же — не нервы, а сплошные канаты.

— Залечь на дно, — дал ценный совет Колян, который скорее всего по природе был человеком черствым и не склонным к состраданию.

— Уже... — прохрипел я.

— Вот и чудненько! Здесь больше не светиться и.., поменяйте лучше это «барахло» (конечно, он имел в виду наш новый гардероб) на обычные шмотки, — посоветовал от души Колян.

Мы гордо протопали обратно мимо сотрудников «Аргуса», слава богу, Капке достало ума не вихлять своей задницей на глазах у «честной публики».

Усевшись за руль нашего микроскопического «авто», Капитолина не стала корить меня за новые шмотки, в которые мы вырядились с ней по моему наущению, а сразу перешла к обсуждению сложившейся ситуации.

— Что будем делать? — спросила она и сама же ответила на вопрос:

— Первое — поедем отсыпаться, второе — в шесть мы должны быть в аэропорту Шереметьево и встречать молодую вдову, третье...

— Но... — хотел было возразить я, но Капитолина меня перебила:

— Сами должны проследить и выяснить что к чему! Тебе не кажется странным, что женушка исчезает как раз тогда, когда убивают ненавистного муженька? Отличное алиби! Не состряпано ли оно заранее? Вот в чем вопрос...

У меня было пусто в голове от пережитых треволнений, и все-таки, чтобы угодить Капке, я сказал:

— Оч-чень подозрительно такое стопроцентное алиби.

* * *

...Вернулись мы как раз к обеду, из кухни несся дивный аромат свежеприготовленной еды. Я позабыл обо всех тяготах жизни, вкушая нежнейшие отбивные из свинины с жареной картошкой и закусывая все это великолепие овощным салатом из помидоров.

Капка сморщила свой прелестный носик при виде не вегетарианской пищи. Как я мог забыть, ведь она признает только растительную еду. Эх, как не повезет Капкиному мужу!

У него только два варианта: либо самому становиться к плите (что лично я не приемлю), либо привыкать к кроличьей еде (что я не приемлю вдвойне).

* * *

Набив желудок калорийной едой, я заметно повеселел. Капка же, глотая слюни при виде хрустящей свининки, осадила себя и поклевала только картошку с помидорами.

Как хорошо себя чувствуешь, когда желудок полон! Какое при этом ощущаешь довольство самим собой и всем на свете! Чувствуешь в себе столько благородства и доброты, столько всепрощения и любви к ближнему... Одним словом, блаженство!

КАПИТОЛИНА БУКАШКИНА

...Урчит чисто кот, только лапы еще осталось облизать да усы распушить. Ну что за натура, лишь бы вкусно поесть! Да на него еды не напасешься, замучаешься с авоськой на рынок бегать! И зачем я охочусь за этим упитанным тюленем? Ума не приложу... Вот уже и дремать начал, говорю же, натуральный кот!

Мне тоже не помешает вздремнуть чуток, вдруг в засаде всю ночь придется сидеть. Я завела будильник на полчетвертого и улеглась.

Сон сморил сразу...

И снился мне опять поединок, только вместо Занозина я воткнула рапиру в сердце Аркашки. О боже, что я наделала! Я резко подскочила и полетела в комнату к Аркадию.

— Мамонт, ты жив?! — затрясла я его, еще толком не отойдя ото сна.

Мамонтов сонно хлопал глазами, потом стал хлопать руками по себе в поисках ран.

— Кажется, жив! — на полном серьезе заявил он.

Я окончательно проснулась и стала ругаться, ну ладно я от такого кошмара, этот-то чего так испугался или кто убивал его во сне?

Пока мы дрыхли, Наташка успела испечь булочки с корицей. Этот ненасытный увалень взялся за уничтожение сдобы, которая делает людей тупыми и бездушными, как домашняя скотина...

Я уже зашнуровывала кроссовки, а мой обжора опять исчез на кухне с целью прихватить парочку пышного теста с собой.

— Мы опаздываем! — закричала я у порога.

— Бегу-у! — донесся чавкающий голос.

Я не стала ждать и пошла на выход. Машина Наташки уже не казалась мне такой крошечной, но все же ощущение, что мы скребем пузом дно, не проходило.

Мамонт нагнал меня у автомобиля.

— Наташка еды дала с собой! — стал оправдываться он.

«Ага, как же! Сам выпросил, сладкоежка!» — молча укорила я его.

* * *

...В аэропорт мы приехали тютелька в тютельку, только успели найти свободное местечко для нашей крошки, как объявили посадку рейса номер А-семьсот четыреста двадцать.

— Как мы ее узнаем? — задал вполне логичный вопрос Мамонт.

Ответа на этот вопрос у меня не было, но я все же заявила уверенно:

— Мамонт, не гони волну раньше времени!

Узнаем!

И действительно, ну как можно было не узнать капризную мадам в огромной черной шляпе, черном платье с глубоким декольте, из которого так и норовила выскочить грудь, и еще эта дура натянула черные перчатки до локтя. Встречал ее молодой человек приятной наружности с заготовленным, естественно, черным пальто! Он нежно накинул на плечики мадам Занозиной этот «эксклюзив».

Сказать по правде, дамочка была очень эффектной, но.., не в моем вкусе. Терпеть не могу безмозглых дурочек, думающих только о глубине выреза на платье. С другой стороны, нельзя осуждать женщин за их манеру одеваться, когда они почти раздеты.

Это была наша пташка, вон и невзрачный человечек уставился на нее. Невооруженным глазом видно — сотрудник «Аргуса» на задании.

Все, что надо, мы увидели. Я отправилась к нашей «заводной машинке», а Мамонту приказала проследить за парочкой и запомнить их тачку.

Только я приноровилась к педалям тормоза и газа, как Аркашка шмелем влетел в крошечный салон:

— Во-он тот седан, давай за ними!

Я не стала говорить Аркадию, что это не седан, а BMW-четыреста двадцать. Зачем огорчать парня, на уме у которого лишь одни рыбы?..

Хоть бы ухажер Занозиной не увлекся скоростью, я не знала возможностей своей «чебурашки». Но молодой человек вел машину аккуратно, не нарушая правил, и только однажды мы чуть не потеряли их. Чудом Мамонт заприметил, как BMW, поворачивал направо. О, черт, черт, черт! Красный! Упустим...

Руки резко вывернули руль, и я погнала своего конька-горбунка по газону, моля бога, чтобы глушитель остался невредим и мы не «сели на мель»! Мы лихо срезали угол, я утопила педаль газа до конца, и мы стали нагонять наших голубков.

— А где же мистер «Икс»? — спросила я просто так, чтобы не молчать.

— У него, кажется, машина сломалась, сам видел, как он копался в моторе!

Ну-у, допустим не в моторе... «Может, он поступил разумнее нас, прицепил „жучка“, и сейчас в ус не дует?» — с уважением подумала я о безымянном сыщике.

Парочка поехала не домой к вдове, а прибыла в Немчиновку, которая находилась в километре от МКАД. Однако мадам Занозина не спешит в свою резиденцию, понеся такую утрату! А ведь уже и ночь на носу!

— Мамонтов, на выход. Надо проникнуть в дом, — вытолкала я своего дружка, так уютно устроившегося в салоне нашей «крохи».

Мамонтов выглядел побитым и беспомощным, моя команда не понравилась ему, так как он, видимо, предпочитал, чтобы у женщины душа была открыта нараспашку, а рот — на замке. Но не на ту напал...

АРКАДИЙ МАМОНТОВ

Начинается... Я не вор-медвежатник, как я могу проникнуть незаметно в дом? К тому же у меня нет плаща-невидимки, как у Гарри Поттера!...

Пока я размышлял, Капка начала действовать. Прильнув вплотную к забору, она осмотрела внутренний двор дома.

— Перемахнем через забор, видеонаблюдения нет! — заявила она и приготовилась тут же приняться за дело.

Ну, допустим, ее-то я подсажу, а сам как?

Но Капка, как кошка, уже вскарабкалась на бетонный забор и протягивала мне руку. Рука оказалась сильной и ловко втянула меня наверх. И если Капитолина спрыгнула легко, то я свалился кулем...

Хоть бы во дворе не оказалось злобной собаки, я не сумею влететь на забор, как Капка! — испугался я не на шутку. На мое счастье, лая я не услышал, зато увидел шикарную иллюминацию, весь первый этаж дома был освещен.

Перебежками мы понеслись к крыльцу, благо хозяевам ни до чего не было дела.

Еще в аэропорту я хотел сказать Капке "о бессмысленности нашей затеи. Сразу было видно, что этой парочке все до фонаря, главное для них — найти пошире постель с упругим матрацем! Но разве можно было объяснить это целомудренной Капке?

Увидев через широченное, ничем не завешанное окно, как вдова со своим ухажером предаются любовным утехам, она покраснела и проговорила, слегка запинаясь:

— Завтра продолжим наблюдение, надеюсь, им надоест заниматься «этим» бесконечно!

Домой мы вернулись глубоко за полночь.

Вован с Наткой уже спали, мы мышками прокрались на кухню и нашли на плите остывший ужин. Видимо, Капка проголодалась, если с такой жадностью набросилась на рыбу, которую я есть не мог. Ну, как я мог лопать старших собратьев моих — более мелких аквариумных друзей? Так что я полез в холодильник за ветчиной, и теперь уже Капитолина смотрела на меня осуждающе. Мы поняли друг друга с полуслова и тихо разошлись по своим комнатам...

* * *

Утром меня разбудил дикий крик Вована.

— А? Что? Нас нашли? — заорал я сквозь сон.

Вован тряс меня за плечо.

— Аркадий, просыпайся, посмотри, что с «собакой» случилось! — умолял он.

Фу-у... Я-то думал... Испуг сменился выражением досады и негодования. Пришлось вылезать из теплой постели и топать к Вовкиному аквариуму. Когда взывают к моему состраданию, я не способен оставаться в стороне.

— Глазам своим не верю! — воскликнул я и уткнулся носом в стекло.

Одна из «собак», отличавшаяся всегда большим обжорством, вдруг сильно располнела и расцветилась, как никогда. Спина ее сделалась мраморной, живот мутно-желтым, боковые линии блестели ярко-желтым, как бы металлическим цветом, а на двух последних лучах спинного и на среднем луче хвостового плавников появились кроваво-красные пятнышки.

— Все ясно, начало апреля... Эта самка готова к метанию икры... — сделал логичный вывод я.

— И че теперь?.. У меня че, типа того, «щенки» появятся?! — обрадовался Вован как малое дитя.

— Вроде того, только размножение собачьей рыбки в аквариуме является большой редкостью и, насколько мне известно, подробно было прослежено лишь трижды. Может, мне суждено стать четвертым очевидцем! — воодушевился я и настроился на долгое наблюдение.

Похоже, еще одна из трех остальных тоже была самка, но признаков готовности к икрометанию она не обнаруживала, а потому две другие маленькие рыбки то и дело ее отгоняли, сами же старались держаться как можно ближе к большой самке. Вся эта тройка была постоянно в сильном волнении и, казалось, подыскивала местечко, годное для помета икры.

Через некоторое время к нам присоединилась Капка.

— Пошли завтракать! — скомандовала из кухни Наташка своим громовым голосом.

— Не-а, неси все сюда! — не отходил Вован ни на шаг от аквариума.

Только мы уселись вокруг крошечного столика на колесиках, как начался помет. Вован бросил свой кофе и, не отрываясь, следил за рыбами, мы наблюдали на расстоянии.

Икра падала медленно на дно, на старательно расчищенное рыбами местечко. Самцы то и дело порывались подплыть к икре, это очень тревожило самку. Мы с Букашкиной решили отсадить самцов в другой аквариум. Капитолина поехала в ближайший зоомагазин, а я аккуратно принялся за отлов самчиков.

Вован отменил все свои деловые встречи, поручив это мелкому, невзрачному клерку с жиденькими волосами и в золотых очочках на остреньком носу, а сам основательно уселся у аквариума. За целый день он так и не притронулся к еде, заметно побледнел и уже начал раздражать меня своим беспокойством. Наверняка все его «стрелки с перестрелками» проходили с меньшим напрягом...

Через пару часов мы перевели самчиков в цивильный аквариум и заявили Вовчику:

— В нас нет необходимости, самка все сделает сама, иди отдыхай, а мы должны съездить в одно местечко.

Вован молча согласился, и мы с Букашкиной облегченно вздохнули.

— Куда рванем? — спросил я, хотя на самом деле мне было безразлично, куда ехать, Вовчик достал меня своим «кудахтаньем» заботливой наседки.

— Давай сначала в Немчиновку! — предложила уставшая Капка.

— Согласен...

И Букашкина порулила на Наташкиной «черепашке» в сторону МКАД.

Мы привычно перемахнули через забор.

Свет горел только на втором этаже. Наглая Капка влетела по ступенькам и легонько тронула дверь.

— Открыто! — махнула она мне рукой, приглашая следовать за собой. — Сними обувь... — шепнула она.

Я, как обычно, послушался Капку, засунув грязные кроссовки под мышку, стараясь идти как куперовский «Следопыт» и пытаясь не потерять Капитолину из виду.

Эта храбрая проныра стала подниматься по винтовой лестнице на второй этаж. В небольшой коридор падал луч света из приоткрытой двери спальни. Почему я решил, что это спальня? Да, элементарно, Ватсон! Оттуда неслись «вздохи» и «охи» сладкой парочки.

Глаза Букашкиной расширились от удивления, девчонка никак не ожидала застать голубков опять за «этим»!

Я выразительно посмотрел на Капку: «Некоторые отлично проводят время, не то что мы!»

Наконец парочка успокоилась и закурила, дым сизой струйкой выходил из спальни и доходил до наших носов.

— Изольда сказала, что было бы неплохо отметить такое событие. Будем тусоваться в «Страусе», ты пойдешь? — спросила вдова.

— Если сумею отвертеться от рандеву с пани Верчинской.

— Эта старая полька не очень тебя достает?

— Держит за комнатного пуделя да иногда разрешает веером помахать...

— Сколько ей?

— Сие остается тайной за семью печатями.

— Она не планирует в ближайшее время посетить Страну мертвых?

— Думаю, не скоро...

— А может, ей помочь организовать этот увлекательный вояж? А? — усмехнулась вдова и, судя по звукам, опять стала ластиться к своему ухажеру.

У Капки полезли глаза на лоб.

— Ну что за нимфоманка?! — возмутилась она и через две ступеньки поскакала с лестницы. Я колобком покатился за ней.

— Поехали спать... — вяло сказал я, поудобнее складывая калачом ноги в машине.

— Поехали, — вздохнула Капка и взялась за руль.

Как и вчера, мы ужинали молча, единственным прорывом было то, что Капка за неимением своих любимых блюд «теучи», «мори» и кофе из одуванчиков уплетала пишу простых смертных и уже не морщила презрительно свой очаровательный носик...

КАПИТОЛИНА БУКАШКИНА

...Как Мамонтов может с аппетитом есть такие жуткие вещи, ну да дело хозяйское. Сейчас надо подумать о подслушанном диалоге.

Ну, какова вдова, а? Прав Колян, жуткая стерва эта Занозина!

Завтра позвоню Найденову и попрошу узнать, кто этот молодой ловелас, кто такая пани Верчинская? Хорошо хоть догадалась его визитку со стола прихватить, у Аркашки не допросишься. От Вовки пользы вообще никакой, носится со своими «собаками», как еще сам в аквариум не залез и заступил на охрану икры, «щенков» ему, видите ли, захотелось?! Кстати, надо утром проверить температуру воды, не холодная ли? И еще надо узнать, где этот «Страус» находится, и проникнуть туда под видом «сладкой парочки Твикс». Мало ли, какой информацией удастся разжиться...

Это была последняя мысль перед тем, как я провалилась в бездну жутких сновидений.

...А снились мне прожорливые акулы, от которых мы пытались с Мамонтовым улизнуть на Наташкином «Смарте». Но скорость машинки была слишком мала. До сих пор мы не попали в акульи зубы только потому, что эти животные были огромны и медлительны, но вот одна из них с особенно крупными зубами и огромной мордой атаковала нас в лоб, и...

— А-а-а — закричала я, подскочив на кровати.

— Капитолина, я напугал тебя?... — надо мной склонился Вован.

«Не то слово!» — подумала я, но вслух сказала:

— Да все нормально, случилось чего?

Вован пососал свой большой палец, как ребенок, которого только что отняли от материнской груди, и воскликнул:

— Да, самочка ниче не ест...

«Мне бы твои заботы!» — подумала я, но все-таки вылезла из постели и пошла к аквариуму.

Самочка по-прежнему охраняла икринки, помахивая плавниками.

— Да ничего страшного не случилось, — успокоила я Вована, — рыбы могут долго обходиться без еды. Температура воды низковата, надо бы подогреть. Аркашка проснется, с ним посоветуюсь...

Было шесть часов утра. Остатки сна слетели с меня, как галки с соседней крыши. И я отправилась в тренажерный зал Цветова. Чего тут только не было! Но я выбрала беговую дорожку. Хорошенько разогревшись, я перешла на приличную скорость и тут же услышала в холле голоса Аркадия и Вована. И этому не дал поспать!

Я бросила свой бег и пошла на голоса.

— Капка думает, что вода прохладная... — делился информацией Вован.

— Так давай подогреем! — взялся за дело сонный Аркашка.

Температуру с четырнадцати градусов довели до восемнадцати.

Слишком резкий перепад, подумала я, но вслух говорить не стала, чтоб не пугать и без того бледного и осунувшегося Вовчика. Похоже, парень и вправду переживает...

Позавтракали мы без аппетита, все немножко нервничали. Мамонт не выспался, Наташке было в напряг готовить на такую ораву, Вовка, естественно, не находил себе места из-за своих рыб, мне же не терпелось улизнуть и набрать домашний номер Найденова. Я надеялась, что он мужик с понятием и не станет убивать даму, поднявшую его в семь утра.

— Алле, это Капитолина Букашкина, извините за ранний звонок...

— Да я с шести уже на ногах... — оборвал меня Найденов.

— Я тоже. Не могли бы мы встретиться... — начала я.

— С удовольствием, в десять ноль-ноль в кафе «Медуница»!

«Ну и прыть», — подумала я и спросила:

— А где такое находится?

— На Малой Бронной...

— Договорились, — ответила я, но в трубку уже неслись гудки.

* * *

...Наташка хлопотала на кухне по хозяйству. Я же чувствовала себя нахлебницей, особенно из-за неуемного аппетита Аркашки. Но расследование нельзя было пускать на самотек, поэтому я стала подлизываться к Наташке в надежде выпросить и на сегодня ее «смартик».

— Наталья, может, тебе помочь?

— Ой, Капитолина, Вовка меня беспокоит, слов нет! Никогда его таким не видела. Уж я и валерьянки ему заварила... — стала она делиться со мной своими тревогами.

— Не бери в голову, все будет нормально, — попыталась я ее успокоить. — Может, мне на рынок сгонять, пока ты здесь по хозяйству хлопочешь? — я не теряла надежды оседлать «Смарт».

— Если не трудно, то сгоняй! Все овощи в доме кончились... — сокрушалась Наташка, но не столько об овощах, сколько о бедном исхудавшем работодателе.

Я по-тихому стала собираться, однако Мамонта не проведешь, конечно, он увязался за мной. Мы привычно упаковались в «Смарт» и покатили сначала на рынок.

Мамонт оказался мужиком хозяйственным, разбирался в голландской свекле, просил моркови сорта каратэль, и обычный картофель ему не подходил, он непременно хотел закупить синеглазки.

Мне захотелось приготовить «ячанагву», для этого я купила парочку гольцов и соевый соус, а на гарнир подойдет самый простой рис «гомоку».

Нагруженные авоськами, мы пошли к «смартику».

— Приеду, спать завалюсь! Думал, залягу на дно, отосплюсь хоть, а тут каждый день в шесть по указке строюсь! — негодовал Мамонт.

— Мне надо заехать в одно место, ты как, со мной?

— Кому «стрелку» назначила, не Найденову ли?

— Ему...

— Тогда вместе поехали...

«Медуницу» мы нашли легко. Кафе не напрасно носило такое название. Нигде я не видела столько сортов меда и хлебобулочных изделий. Завсегдатаи пили обжигающий чай, обильно сдабривая медом пышную выпечку.

Я не слишком жаловала изделия из муки высшего сорта, но здесь не устояла и тоже уселась чаевничать. Аркашка выбрал «акациевый», я такого вкусного меда никогда не ела.

Только мы вошли во вкус, появился Колян.

— Как настроение, рыбозаводчики?

— Хреновое!... — честно признался Аркадий.

— Упустил мой сыщик тогда вдову, пока разбирался, что у него в машине полетело.

Вдова скрылась с блондином по имени Герман Штольц.

— Откуда этот тип?

— Из Казахстана, там поселения немцев были, большинство на прародину уехали, а Штольц здесь завис, ловеласом подрабатывает...

— А имя пани Верчинской вам ни о чем не говорит?

— Так эту пани Гера Штольц и окучивает в настоящее время. Пани еще та штучка!..

Шестьдесят шесть лет, выглядит на сорок, всем заявляет, что только недавно встретила свое тридцативосьмилетие! Порхает бабочкой, на жизнь и отсутствие денег не жалуется...

— Вдова хочет организовать траурный митинг сегодня в «Страусе», — поделилась я информацией.

— Да, я в курсе. Засылаю туда своего лучшего агента Зубастика. Зубастик исключительно образованный человек, превосходный следователь, с тонким чутьем. Он не считает пистолет синонимом справедливости, а потому вообще отказался носить оружие. Зато у него в кармане всегда имеются наручники и маленький сосуд с эфиром, которым Зубастик при надобности усыплял задержанных. Я гляжу, вы раскисли, не переживайте так, держу руку на пульсе! Кстати, в ментовке отрабатывают и другие версии. Салют! Я должен бежать... — Найденов аккуратно вытер губы салфеткой, потом провел рукой по волосам и, озираясь, удалился спортивной походочкой.

— Ну что, тоже рванем сегодня в «Страус»? — первым предложил Аркашка.

— Придется... На сотрудников «Аргуса», главным оружием которых является «сосуд с эфиром», полагаться не стоит.

Дома мы застали Вована в гордом одиночестве, естественно, у аквариума, он был похож на человека, проигравшего все состояние. Наташка отправилась навестить свою мать, проживающую в соседнем доме.

Не успела я выгрузить сумки, как за Вованом явились его компаньоны, отчаянно споря, они стали призывать Вовку к ответственности.

Видимо, какое-то дело никак не хотело решаться без его вмешательства.

— Буду в шесть, — напутствовал нас Цветов перед уходом, — вы того, за «собаками» присмотрите!

* * *

...Я разрезала двух почищенных гольцов пополам, налила в сковороду растительного масла, положила туда нарезанные корни репейника, сверху положила гольцов, залила взбитым яйцом, добавила немного соевого соуса и тушила до готовности. Ну а рис «гомоку» я приготовила еще быстрее, к тушеным моркови, корням лотоса и репейника добавила промытый рис и залила все это водой на два пальца, вода испарится — рис готов.

Аркашка потянул носом.

— Бредовая еда, но вкусная! — Мамонтов поедал сегодня рыбу, которая не лезла ему в горло в лучшие времена.

— Главное — полезная, — уточнила я и поняла, что мой стиль питания для Аркашки не годится.

Позвонила Наталья:

— Ну, как, забрали Вована на службу? — был ее первый вопрос.

— Да, а ты откуда знаешь?

— Так это я ребят уговорила, чтобы они хоть на пару часов отвлекли Вована от аквариума. У него уже «крыша» едет! — поставила точный диагноз Вовкина подружка.

— Давай домой, нам нужно отлучиться, а брошенных на произвол судьбы «собак» нам Вовчик не простит!

— Бегу...

Запыхавшаяся Наташка появилась через десять минут.

— Чем это пахнет? — принюхалась она.

— Там рыба, иди попробуй! — понравится ли моя еда такому асу?

Наташка была в восторге:

— Ну, Капка, ты даешь! Сроду такой вкуснятины не ела! Можно я все съем, Вовка не очень-то рыбу...

— Да на здоровье! — обрадовалась я.

— Рецептик дашь? — пускала слюни Наталья.

— Обязательно! — сказала я и скрылась в своей комнате. Все-таки не халя-баля, к посещению клуба надо основательно подготовиться...

АРКАДИЙ МАМОНТОВ

...Мы сумасшедшие. Из таких можно смело рекрутировать полки и дивизии. И даже целые округа... Короче говоря, приодевшись, мы двинули в «Страус».

Капка опять преобразилась и стала неотразимой! Глаз я не мог оторвать от нее.

Слава богу, мы сошли за своих в «Страусе»... Таких злачных мест мы с Букашкиной не посещали, а видели только в кино. На смену первой растерянности к нам пришла полная уверенность. Расталкивая завсегдатаев локтями, мы искали знакомые лица. Но, увы!...

Здесь творилось что-то дикое. Народу было не очень много, но шум превышал все мыслимые и немыслимые децибелы. К тому же узнать нашу вдову, скорбящую над прахом своего мужа, так рано покинувшем ее, просто не представлялось возможным. Меня охватили большие сомнения, что здесь нам удастся раздобыть какую-либо информацию...

Капка двинула меня острым локотком в бок и кивнула головой в сторону Зубастика.

Сотрудники «Аргуса» не имели понятия об элементарных навыках маскировки, этот «денди» в клетчатом пиджаке и с лошадиными зубами смотрелся здесь не совсем уместно. Кстати, он тоже был в полной растерянности и упорно искал вдову глазами.

Заиграла медленная музыка, и все резко повисли друг на друге. Мы с Капкой тоже стали топтаться в толпе танцующих. Капка положила мне свою чудесную головку на плечо, придвинулась ко мне поближе, я нагло ухватил ее чуть выше ягодиц, как это сделали все местные кавалеры, и полетел на небо от счастья!.. Единственно, все портил парик, от него несло синтетической краской, а я-то помнил чудесный, непередаваемый запах Капкиных волос.

Но все же я заприметил со своих заоблачных высот Штольца. Уверенной походочкой он направлялся к дамочке в оранжевом парике и длинном черном жилете, застегнутом на одну-единственную пуговицу, нижнюю часть вдовьего гардероба я так и не сумел рассмотреть: то ли это была короткая юбка, то ли шорты «секси»...

Герр Штольц ухватил Занозину за талию и поволок ее в коридор. Не сговариваясь, мы с Букашкиной рванули за ними и, резко затормозив в нескольких метрах от них, принялись изображать из себя целующуюся парочку.

— Когда я получу свои деньги? — прорычал немец.

Что-то парень рассердился сегодня не на шутку.

— Ну, пусик, не дуйся, сказала же — будут!

Пойдем лучше к Валерке. Оттянемся!.. — капризничала вдова.

— Нет, забудь об этом, пока не получу деньги, можешь не просить меня ни о чем! — Штольц круто развернулся и двинул к выходу.

«Натуральный ариец»! — с уважением подумал я и принялся для большей достоверности и с еще большой охотой поглаживать Капкину спинку.

Занозина достала откуда-то свой сотик:

— Изольда, Герка — дурак, денег требует! — жаловалась кому-то вдова, — звала, не пошел... о'кей, договорились...

И походкой опытной путаны наша вдова решила тоже покинуть клуб...

Бежать за ней напролом было непростительной ошибкой при такой ловкой маскировке, да и, если честно, я никак не мог оторваться от Капки. Все-таки Букашкина уперла свои противные кулачки мне в грудь и стала страшно вращать глазами: «Упустим!»

Мы еле протискивались сквозь разросшуюся толпу, но выскочили уже на пустынную улицу. Упустили...

И тут мы заметили сыщика из «Аргуса».

— Эй, приятель, телку в оранжевом парике не видел? — прогнусавил я на манер завсегдатая «Страуса».

— Только что на BMW укатила...

...И ты лоханулся, друг...

БУКАШКИНА

...Прохладный апрельский вечер был пропитан запахом асфальта и выхлопных газов автомобилей. Улица и ночью не знала покоя.

Даже ветер уснул где-то на своем насесте, но улица бодрствовала.

Наш верный пони весело отозвался нам миганием фар на щелчок сигнализации.

— Давай сначала в Немчиновку заскочим, все равно по пути! — дал дельный совет Мамонт.

— Нет, думаю, в Немчиновке резиденция Штольца, поехали сразу в Алабино! — как всегда, я была полна противоречий.

Да и не отошла я еще от Мамонтовых обжиманий! Каков, а?! А я-то?!.. Растаяла, как мороженое в вафельном стаканчике!..

Вот, если б не дела, можно было бы еще поцеловаться, да «легавые» на пятки наступают!

На сыщиков из «Аргуса» рассчитывать не стоит, им за каждый шаг «башлять» побольше надо, тогда, может быть, они начнут шевелиться.

— Ну и сыщики в этом «Аргусе»! — возмутился Мамонтов.

— Профессионалами и не пахнет! — подхватила я. — Сплошное дилетантство. Завтра все скажу Найденову, что я об этом думаю!

— Слышь, Букашкина, вдова небось к Изольде намылилась, давай плюнем на погоню, продолжим вечерок в том же духе, в каком он начался... — мечтательно закатил свои похотливые глазки Мамонт.

Вот дурак-то, ей-богу, и что ему моя фамилия покоя не дает, издевается, что ли? Букашкина сюда, Букашкина туда... Ну, никакой нежности у человека! Хотя целуется он — высший пилотаж! Где только научился?! С Иркой, что ли, тренируется? — взыграла во мне ревность.

— Ну, чего молчишь, согласная? — оборвал ход моих мыслей нахальный Мамонт.

— Мамонтов, если не заткнешься, то как дам в бок, так и пойдешь с протянутой рукой по Киевке! — шуганала я его.

Всю последнюю совесть потерял человек.

Все же я завернула в Немчиновку, но лезть на забор в платье и оголяться перед Аркашкой я не решилась.

— Лезь давай! — приказала я ему.

Этот мешок с мукой начал кряхтеть, пыхтеть и, наконец, взгромоздился на забор.

— Отвернись! — опять скомандовала я и мухой влетела на забор. — Ни Штольца, ни вдовы, ни BMW! — прокомментировала я обстановку, оглядывая сверху местность.

— Прыгай, поймаю... — послышался голос Мамонтова снизу.

— Ага, щас! И прямо к тебе в лапы...

— Боишься меня, что ли? — расцвел Аркашка.

— Мамонтов, какой же ты все-таки чайник! — сказала я и спрыгнула подальше от него.

На «чайника» мой дружок обиделся и молчал до самого Алабино, путь, между прочим, неблизкий — тридцать километров.

* * *

...Покойный Димка Занозин обустроил загородный дом с шиком, участок соток на двадцать, преимущественно с любимыми мною соснами. Домик отгрохал тоже ничего, метров триста в квадрате с огромными панорамными окнами. Видимо, ему попался отличный дизайнер, сумевший удачно сочетать чудесный ландшафт с интерьером дома, теперь можно было в любую погоду любоваться мерным покачиванием вечнозеленых сосен.

Нашу «малышку» мы бросили за поворотом и потопали пешком. Ночью подморозило, и мои коленки замерзли. В которой раз я на собственном опыте убедилась, что безмозглым дамочкам, щеголяющим в тонких колготках, приходится туго, но дурочки идут на любые жертвы, только бы выглядеть поэкстравагантнее!

Игра стоила свеч, BMW стоял у дома. Мы с Мамонтом здесь уже в третий раз, первый раз знакомились с хозяином, второй — заселяли аквариум черепахами, и вот третий...

Аркашка потянул меня куда-то в сторону, к гаражу... Что ему там понадобилось? Ба, да здесь еще «Мерседес», наверное, покойного Димки.

— Из гаража есть дверь в маленький коридорчик! — пояснил свои действия Аркадий.

— В доме горит свет, значит, хозяйка еще не спит. Вдруг попадемся, — начала нервничать я.

Но этот «дон-жуан» пер напролом, хоть бы не топал так!

Дверь даже не скрипнула. Аркашка юркнул первым в чуланчик под лестницей, я за ним.

И только тут, среди ведер, тряпок, швабр, порошков и двух пылесосов, я перевела дыхание.

Из огромной гостиной, занимавшей почти весь первый этаж, слышались голоса — два женских и один мужской.

— Хорошо бы пробраться в кабинет... — предложил Мамонт. Определенно сегодня с ним что-то происходит, его так несет на геройство, неужели Джеймсом Бондом себя вообразил?

Только он приоткрыл дверь, как замелькали тени и голоса зазвучали ближе.

— Нет, пойдемте на кухню, я не собираюсь таскать вам еду в гостиную... — заявил один из женских голосов, взяв слишком высокую ноту.

— Что за плебейство, распивать чаи на кухне! — возразил другой, более капризный голос.

— Я рассчитала экономку, слишком идейная, терпеть не могу таких! — продолжила дама с визгливым голосом. Определенно он принадлежал вдове, а как со Штольцем-то мурлыкала, ни капли раздражения.

На кухне гремели чашками... Мы же раздумывали, что предпринять — остаться на месте или продвинуться поближе.

Однако интересующие нас люди уселись почти у нашего носа, и не нужно было делать очередную глупость, лезть напролом. Единственное неудобство — пришлось прикрыть дверь. Мы оказались в кромешной темноте.

Только бы не расчихаться от стиральных порошков. Вдохновляло лишь то, что слышимость была великолепная, хотя слушать особо было нечего, троица была занята едой.

У меня свело желудок, с часу дня и маковой росинки во рту не было, не считая двух жутких коктейлей, выданных нам в «Страусе».

— Здесь останешься? — чересчур резко прозвучал голос вдовы, так напугавший меня.

— Надеюсь, не прогонишь нас на ночь глядя...

— Оставайтесь, места много, но на будущее... — вдова сделала красноречивую паузу. — Носа сюда не показывай! — и каблучки ее туфелек застучали у нас прямо над головами.

Ничего интересного. Так бездарно потратить время, уж лучше б с Аркашкой согласилась целоваться...

АРКАДИЙ МАМОНТОВ

...Все испортил, дурак! К Букашкиной нужен особый подход, но как найти этот ключик, ума не приложу.

— Будешь булочки? — предложил я Капитолине вчерашние булки, забытые мной в машине.

— Давай, с голоду умираю.

— Уже два часа ночи...

— В три приедем домой, — ответила Капка, аппетитно уплетая булочку.

— Не видать Вовану «щенков»... — вспомнил я нервозную обстановку в доме.

— Почему? — удивилась Капитолина.

— Интуиция.

— Так скажи Вовке, чтоб не ждал.

— Я пытался, помнишь, в самом начале сказал, что в неволе размножение «собак» — дело гиблое, но Вован об этом и слышать не захотел!

— Да, тяжелый случай, но наш случай потяжелее будет. Вдова — как мартовская кошка, а этот Штольц требует денег, за что? Гонорар за убийство Занозина? Сомневаюсь, чтобы этакий красавчик собственноручно испачкал руки! Почему подружке запрещено навещать вдову? Ни на шаг не продвинулись, — огорченно вздохнула Капка и замолчала аж до самой Москвы.

В Москву мы добрались за сорок минут, первым делом я бросился к аквариуму, несколько икринок покрылись белым налетом, дело «швах», подумал я и отправился спать.

Через минуту я уже забылся тяжелым сном...

...Только меня навестили приятные сновидения в виде огромных бабочек, как кто-то с силой дернул меня за ногу.

— А? Что? Сейчас иду-у... — конечно, это Вован зовет меня к своим «собакам», понял я сквозь сон, но раскрыть глаза мне никак не удавалось. Я кое-как сбросил ноги на пол и поплелся за Вовкой.

— Аркадий, че это творится-то, а?! Че она делает-то, а, в натуре? — со слезами в голосе стонал Вовчик.

Я пошире продрал глаза и уставился на аквариум: вследствие ли того, что мы с Капкой подняли температуру, или того, что икра была не оплодотворена, икринки начали белеть и покрываться плесенью. Заметив это, самка пришла в сильное волнение, тщательно собирала испорченные икринки, разгрызала их и относила как можно дальше от гнезда.

— Обломились у тебя «щенки», Вован! Скорее всего икра была не оплодотворена...

— Вот блин, а мне так хотелось, чтоб у моих «собак» появились дети! — чуть не плакал Вовка.

— Может, еще все устроится, посмотри, сколько икры осталось, около ста штук, не меньше. Хоть парочка «щенков» должна вылупиться! — я попытался его успокоить и изобразить все совершеннейшим пустяком.

— Да я и на одного малыша согласен! — ответил сразу повеселевший Вовка, и мы пошли пить кофе.

Подскакивать в шесть утра и ложиться в три ночи — это уже становится моим образом жизни.

После крепчайшего кофе мне уже не уснуть, пойду приму душ. Я с наслаждением плескался в ванной, вчера я даже не заметил, как мы извозились с Капкой в апрельской грязи.

Мои новые джинсы были заляпаны от коленок до самого низа. Пришлось взяться за стирку.

И тут при виде мыльной пены на меня вдруг напало пессимистическое настроение.

«Расследование наше бессмысленно. — Я в отчаянии даже бросил стирку. — Каждый должен заниматься своим делом, мы с Капкой разводить рыб, милиция искать преступника, политики сулить народу золотые горы, электрики следить за освещением... Все, пойдем сегодня сдаваться с Букашкиной!» — твердо решил я и заглянул в комнату Капитолины. Девчонка так намаялась вчера, что спала без задних ног. Секунду я полюбовался на спящую Капку и сел у двери с намерением охранять ее сон от очередного вторжения Вована.

...К этому времени нервы у меня были так взвинчены, что мне уже мерещилось судебное разбирательство, и безуспешные попытки растолковать присяжным обстоятельства дела, и всеобщее недоверие, и приговор, осуждающий меня на двадцать лет каторжных работ. Мне уже нарисовалась воочию жуткая картина, как я в ватнике и солдатском треухе на бритой голове в заснеженной Сибири валю огромные сосны, и вот одна из них повалилась на меня и.., больно ударила!

— А-а-а... — закричал я и проснулся.

Это Капка пыталась выйти из комнаты, она с силой толкнула дверь, подпертую моей спиной.

— Ты чего здесь уселся? — спросила выспавшаяся Капка.

— Да, так, задумался. Знаешь, Букашкина, у меня появилась отличная идея.

— Как бы с утра пораньше поцеловаться с кем-нибудь? — фыркнула она, никак не могла простить мне вчерашнего.

— Что ты так злишься из-за такой отличной маскировки, согласись, это была производственная необходимость!

— Ладно, проехали. А что за идея-то? — спросила Капка, наливая себе кофе.

— А давай смотаемся к Леноре Гербовне! — все-таки не повернулся мой язык пригласить Букашкину на добровольную сдачу правоохранительным органам.

— Это действительно стоящая идея! Только не заложит ли нас эта бабка?

Ну, не дурак, ли, совать голову в петлю!

Только у такого идиота, как я, могла возникнуть эта плоская идея — бабка и без того натравила на нас всю милицию! И как точно описала нас: «нервный молодой человек», «спортивная Букашкина». Мои поджилки начали трястись... А Букашкина, наоборот, расцвела в предвкушении приключений. Чем больше сваливается их на ее голову, тем лучше она себя чувствует! Ну, надо же иметь такой характер!

Заставь по делу хлопотать, ну там обед приготовить или постирать чего, так нет, не впряжешь. А предложи бежать куда-нибудь сломя голову, тут же крылышками начинает намахивать от счастья...

КАПИТОЛИНА БУКАШКИНА

...Какой все-таки Мамонт храбрый! Напрасно я о нем плохо думала, ну там «рохля» и все такое... Даже мне эта идея не пришла в голову, Ленора должна многое знать из семейной жизни Занозина и описать выкрутасы «вдовы».

Надо звонить Найденову.

— Алле! Это Букашкина, встретиться бы... — кратко попросила я о встрече.

— В десять в кафе «У Земляники», — определил Найденов очередное место встречи.

— Где это? Не слышала о таком.

— На Ленинском, бывшая «Диета», — пояснил директор сыскного агентства.

Что за привычка встречаться в кафешках?

В кафе «У Земляники» из всех щелей так и лезла земляника с клубникой, даже официантка нарядилась кустиком земляники. Кафе занимало одну двенадцатую часть бывшей «Диеты» и теснилось на двадцати квадратных метрах, на звание «кафе» сие заведение никак не тянуло, так, «чайная».

Мы с Мамонтовым уселись пить чай с земляничным вареньем.

— Кх-кх! — раздалось сзади.

Еще одна дурацкая привычка появляться, не привлекая к себе внимания. Неужели за Найденовым установлена слежка, я даже чуть не поперхнулась.

— За вами следят? — не выдержала я.

— Нет, профессиональная привычка быть незаметным.

— Вы были шпионом? — мри брови полезли вверх.

— Вроде того, работал в Главном разведывательном управлении в отделе статистики.

Мальчишка! Проработать всю жизнь с бумажками и изображать из себя резидента на вражеской территории, нарочно не придумаешь.

Неужели все особи мужского пола такие придурки или только косят под них? У Вовки пунктик — «собаки», у Найденова игра с явочными кафе, скоро пароль введет при встречах, Мамонтов помешан на своем генеалогическом древе, кости всех вымерших мамонтов будут наверняка у истоков его рода, а мамонтенок Дима из палеонтологического будет считаться его кровным братишкой!

Но вслух я сказала, подыгрывая Найденову:

— Нужен срочно адрес Леноры Гербовны, экономки Занозина.

— Через пару минут, — таким же заговорщицким тоном ответил Колян и скрылся в туалете.

Слава Всевышнему, Колян не стал занудничать: «зачем она вам?», «она вас сдаст!» А я не стала закладывать его нерадивых сотрудников. И когда я проглатывала очередную ложку земляники, зажмурившись от удовольствия, Аркашка толкнул меня ногой под столом.

— Адрес есть, пошли... — и незаметно озираясь по сторонам, он начал пробираться на выход.

И этот туда же!

— Получил шифровку? — издевалась я.

— Ага, вот она! — не заметил Мамонт моего подвоха и достал листок бумаги.

— Улица Академика Пилюгина. Славное место жительства выбрала себе Ленора.

Сжечь! — я решила подыграть этим двум «неуловимым шпионам» и протянула бумажку Мамонту. Но он не понял моего юмора и всерьез стал искать, чем поджечь адрес. Зажигалки у Аркадия не оказалось ввиду того, что он не курит, поэтому ему пришлось приставать к прохожим...

Мы отлично знали это место, расположенное неподалеку от Воронцовского парка, и даже несколько раз прошлой весной гуляли там. «Счастливые времена!» — с грустью подумала я. Сейчас же шифруемся, как настоящие уголовники. «От тюрьмы и от сумы не зарекайся!» — это точно про нас, даже в кошмарном сне такое не приснится.

— Ну, с богом! — хлопнула я побольнее Мамонта по спине, приводя его в чувство. Вон как побледнел, только б в обморок не грохнулся, с утра вроде повеселее был...

— Только б не повязали, в этих домах консьержи! — отчаянно трусил Аркашка:

— Боишься, с бабкой не справишься? — подколола я его.

Ну, чисто грушевый кисель!

Наконец охватившая его душевная буря улеглась, и он произнес тоном раскаяния:

— Да при чем здесь бабка...

И я, улыбаясь в тридцать два зуба, нажала на кнопку домофона.

— Кто там?

— Ленора Гербовна, это те двое неудачников с аквариумом у Занозина, помните? Хотелось бы поговорить...

— Открываю... — пропела Ленора, и раздался писк запорного устройства, приглашая нас войти внутрь. Мы не стали мешкать и сразу сообщили консьержке, что нас ждет Ленора Гербовна из шестьдесят пятой.

Ленора выглядела совсем иначе в домашней обстановке. Спортивно-подтянутая, в светлых брючках и футболке «адидас» она казалась значительно моложе, чем в накрахмаленной униформе у Занозина.

— А вы совсем другая! — вслух оценила я ее.

— Так вы еще на свободе? — не стала слушать моих комплиментов эта леди.

Вроде за шестьдесят пять, а бабкой и не назовешь, тетенькой тем более.

— Да, Ленора Гербовна, везение пока на нашей стороне, и скажем вам по секрету, что не только мы являемся счастливыми подозреваемыми, но и мадам Занозина в этом списке проходит под номером один!

— Значит, знаете о ней?

— Осведомлены-с! — ершилась я.

Аркадий длинношерстным Мамонтом перебирал огромными лапами и тревожно втягивал воздух своим хоботом на предмет опасности.

— Пойдемте, настоящим колумбийским кофе вас угощу, один знакомый на днях прислал из Боготы.

На свой страх и риск мы потопали за ней на кухню, предварительно сняв башмаки, маршировать в грязных кроссовках по сверкающему паркету было не в нашем характере.

Кухня сияла и сверкала, Мамонтов уселся первым за небольшой круглый столик. Волнуется... — определила я.

— Так, значит, и ее подозревают, — разливала по крохотулечным чашкам ароматный кофе Ленора Гербовна. — А я и не подозреваю ее, а точно знаю — она! Да только как это ей удалось, в толк не возьму! Но ничего, молодые люди, я соберу этот «пазл», и недостающее звено ляжет на свое место!

— Вы не любили жену Занозина! — сделала я вывод, прихлебывая кофе.

Аркашка свой уже вылакал и теперь таращился на Ленору, ожидая от нее подвоха.

— Не любила — это мягко сказано! — нервно заговорила Ленора Гербовна, забыв золотое правило: не говори длинно, потому что жизнь слишком коротка. — Она всю жизнь Дмитрию поломала, а ведь я знала его со школьной скамьи. Мальчик рос идейным, такому прямая дорога в комсомол, что с ним и случилось, конечно при моем участии. Я тогда третьим секретарем райкома партии работала, мы ему с его покойной матушкой уже и невесту подобрали, а он раз-два и с этой путаной связался, никакие угрозы не помогли. Мы смирились, но не теряли надежды их развести. Только карьеру потом не я Диме помогла сделать, а эта девка, у которой в голове был только маркиз де Сад и которая успевала скакать из койки одного высокопоставленного чиновника к другому.

Димка все знал, но гордился женушкой неимоверно.

— Так получается наоборот, они были славной парочкой, она ему карьеру, он ей свободу.

За что же убивать-то? — удивилась я.

— Было за что! — загадочно произнесла Ленора Гербовна. — Этот кроссворд только мне по зубам, а вы лучше рыбками займитесь! — и она стала подталкивать нас к выходу.

— С превеликим удовольствием, да только подозрение с нас никто не снимал. Вы уж постарайтесь, Ленора Гербовна, побыстрее решить этот кроссвордик, мы в долгу не останемся, чудный аквариум вам организуем, нервы успокаивает не то слово! — и я толкнула Аркашку в бок, чтоб и он подтвердил мое намерение расплатиться с Ленорой доступным нам методом. Но Мамонтов только топтался на месте и мычал что-то нечленораздельное.

АРКАДИЙ МАМОНТОВ

...Мое сердце усиленно билось, а в ногах я ощущал удивительную усталость.

— Букашкина, а я ведь с утра пораньше хотел звать тебя идти сдаваться! — честно признался я, с облегчением вздыхая, что у Леноры нас не повязали менты. — Не найдем мы улик против вдовы, как пить дать, вон сколько лет под нее роют, и ничего, как с гуся вода, еще резвее кувыркаться стала, да клиентура помоложе пошла, устала карьерой мужа заниматься.

— Что-то темнит Ленора Гербовна. — Подозрительную Капку не так-то легко сбить с толку. — Пойдем по парку прогуляемся, красота-то какая!

— Пойдем, — легко согласился я, красота и вправду была налицо, с такой подружкой можно всю жизнь гулять не нагуляешься, да и птички щебетали славно, плюс травка начала уже пробиваться кое-где, весна, любовь...

Мы бездумно бродили по асфальтовым дорожкам. Где в это время пребывали Капкины мысли, поди узнай...

— Стоять! — вдруг что-то острое уперлось мне в спину.

От страха я чуть не залез на близстоящую березу, спасла только Капкина невозмутимость. Кто ее предки? Никакой реакции! Полуулыбка Джоконды и медленный поворот... Я за ней. Ба! Господин Оков, собственной персоной! Этот занудный соратник Занозина по партии, который, как и Ленора, сдал нас с потрохами ментам.

— Испугались?! — веселился Оков.

— Да не особенно... — остудила его пыл Капка.

— Ребята, а ведь я обыскался вас!

— Нас многие ищут, и что же? — с сарказмом спросила Капитолина этого политического деятеля.

— У меня такие перипетии в аквариуме начались, аппетит даже пропал, целыми днями у него просиживаю, заседания в Думе пропускаю... — жаловался на жизнь «слуга народа».

— Херосы произвели икрометание? — догадалась Букашкина, с ее легкой руки наши клиенты на глазах обзаводились многочисленным потомством.

— Да-да-да! — Оков ухватил Капку за талию. — И вы должны на это зрелище взглянуть, так сказать, своим профессиональным взглядом.

Я и без господина Окова знал, что херосы принадлежат к числу одних из самых интересных рыб по той заботливости, которую они выказывают к своей икре и вышедшей из нее молоди. В этом отношении они превосходят даже значительно прославленных макроподов, так как здесь ухаживает за мальками не только отец, но и мать.

— Вы должны взглянуть и дать мне совет, естественно, я оплачу ваши услуги, как мне быть дальше с потомством? — полностью завладел он вниманием Букашкиной, увлекая ее к своему дому, который находился поблизости, на Гарибальди.

Идея с оплатой Капке понравилась, я знал, что она на мели. Букашкина бодро зашагала с Оковым, слушая его трескотню. Он расписывал ярчайшими красками все из жизни своих херосов, воспитанная Капка не стала его прерывать, хотя ей доподлинно были известны все стадии размножения.

Тут Окову пришлось замолчать, он стал лихорадочно рыться в карманах в поисках ключа.

Наконец дверь была открыта, и мы вошли внутрь, на этот раз политик не стал цыкать на нас, оберегая свой ковер и обои, а прямиком, не снимая обуви, двинулся к аквариуму. Картинка и вправду была мила!

Молодь уже заметно подросла, мальки очень доверчиво относились к своим родителям: они беспрестанно лазили у них по спине и по бокам, как бы что-то собирая между чешуйками. И на все это родители не только не сердились, а наоборот, казалось, им как бы доставляло это особенное удовольствие.

Вдоволь налюбовавшись на чудесных рыбок, я чуть не разрыдался, где-то мои совсем ручные питомцы? Не слишком ли холодная у них вода, хороший ли уход за ними, кто их новые хозяева? Меня ужасно тяготила мысль, что мне не суждено больше увидеть моих рыб.

Я бы без труда в любом аквариуме узнал своего черно-бархатного хероса по кличке Сэм и его верную светло-желтую с ярко-черными поперечными полосами подружку Матильду!..

— Четырнадцать градусов, слишком низкая температура, — звонкий голосок Капки спас меня от потока тоскливых слез, — нужно довести до восемнадцати, мальки лучше начнут расти. И аквариум мал для такой семейки!

— Ах, как удачно, что я встретил вас! — радовался Оков.

— Закупите более просторный аквариум, и...

Но хозяин перебил Капку, всучив ей сто долларов:

— Милая Капитолина, вы должны своей опытной рукой проделать все сами!

— Хорошо, через пару дней организуем! — вид стодолларовой банкноты воодушевил Капку, и она потеряла бдительность.

— Ага, мы приезжаем с аквариумом, а здесь уже раскинуты сети для поимки особо опасных преступников! — озвучил я свои опасения.

— Да, что вы, Аркадий, вы же не убивали Дмитрия! — возмутился Оков.

— Откуда такая уверенность? — поинтересовался я.

— Но вы же ничего не знали о деньгах?!

— О каких деньгах? — спросила Капка.

— У Дмитрия был дома партийный «общак», так вот, он пропал сразу после убийства! — ответил соратник Занозина.

О-о-о! Только не это! Наверняка нам еще инкриминируют и кражу «общака»!

— Убил тот, кто знал о деньгах и о том, что Дмитрий собирался сдавать их на хранение другому члену нашей партии.

— Что за «совковая» привычка хранить деньги дома? Вам он должен был передать этот бандитский «общак»?

— Ну, во-первых, не бандитский, а партийный... — поднял нравоучительно вверх палец господин Оков. — А, во-вторых, я не занимаюсь кассой!

— И кого подозревают? — с надеждой в голосе спросил я.

— Ну, — задумался Оков — вас не снимают со счетов, потом жену Дмитрия и преемника проверяют...

— Вот видите, нас не снимают со счетов!

Фамилия преемника?! — спросила Капка.

— Сироткин, Владимир Владимирович!

Послушайте, я вам верю и не буду впутывать в наши дела милицию. Мои рыбки важнее, чем какое-то убийство!

Мы с Капкой вытаращили глаза.

— Нет, сами разбирайтесь с молодняком, мы не сможем вам помочь до тех пор, пока с нас не снимут все подозрения! — ответила Капитолина. Хватило все же ей ума отказаться от общения с Оковым, и мы быстренько ретировались.

На улице я все же выговорил Капке:

— Букашкина, ведь говорил тебе, давай Цветову херосов в аквариуме организуем, так ты — нет, ни в какую! Придумала «собак» этих:

«Доберманы к доберманам!» — шутила ты. Дошутилась! Сейчас Вован был бы на седьмом небе от счастья, наблюдая за такой оравой мальков, и радовался бы их семейному счастью!

— Мамонтов, не ворчи, ты ничего не понимаешь, это «карма» такая у него!

— Ага, а у этого прохиндея «хорошенькая карма», врет людям с утра до вечера, ему-то за что такое счастье?!

— Его рождение молодняка изменило! — не отступала Капка.

— Ничего себе перемена! Да его даже не волнует, будут ли найдены убийцы его партийного друга! А у нас с тобой, тоже «карма» такая — от милиции прятаться?

— И у нас с тобой своя «карма»!

— На зоне горбатиться?

— Ты ничего не понимаешь в «карме», — остудила мой пыл Букашкина.

— Куда мне, — обиделся я не только за себя, но и за Вована, мечтающего о потомстве своих рыб, и замолчал.

КАПИТОЛИНА БУКАШКИНА

Надулся малышом! Ну надо же...

Однако я и не думала отставать от него и поэтому спросила:

— Слышь, Мамонтов, так вот какие деньги требовал Герман Штольц у вдовы, он просил ее поделиться, как думаешь?

— Кто его знает, может, расчет требует за удачно выполненную работу. А, может, вдова вообще ни при чем, просто все по инерции указывают на нее, лелея мечту увидеть ее распятой на кресте! Многим насолила с таким характером и темпераментом! Слишком мало фактов, на этом супа не сваришь! — ответил Аркашка.

— Надо расшевелить Штольца, парень многое знает!

— И как ты себе это представляешь?

— Не знаю.

...Мамонтов толстокожий, его ничего не интересует, он не хочет шевельнуть извилинами для нашего спасения. Не повезет его женушке, кроме приготовления калорийной пищи ей еще придется вечно тащить этого мамонта на своей тощей шее. Если бы ему не надо было заботиться о хлебе насущном, то большую часть времени он проводил бы, валяясь на диване, смотря футбол, или бездумно таращился бы на своих рыб. Какая пассивность! Когда я вижу его, растянувшимся на диване в горизонтальном положении, у меня прям руки чешутся надавать ему по шее! Я разозлилась на Мамонтова не на шутку. Как я могла полюбить это ленивое, заросшее длинной шерстью доисторическое животное?

— Давай пошуруем в апартаментах герра Штольца — предложил Аркашка, словно опровергая мои мысли.

— Давай!... — ответила я, но в глубине души все еще продолжала злиться на Мамонтова.

* * *

...Приехав домой к Цветову, мы, не сговариваясь, по инерции потопали к аквариуму.

Икры заметно поубавилось...

Вован и сегодня наплевательски отнесся к своей работе, хорошо хоть, что он сам себе работодатель, иначе его бы уже давным-давно вытурили с работы. Вот несомненное преимущество начальника перед подчиненными!

Мы поспели как раз к обеду. Наталья наляпала собственноручно домашних пельменей в тщетной надежде накормить Цветова. Но Вовка так ни к чему и не притронулся, вес его заметно уменьшился, он уже не казался квадратным шкафчиком, да и Наташкины щеки уже не пылали деревенским румянцем.

— Вован, кончай устраивать панихиду!

Рыбы чуют дурное настроение хозяина! — вешал на уши лапшу Мамонт.

Не такой уж и толстокожий!

— Че, правда? — наивности Вована можно было только удивляться.

— Конечно, ты не обедаешь, и самочка еду игнорирует! — Мамонтов ухватился за первую попавшуюся мысль и соврал так, что даже не успел покраснеть.

Дурачок Цветов поверил этой лабуде, за минуту покидал все пельмени в желудок и потребовал у повеселевшей Наташки добавки.

— Так, че, блин, получается, я виноват в том, что все так вышло... Может, эта, фейерверк им устроить? — У человека совсем поехала крыша.

— Нет, это их напугает! — аппетитно чавкая, ответил Аркадий, поторопясь отговорить Цветова от идиотской затеи.

— Тогда давайте выпьем за моих «собак» и их потомство! — предложил Вован и тут же принялся отвинчивать пробку у бутылки виски.

Я не рискнула отказаться, трезвенник Мамонтов тоже. Я залпом опрокинула янтарную жидкость, в животе сделалось горячо, а в голове легко! Жизнь не рисовалась мне уже такими мрачными красками, мясные пельмени оказались вкуснятиной. Может, мне и вправду пора кончать с восточной кухней, которая почему-то всех шокирует?..

Потом мы выпили еще и еще, Наташка и я хихикали как две дуры по поводу и без повода, Аркашка с Вованом отправились кормить самочку, они бросили ей кусочек мяса к самой морде, она схватила его и отнесла в дальний угол аквариума.

После нескольких дней недосыпания я упала на кровать и тотчас же уснула...

АРКАДИЙ МАМОНТОВ

Будить или не будить — вот в чем вопрос?

Нормальную девчонку полагалось бы укрыть одеялом и приготовить огуречного рассольчика, ведь ясно как божий день, Капка впервые в жизни пила сорокаградусную жидкость. Но кто сказал, что Букашкина нормальная?!

Ей непременно все хочется вывернуть наизнанку! Она не будет, нарядившись в новое платье, скользить в нем по гостиной, волоча за собой шлейф в полтора метра, чаруя всех запахом духов «Magie Noire». Нет! Она будет из кожи лезть вон, лишь бы показать, какая она храбрая. Зачем ей это?! Ей-богу, не знаю! Я не вижу большого прока в умении скакать с ветки на ветку и драться на шпагах, рискуя жизнью...

Да, у Букашкиной прочно засели в голове ее насекомые родственники — тараканы! Их пытаются извести миллионы лет, а они и по сей день здравствуют и на жизнь не жалуются!

Так что вытравить их из Капкиной головы — задача не из легких! Я все-таки рискнул дернуть ее за ногу:

— Букашкина, мы собирались навестить фрица сегодня ночью!

— О, да, Мамонт, прости, я напилась как свинья! — ответила Капка, с трудом разлепляя веки.

Я-то думал она «хрюкнет» и завалится на мое счастье на другой бок...Однако эта «Никита» приняла вертикальное положение и тут же как ни в чем не бывало поскакала в ванную.

Судя по звукам, доносившимся из нее, Капке было не очень хорошо...

— Может, перенесем наш визит на завтра? — с надеждой в голосе спросил я, стоя под дверью, но вместо ответа услышал только слив воды...

— Сегодня, Мамонт, сегодня! — весело прокричала Букашкина. — Ты что, забыл — спасение утопающих — дело рук самих утопающих!

Вновь послышались отвратительные рвотные звуки, от которых меня самого замутило.

Я ушел на кухню и начал варить кофе.

Не успел еще бодрящий напиток закипеть, как появилась Капитолина, свеженькая, как огурчик.

— Как тебе это удалось? — отвисла моя челюсть, я-то думал девчонка выползет на четвереньках и начнет умолять меня спасти ее от тошноты, головной боли и прочей сопутствующей похмелью ерунды.

— Ледяной душ приведет в отличную форму даже покойника! — ответила Капка.

Ну, это ты загнула, дорогая, покойника не приводит в отличное расположение духа даже двадцатиградусный мороз в холодильнике морга! — но противоречить Капке я не стал, спорить с Букашкиной — все равно, что плевать против ветра, себе дороже!

Через сорок минут мы уже паковали свои бренные тела в нашу «консервную банку». Ну почему такая габаритная Наташка не поменяет эту «малютку» на более просторное средство передвижения?...

Все-таки женщины загадочные существа!

Даже не стоит и пытаться понять их, они всегда действуют вопреки обычной логике и при этом умудряются обвинить мужчин во всех неудачах, как своих, так и всего человечества!

Вот и на этот раз Капитолина удивила меня, несказанно. Она не полезла на забор, а пошла к калитке. Неужели собралась звонить? — схватился я за голову. Но, нет, она просто открыла дверь и вошла во двор. Я припустил за ней.

Герка Штольц вообразил, что он проживает в старой матушке Европе, где можно не запирать двери и окна на все замки. Поэтому в дом мы проникли тоже через дверь. Если б все это случилось днем, никто бы не удивился, но было уже без пятнадцати три ночи.

Дом был погружен в темноту. Какие улики мы могли обнаружить здесь и зачем я предложил Капке навестить Штольца, я не знал. А еще ругал женское население планеты за отсутствие логики, сам недалеко ушел! С кем поведешься, от того и наберешься. Но надо отдать должное Букашкиной, она обладает звериной интуицией, какой ход она придумает сейчас?..

КАПИТОЛИНА БУКАШКИНА

...Надо проверить кабинет. Эти немцы, (если, конечно, Герман и вправду немец) чересчур педантичны.

Точно немец, такой порядок не найдешь ни на одном столе русского чиновника! У наших стол либо девственно чист, либо беспорядочно завален всяким хламом, среднего не дано!

— Смотри-ка, Мамонт, у этого бюргера имеется расходно-доходная книга. У настоящих немцев это традиция записывать данные о расходах и доходах вплоть до пфеннига, кошмар какой-то!

Только я хотела показать сей фолиант Аркашке, как начался настоящий кошмар из крутого боевика. Я едва успела засунуть увесистую книгу за пояс джинсов, как тут же получила приличный удар в поясницу. «Мои почки», — ахнула я. Но все же круто развернулась вокруг своей оси и успела носком ботинка зацепить чудака в маске. Мамонт, к моему величайшему изумлению, охаживал второго, более опытного противника, занявшего очень низкую боевую позицию. Аркашка внезапно приблизился к нему, поднял левое колено для защиты средней части своего тела и нанес удар коленом в подбородок соперника.

Контратаки с поворотом и подсечками не последовало, незнакомец упал навзничь, не успев издать и звука. Хоть бы не помер от такого-то удара! Но тут Аркадий удивил меня еще больше, я прям-таки замерла на месте, открыв рот от изумления. Используя «Агэкатсу» — технику оживления, Мамонтов тут же провел акупрессуру точки «дзин-тю» ногтем большого пальца, приводя таким образом противника в чувство.

Вот тебе и простачок, глазеющий на рыбок, как он меня разыграл, когда не мог влезть на забор...

— Бежим отсюда! — взял на себя роль командира Мамонт.

Меня не пришлось просить дважды, и дураку ясно, парни в масках не простые грабители...

— Мамонт, кто это был? — задала я дурацкий вопрос уже в машине.

— На ОМОН не похоже... — ответил запыхавшийся Аркашка.

— Мамонтов, что ж ты скрывал, что владеешь боевыми искусствами? Когда только успел научиться?

— Да ничем я не владею, трюк этот в армии один сослуживец показал... — очень правдоподобно объяснил Мамонт.

— А с техникой оживления откуда знаком? — подозрительно спросила я.

— Один раз по телику видел, что при потере сознания надо жать большим пальцем между кончиком носа и верхней губой! Там много еще чего показывали, да я не запомнил...

— А-а-а... — оказывается, всему можно найти самое простое объяснение.

Я-то думала герой, а он с миру по нитке нахватался!..

— Ты уж прости, что «клиента» у тебя перехватил, но это от неожиданности! — все-таки подколол мои ужимки с «кун-фу» этот идиот.

Я рассердилась и замолчала. Кому понравится правда? Вот если б он похвалил: «Ах, Капка, какая ты молодчина, такая растяжка, вырубить двухметрового амбала ударом ноги в голову!» Но нет, Мамонтов не обучен говорить комплименты. Только в свою сторону не прочь заполучить унцию похвал: «Ох, Мамонт, ты супермен, с тобой и умирать не страшно!» Когда этот надутый индюк соберется объясниться в любви своей девушке, он принципиально ни на шаг не отступит от правды, не позволит себе никакого преувеличения и щепетильно будет придерживаться только фактов!

Представляю себе, как он восхищенно смотрит в глаза своей возлюбленной и тихо шепчет ей, что она далеко не безобразна. Прижимая ее к своему сердцу, он объявит ей, что ее носик, хотя и пуговкой, но довольно симпатичный, а глаза ему кажутся соответствующими среднему стандарту, установленному для органов зрения! Бедняжка, как ей не повезет с таким кавалером!

* * *

...И только выбираясь из Машины и почувствовав, как уголок финансовой книги впился мне в ребро, я вспомнила о прихваченной с собой расходно-доходной книге Штольца. Не ; вытерпев до дома, я раскрыла этот финансовый опус у фонаря. На немецком, надо же! На нем я не понимаю ни слова. Меня учили этому языку в школе, но, окончив ее, я уже через два года все забыла.

— Мамонтов, ты знаешь немецкий?! — взяла я в оборот своего сонного друга.

— Так, шапочное знакомство... — идиотничал он.

— Посмотри, может, поймешь чего! — мне хотелось тут же прочесть таинственные записи.

Но как ни силился Мамонт напрячь свои извилины, его безбожно клонило в сон. Я бросила эту затею и потащила Аркашку домой.

Наташка уже не спала, сидела на кухне и перебирала фасоль. Все с ума посходили в этом доме!

— Натали, ты чего, с тобой все в порядке? — с тревогой спросила я.

— Со мной-то все нормально, а вот с Вовкой... Хоть бы вывелся кто из этой икры!

Слышь, Капка, вы спецы, может, каких мальков ему запустите под видом «щенков»! — Наташка во что бы то ни стало хотела видеть счастливым своего дружка и хозяина.

— С удовольствием бы, да только уверена, сожрут «собаки» этих мальков в одночасье прямо у Вовки на глазах, то-то горя будет у парня! — лучше правда, чем пустые Аркашкины обещания.

— Да, не лучшая идея... — горько вздохнула толстушка. — Вы ложитесь спать с Аркадием вон в той комнате, а то опять вас Вовка поднимет ни свет ни заря! — и Наталья повела нас в какой-то чуланчик с ., одной кроватью!

«Бездушное животное» захрапело тотчас же, я же тщетно пялилась в книгу, но и меня сморил сон.

...И приснилось мне, что я на балу у пани Верчинской. В шикарном платье, которое путалось у меня в ногах, я вальсирую с дамским угодником Геркой Штольцем. Я счастливо смеюсь, запрокидывая назад голову, а Герка шепшет мне что-то на ухо, было щекотно, но приятно! И вдруг, о-о-о, несчастье, запутавшись в юбках, я полетела на пол...

Не только во сне, но и наяву я оказалась на полу. Мамонт же, повернувшись на другой бок, захрапел еще громче. Дурак, обслюнявил мне все ухо, я-то думала, что мило беседую с великолепным сердцеедом Геркой!..

Проснувшись, я решила узнать, дома ли Цветов. Тишина стояла как в мертвецкой... На цыпочках я стала красться на кухню. Есть хотелось со страшной силой. Отличная хозяйка Наташка успела испечь гору ватрушек. В кастрюле был красный суп, скорее всего борщ (его я ела двенадцать лет назад, но вкуса не помнила). Борщ готовила Дина, сестра моей непутевой маменьки, когда приезжала погостить у нас. Да, маменька моя еще та хозяйка, она и сейчас, наверное, не умеет сварить яйцо всмятку, считая это совершенно никчемным занятием.

Где-то они сейчас с папенькой? Я никогда не скучала по ним особо. Наверное, живут где-нибудь в пещере с индийскими йогами, а может, обосновались уже в Тибете. Вернутся ли они когда-нибудь домой? Сомневаюсь...

Я стала вспоминать свое детство, уплетая вкуснейший борщ. Сначала я пыталась любить своих родителей, но была третьей лишней.

И только в семь лет поняла, что я сама по себе, а они — с индийскими богами Вишну и Кришну. И тогда мне стало и проще, и сложнее...

Я отчаянно завидовала Ритке, у которой мамаша работала в саду воспитательницей и дневной, и ночной одновременно. Так мы и выросли с Риткой, только ее маменька любила, а я росла «травой в поле».

Однако настоящую тоску я испытала не в двенадцать лет, когда мои сдвинутые родители укатили в Индию на месяц, но так и не вернулись до сих пор, а четыре года назад, когда провожала Ритку в Канаду. Ее угораздило выскочить замуж за канадца. Через пару лет счастливая и сильно располневшая Ритуся вернулась, продала квартиру, прихватила с собой свою больную матушку и укатила обратно, теперь навсегда. Я клялась и божилась, что, как только скоплю немного денег, обязательно приеду навестить свою взбалмошную подружку. Но так и не съездила к ней. А ведь именно Ритка и ее матушка Серафима Павловна помогли мне выжить в этом жестоком мире. Кому была нужна сорная трава?.. Риткина матушка даже пыталась вбить в наши бестолковые головы, что старые укоренившиеся предрассудки поддерживают в людях верование, согласно которому только мужчина имеет право быть активным. Такое представление слишком плоско, считала Серафима Павловна:

— Что стало бы с нашим миром, если бы человечество во всем полагалось на активность мужчин? Браки держались бы от силы один месяц, потому что каждый мужчина готов предложить женщине страсть — на две недели, взамен же требует от нее два года страсти, двадцать лет любви и всю жизнь восхищения!

Но активность мужчины сразу кончается, едва он полюбит другую женщину. Активность же женщины, напротив, только тогда и начинается. Даже если взять от мужчины все, что можно от него получить, все равно никогда не вернешь того, что отдано ему, — уверяла нас с Риткой Серафима Павловна, вспоминая два своих не совсем удачных замужества.

Мы с Риткой только молча внимали этим разглагольствованиям, не понимая и половины из сказанного! Только сейчас до меня стали доходить отдельные откровения этой мудрой женщины.

Продолжая вспоминать свое детство, я заочно поблагодарила нашего бога, а заодно и Вишну с Кришной, что маменьке снесло крышу в обратную сторону, и она, отказавшись от всех благ мира и от всяческих украшений, с пустыми руками укатила на поиски приключений, а я осталась наследницей ее фамильных драгоценностей. Честнейший старик Натан Соломонович, наш сосед по лестничной площадке, давал реальные деньги за эти безделушки. Сдав ему только одно колье, я жила припеваючи три года. Жаль, антиквара вскоре не стало, а ведь у меня еще много чего осталось...

А вдруг маменька вернется и хватится своих драгоценностей! — пришла мне в голову дикая мысль. Нет, я должна выбраться из этой истории и удивить Ритку своим приездом!

Мои грандиозные планы прервал Цветов своим внезапным появлением, парень решил плотно перекусить, чтобы самочка брала с него пример.

— Вовчик, а ты случайно не знаешь пани Верчинскую? — закинула я удочку.

— Случайно знаю, познакомился пару лет назад. Прикольная бабуля, под молодую косит! — в своей обычной манере поделился информацией Цветов.

— Но ведь и вправду хорошо выглядит?

— Ништяк! Только она куда лучше выглядела бы на фоне своих внучат с клубком ниток в руках, — ответил Вовка.

— А встретиться с ней можно? — поинтересовалась я, еще не до конца понимая, зачем мне нужна эта встреча.

— Че, дорожки пересеклись, да?

— Вроде этого...

— Аркадия она бы с удовольствием на свое «суаре» затащила, а вот тебя, Капитолина, — сомневаюсь! Эта пани не выносит молодых девок Мужское общество Лидки разбавляют только старые перечницы!

— Лидки?... — удивилась я.

— Ага, а ты че, не знала? В шестидесятых она была лучшей манекенщицей в Доме моды, да только не любит вспоминать то время, скрывает от всех свой возраст...

— Так она не полька?

— Не-а, отечественного разлива. Лидка-манекенщица ее кликуха была. С Сашкой-"кубинцем" путалась, была его «марухой». Это потом уже Яцек Верчинский, варшавский «гастролер», ее перехватил, увез на родину, женился. Говорят, пять лет назад копыта откинул, а Лидка на прародину вернулась. Родственники Яцека требовали у нее поделиться наследством, да не на ту напали!..

— Откуда ты это знаешь, ведь тебя и в помине в то время не было?

— Работа у меня такая — все знать! Вот вы, к примеру, с Аркашкой, знаете там писателей разных, артистов и вообще много чего такого, а я вот таблицу умножения решил выучить пару лет назад, так и то дошел с горем пополам лишь до пяти и бросил. Уж лучше с калькулятором как-нибудь! Но есть у меня мечта начать новую жизнь, мечтаю прочитать книжку про «Трех мушкетеров», не помню, как чувака звали, который ее написал...

— Ты не знаешь Александра Дюма? — так меня еще никто не удивлял, таблица умножения, это ладно, ее треть населения начисто забывает после окончания школы, но Дюма?

— Не-а, вот только про Бэкхэма слышал, Витька, ну мой зам в очках, помнишь? — как забыть это невзрачное существо? — Так вот он мечтает быть как этот самый Бэкхэм! — удивил меня Вовчик.

— Играть так же?

— Не-а, походить на него хочет! — добил меня Вован.

— Посмотри, — я достала Наташкин журнал «Семь дней», — много он похож на него? — я сунула под нос Цветкову фото, где Бэкхэм со своей женой Викторией были запечатлены после встречи с королевой Елизаветой. — Похож?!

— Так че, надо сказать, чтобы Витек прикупил себе тоже смокинг и этот, как его цилиндр...

Говорить Вовке, что его малахольному Витьку не поможет ни смокинг, ни цилиндр, было без толку, у криминальных свои фишки.

И все же я не удержалась и заметила:

— Высоко берет твой зам.

— А че, в натуре, высоко-то? Ты знаешь, какой Витек умный, школу с золотой медалью окончил, институт — тоже! Его звали компьютерщиком в одну фирму. За двести баксов, прикинь! Такого «аса» оценить в двести баксов!

Да он в пятнадцать лет мог поломать любую защиту в банке и огрести кучу денег. И вообще, он ходячая энциклопедия, все знает, не то, что эти придурки из правительства, знаний — ноль, гонору — до фига. Поэтому и в стране такой бедлам творится! — совершенно искренне возмущался Вован, начисто позабыв, что сам разбогател при этом бедламе, не обладая какими-либо знаниями.

— Одного Ар кашку к Верчинской засылать — пустое дело! — я решила вернуться к нашим верблюдам. — Будет топтаться вокруг да около, точно слонопотам. Может, организуешь нам встречу, а Вован? — упрашивала я нашего Цветова, способного разрулить любую ситуацию.

— Попробую, а ты пока глянь на моих «собак», как тебе они, а?

— Уже бегу-у! — полетела я бабочкой к емкостям с водой.

Картина не радовала, слишком нервной была самочка и продолжала выискивать испорченные икринки и с ожесточением их уничтожала. Икры оставалось «кот наплакал», если конечно, кто-нибудь видел кошачьи слезы...

— Капитолина, — позвал меня Вовчик, — сегодня в семь у Лидки собирается «бомонд» из таких же, как она, старух. Аркадия я запустил первым «козырем», ты — его сестра. По моей версии, вы нуждаетесь в «бабках» и готовы на все. Пойдете под вымышленными фамилиями...

Все предусмотрел сообразительный Вовчик, нам бы с Мамонтом не пришло в голову менять фамилии.

— У тебя из-за нас неприятностей не будет? — спросила я. Мне было жаль добрейшего Вовку, который мог подпортить свой «авторитет» из-за двух оболтусов.

— Не-а, скажу, «заезжие» подработать хотели, куда подевались — не знаю, Заплатит Лидка за ваши поиски, постараюсь «левый адресок» всучить, короче, топайте спокойно, а последствия — это уже мои заботы! Запомни, Капитолина, безвыходных ситуаций никогда не бывает! Был «вход», значит, и «выход» найдется! — философствовал неграмотный Вовка.

— И что бы мы без тебя делали, Вован?

Спасибо тебе огромное! — расчувствовалась я окончательно.

— Да ладно тебе сопли-то пускать! Найдем мы этого гада, который замочил Димона, пусть земля ему будет пухом! — свято чтил память усопших Вовка, соблюдая правило: «О покойниках либо хорошо, либо ничего!» — Ну, как тут моя малышка? — переключился он на любимую тему, расплющив свой нос о стекло аквариума.

— Все так же!.. — порадовать его мне было нечем.

— Икры вроде поубавилось... — парня охватило прежнее волнение.

— Да, прибавлением пока не пахнет! — сморозила я глупость.

— Ты, это, кончай тут гундеть у аквариума, а то еще услышит тебя самочка да всполошится! — рассердился на меня Цветов.

— Пошли лучше отсюда, не будем пугать ее! — легко согласилась я с Вовкой, который принимал активное участие в нашей с Мамонтом незавидной участи. Кто б еще по нынешним временам дал бы кров двум подозреваемым? Только криминальный элемент может понять человека, попавшего в трудную ситуацию. Хотя с чего я взяла, что Цветов криминальный элемент? Ярлык навесить можно на любого, Кто живет лучше тебя и разъезжает на иномарке. Теперь я убедилась в этом на собственном опыте. Надо будет получше расспросить Вовку о его деятельности...

Вован в кои-то веки засобирался на свою непыльную службу, а я пошла будить Аркашку.

— Мамонтов, подъем, на зарядку становись! — закричала я ему в самое ухо.

— А?.. Зачем? Почему? — Аркадий вытаращил заспанные глазки. — Букашкина, чего так орешь, белены объелась! — вместо приветствия осадил меня Мамонт.

— Уже обед, а ты дрыхнешь! — стала оправдываться я.

— Так спать легли только в шесть! — совершенно законно упрекнул меня мой приятель.

— Для людей на задании и этого достаточно!

— На каком это задании, мне твои задания — уже вот где! — Мамонтов демонстративно провел рукой у горла.

— Около двух тысяч лет назад какой-то индийский купец придумал новый цифровой знак — ноль, это до сих пор самая ходовая цифра! Я бы соединила ее знаком равенства с именами очень многих мужчин! — сказала я очень многозначительно.

Но Аркашка никак не отреагировал на эту колкость, просто перевернулся на другой бок.

Что взять с лентяя и сони?

— Сегодня в семь мы приглашены к пани Верчинской на ее «суаре», дамочка спит и видит, как бы поближе познакомиться с тобой, — огорошила я своего преданного Друга.

— Совсем сдурела! — подскочил с постели Аркашка и тут же бросился в ванную.

— Я на полном серьезе. Ты юный ловелас, а я твоя сестричка! — сообщала я ему последние новости через дверь, боясь получить оплеуху при более тесном контакте.

Но тут заявилась Наташка, нагруженная под завязку сумками с продуктами, и я облегченно вздохнула. При посторонних Мамонтов будет вести себя ниже травы, тише воды.

— Наташ, не готовь на нас с Аркашкой, мы где-нибудь в «кафешках» столоваться начнем! — мне стало совестно эксплуатировать совсем постороннего человека.

— Сдурела, хочешь, чтоб Вовка меня тоже по «кафешкам» бегать заставил, нет, лопайте, что даю, и не воротите носы! — намекнула она на мое увлечение восточной кухней.

— Наталья, да ты чудесно готовишь! Смотри, сколько мы с Вовкой уже съели, — в кастрюле почти не осталась борща, — просто неудобно вас объедать!

— Это нас-то неудобно? Неудобно знаешь что? На потолке спать и одеялом накрываться...

— Потому, что падает! — закончил Аркадий начатую Наташкой фразу. Он уже вылез из ванной и стоял на кухне, вытирая полотенцем мокрые волосы.

— Готовишься бабулек очаровывать? — Мамонт и вправду выглядел сногсшибательно, вчерашняя пьянка на нем не сказалась.

— Не слушай эту дикую кошку, садись лучше обедать, — встала на защиту Аркадия Наташка. — Были бы когти у Капки, ей-богу, ходить тебе с расцарапанной спиной!

— Так я и подставил ей спину! — ответил Мамонт. — И вообще, езжай одна на это «суаре», а я дома останусь! — закапризничал мой дружок.

— Куда-то собрались? — встряла Наташка.

— Да, Вовка с риском для жизни организовал для нас встречу, а этот выкобенивается! — я со злости замахнулась на Аркашку.

Но Мамонт даже не отреагировал, на мой жест, ему уже ни до чего не было дела, он с наслаждением уплетал борщ.

— Наташ, а ты в школе какой язык учила? — решила я припахать Натали к переводу Геркиной шифровки.

— А какой тебе надо, я в институте зубрила и English, и Deutsch!

— Ты? В институте? — не смогла я скрыть своего удивления и своим дурацким вопросом наверняка обидела Наташку.

— А ты думала, я кулинарный техникум окончила? — обиделась Наташка.

— Я просто не ожидала, что ты языками занималась, — попыталась я оправдаться, — глянь-ка сюда, что здесь написано? — сунула Наташке амбарную книгу Штольца. — Какой-то дурак под немца косит! — сделала вывод Наташка.

— Почему?..

— Вот видишь, — она начала пальцем водить по строчкам Геркиного опуса, — так...

«Джинсы — сто двадцать у.е. — такая дороговизна! Бензин — двести сорок рублей, все дорожает! Лилия — сто десять, дешевле не смог найти. Получил тысячу долларов от Л. — язви ее душу! Получил от И, пятьсот долларов, отработал на полторы!» Ага.., ну здесь ерунду опять всякую покупал, вот: «Получил от Л, сто долларов, собаке в приюте и то больше дают!» и вот еще: «Получил три тысячи от В. — милая кошечка», не указал только, чего три тысячи, рублей или долларов. И вот, смотри-ка, три раза жирным обвел: «Получить от И. — пятьдесят тысяч долларов!» Прикинь? Парень совсем разошелся, то крохами свое жалованье получал, а то аппетит разыгрался до пятидесяти тысяч баксов. Нет, не немец это...

— Немец, только в России вырос! — заметила я.

— А-а, тогда понятно... Это только «наши» костерят все подряд, даже собственную зарплату. А кем парень работает? — Наташке, как и всем женщинам, было свойственно любопытство.

— Любовником у дам бальзаковского возраста, — не стала я скрывать правды о Герке.

— Ничего себе! Этот хлыщ еще и претендует на более высокий гонорар. Да попадись он мне, я бы его быстро кастрировала! — засучила рукава деятельная Наташка.

— Так что, Мамонтов, деваться тебе некуда, придется ехать! — заверила я Аркадия.

— Если это нужно для вашего спасения, ты уж не тушуйся, Аркадий, пофлиртуй получше с бабками! — делала последние наставления Наташка.

Мамонт только дико вращал своими незабудковыми глазами. До чего хорош! — в который раз восхитилась я Аркашкой.

Тут кто-то позвонил в дверь. Наташка потопала открывать, а я занялась посудой, — надо показать Мамонту, что и я не лыком шита, тоже кое-что умею.

— Капитолина-а, тебя-я! — закричала Наташка из коридора.

Я так и села. Нашли. Опередили нас. Все пропало!

Дрожь пробила все мое тело от головы до самых пяток.

Мамонт встал, нервно повел богатырскими плечами и пошел на звук Наташкиного голоса.

Я пристроилась за его широкой спиной и тоже посеменила к двери. Вдруг Аркашка резко за-, тормозил, выглянув из-за его плеча, я даже попятилась, не веря глазам своим, — в дверях стояла моя матушка в настоящем индийском сари. Прям кино какое-то, «Зита и Гита»!

— Маменька, легка на помине! — бросилась я на шею незнакомке.

Но маман отвела в стороны руки своей ласковой дочки и заявила:

— Да, Капитолина, это я! Пришла тебя спасать, тебе ведь угрожает опасность? — скорее утверждала, чем спрашивала маменька.

— Откуда ты узнала? — я только хлопала глазами.

— Я все знаю! — заявило это крохотное недоразумение.

Еще бы, среди нас, великанов, она со своим ростом в полтора метра была дюймовочкой.

— Совсем большая выросла! — удосужилась заметить мой рост — метр семьдесят пять — моя маменька.

— А где папка, его сожрали бенгальские тигры? — озвучила я свои нелепые мысли.

— Да, Капи, это случилось с ним шесть лет назад, но ты молодец, дар провидения в тебе есть... — понесла околесицу моя маменька, хоть бы людей постеснялась!..

Я решила перевести разговор в другое русло:

— Тебе не холодно в этой легкой одежде? — указала я маменьке на ее шифоновый наряд, не соответствующий апрельской погоде.

— Нет, я никогда не мерзну! — заявила категоричным тоном маман, мол, не удивляйтесь, я еще могу летать, извергать огонь, глотать шпаги и укрощать змей...

Не дождавшись приглашения пройти в комнаты, она нагло раздвинула нас и пошла осматривать Вовкины хоромы. Мы припустили за ней.

— Как ты меня нашла?

— Очень просто — интуиция, — опять этот тон. Мол, я же уже говорила, что обладаю сверхъестественными возможностями, а вы не верите, приходится для особо тупых повторять.

Не робкого десятка Наташка и совсем не хилый Мамонт только двигали челюстями в немом изумлении...

— Сегодня ты встретишь свою судьбу! — как ни в чем не бывало на ходу сообщила маменька. — Вот тебе амулет! — она вытащила с ловкостью цыганки из своего шелкового элегантного ридикюля камень с голубиное яйцо, переливающийся всеми цветами радуги, и, встав на цыпочки, повесила мне на шею.

На мгновение воцарилась тишина, только Мамонтов громко и сердито сопел.

— А теперь я должна отдохнуть, где моя комната? — тоном принцессы заявила маман.

Мне стало за нее стыдно, так вести себя в незнакомой компании у совершенно чужих людей! Но тем не менее я смирно сказала:

— Вот здесь! — и повела ее в свою комнату, сама как-нибудь в чуланчике перебьюсь.

Маменька отнеслась к новой обстановке с присущим ей философским безразличием, а я отправилась реветь в свой чуланчик...

АРКАДИЙ МАМОНТОВ

Ну и удивила Букашкина! Ее мамашка какая-то с приветом, откуда она сбежала? Тото я смотрю у Капки «тараканы» в голове, теперь понятно, откуда... С такой маменькой и «майских жуков» не грех завести!

— Слышь, Аркашка, это че и вправду ее мамаша? — прервала своим вопросом мое удивление Наташка.

— Откуда я знаю, я думал, у нее родители инженеришки какие-нибудь, а здесь такое! — я образно покрутил рукой в воздухе.

— Так ты че, встречаешься с девчонкой и не знаешь, кто ее предки? — совершенно справедливо возмутилась Наташка.

— Да мне не пришло как-то в голову расспрашивать о ее родителях, меня интересовала сама Букашкина.

— А ты давно ее знаешь?

— С четырнадцати лет. Когда она перевелась в нашу школу...

— Вроде ревет, иди, Аркадий, успокой ее.

Да, иметь такую мамочку, врагу не пожелаешь, уж лучше б в стельку напилась... И каким ветром к нам ее принесло? — горько вздохнула Наташка и поплелась на кухню готовить ужин.

Как Вован отреагирует на появление еще одной жилички, вот в чем вопрос? Осталось только моему папахену заявиться, и все, полный боекомплект! Можно смело разбивать палаточный городок для беженцев в Вовкиной квартире. Тьфу-тьфу, хоть бы не накаркать, пусть он лучше уж побудет на Севере пока, поищет золотишко, медную руду, может, с нефтью повезет! — размечтался я. Мой папахен тоже, честно говоря, с причудами, одни его походные песни кого хошь достанут! Но в целом он мужик ничего, с понятием. А с Наташкой я согласен на все сто, только сейчас нам не хватало еще одной заботы. И так их полон рот, не успеваем разгребать, все на нервах: скрываемся — раз, Вовкины «собаки» — два, ведем расследование — три! И это еще! Нет, я не вынесу!

Все же я поплелся в чулан... Капитолина и вправду ревела. Негромко, но все же всхлипывала прилично. Впервые я увидел эту девчонку плачущей! Да если бы ее укусила кобра, и то она не разревелась бы, а весело принялась бы отсасывать яд из ранки. Трудности не пугали ее. А тут такая сырость от одного появления мамочки! Хорошо хоть Капкиного папашу сожрали какие-то тигры, а то изображал бы здесь из себя факира.

— Эй, Бука, перестань реветь и расскажи мне все. — Я не умел успокаивать рыдающих дам, у меня у самого-то в глазах защипало от Капкиных слез...

Капка не слышала меня и продолжала реветь. И тогда мне пришла в голову гениальная идея:

— Букашкина, мы опаздываем на встречу! — проорал я над самым ее ухом.

Капка, как собака после купания, стряхнула с себя все печали и вихрем унеслась в ванную.

Я остался доволен. К Капке нужен особый подход, девчонка не привыкла распускать сопли на плече у ближнего, с такой-то мамочкой!

* * *

В половине седьмого мы уже топтались у подъезда пани Верчинской. Подниматься в апартаменты, на наш взгляд, было слишком рано. Мы вылезли из Наташкиного «смартика» размять затекшие коленки и купить мороженое в ларьке, чтобы ожидание не тянулось бесконечно долго. Капка повеселела, с наслаждением уплетая лакомство. Я посмотрел на часы:

— Пора! — я смахнул невидимые крошки с нового свитера — Капка и слышать не хотела, чтобы я ехал в старой одежде на вечеринку.

Сама-то решила не менять свою всегдашнюю униформу, поскольку бабка не любит симпатичных и молодых девчонок.

На правах хозяина нас встречал Герка Штольц, от которого несло не мужским «Hugo Boss», а каким-то «Мулен Руж». Парень пыжился неимоверно. Меня невзлюбил сразу, Капке бросился помогать расшнуровывать ботинки, видно, старухи совсем его доконали!

Когда Капка наклонилась, чтобы самой справиться с непослушным шнурком, из кармана вывалился «кошачий глаз», подаренный мамочкой. Герка тут же уцепился своими «щупальцами» за него:

— Милая вещичка! — парень не хотел расставаться с камешком, захватив его в ладонь и пробуя на вес. — Считается, что «тигровый глаз».., он развивает проницательность и приносит удачу!

Я психанул, мне было от чего разозлиться, целомудренная Капка, в жизни не подарившая своей обворожительной улыбки более достойным ухажерам, лучилась солнышком и щебетала соловьем. А этот «пыжик» сумел-таки рассмотреть из-за блеска золотисто-желтого «тигрового глаза» и остальные прелести Букашкиной.

Я решил сам представиться старухам, без Геркиной помощи, но, войдя в гостиную, растерялся, кто на этом девичнике главный? Здесь было много народу, но мало людей, говоря языком одного известного циника.

Я сиротливо озирался по сторонам. На горизонте маячило три мегеры, затянутых наверняка по старой привычке в корсеты, и два брюнета с округлыми животиками и при усах!

Среди этих «донжуанов» у Герки не было конкурентов, зато конкурировали бабки, обвесившись украшениями, как новогодние елки!

Блеск этой мишуры помутил разум двух «усатых», они носились вокруг бабулек мотыльками...

Тут меня подхватила милая блондинка. Выглядела она как моя сорокадвухлетняя тетушка.

По спине прошел озноб, и мою фальшивую улыбку перекосило еще больше!

— Рудольф Мещерский-Нефедов? — сладко пропищала мадам голосом семнадцатилетней девушки.

Я молча поклонился. У Вовки, видимо, богатый опыт на фальшивые фамилии, вот и моя понравилась этой бабуле неимоверно.

— Лиди Верчинская! — сделав почему-то ударение на втором слоге в имени, протянула мне панночка свою лапку, затянутую в перчатку.

— Рад видеть хозяйку этого очаровательного салона! — я тоже попытался сладко улыбнуться, но улыбка по-прежнему выходила, как в кабинете у стоматолога.

Пани ухватила меня за руку и потащила знакомиться с остальными, о чем мне нужно было говорить с этими вертихвостками, я не знал, не о погоде же, в самом деле?

Вечер был жестоким испытанием для меня.

Кроме того что ко мне липли совсем потерявшие стыд бабули, так еще и Капка отчубучила — впилась клещом в Герку и глаз не сводила со счастливчика. Уж я и так и этак маячил перед ней. Нет, девчонка ослепла, слушая этого недобитого фрица, который что-то нашептывал ей в самое ухо, отчего та звенела колокольчиком! Когда же мне совсем стало невмоготу, я схватил Капку за руку и потащил к выходу:

— Маменька будет сердиться, — заявил я старухам, выпучившим свои подведенные глазки, и провалил всю «операцию»!

Капка зашипела, как раскаленная сковорода:

— Эх, какого ты свалял дурака! Только Герман собрался мне сообщить, откуда он ждал пополнения своего бюджета на пятьдесят тысяч долларов, как ты все испортил! По легенде, вообще-то, мы сироты! — выплеснула последнюю каплю своего оправданного гнева Капитолина и затихла.

Этот Герман... Неужели ее маменька права, и Капка встретила свою судьбу в лице служителя продажной любви? Нет, я не позволю, только через мой труп! Если б соперник оказался достойным мужчиной, я молча бы удалился, но Герка, ублажающий бабок за «бабки»?! Нет, допустить этого просто невозможно!

Капка только собралась открыть рот, придумав, вероятно, новое оскорбление в мой адрес, как я жестко пресек ее поползновения:

— Начхать мне на тебя, на твоего белобрысого немца! И на потерявших всякий стыд старух, сующих мне свои раззолоченные визитки, — я выкинул в окно золотые карточки, врученные мне этими ведьмами, — слышишь, начхать!

КАПИТОЛИНА БУКАШКИНА

Впервые вижу такого злого Мамонта! Какая оса его цапнула? Не выдержать и двух часов!

Голову даю на отсечение, ничего не узнал, но и я хороша! Все вокруг да около... Надо было сразу брать в оборот Герку, а я глазки строить взялась. Но хоть что-то узнала. Во-первых, Штольца вчера не было дома, и он, естественно, не знает, что у него произошло ночью сражение и кто те ребята в масках. Утром он не обнаружил следов борьбы, значит, инкогнито прибрали за собой. Что им было нужно в апартаментах Герки, непонятно. Но друзьями здесь и не пахнет, ребята не собирались украшать кабинет лепестками роз. Значит, кто-то что-то замышляет против него! Во-вторых, Герман знает что-то о вдове сногсшибательное и скорее всего ждет пополнения своего скудного бюджета, шантажируя вдову! Дурачок. Головы лишиться может, надо срочно его предупредить, хорошо, телефон свой дал... В-третьих, как ни странно, но он мне понравился: обходительный, внимательный, симпатичный.

А как он мне поцеловал руку! Так приятно...

Не то что Мамонт, в жизни не догадается такого сделать. Единственное преимущество у Аркадия, так это его незабудковые глаза, такого ярко-голубого цвета я не встречала ни у одного представителя особей мужского пола! А вот у Герки они какие-то мутные, водянистые, да еще прикрыты рыжими ресницами, но если взять все остальное, то он ничем не луже Аркашки. И в-четвертых, Герман назначил мне встречу! Надо придумать, как завтра вечером избавиться от «хвоста» в виде Мамонта.

Я улыбнулась своей маленькой тайне...

— Чего лыбишься, фриц понравился? — Мамонт словно читает мои мысли.

— Нет, не понравился, ничего в нем особенного, — соврала я.

— Рассказывай, что тебе этот «херр»

Штольц наплел? — выпускал пары Мамонт.

— Что ты злишься-то, в самом деле?! — хотела я поставить его на место.

— Нет, я радоваться должен, что табун из бабулек гонялся за мной два часа по дикой прерии!

— Но не заарканили же тебя? — сейчас мне от Аркашки достанется!

— Зато у тебя, похоже, все тип-топ! Ручки целовали, в ушко комплименты шептали, веселые истории рассказывали, обжимали со всех сторон...

Такой «чистки» я не ожидала!

— Неужели ревнуешь? — обрадовалась я.

— Ещ-ще ч-чего! — тут же окатил меня ледяным душем Мамонт.

У-у-у, дурак! Под боком симпатичная девчонка, а он как статуя. Никаких чувств, сплошная проза... Ну и черт с ним, а я еще сомневалась, идти ли мне на встречу с Геркой, все-таки не куда-нибудь пригласил, а в свое логово. Но ничего, утру нос этому праведнику, основательно пофлиртую с Геркой!

У Цветова нас ждали с нетерпением, наша встреча интересовала их меньше всего, кому нужна жизнь двух неудачников. Господина Цветова и его подружку интересовала моя маменька, которая, по всей видимости, начала без меня чудить.

Нас с Мамонтом затащили на кухню и заговорщицки, шепотом доложили обстановку последних двух часов. Все сводилось к тому, что делала маменька. Назло Наташке и Вовану она ничего не делала, ничего не говорила, ничего не ела, как села в позу лотоса, так до сих пор и посиживает! Видимо, этим она распалила любопытство парочки больше, нежели если б она стала шнырять по всей квартире, заглядывая в кастрюльки с супом, и давать бесконечные советы Наташке и самому Цветову.

— Откуда она сбежала? — не унимались наши друзья.

— Ниоткуда, из Индии вернулась... — я обиделась за свою маменьку, которую подозревали в неустойчивой психике. У нее, между прочим, психика была поустойчивей нашей.

Даже разгневанные небеса не вывели бы ее из равновесия, в котором она пребывала вот уж двадцать лет!

— Из Индии?! — переспросили меня три голоса хором. Ар кашка перестал злиться и дружно подпевал этой "сладкой парочке Наташка

Вован"

— Что, человек не может жить в Индии? — мне совсем не хотелось распространяться о том, что родители бросили на произвол судьбы свое двенадцатилетнее чадо — А че она там делала, в натуре? — спросил Цветов.

— Жила, наверное... — ответила я. У моих друзей отвисли челюсти.

— Так ты, че, блин, с ней не общалась? — укорил меня Вован за всю троицу, которая дружно кивала головами, соглашаясь с Вовкиным вопросом.

— Нет, не общалась... — разочаровала я публику окончательно.

— В этом не было необходимости, друзья мои! У нас с Капитолиной космическая связь, мы все знаем друг о друге, и нет нужды в телефонных звонках и обременяющей переписке! — вплыла в кухню моя маменька.

Друзья, открыв рты, переводили глаза с одной дурочки на другую.

Верят всякой чепухе, ну да чем бы дитя ни тешилось...

Первой опомнилась Наташка:

— Ой, садитесь ужинать, вы, наверное, проголодались? — захлопотала она бабочкой.

— Ничуть! — вздернула брови маменька. — Я значительное время могу обходиться без еды, питья, тепла и всяких штучек, так необходимых простому смертному... — корчила она из себя богиню. «Святая троица» внимала ей с почитанием.

Я устала смотреть это представление и отправилась в свой чуланчик. Меня не интересовало, что еще наплетет моя маменька, знакомя моих друзей со своей биографией, такой богатой на приключения.

Скрывшись в чулане, я позвонила Найденову, вдруг появились какие-нибудь новости, мне хотелось верить в чудо!

— Алле, это опять Букашкина! Новости есть?

— Да! Встречаемся «У антиквара» на Малой Грузинской.

Я не стала уточнять, где это, просто отключилась, но думаю, что Колян нажал на кнопку «отбоя» раньше меня. Конспиратор!

* * *

— Мамонтов, ты едешь со мной на встречу с Найденовым? — обратилась я утром к Аркашке, попутно заглянув в аквариум — икры оставалось четыре штуки, самочка выглядела нездоровой.

— Конечно, еду-у. Твой вечный раб всегда с тобой! — кривлялся Аркашка.

Тут выплыла матушка, наш отъезд вытащил ее из «нирваны»:

— Капи, ты забыла свой амулет! — протянула она мне камень на веревочке, спорить с ней не было никаких сил.

Сегодня Наташкин «Смарт» отказывался нас везти, закончился бензин, мы беспомощно топтались у машины. Тут Мамонтов вздохнул и глубокомысленно произнес:

— Это знак свыше, мы не должны никуда ехать!

— Какой, к черту, знак, бензин забыли залить из-за вчерашней перебранки! — пребывание маменьки сказалось на Мамонте, и ему мерещилась всякая чепуха.

На наше счастье, из подъезда вывалился Вован с мобильником в руках, и тут же, завизжав тормозами, в сантиметре, от него остановился черный «Мерседес».

— Ну, че, встала Наташкина тарантайка? — Железобетонный Вован не доверял мелким автомобилям. — Садитесь.

Мы полезли в шикарный салон «Мерседеса», удивляя охрану Вовчика и угадывая их немой вопрос: «Когда Цветов успел подружиться с бомжами?»...

Нас лихо выгрузили на Малой Грузинской «У антиквара», дальше мы должны были передвигаться на своих двоих.

— Пошли, что ли... — потянул меня за рукав Аркашка.

Мы нырнули в подвальчик, заставленный всякой рухлядью. На звон колокольчика, раздавшегося после того, как мы открыли дверь, вышел старичок, от его седых волос остался лишь реденький пух, сквозь который просвечивала крышка черепа. Хотя старикашка переступил порог пенсионного возраста около двадцати лет назад, он все еще был в состоянии кланяться посетителям.

— Чем могу служить? — вежливо поинтересовался хозяин заведения, напомнивший мне моего покойного соседа Натана Соломоновича.

— Да, так, мы случайно забрели, посмотрим просто... — нашелся Аркадий.

— Смотрите, сколько душа пожелает, за просмотр денег не беру! — хихикнул старичок и скрылся в подсобном помещении.

Я стала критиковать Найденова, это ж надо быть таким конспиратором, чтобы затащить нас в безлюдную лавку, где нас запомнят и опишут в красках в любом протоколе.

Не успела я как следует покритиковать замашки начальника сыскной конторы, как за моей спиной раздался звон колокольчика, конечно, это был Найденов.

— Вы уже здесь? — вместо приветствия и без всяких шпионских ужимок спросил Колян.

Отвечать, что мы уже здесь, было бессмысленно...

Появился «Натан Соломонович», как я его окрестила про себя, и бросился навстречу дорогому гостю.

— Здравствуй, Коленька, здравствуй, дорогой!

— Приветствую, Моисей Маркович! — искренне радовался встрече сухарь Найденов. — Ну, как, не клюнула еще рыбка на нашу приманку? — видимо, у Найденова с антикваром были свои дела.

Мы с Аркашкой продолжали глазеть на допотопные вещи, кому они могут нравиться, ума не приложу. Ну поставлю я вот этот доисторический комодик у себя в комнате, дальше что? Положить туда свои вещи я не рискнула бы, вон дерево как изъедено червями, вдруг заползут еще куда-нибудь. Да и неизвестно, что хранили в нем прежние хозяева, подтеков-то сколько! Бр-р, мурашки по коже! Нет, не смогу я пользоваться «бэушной» мебелью, пусть даже самой антикварной, образ старухи с клюкой так и будет маячить у меня перед глазами.

А запах? Сплошное тление. Этот комодик поди наблюдал не одну смерть и впитал в себя все грехи и тайны прежних своих владельцев, а, судя по состоянию, их было немало — комодику-то лет двести, никак не меньше!

— Комод приглянулся? — Моисей Маркович с Найденовым закончили свои обсуждения, и антиквар увидел во мне клиентку.

— Нет! Я не люблю старые вещи. — Меня чуть не тошнило от этого запаха.

— Не такое уж это старье, мадемуазель! — возразил мне Моисей Маркович.

— Ну, если вы считаете, что вещь, прослужившая людям лет двести, не старье, то я спорить не стану! — у стариков свои причуды, недаром про них говорят: «Non compos mentis» — не в своем уме!

— Этой вещи исполнилось ровно... — антиквар театрально сделал паузу, подняв вверх указательный палец, ну, сейчас загнет про «три с половиной столетия»... — исполнилось ровно, вы вольны не верить, но ему ровно две недели сегодня!

Найденов рассмеялся, Аркашка и я стояли истуканами, дедушке пора навестить психиатора.

— Да-да, молодые люди, этот комод родился две недели назад, и дали ему жизнь вот эти руки! Только ш-ш-ш, — старикан приложил палец к губам, — никому ни слова, это я раскрыл вам свою профессиональную тайну и источник моих доходов. От моего подслеповатого глаза не укрылось, что вы не являетесь обожателями старины глубокой!

— Отчего же, — решил подсластить пилюлю дедушке Аркашка, — мне вот этот меч приглянулся, по-моему, это вакидзаси.

— Да, молодой человек, вы правы, это вакидзаси, только отлит он не в Японии, как покажется обывателю, а в Мытищах, одним народным умельцем, не буду открывать вам его имени.

— Но этот комод пахнет какой-то плесенью и пылью, пропитавшей его насквозь, запаха свежего лака нет и в помине! — моему удивлению не было предела.

— Обработал специальным составом собственного производства! — с гордостью воскликнул Моисей Маркович.

— Что ж вы мозги-то людям пудрите? — наивно недоумевал Мамонтов.

— Этот товар выставлен для снобов, ничего не смыслящих в настоящих вещах, но имеющих стойкое желание обзавестись модной сейчас «стариной». Разве на всех хватит по-настоящему антикварных вещей? Правильно, все истинно художественные вещи давно уже перешли в надежные руки. И тем не менее публика неустанно предъявляет спрос на древности, старинные коллекции пополняются новыми предметами, цены растут, а вместе с тем растет и мастерство подделывающих! В музеях еще есть действительно ценные вещи, хотя и оттуда стали тащить по-тихому, заменяя вот такими искусными подделками. Да-да, молодые люди, не обольщайтесь! Пойдемте, я лучше вас чаем угощу.

Резвый старичок поскакал вверх по винтовой лестнице, оставив вместо себя на посту своего племянника Марика, с увлечением читающего ветхую книгу, тоже наверняка искусную подделку.

Мы оказались в святая святых этого удивительного мастера, в его огромной квартире, заваленной всяким хламом. Чего тут только не было! И венские стулья, числом не меньше дюжины, и столы на гнутых ножках, за которые и не усядешься чайку попить, опасаясь перевернуть их, и совершенно немыслимые диваны, обитые парчой. Ну, а про библиотеку можно написать отдельный роман, сразу было видно, что здесь-то и есть все настоящее, а бутафория осталась в гостиной.

— Вот тут и проходит моя жизнь. Отсюда, — — старик любовно провел рукой по потрепанным переплетам старинных книг, — я и черпаю вдохновение на свое, не совсем законное творчество.

— Хватит тебе, Маркыч, под святошу косить, неси чай! — скомандовал Найденов, видимо, знал привычку «антиквара» поговорить.

— Уже бегу-у! — ответил Моисей Маркович, засеменив на кухню.

— Любит дед басни свои рассказывать, да слушателей не найти ему никак, Марика от книг не оторвешь, да и наслушался он дедовых сказок, — пояснил Найденов.

— Марик, это который на смену заступил?

— спросила я.

— Да, живет с дедом, родители в Израиль укатили еще в середине восьмидесятых, а эта парочка здесь прижилась, и ни в какую ехать не хотят!

— А что, Моисей Маркович и вправду сам мастерит вещички?

— Да, хобби у него такое, — выдал нам всю подноготную «антиквара» Найденов.

— Да-да, молодые люди, — подтвердил дед, неся на подносе чай, при этом руки его старчески не дрожали, а ведь дедуле почти восемьдесят.

— Обманывать народ — хобби? — ну никакого такта у Аркашки, ей-богу!

— Почему же обманывать? Я их тщеславие лелею, их значимость среди людей повышаю!

Человек ведь в жизни своей стремится к чему? — задал вопрос Маркыч и сам же принялся на него отвечать:

— Быть значительным.

Превыше всего ставить себя и свои успехи.

Рассказать о том, чего он добился в жизни, мало, зато показать — совсем другое дело! Имея дома старинную мебель, можно ведь и наплести окружающим, что он-де является потомком дворян. Мол, противные большевики разорили родовое гнездо, пришлось по крупицам собирать остатки былой роскоши. А легковерные граждане будут с почтением относиться к этому «потомку»: какое уважение к предкам — разыскал семейный гарнитур, который украшал гостиную дедушки, действительного Георгиевского кавалера! Но это годится для человека с фантазией... — говорил, прихлебывая ароматный чай, Маркыч, — а вот для «новых русских» с амбициями важна цена на антикварные вещи, он не запомнит имя мастера, трудившегося над созданием шедевра, он просто скажет: «А вот за этот письменный стол из особняка графа Орлова я выложил сорок тысяч зеленых!» С таким клиентом неинтересно, но можно хорошо заработать! Во всем своя прелесть! Ну, не буду вам мешать, у вас ведь какой-то разговор имеется! — видимо, молнии, вылетающие из глаз Найденова, попали в цель, и Маркыч, собрав пустые чашки времен «первой мировой», потопал на кухню.

— Короче, появился новый объект для исследования — Сироткин Владимир Владимирович, вот его фото. — Колян достал из внутреннего кармана фотографию маленького худого человека, — я знаю, вы и сами пытаетесь копаться в этом деле, так что может пригодиться и эта деталь. Но самое важное, почему органы заинтересовались этой личностью...

— Занозин должен передать ему «общак» на хранение, — похвастался своей информацией Аркашка.

— Не только, за полчаса до убийства этот тип ошивался в окрестностях Димкиной виллы. Имеется несколько свидетелей, видевших его крадущимся к дому, да, именно крадущимся.

— Уж не Ленора ли Гербовна его заприметила? — Аркашка был зол на Ленору за то, что она дала наше подробное описание ищейкам.

— Нет, Леноры в данный отрезок времени не было ни в доме, ни около него!

— Да-да, припоминаю, она посещала церковь. Алиби у бабули было стопроцентное, — сказал Аркаша.

— Только довольно странное алиби у партийной леди, — озвучила я свои мысли.

— В отношении экономки все проверено, на старости та действительно увлеклась посещением церкви, прихожане часто видели ее, — разбил Найденов мою надежду заподозрить Ленору Гербовну в убийстве любимого ученика.

— Ну и к чему нам Сироткин, каким боком к нему подлезть? — недоуменно спросила я у Коляна, возвратясь к личности на фотографии.

— Вы же за вдовой следите, — Найденов, оказывается, был осведомлен о наших делах, — так вот, этот субчик ее просто обожает, готов выполнить ее любую прихоть, изредка наведывается к ней. Мало ли что удастся вам заприметить...

— Пустой номер, она предпочитает герра Штольца! — вспомнил Аркашка ночные бдения вдовы в Немчиновке.

— У Штольца денег курам на смех, а этот подкидывал изрядно вдовушке! Но самое главное, деньги ему самому позарез нужны были.

Азартным игроком стал Владимир Владимирович, да фортуна отвернулась в последнее время от него!

— Тогда это в корне меняет дело! — ухватился Аркадий за новую версию. , — Ну, дерзайте, а мне пора, — засобирался Найденов. — Я убегаю, Маркыч, а этим ты можешь еще что-нибудь поведать, да смотри не очень-то, а то совсем, гляжу, на старости лет бдительность потерял! — поучал «детектив» словоохотливого дедулю.

— Беги, беги, мы тут сами разберемся, что можно говорить, а чего нельзя, ученые-с! — Маркыч вытолкал Найденова. — Я прошу прощения, молодые люди, но, кажется, я знаю, как вам помочь организовать встречу с Сироткиным.

— Вы подслушивали? — возмутился Аркашка.

— Да, на ваше счастье! — ничуть не смутился старик. — Так вот, к делу. Есть у меня ларчик, о котором мечтает господин Сироткин уже полгода, да я его другому профану всучил.

Если хотите, можете для знакомства воспользоваться вот этим, — он достал древнейший ларец с затейливой резьбой, — только, чур, про меня ни слова! Этот ларчик — близнец того, что понравился Сироткину.

— У вас серийное производство? — не удержался от сарказма Аркадий.

Ну ни лох ли, счастье само плывет ему в руки, а он ехидничает!

— Можно сказать и так! — ничуть не обиделся Моисей Маркович.

— . Я наступила Аркашке на ногу, дико вращая глазами, но мою уловку заметил Моисей Маркович, и я покраснела.

— Право, не краснейте, девушка! У вас отличный парень, таких поискать и то не найдешь! Берите и идите на встречу, скажете, что ваш батюшка купил эту вещь втридорога у меня, Моисея Марковича Гершензона, вы в курсе, что эту вещицу якобы ваш батюшка увел из-под его носа, войдя в сговор с этим прощелыгой, то есть со мной. Денег у семьи нет, и вы решили вернуть покупку настоящему ценителю древностей! Как вам моя идея? По-моему, стоит попробовать, других вариантов у вас нет, в казино вам к нему не подобраться, он опасается всяких сомнительных знакомств... — довольно потирал сухонькие ручки Моисей Маркович.

— Отличная идея, но сколько мы должны получить за этот ларчик с господина Сироткина? — быстро согласилась я, пока сомнения не полезли в бескомпромиссную голову Аркадия.

— Он из любителей, поэтому планку завышать не стоит, Пусть будет двадцать две тысячи, да, это хорошая цена! — немного подумав, заключил антикварий.

— Чего двадцать две? — скрестил воинственно на груди руки Аркашка, тон можно было бы и поменять.

— Долларов, конечно! А вы подумали, рублей, хи-хи-хи! На самом деле-то вы правы, молодой человек, и цена этой безделушки копейка, но терять лицо фирмы, нет, увольте! — развеселился Моисей Маркович.

Я открыла ларчик и ахнула:

— Как вам это удается, вон дырки от червей, тряпица на панбархат совсем не похожа, да и замок, пожалуй, будет заедать! Допустим, вы изготавливаете это сами, но где вы достаете такой материал?

— При сносе ветхого дома остается всегда много старого, изъеденного червями дерева, за неимением такового все просто делается заново. Дерево вымачивается в едком растворе, вывешивается в трубе, варится или иным способом обрабатывается, затем в мастерской делаются отверстия в нем, как бы изъеденные червями, иногда простреливаются мелкой дробью, края истачиваются, иногда отламываются и составляются так, чтобы починка бросалась в глаза. Бархат для обивки промывается, бумага для оклейки шкафов изнутри вынимается из старых книг. Железные части искусственным образом покрываются ржавчиной при помощи соляной кислоты и затем для вида подчищаются. Все гениальное просто! Спрос рождает предложение!

— И вас никогда не заподозрили в мошенничестве? — Аркашке все больше не нравился бизнес Моисея Марковича.

— Было дело, только об этом как-нибудь в другой раз! — не хотел признаваться в своих промахах старик. — Кстати, вот телефончик Сироткина, звоните ближе к пяти, позже можете не застать!

— Спасибо, надолго не прощаемся! — схватила я ларец и бегом помчалась вперед, вдруг старикан передумает...

АРКАДИЙ МАМОНТОВ

— Совсем, да? — напустился я на Капку. — Дед использует нас, разуй свои глазки.

Но Капка была неумолима:

— Это наш шанс! — покрепче обняла она ларчик.

— Какой шанс, ну втюхаем мы ему ларец, дальше что, пистолет к виску, мол, колись, браток, куда деньги заныкал, да?

— А что, это идея, жаль пистолета у нас нет, придется у Вовки взаймы попросить, — после этого антиквара у Букашкиной мозги тоже вымокли в каком-то кислотном растворе.

— Просуши мозги, отсырели! — не сдержался я.

— Не груби. Мамонт, пойдем лучше пообедаем и рискнем набрать номерок! — Капка потащила меня в кафе.

— Я не привык питаться в общепите! — загундосил я. — Поехали к Наташке, она собиралась готовить классный обед!

— Маменьку видеть не могу, ее ужимки меня бесят, — призналась Капитолина.

— Как же, тебя обошла на вороных по экстраординарности! — заметил я.

— Мамонтов, давай не будем ссориться.

Маменька бросила меня на произвол судьбы, когда мне было всего двенадцать!

Меня охватила дрожь от этого признания.

Бедная Букашкина, а я ведь ничего не знал!

— Капка, прости меня, идиота! — замямлил я, желая только одного, только бы девчонка не разревелась.

— Да все нормально, — отмахнулась Капитолина, — пережила я эту беду лет восемь назад, вон смотри, «Макцоналдс», пойдем туда.

В «Макдоналдсе» я взял себе парочку гамбургеров, Капка поступила умнее и взяла фишбургеры, которые оказались намного вкуснее.

— Еще только половина третьего! Когда ждешь, время ползет черепашьими шагами! — с досадой произнесла Капка, ей не терпелось наведаться к Сироткину.

— Давай попробуем позвонить? — мне было ее жалко, тем более после недавнего откровения. Я готов был лезть для нее за звездами на небо, лишь бы она не грустила.

— Давай! — Капка только этого и ждала. — Пойдем в метро карточку на таксофон купим, сотовым все же опасно пока пользоваться!

— Пошли! — я подхватил ларец, завернутый в тряпицу.

Нужно купить пакет, не бродить же по всему городу с этим немыслимым свертком под мышкой. В первом же киоске я купил пакет и пару газет, чтобы скоротать время. Капка побежала в метро звонить. Невдалеке топтался милиционер, он осматривал меня с таким нескрываемым подозрением, как будто я и вправду что-то натворил. Я замер и сосчитал свой пульс. Подобный образ действий не вызвал у милиционера прилива доверия, он смачно сплюнул и направился ко мне.

Но тут пришло спасение в виде запыхавшейся Букашкиной. Как я был ей рад в эту минуту! Ухватив Капку за талию, я поволок ее в подземку.

— Поехали, я и карточки на метро купила, он ждет нас, как услышал про ларчик, так даже голос задрожал! — радостно сообщила мне Капитолина.

— Далеко ехать? — спросил я и перевел дух, мент наметил себе другую жертву.

— Нет, он живет на Соколе, в генеральском доме, помнишь, у церкви?

Счастливые, мы спускались на эскалаторе вниз.

— Да, помню, — ответил я, — он разве не в депутатском доме живет?

— Нет, это квартира его родителей, у него там музей! — поведала Букашкина. И когда только успела разжиться такими подробностями?

— Что ты ему наплела?

— Все, как учил Моисей Маркович, сразу же клюнул. Самое удивительное, что мужик совсем бдительность потерял. Прикинь, домой тащит совсем неизвестных ему людей!

— Вот это-то и подозрительно, может, позвонить еще раз и договориться у церквушки встретиться с ним, осторожность не помешает, — волновался я.

— Да нет, мне показалось, что главное для него сейчас — на ларец взглянуть, видимо, очень долго охотился за таким, — азарт всегда лишал Капку обычной рассудительности, ей хотелось, как ребенку, все заполучить сейчас и немедленно.

На свой страх и риск я согласился.

И все-таки Сироткин проявил смешную осторожность, дверь открылась ровно на пять сантиметров. Цепочку вырвать ничего не стоило, но мы-то пришли не грабить его!

— Сначала покажите, — глазки бегали по сторонам, что за неприятная личность!

Я вытащил из пакета сверток и развернул тряпицу, Сироткин внимательно осмотрел ларец и даже посветил фонариком, чтобы убедиться в оригинальности предмета.

— Откуда вы узнали, что я хотел его приобрести? — подозрительно спросил он у Капитолины.

— Владимир Владимирович, не дурите, полчаса назад вы уже спрашивали, и я вам сказала, что наш папенька очень радовался, когда перекупил вещицу у вас из-под носа, обзывая вас скупердяем, жмотом и профаном, — смело ответила моя подружка. Вот это да, ай да Капка!

— Не шумите так, соседи могут услышать, а у меня, знаете ли, репутация!.. — засуетился Сироткин от такого напора. — Проходите! — он скинул цепочку, выглянул в коридор в поисках несуществующего врага, а потом захлопнул за нами дверь и запер ее на запор. — Семнадцатый век, служил еще в доме у графа Шереметева! — похвалился запором Сироткин, бизнес Маркыча процветал вовсю. — Давайте скорей, не томите! — выхватил он ларчик у меня из рук.

Мы с Капкой молчали, озираясь по сторонам, столько старья натащить, это ж надо!

У Капки щекотало в носу от вековой пыли на «раритетах», хоть бы домработницу заставил наводить лоск на «древностях» раз в неделю...

— У вас слишком сухой воздух, вам нужен аквариум и нормальная температура для лучшего сохранения ваших «ценностей»! — посоветовал я увлекающейся натуре.

Сироткин перевел бегающие глазки с ларца на меня, но взгляд все равно почему-то был направлен в сторону:

— Да-да, мне уже однажды советовали так поступить, — ответил любитель антиквариата голосом не мужчины, а подростка. Уж не «голубой» ли он часом? Да, нет пожалуй, Найденов говорил, что этот слизняк мадам Занозину обожает.

— Так у меня есть приятельница, вмиг организует вам чудесный аквариум, а кондиционер вы уж сами как-нибудь приобретете! — советы летели из меня один за другим.

— Мне бы хотелось что-нибудь оригинальное, а не просто банку с водой! — заглатывая воздух, выдал свое пожелание Сироткин.

— Есть один старинный аквариум, некогда принадлежавший самому Золотницкому!

— Течет? — моргнул своими бесцветными глазками Сироткин.

— Реставрация требуется, но это за отдельную плату! — во мне проснулся коммерсант аля Маркыч.

— За ценой не постою, только как вы докажете, что он и вправду принадлежал э-э Золотницкому? — беспокоился о родословной аквариума собиратель древностей.

— Бумаги имеются его самого. Записи разные, рекомендации по уходу за рыбами, в них и описан данный резервуар, — врал я дальше, надеясь на не законный бизнес Маркыча.

— О-о, это меняет дело! Давайте разберемся сначала с этим миленьким ларчиком... Этот разбойник Гершензон хотел за него двадцать тысяч, а вашему батюшке продал за двадцать пять, и чтобы ваш батюшка больше не обзывал меня жмотом, я даю за него тридцать! — мы с Капкой открыли рты, за ларец, от которого несло мышиным пометом, тридцать тысяч «зеленых», да здравствует Моисей Маркович!

— Тридцать две, а то папенька потребует вернуть данный раритет! — совсем обнаглела Капка.

— С удовольствием бы, да нет у меня лишних денег сейчас! — начал плакаться о своем бедственном положении «слуга народа».

— Значит, за аквариум приплатите две штуки! — штурмовала Капка Олимп торговли.

— Договорились, Герасим, принеси деньги! — из соседней комнаты появился амбал двухметрового роста. Вот сейчас-то нас и скрутят, пронеслось у меня в голове...

— Важмите! — прошепелявил амбал и протянул к нашему величайшему удивлению три пачки «зеленых» стодолларовыми купюрами.

— Здесь ровно тридцать тысяч, пересчитайте! — посоветовал нам Владимир Владимирович.

— Верим на слово! — и я запихнул деньги в правый карман куртки, ожидая подвоха, неужели все так просто?

— Назовите свою цену за аквариум! — потребовал ВВС.

— С батяней посоветоваться надо, мы вам перезвоним! — стал отступать я в коридор, прикрывая собой Капку.

— Только не говорите, кому предназначен аквариум, а то ведь упрется еще! — переживал Владимир Владимирович.

— Заметано! — скинув ломик, мы с Букашкиной выскочили за дверь. — До свидания! — хором крикнули мы, сбегая по широкой лестнице вниз.

— А ваш телефон? — спохватился Сироткин.

— Будем держать одностороннюю связь, а то батюшка может вычислить, кому мы сдали ларец!

* * *

Выскочив на улицу, мы перевели дыхание и вытерли вспотевшие лбы. День выдался ласково-теплый, почти жаркий.

— Уф, ну и работенка! Хорошо, что пронесло, в кино все сложнее! — облегченно вздохнул я.

— Подожди еще радоваться, надо эти деньги довезти до Маркыча! Надеюсь, слежки за нами не будет? — у Капитолины проснулся задремавший было разум.

— Надо бы попетлять! — согласился я.

— С такой жизнью придется у Найденова уроки брать! — не теряла присутствия духа Букашкина.

— Да, адреналина получили на неделю вперед, но ничего, деньжатами зато разжились! — радовался я лишним восьми тысячам.

— Остынь, все Маркычу отдадим!

— Зачем, рисковали-то мы! — округлил я глаза.

— За предстоящую работу, сам же напросился с аквариумом, что-то я у тебя не наблюдала старинный резервуар Золотницкого, а про «бумаги» зачем плел? — остудила мои планы насчет денег Капка.

— Вот так всегда! — горько вздохнул я.

— Ты лучше радуйся, что этот почитатель рухляди фамилию нашу не спросил, Маркыч то умолчал о таковой.

— Сейчас мы Маркыча и припрем к стенке!

— Хорошо хоть этого Сироткина к стенке не приперли, только приступили бы к экзекуции, а тут бац!., и Герасим выползает,.

— Как информацию из него тянуть станем?

— Придумаем, — обнадежила меня Капка.

Через час, изрядно поплутав, мы заявились в лавку антиквара. Моисей Маркович встречал нас с распростертыми объятиями, еще бы, как-никак, а тридцать штук заработали.

— Да у вас дар, молодые люди, давайте сотрудничать, обещаю неплохие дивиденды, — потирал свои ручки Маркыч.

— К работе приступаем уже сегодня, заказан аквариум старинной работы, как его сварганить, чтоб выглядел правдоподобно? — Капитолина взяла деда в оборот.

— Пустяшное дело, у меня как раз завалялись где-то несколько старых стекол, вынутых мною из конюшни известного конезаводчика Бергмана, посмотрите, какая роскошь! — он достал из-под прилавка два стекла, которые отливали всеми цветами радуги.

— Полюбуйтесь, таких, пожалуй, не найдешь на самом красивом древнеримском слезнике! — восхищался Маркыч.

— Но их только два! — совершенно справедливо возмутилась Капка, из двух не сварганишь приличного аквариума.

— Эх, молодые люди, какая неопытность, какое нетерпение. Кстати, вы не представились, — заметил, все еще любуясь стеклами, антиквар.

— Капитолина, а это Аркадий! — представила Букашкина себя и меня.

— , Так вот, Капитолина. Эти стекла подлинные, а вот эти... — дед закряхтел и опять полез под прилавок, — вот эти были выдержаны мною пару лет в навозных парниках у моего приятеля в деревне. Была у меня задумка шкафик отличный соорудить... — нашему взору предстали стекла совершенно идентичные первым.

— Вот это да! Откуда же вы знаете столько хитростей? — удивились мы с Капкой.

— О-о, молодые люди, профессия антиквара подразумевает и профессию реставратора, настоящий знаток древностей никогда не доверит другим рукам исправления ценных старинных вещей. Для этого он сам учится отливать формы, склеивать замазкой и столярным клеем, рисовать карандашом и красками, гравировать, выжигать, паять и тому подобное. Но чтобы уметь все это делать, надо быть тонко образованным человеком! — хвалил себя Маркыч. — Может, используем эти парниковые стеклышки, они ничем не хуже, а этими, настоящими, я все же украшу шкафик, и хоть что-то подлинное будет в нем? — предложил Маркыч.

— Как знаете, только нам еще и бумаги нужны, подтверждающие подлинность аквариума! — вспомнила Капка о моей болтовне по поводу бумаг Золотницкого.

— У меня имеется часть подписки на журнал «Естествознание и география» за тысяча восемьсот девяносто шестой год с рубрикой под названием «Аквариумы и террариумы», по тогдашней цене четыре рубля пятьдесят копеек за подписку на год, сейчас эту сумму можно смело поднять в десять раз в у.е., так вот, на полях мы соорудим заметки самого Золотницкого, ну и пару писем из его переписки организуем! — на все был готов ответ у старого мастера.

— Отлично, Моисей Маркович, вы гений! — похвалили мы антиквара.

— Вам удалось узнать что-нибудь по вашему делу? — поинтересовался старый мастер.

— Нет, абсолютно ничего, — сокрушенно покачала Капка головой.

— Мне искренне жаль, — огорчился Маркыч и от досады стал грызть ноготь.

— Но мы не теряем надежды разжиться информацией при установке аквариума, — обнадежил я старика.

— Вам известно, как это делается? — волновался за нас антиквар.

— О, да, это наша основная работа! — захохотали мы с Капкой, подразумевая двойной смысл в ответе — и реальную установку, и выколачивание фактов...

— Четыре дня, да, четырех дней мне будет достаточно, — определил срок работы антиквар.

— А нельзя ли чуть побыстрее, от этого зависит многое! — мы не могли признаться старикану, что милиция наступает нам на пятки.

— О-о, да, я понимаю, молодые люди должны срочно найти настоящего преступника, — ответил понятливый старик, — тогда завтра к вечеру навестите меня.

Почему бы Маркычу не открыть собственное бюро расследований, ну или хотя бы не устроиться на полставки к Найденову? Стоп, а кто сказал, что он не числится у Найденова в секретных агентах? Небось, получая зарплату, расписывается закорючкой в графе «консультант»!

— Тогда до завтра! — попрощались мы с Моисеем Марковичем и покинули лавку.

— Забыли спросить про фамилию «нашего батюшки»! — засмеялась Капка, заходя в метро.

— Завтра узнаем! — ответил я.

КАПИТОЛИНА БУКАШКИНА

Отлично провели день!

Похож ли Сироткин на убийцу? Пожалуй, нет, а вот его Герасим кого хошь утопит!

Нужно позвонить Найденову и узнать, был ли с ним Герасим у загородного дома Задозина...

Сегодня у меня еще свидание с Германом!

Пойти или нет? Решу позднее. Надо бы отправить маменьку назад, в Индию. От нее только мысли путаются, как она собирается помогать мне? Постоянно медитируя, что ли?

...Дома нас встречала одна Наташка, ни Вовки, ни маменьки на горизонте не наблюдалось.

— Где маман? — все же поинтересовалась я.

— Тс-с-с! — Наташка приложила палец к губам. — Там, — махнула она рукой в сторону моей бывшей комнаты, — кажется, спит...

Оригинально! Вместо того чтобы спасать дочурку и носиться с ней в поисках настоящего убийцы, она спокойненько почивает. Ай да маменька! В душе я полила ее ледяным душем порицания, внешне же согласилась с Наташкой:

— Пусть поспит, бедняжка, притомилась от дальней дороги.

— Букашкина, поди сюда! — приказал Аркадий.

Не жена я ему, чтобы так командовать, но все же поплелась на звук его голоса. Мамонтов стоял, набрав в легкие побольше воздуха и драматически сложив руки на груди. При моем приближении он не испустил криков радости, а выразительно посмотрел на аквариум — икры не осталось ни одной штуки, самочка впала в панику!

— Только этого нам сейчас не хватало! — схватилась я за голову.

— Что будем делать? — Аркадий сделался мрачнее тучи.

Я не бюро советов. Мне нечего было сказать, тем более такому рыбному асу. И все же я попыталась хоть как-то разрешить этот сложный вопрос:

— Немедленно посади самочку к остальным! — предложила я.

— Но что мы скажем Вовану? — Аркашку больше заботило душевное равновесие Цветова, а не наше жалкое положение!

— Мы не нанимались нянчиться с его выводком, — отрезала я и пошла на кухню ужинать. Аркадий решительно потопал за мной, еще бы, из кухни неслись волнующие запахи, а отсутствием аппетита Мамонтов не страдал ни при каких условиях. Я давно заметила, что мужчины по своей сути жалки, но они отлично скрывают это при помощи самолюбия и хорошего аппетита.

Мы не успели прикончить свой ужин, как заявился Вовка Цветов. Все встретили его гробовым молчанием, обломились ему «щенки»!

Реакция Вована была необычной: он даже не вздохнул, просто стоял и смотрел на беспокойную самочку.

Дурак Мамонтов хотел разрядить обстановку и попытался бросить хоть пятнышко света на уныло-серый ландшафт Вовкиной души:

— Вован, все будет нормально, сейчас я посажу нашу «девочку» к «мальчикам», — он схватился за сачок, — и ей станет повеселее, а там глядишь и на новое икрометание сподобится! — суетился Аркашка.

Но Вован не произнес ни слова, даже любимое «блин!» потерялось где-то в закоулках его раненой души. Он просто отошел от аквариума, плюхнулся в кресло и стал бездумно переключать каналы телевизора. Никто не нашелся, что ему сказать.

Наташка тихонько вытирала слезы краем фартука, даже шмыгнуть носом она не рискнула в присутствии Вовки, отправилась на кухню реветь. Только я надумала припустить за ней, как ко мне обратился Вован:

— Капитолина, а не помрут мои «собаки», скажи только честно?!

— Что ты, Вовчик, — попыталась я его успокоить, — я пошутила тогда. Конечно, иногда рыбы заболевают и умирают, никто не застрахован от этого. Но от того, что умрет одна, другие не помирают, они продолжают жить, плодиться... Так и «собаки»! Пойми, Вовка, я не знала тебя еще тогда, вот и прикололась таким образом, не подумав даже, что ты так прикипишь к рыбкам. Такое редко бывает! Да, люди любуются рыбами, заботятся о них, но не воспринимают потерю икринок как трагедию всей жизни.

Вовка встал, выключил телевизор, еще раз подошел к аквариуму, но уже пустому, Аркашка успел отсадить нервную самочку в другой к совершенно здоровым в отношении психики «собакам», постоял, раскачиваясь с пятки на носок, и вдруг произнес:

— Вы так ничего и не поняли! Пойдемте, помянем «не родившихся»... — У Цветова, даже при всем моем уважении, стало сносить «крышу».

— Пойдемте! — не стали мы перечить Вовану.

Наташка быстро накрыла на стол, слава богу, никому не пришло в голову звать на «поминки» маменьку! За столом было слишком грустно, поэтому я постаралась побыстрее улизнуть в свой чуланчик. Никто не возражал...

Я стала костерить себя на все корки, и почему я не разбираюсь в людях, вон Вовка какой тонкой натурой оказался, а разве по нему скажешь? Когда я увидела его впервые, так вообще приняла за придурка, который получал в жизни инструкции только из своего тугого кошелька! Я стала молиться за самочку, она вызывала опасения, если ей удастся протянуть хотя бы три дня — это будет большой удачей!

Вскоре ко мне пришел спасительный сон...

Без сновидений не обошлось и на этот раз.

Снился мне опять Герман, он плавал лицом вверх на зыбкой глади воды, лицо его было мертвенно бледным, а глаза глядели в одну точку на небе, наблюдая за приближающимся стервятником...

Как от удара электрического тока, я подпрыгнула на кровати, Герке угрожает опасность, у нас с ним свидание сегодня в одиннадцать, но я проспала!

На ходу я влезла в джинсы и свитер, ураганом выскочила из квартиры и понеслась на Наташкином «Смарте» в сторону Немчиновки...

* * *

Ах, милый Герка, но почему я тебя презирала? Я давно знала, что мужчины по большей части свиньи, но ведь и женщины тоже бывают ангелами лишь символически! Кто мне дал право судить, что человек делает хорошо, а что плохо? Я просто обливалась горючими слезами, не надеясь застать Герку живым...

Так и есть, калитка открыта...

Зловещая тишина звенела набатом у меня в голове, даже привычный фонарь у ворот не горел, на ощупь я добралась до крыльца и толкнула дверь. И здесь не заперто, на ватных ногах я вползла в холл и продолжила исследования в гостиной на предмет Геркиного, еще не остывшего трупа. Пусто. Я чувствовала себя бесполезной, словно булавка, лишенная своей головки... Надежда еще тлела во мне, я собралась с духом и поползла на второй этаж.

Поднявшись наверх, я перевела дух и прислушалась. Тишину нарушали лишь удары моего сердца и мерное посапывание, доносившееся из Геркиной спальни. Вихрем я влетела в комнату и бросилась к кровати в поисках живого Герки.

Вдруг истошный женский вопль заполонил всю комнату. Зажегся свет настольной лампы, и перед моим взором предстала пышногрудая блондинка. Это была мадам Занозина собственной персоной, закусившая зубами краешек простыни. Рядом с ней сидел Герман Штольц.

Он выглядел потрясающе с обнаженным торсом, но меня это уже не впечатлило. Герман сразу понял, в чем дело, и попытался было оправдаться. Но его слова ничего не рождали во мне, кроме смеха. Удивительно, что его бестолковые извинения вызвали у вдовы не ревность, а лишь удивление и восхищение:

— Герман, как ты красиво излагаешь! — защебетала Занозина.

Спасение пришло неожиданно с появлением запыхавшегося Мамонтова. На мое счастье, Аркашка не встал в позу Отелло и не, стал отчитывать меня на людях, да еще столь развращенных, он просто схватил меня в охапку и потащил вниз по узкой лестнице, прикладывая ко всем острым углам, наверное, в отместку.

Со второго этажа донеслось позднее приглашение:

— Может, выпьем кофе и все обсудим? — Герка не терял надежды затащить и меня в свою еще не остывшую постель.

— Даже и не думай! — ухватил меня покрепче Аркашка и семимильными прыжками бросился вон из дома.

Освободиться от него не было никакой возможности. Мамонтов впихнул меня в Наташкин «Смарт», и я, вместо того чтобы броситься ему на шею, принялась тут же его отчитывать:

— Каким ветром тебя сюда принесло! Все так славно начиналось, я могла добыть ворох полезной информации. Твое глупое вторжение все испортило! У-у! — со злости я газанула так, что завизжала совершенно невинная резина на покрышках.

— Если еще раз, — начало Аркашкиной проповеди выглядело зловеще, особенно его тон, заставивший меня вжаться в кресло, — повторяю, если еще раз ты убежишь из дома одна, да еще на ночь глядя, я не посмотрю, что мы друзья, я отхожу тебя ремнем так, как тебя положено было охаживать им раз в месяц в детстве, чтобы выбить всю дурь, засевшую у тебя в голове! — сказал Мамонтов и сразу пришел в хорошее расположение духа. Он всегда заметно веселел, испортив настроение мне!

За всю дорогу мы не произнесли больше ни слова. Дома я удалилась в свой чуланчик штопать свою потрепанную честь, только такой дуре, как я, могло прийти в голову спасать Герку от воображаемых врагов. Да этот хамелеон нигде не пропадет, такое не тонет! Четыре часа утра... Как Аркашка нашел меня, на чем он добрался до Немчиновки? Неблагодарная, я даже не спросила у него об этом! Вся моя любовь, скопленная за годы одиночества, полилась водопадом на верного Мамонтова, жаль, его рядом не было...

АРКАДИЙ МАМОНТОВ

...В состоянии ли я удержать Капку? Ей вскружил голову парень, который следует правилу: ешь, пей, веселись, ибо завтра начнется пост. Он вообще не любит оглядываться назад и жить вчерашним днем, но ничего, утро вечера мудренее, посмотрим, как завтра будет оправдываться Капитолина по поводу своих ночных прогулок! Ей крупно повезло, что место в постели рядом с Геркой было занято! Надо будет поблагодарить мадам Занозину за такую прыть и бесперебойную работу в две смены.

Самое главное предстоит завтра, интуиция, если, конечно, она у меня есть, подсказывает мне, что ВВС — самый подходящий кандидат на роль убийцы! Вот такие малахольные всегда и оказываются настоящими преступниками!

Это ничего, что ручонки у него трясутся. Кто знает, может, он в детстве «шпагой» занимался.

А уж про выгоду я вообще молчу, деньгами сорит направо и налево, откуда такая привычка жить на широкую ногу?

А теперь спать!...

Интересно, о чем думает Капка? Пойти посмотреть, что ли? Нет, запустит в меня чем-нибудь. Пусть лучше помучается, ей это только на пользу!

* * *

...Я опять не выспался, кто-то упорно хлюпал носом, и этот звук вывел меня из сладкой дремы, пришлось вылезать из теплой постели и ползти на звук хлюпанья. Так и есть, Наташка!

— Ты чего? — потряс я нашу повариху за плечо.

— Вовка, ы-ы-ы! — вздрагивали плечи Наташки.

— Что Вовка, не понял?!

— Рыбка, ы-ы-ы! — всхлипывала Наталья.

О! Терпению моему пришел конец, и я отправился к аквариуму.

Боже, самочка плавала вверх животом, вернее не плавала, а лежала мертвая на поверхности воды! Пришлось скорее хватать сачок и вылавливать трупик, пока Вован не проснулся и не увидел ее трагичного конца!

— Наталья, а Вовка уже видел? — вернулся я на кухню к Натке с сачком.

— Ы-ы-ы! — мычала и кивала она головой.

Теперь ясно, отчего такой бурный поток слез.

— И что он? — допытывался я. Ну как мне ее успокоить, придется звать Капку, может, той под силу утешить подружку.

— Пистолет, ы-ы-ы! — выдавила из себя Наташка.

— Ох, и не хрена себе! — обычно я бываю более сдержан в выражениях. — Где он? — я готов был сам застрелить бестолковую Наташку.

— У себя в комнате, ы-ы-ы! — соизволила она ответить, но в конце все же сорвалась на вой.

— Застрелился? — у меня затряслись коленки.

— Нет еще, ы-ы-ы! — пуще прежнего взялась выть Наталья, то ли на радостях, что Вовка еще не застрелился, то ли от испуга, пойди, разбери этих баб...

На мое счастье, из чулана показалась заспанная мордашка Капки.

— Букашкина, самочка подохла, Вован собрался стреляться. Наташка ревет, пойди, успокой ее! — выступил я с утренними не совсем счастливыми новостями.

Букашкина не стала хвататься за голову, сон слетел с нее в секунду.

— Наташке сейчас полезно пореветь, пошли к Ц-цветочкину! — заикание выдало Капкино волнение, поэтому я не стал поправлять, что Вовка не Цветочкин, а Цветов.

Мы решительным шагом направились к Вовке в комнату...

...Вован нарядился в черный костюм, белоснежную рубашку, нацепил красную бабочку, пистолет был у него в правой руке, казалось, он спал...

Мы подошли ближе, Капка упала на колени:

— Вовка, милый Цветочкин, не умирай, а?

Как же мы теперь без тебя-то, а? — заголосила как над покойником Букашкина.

— Ребята, простите меня, я не сберег «собак», я плохо ухаживал за ними, все вокруг меня дохнут... Даже когда я был маленьким, я накопил денег и купил себе хомячка, и что вы думаете? Он сдох ровно через две недели. Бабушка велела мне больше не заводить никого, а мне так хотелось щеночка, с черненьким мокрым носиком! Но я не рискнул, боясь и его потерять. И вот теперь опять. Нет, я этого не вынесу! Так что, ребята, спасибо вам огромное, за радость, которую мне доставили «собаки», но наблюдать, как они умирают, я не могу! Простите и прощайте!

— Э-э, Вовка, ты это брось, ты чего и вправду помирать собрался? — возмутилась Капка.

— Да, я просто усну и все! — закрыл глаза Вован.

— Че ты сказал? Блин! В натуре, я тебя не понимаю! — позаимствовала взволнованная Капка словарный запас Вована.

— Я не хочу жить, это вам ясно? И если кто еще зайдет ко мне в комнату, я пущу себе пулю в лоб, дайте человеку спокойно помереть своей смертью! — зарычал сердито Вован тоном начальника, отдающего распоряжения своим «браткам».

— Э-э... — начала было Капка, но Вован жестко пресек ее:

— Считаю до трех! — и приставил дуло пистолета к виску.

Что оставалось нам делать, только молча ретироваться.

Наташка продолжала реветь, Капка скрылась в комнате у своей оригинальной маменьки, я обхватил голову руками, проклиная себя на чем свет стоит за то, что в свое время разрешал Капке нести всякий вздор клиентам об особенностях некоторых рыбешек!

Вдруг в кухню в сопровождении Капки вышла ее маменька. Все ясно, она тоже решила принять участие в этом «шоу». Я злился на Вовку необыкновенно, устроить такой переполох мог только шестилетний мальчишка, но никак не солидный бизнесмен!

— Вот, выпей, девочка! — Капкина матушка взялась приводить в чувство Наташку, капая той в стакан ядовито-красные капли из крошечного флакона. Мне бы успокоительное тоже не помешало, хотел сказать я, но сдержался.

— Помогите Вовке! — упала Наташка на колени перед «волшебницей». — Он такой добрый, ответственный, а самое главное, несчастный! Ведь у него не было даже родителей! — Наташка была в полном отчаянии.

— У него была бабушка! — заспорила с Наташкой Капка совсем некстати, она-то была лишена даже такой малости.

— Какая бабушка? Детдомовская «крыса-директриса»? Она сама и отравила Вовкиного хомячка! — тайны Вовкиного детства посыпались из разъяренной Наташки горохом. — Она всех животных травила, хотела добренькой казаться, разрешала заводить ребятам питомцев, а лотом они умирали, и она во всем обвиняла малышей, мол, не умеешь ухаживать, так нечего и заводить зверушек! Прикиньте, какой стресс. — Конечно, все согласились с Наташкой.

— А ты откуда все это знаешь? — Капку трудно было сбить с толку.

— От верблюда! Моя мама работала в том детском доме медсестрой, понятно? — разозлилась Наташка на Капку окончательно.

— Так Найденов тоже детдомовский? — не унималась Капитолина.

— Да, Колька рос вместе с Вовкой, только у Кольки отец был, по выходным к себе забирал, а у Вовки совсем никого! — хотела опять зареветь Наташка, но слезы испарились, видимо, Лекарство, помогло.

— Не стоит так волноваться! — наконец-то решила вмешаться Капкина матушка. — Но я не смогу помочь Владимиру, он сам принял решение уйти из жизни, и я не вправе ему мешать, — промолвила она. Лучше б она молчала!

— Как это не вправе? Что вы себе позволяете! Да вы... Да я... — накинулась огромная Наташка на Капкину маменьку.

Та с невозмутимым видом ткнула Наташку пальцем в грудь:

— Остыньте! — Наташка и вправду стала остывать, заваливаясь на бок. — Отнесите ее в постель и уложите, с ней ничего страшного, пусть поспит пару часов! — заявила чародейка и принялась капать в чашку капли, но уже ядовито-зеленого цвета.

«Ох, и потравит она нас!» — только и пронеслось в моем воспаленном мозгу.

— А это для Владимира! — она взболтнула ядовитую жидкость и направилась опаивать Вовку.

Я хотел броситься за ней, но у меня подкосились колени, меня подхватила Капка:

— Не волнуйся, не отравит она его, ему тоже не мешает поспать! — шикнула на меня Капка.

— А-а-а, п-п-почему капли з-зеленые? — я беспомощно тыкал пальцем вслед уплывающему облаку.

— Вовке полезно поспать не два часа, а пару суток, чтобы его мозги проветрились! — на все был готов ответ у моей подружки.

Но я-то слышал своими собственными ушами, что Капкина маменька не собирается спасать Вовку от неминуемой гибели, на негнущихся ногах я отправился проследить за манипуляциями «чародейки» через замочную скважину.

Они о чем-то мило беседовали, Капкина матушка рассказывала что-то интересное Вовану, он довольно улыбался и был похож на маленького мальчика, только черный костюм с красной бабочкой портил всю картину.

К моему удивлению, и Вован стал что-то рассказывать Капкиной мамаше. Дамочка не так проста, умеет вытряхнуть душу! — я успокоился за Вовку и пошел пить чай, от голода сводило живот.

— Давай подкрепляйся получше, нам сегодня предстоят великие дела, — распоряжалась Капка, делая бутерброды с ветчиной и сыром и попутно ставя на огонь кофе...

Надо же, умеет, ура! Умеет, когда захочет, накормить голодного мужчину! Я едва не расцеловал Капитолину, несмотря на такой трагичный момент.

— Мужчины живут только для того, чтобы переваривать пищу! — осадила она меня.

— Меня совсем никто не любит! — впопыхах сделал я Капке замечание.

— Если мужчина клянется, что его никогда никто не любил, это обычно означает, что женщины были к нему слишком внимательны и готовы были исполнять все его желания! — отбрила меня Капка, наливая ароматный кофе в огромную чашку. — Мамонтов, лучше ешь и не скули!

С этой девчонкой всегда так, стоит только заикнуться про любовь, сатанеет тут же.

— Мы поедем сейчас к Моисею Марковичу? — спросил я осторожно.

— Не сидеть же здесь, точно на похоронах! — заявила реалистичная Капка.

— А вдруг понадобится наша помощь? — я не был черствым сухарем.

— Маменька справится! — гремя чашками, заявила моя любовь, которую я бы с превеликим удовольствием надергал за косы!..

КАПИТОЛИНА БУКАШКИНА

...Господи, только этого нам еще не хватало!

Еще один труп — и мы в каталажке. Цветов эгоист, думает только о себе, но не о последствиях! Маменька помочь не может, лишь лапшу на уши вешает. И Аркашка хорош, вместо конкретных действий — одни слова. Ну что за тысяча несчастий! — думала я, собираясь к антиквару.

— Возьмем Наташкин «Смарт», нужно купить рыб для аквариума! — принялась я поднимать боевой дух Мамонтова, сейчас надо позаботиться о живых, то есть о нас!

— Каких рыб ты решила запустить в аквариум Владимира Владимировича? — скулил Мамонтов, намекая на мою не слишком удачную идею с «собаками» для Вована.

Я охотно признаюсь, что с моей стороны было до некоторой степени низостью подбросить горошину в ботинок ближнего своего, но сколько можно меня этим попрекать, всему есть предел!

— Рыб сам подберешь, я после всего этого вообще в последний раз помогаю тебе устраивать аквариум. Все, точка, найду себе другое занятие! — сообщила я Мамонту свои планы на будущее, как только мы вышли во двор.

— Эт-то какое же? Подмастерьем у Маркыча решила устроиться? — ехидничал Аркашка.

— А хотя бы и подмастерьем, с древесиной мне, конечно, слабо, но картины запросто смогу ваять! — подзадоривала я Аркашку.

Пока он отошел на бензоколонку, неизвестно откуда подрулили Вовкины компаньоны.

— Почему телефон Цветова не отвечает? — набросились на меня парни.

— Так Вовка в отпуск ушел! — решила я дать им от ворот поворот...

— Не может быть! Проверить! — вдруг зычным голосом дал команду очкастый Витек своим головорезам.

— Да помирать он собрался! — честно призналась я.

Ребятки повели себя более чем невоспитанно. Схватили меня за шиворот, прошлись своими лапищами по моему телу в поисках «пушки» и, раздвинув мои ноги Па ширину плеч, поставили меня лицом к капоту. В этой непристойной позе и застал меня Мамонт...

— Вы че, блин, делаете, отморозки? — Мамонт разозлился не на шутку. В один момент он отвинтил крышку у канистры и ловко облил парней бензином.

Тут же, словно факир, он достал откуда-то зажигалку. Ведь не курит и не далее как позавчера приставал к прохожим в поисках огонька, чтобы сжечь «шифровку»!

— Не надо, Мамонт! — крикнула я потерявшему рассудок напарнику.

— А ну быстро отпустили девчонку! — не унимался Аркашка. Таким он мне нравился безмерно!

— Объясните, что случилось? — спросил меня очкастый помощник Цветова, когда его товарищи меня отпустили.

— У Вовки погибла «собака», которая выметала икру, это его доконало, и он не хочет больше жить! У него пистолет, если кто войдет к нему, то он пустит себе пулю в лоб! — затараторила я. — Его спасением занимается теперь моя матушка, целительница, пойдите посмотрите!

От страха я чуть не описалась, сразу видно, парни без комплексов, им убить человека, что комара прихлопнуть!

Всей командой мы вернулись в квартиру, бедные соседи, или им уже не в диковинку такие «мероприятия»?

Правая рука Вована, образованный Витек, мечтающий походить на Бэкхэма, ломанулся к хозяину в комнату, но был остановлен матушкой:

— Владимиру нужен покой, не сейчас, молодой человек! — приложила она ладонь к Витькиной груди.

— Так он и вправду занемог из-за рыб? — успокоился за хозяина Витек.

— Да! — просто ответила маменька, действуя на парней магически. По-моему, они уже стыдились своего воинственного и бравого вида. — Прошу не шуметь, вы можете помешать ему покинуть эту грешную землю! — Лучше б ты помолчала, маменька, ей-богу!

— Как?! Вы не делаете ничего для его спасения? — очки чуть не слетели с носа Витька от удивления.

— "Скорая помощь" ему не поможет! — заявила маменька и поплыла на кухню.

Витек ворвался в комнату хозяина.

— Покинуть палубу, иначе стреляю! — бредил Вовка, конечно, маменька опоила его чем-то, что помогает погрузиться человеку в «нирвану».

— Дела-а! — нервно сглотнул Витек. — Сашок, ты со мной, остальные в машину! — скомандовал парень.

— Мы свободны? — спросила я.

— Свободны! — не подумавши, отпустил нас Витек.

Нам только это и надо было, кубарем мы скатились с лестницы, залили оставшийся бензин и стартанули в неизвестность.

* * *

У Моисея Марковича мы появились ближе к обеду.

— А, мои новые друзья, приветствую вас! — обрадовался нам старичок. — Что за пессимизм, не вижу улыбок на ваших прелестных лицах.

— Моисей Маркович, вы с психологией знакомы? — спросила я всезнающего антиквария.

— Собираетесь проводить тест? — балагурил Маркыч.

— Да нет же, послушайте... — и я рассказала всю историю с Вовкой в деталях.

— Здесь и вправду нужен специалист! Но можно помочь делу так... — антикварий приложил палец к губам и надолго замолчал.

Мы с Мамонтовым сгорали от нетерпения.

— Как же, Моисей Маркович, миленький? — решила я вывести старика из задумчивости.

— Была ли у него подружка? — заинтересовался любовными похождениями Вована Маркыч.

— Почему была, она и сейчас есть! — вспомнила я о Наташке.

— Отлично, это просто отлично! — потирал руки от удовольствия Маркыч.

— Что же тут хорошего, он и ее видеть не хочет! — остудил его пыл Мамонт.

— А она и не потребуется, нужно только шепнуть парню на ухо, что ребеночку без папаши совсем худо будет, мол, вы не возражаете, чтобы ваш товарищ переселился в рай, но уж очень вам малыша неродившегося жалко! — по плетению интриг Маркычу не было равных.

— Так у Наташки никакого малыша и в помине нет! — врать Аркашка не умел и не любил, зато я бросилась на шею Моисею Марковичу, этому знатоку человеческих душ.

— Моисей Маркович, вы гений! — обнимала я старика. — Вовка спасен! Поехали, Мамонтов, назад, обрадуем Вовчика! — Энергия била во мне ключом.

— Но ребенка-то нет! Вы хотите похоронить Вовку дважды?! — не унимался доисторический человек, не привыкший к вранью.

— Нет, так будет! Надо найти донора и оплодотворить Наташку, пока суд да дело, животик у Наташки и начнет расти! — радости моей не было предела.

— Не нужен донор! — остудил мой пыл гениальный антикварий. — У меня есть знакомый доктор, так вот, он подтвердит наличие беременности у вашей подруги! Той останется только по-настоящему зачать ребеночка для спасения ее героя! — писал счастливую концовку сценария добрейший Моисей Маркович.

— Моисей Маркович, огромное вам спасибо! Мы убегаем спасать человека, а аквариум подождет! — я схватила за рукав Аркашку и потащила его к выходу.

— Удачи вам! — крикнул нам вдогонку антикварий.

— Она нам не помешает! Спасибо! — колокольчик зазвенел нам вслед, суля счастье и удачу, а может, наоборот?

Об этом некогда было думать...

АРКАДИЙ МАМОНТОВ

...На максимальной скорости, счастливые, мы мчались домой, и только полосатая палка гаишника испортила нам настроение. Вот и приехали! Теперь не то что спасти Вовку нам не удастся, но и собственные задницы окажутся на нарах!

— Документики! — подошел к нам служитель порядка, совсем молодой паренек, не далее как вчера устроившийся на эту чумовую работенку.

Капка посерела, потом покраснела, достала водительские права и доверенность, нацарапанную Наташкой, и выбралась из машины:

— Пожалуйте, мил человек! — услышал я.

Капка взяла паренька под ручку, отвела в сторону и стала что-то шептать ему на ухо. Что именно она говорила, я не мог расслышать, зато отлично видел, как в конце беседы она чмокнула парня в щеку и протянула ему сто баксов.

К моему удивлению, гаишник сначала побледнел, потом покраснел, но от денег решительно отказался, тогда Букашкина опять полезла к нему целоваться. Ситуация выходила из-под контроля, я решил угомонить Капку в раздаче бесплатных поцелуйчиков, открывая дверцу, но Капка заявила:

— Милы-ый, бегу-у! — бросилась она в машину, сделала ручкой парню и газанула с места на второй передаче, гаишник остался стоять с открытым ртом.

— Что ты ему наплела? — сгорал я от любопытства.

— Чушь всякую, ты не поверишь! — хотела отбрыкнуться от меня Капка.

— Что за чушь?

— Что, что? Пристал, скажи «спасибо», что не повязали!

— Ну, а все-таки?

— Что ты донор, срочно везу тебя на прием к певичке Калтыковой, которая не любит ждать!

— Ты чего, Букашкина, белены объелась, какой я на фиг донор?!

— Какой, какой? Ясно какой — донор спермы! — убила меня наповал Капка.

— Больше ничего не могла придумать? — злость кипела во мне ключом.

— Не-а! От испуга всю фантазию напрочь отбило! Сам бы попробовал вывернуться.

— О себе бы лучше наплела такое!

— Какой из меня донор? — округлила свои нахальные глазки Капка.

— А из меня какой? — сердился я.

— А вот из тебя-то самый отличный, посмотри, какой ты у нас: красавец, глаза голубые, большой, упитанный! Да ты мечта женщины! А уж ребеночка-то от тебя каждая захочет! — издевалась Капка дальше, я отвернулся и замолчал...

— Мамонтов, не сердись, а? Мы этого парня больше в глаза не увидим, а нам ведь торопиться надо, да и сцапать нас могли! Если б ты про меня чего наплел, я бы не в обиде на тебя была, ведь ради общего дела!

Но я упорно молчал до самого дома, ну а когда приехали, у меня и вовсе язык присох к небу!

Нас встретила гробовая тишина, только на кухне сидел Сашок, один из головорезов Вована, и пожирал чипсы.

— Где все? — Капка не меньше моего удивилась исчезновению людей из гостеприимной квартиры Цветова.

— Владимир Алексеевич, кажется, спит!

Остальные уехали! — не переставал хрустеть чипсами парень, имеющий собственное представление о красноречии.

— Куда уехали? — Капка начала сатанеть, это было видно по ее позеленевшим глазам.

— Так в роддом! — заявил Сашок таким тоном, мол, чего пристали...

— В роддом? — Капкины глаза пытались вылезти из орбит, а моя челюсть ходила ходуном, неужели решили спереть младенца?

— Ага! В роддом! — подтвердил спокойный Сашка.

— В какой роддом? Зачем? Моя маменька тоже укатила? — посыпались градом вопросы из Капки.

— Мамаша — эта, которая в таком прикиде? — вопросом на вопрос ответил Сашка.

— Да, это моя мама! — Сейчас Капка бросится с кулаками на парня. Я разлепил спекшиеся губы, взял Сашку за ворот его рубахи и прошептал сиплым голосом:

— Быстро говори все по порядку! Зачем они поехали в роддом?!

— Так рожать... — никакие угрозы не действовали на парня.

— Кого рожать? — опешили мы с Капкой.

— Ну, не знаю кого, мальчика или девочку, наверное... — прогундосил невозмутимый Сашка.

— Парень, не испытывай нашего терпения, еще раз говорю, давай все по порядку с момента нашего отъезда! — попытался я взять себя в руки.

— Так че рассказывать-то, в натуре? Значит, вы уехали, ихняя матушка, — парень мотнул бычьей шеей в сторону Капки, — сидела у Владимира Алексеевича сначала, потом вышла и в комнате исчезла, мы с Викт-Викторовичем тут сидим, калякаем, вдруг ваша маманя вылетает и заявляет, что схватки начались, в роддом срочно ехать надо... — парень задумался.

— У моей маменьки схватки? — Капка чуть не свалилась в обморок.

— Да нет же! Че перебиваете? — Сашка стал чесать затылок.

— У Наташки схватки начались? — до нас с Капкой наконец-то начало доходить радостное известие.

— Во-во, у Натальи Сергеевны! — поддакнул счастливо парень.

— А теперь напряги мозги и вспомни номер роддома? — приказал я парню, уже зная его ответ: «Так я не знаю!»

Но Сашка удивил нас:

— Так это, вроде в двадцать второй собирались, тама Натальи Сергеевны сестра работает...

— Какой район — знаешь? — спросил я у Сашки на всякий пожарный, но Капка уже звонила в справочное.

— В Сокольниках вроде, Наталья Сергеевна что-то про пожарную часть объясняла Викт-Викторовичу, вроде за этой пожарной частью и находится роддом! — наконец-то парень разговорился, но Капка имела уже на руках точный адрес.

— Поехали! — схватил я куртку.

— Нет, не сейчас, надо Вовку с собой прихватить для поднятия тонуса у Наташки! — Капка полезла в холодильник и достала начатую бутылку виски.

— А я, это, слышал, будто беременным вреден тонус! У меня сеструха все время боролась с этим самым тонусом, пока беременная ходила! — поделился знаниями разговорившийся вдруг Сашок.

— Это я образно. Появление живого Вовки поддержит Наташку в трудную минуту! — объясняла Капка, наливая виски в стакан. — Не смотрится, надо чернил добавить! — химичила Капитолина над стаканом.

— Букашкина, ты что за отраву готовишь? — наблюдал я, как Капка влила приличную порцию чернил в виски.

— Для убедительности! Эх, жалко черных нет, ладно, сойдут и синие! — Капка помчалась в комнату своей матушки, мы за ней.

Что она хотела найти там, не знаю, только в отчаянии она закусила верхнюю губку и топнула ногой:

— Что за черт!

— Букашкина, что ты ищешь? — хотел я помочь Капке.

— Нарядиться под маменьку хотела, думала, ридикюль здесь, а там запасное сари! — выла в отчаянии Капка.

Помощь пришла оттуда, откуда ее и не ждали.

— Так че раздумывать-то, вон в занавеску завернитесь, и делов-то, в самый раз! По-моему, ништяк выйдет! — дал самый дельный совет за все время нашей встречи находчивый Сашка.

— Точно! Мамонт, лезь, снимай! — Я полез на стул, Сашка не остался в стороне, полез снимать другую половинку прозрачного газа.

Через минуту Капку было не узнать, она ловко замоталась тканью и даже накинула на голову, скорее всего для маскировки, но вышло здорово, и, подхватив стакан с ядовито-синей жидкостью, бросилась под пули!

— Владимир-р! — мурлыкая, позвала Капка Вовку, тот приподнялся на одном локте.

— А? Где я? — растерянно озирался Вовка по сторонам, наверное, надеялся оказаться уже в раю.

— Вот выпей это, и нам надо уезжать! — Капка стала вливать сорокоградусную жидкость в рот послушного Вовки, хоть бы не навредить парню, вон сколько всякой дряни наглотался, немудрено и по-настоящему «ласты отбросить»...

— Я уже пил... — слабым голосом сопротивлялся Вовка, но все же проглотил содержимое стакана, я поморщился, и так-то они самогоном отдают, а здесь еще и чернила, я хотел уже броситься на кухню за огурцом, да налетел на Сашку, тоже пристроившегося у дверного проема.

— Блин, что делается-то, а? — искал сочувствия у меня «крутой» паренек.

— Да-а, дела-а... — только и протянул я, опасаясь за Вовкину жизнь, мне сразу не понравилась та зеленая микстура, вон как парня развезло.

— А теперь подъем... — ласково приказала Капка Вовке и стала поднимать его.

— Куда? — завертел головой Вовка, вспоминая последние моменты своей несчастной жизни и приходя в сознание.

— В роддом, к Наташке, она там нам малыша рожает! — уговаривала Капка Цветова, забирая пистолет из ослабевших пальцев Вовки.

— Это че, в натуре, я не умер, так вы же обещали... А, так это ты, Капитолина, вырядилась, ну я тебе щас покажу! — сбросил остатки дурмана Вовка.

Но не тут-то было, Капка ловко схватила пистолет двумя руками и заорала:

— Стой, стрелять буду!

— Блин, пригрел на свою голову! — смачно выругался Вовка.

— Слушай сюда! — приказала Капка. — Повторять не стану для болванов! Наташка в роддоме, у нее начались схватки, а ты тут, блин, разлегся, труп из себя изображаешь! Быстро в роддом спасать Наташку, она ведь думает, что ты умер и, не дай бог, сама решит за тобой отправиться на тот свет!

— Не понял! — мотнул головой Вован, прогоняя остатки наваждения.

— Вовка; не ломайся, а?! Давай, поехали! — я подхватил его и потащил на выход, Капка, скидывая занавески, бежала за нами, Сашок увязался за ней.

Во дворе сиротливо стоял только Наташкин «смартик», других машин, я имею в виду с водителями, не наблюдалось и за милю.

— Грузимся все в «Смарт»! — приказала Капка.

Я растерялся, в «Смарте» всего два места,. водительское и пассажирское:

— Мы не поместимся! — в отчаянии сказал я.

Но тут Вовка проявил поистине кошачью ловкость, пролез и улегся за нашими креслами на небольшом пятачке для кейсов и разной утвари.

— Везите меня быстрее к Наташке! — наконец-то очухался парень и понял что к чему.

Капку не пришлось уговаривать дважды, бодро взревел мотор, но тут Сашка повис на дверце:

— А как же я?!

— Оставайся дома и жди нас! — крикнул я ему уже на повороте.

Мы полетели стрелой, наша «Чебурашка» ловко обгоняла другие, более солидные машины. Вовка захмелел и начал счастливо блеять:

— Вот так сюрприз преподнесла Натаха!

Ну, я ей задам, столько молчала! И вы хороши со своими «собаками», на кой черт они мне сдались, настоящий-то малыш гораздо важнее!

Я теперь папкой стану!

Мы не стали спорить по поводу «собак» с пьяным Вовкой, все же парень махнул граненый стакан виски на голодный желудок, сейчас все думы были только о Наташке, как она там?

И что мы, такие дураки, не заподозрили сразу выпирающий огурцом живот?

— Вован, не спишь? Я слышал, будто, когда живот у беременной огурцом, мальчишка получается! — решил я поддержать Вовку.

— То-то Натка последние три месяца отбрыкивалась от меня, растолстела, блин! Пусть девчонка лучше будет, пацаны они и есть пацаны! — услышал все-таки меня Вован.

Вот и пойми, чего хотят мужики, одним непременно мальчиков давай, другие и девчонкам рады, Хорошо хоть Вовка не зациклился на этом, а то опять были бы сплошные разочарования!

Мы уже Сворачивали на Сокольнический Вал, как полосатая палка гаишника остановила нас во второй раз за сегодняшний день. Я перевел глаза с заколдованной палки на злую рожу гаишника. Опять тот же самый парень! Как он здесь оказался?!...

— Оплодотворили? — весело подскочил он .к Капке.

— Нет еще! Вон, второй увязался! — Капка махнула головой в сторону Вовки.

У бедного парня глаза на лоб полезли, он только указал своим полосатым жезлом: «Поезжайте прочь, сумасшедшие!»

— Что он имел в виду? — запоздало спросил Вовка.

Мы повалились с хохоту, хорошо, объяснять ничего не пришлось, так как уже подъехали к воротам огромного медицинского комплекса. Я выглянул в окно и спросил у охранника:

— Где здесь родильное?

Мужик нервно почесал свой багровый нос — передовицу алкоголика, устремил на меня очень убедительный взгляд и заявил:

— Тама! — он махнул рукой куда-то вдаль за ворота. — Но на тачке нельзя! — решил соблюдать порядок охранник.

— Не видишь, что ли, рожает девчонка! — указал я на Капку, гордо восседавшую за рулем.

— Во бабы, молодцы! Сами себя везут рожать, а мужики тебе тогда зачем, а, девка?! — начал рассусоливать мужичонка.

— Для подстраховки! Так где родилка? Открывай ворота! — приказала Капка, нажав на педаль газа.

— Вона за «Хлебовозкой» езжайте, а потома налево! — мужик не осмелился противоречить и проворно распахнул ворота, мы покатились по асфальтовой дорожке вслед за грузовиком.

— Вовка, а что, Наташка туберкулезом болела? — спросила вдруг Капка у Вована.

— С чего ты взяла? — перепугался Вовка.

— Так здесь расположена клиника для легочных! — уточнила Капка.

— Никогда она не кашляла, да и вид у нее цветущий, сами видели! А «тубики» они какие, сморчки все сплошь да рядом! — опротестовал Вовка Капкино предположение.

— Ну, не знаю, по-моему, разные бывают, у нас в институте преподавала профессорша одна, так по ней и не скажешь, что туберкулезница, очень даже вид цветущий имела и не кашляла, между прочим, — я успел наступить Капке на ногу, молчи, дура! Мало ли как парень отреагирует после такого стресса-то.

Но Вовке все теперь было нипочем:

— Эк беда, вылечим! Медицина-то вперед ушла, эге-гей! — вылез из машины Вовка с затуманенными глазами и помятыми штанами, стал разминать затекшие ноги.

— Ну, с богом! — Капка подняла свои глазки к небу и толкнула массивную дверь, мы припустили за ней и тут же в коридоре столкнулись с медицинским работником в белом, но замызганном халате, с полным ведром воды в одной руке и шваброй в другой:

— Куды-ть претесь? Назад поворачивай свои оглобли! Тут вам родильное отделение, а не закусочная! — напустилась на нас уборщица.

— Где рожают, говори, бабка! — Капка сунула ей под нос Вовкин пистолет.

— Так ить на втором! — осела бабуля от вида огнестрельного оружия, просто так ей умирать не хотелось.

Через две ступеньки мы поскакали на второй этаж, пахло хлоркой и медикаментами, у меня начала кружиться голова. Мы прошли половину только что вымытого коридора, но не встретили ни души, где рожают, обнаружить было трудно. Вдруг навстречу нам выкатилась девчонка колобок колобком, лет шестнадцати:

— Ой! — схватилась она за живот.

— Где тут рожают? — спросила Капка, пряча пистолет за спину.

Девчонка успела ответить:

— Там!..

Но поздно, позади нарастал гул погони, это уборщица подняла тревогу, и уже было некуда скрыться от разъяренного медперсонала.

— Быстро в родилку, я их задержу! — скомандовал я, круто развернувшись и нацепив на лицо свою самую сексапильную улыбку.

Я приготовился встречать разъяренных фурий...

КАПИТОЛИНА БУКАШКИНА

— Вовка, за мной! — Мы влетели на всех парусах в стерильное родовое отделение и услышали возбужденные женские голоса:

— Татьяна Сергеевна, давайте «кесарить», видите, девочка не хочет сама рожать, задушит малышей!

— Как это не хочет? — подлетел к ним Вовка и обдал всех алкогольным амбре. — Наташка, ну-ка быстро рожай! — скомандовал Вовка своей подружке. — А вы че рты пооткрывали, ну-ка за работу! — прикрикнул он и на врачей.

— Вовка, ты? Живой? — расплакалась Наташка.

— А то не видишь! Давай рожай живей, ребятишек задавишь! Эй, там, поднажмите ей на живот! — взял руководство в свои руки любвеобильный папаша. — Глаза разуйте, вон голова показалась, о-е-мое, хватайте его скорей! Эй-эй, че он не орет, ну-ка дайте ему по заднице!

Жуткого вида ребенок заплакал от шлепка медсестры, у меня напрочь пропала охота иметь младенца, Вовка же, напротив, совершенно не смутился синюшным видом малыша:

— Сынок, с прибытием тебя на этот чудесный свет! — он хотел схватить малыша своими грязными лапами, но медсестра окунула визжащее Вовкино чадо в какой-то раствор с головой.

«Хоть бы не утопила!» — пронеслось у меня в голове.

Тут Наташка поднатужилась, и на свет появился другой малыш, более мелкий и еще более синий...

— Какие они крохотные! — вслух сказала я, переживая за судьбу малышей: «Хоть бы выжили, вон какие малявки, размером с буханку черного хлеба!»

— Так ведь недоношенные, семимесячные! — радовалась почему-то врачиха, очень похожая на Наташку, только меньше на три размера. — Молодцы, вовремя подоспели, думала не успеем «кесарево» ей сделать, а вышло еще лучше, сама родила!

Вовка крутился возле младенцев, вот паршивец, а про Наташку совсем забыл, помогая медсестре пеленать малышей.

— Как ты? — на Наташку было больше смотреть.

— Нормально, спасибо тебе, Капка! — у девчонки потекли слезы.

— Да не за что! — потупила я свои глазки, готовая вот-вот зареветь. Но меня отвлек шум у дверей.

— Сергеевна, почему народ шляется с пушками по родильне? — голосила уборщица, остальных, видимо, Аркашка уболтал.

— Теть Валь! Не шуми! Сама все отмою, сестренка рожала, а это ее приятели.

— Что за приятели, бандюки какие-то, пьяные, с автоматами, дуло к голове приставили, думала, помру, ироды несчастные! — выплюнула старуха последнюю фразу и скрылась за дверью.

Я машинально провела рукой по правому боку, пистолет покоился за ремнем...

— Вы что, и вправду с оружием? — округлила глаза Наташкина сестра.

— Не-е, но так врать! С автоматами! Неужели мы похожи на бандюков? — возмутился Вован, нервно вытягиваясь по струнке и поправляя измятую бабочку на шее. — Пойдем, Капитолина, здесь находиться нам не положено, а с тобой, Наташка, — он погрозил ей кулаком, — я опосля переговорю!

Мы промаршировали с Вовкой в приемный покой и нашли там мою маменьку с Витьком.

Витек нервничал, маменьку же мог вывести из себя разве что действующий вулкан. Аркашка затерялся где-то в лабиринтах медицинского учреждения, а может, его потчевали чаем любвеобильные медсестрички.

Я устало плюхнулась на скамейку...

— Владимир Алексеевич, вы?! — Очки свалились с носа «Витьки Бэкхэма».

— Я это, Витек, я! Ничего без меня не могут сделать! Родить и то помогай! Ребеночка пеленать, снова Вовка нужен! Только суетиться способны бабы да охать! Охо-хо-хо, храбрости никакой! — стал зевать Вовка.

Нет, ну вы посмотрите на него, а? Только от смерти спасли, а туда же! Такое малодушие свойственно мужчинам, и все же они вечно говорят о своей храбрости. Зато воображение мужчины дает его мыслям полет, и они улетают о-очень далеко от правды и реальной действительности.

— А я вам что говорил, без вас никуда! — принялся лить мед на сахар Витек.

Но Вовку основательно начал морить сон, я забеспокоилась:

— Мам, что ты ему дала?

— Не называй меня на людях мамой! — огорошила меня маменька. — Ничего с ним не случится. Пора ехать домой.

— Ты даже не хочешь спросить, как дела у Наташи? — злость стала закипать во мне.

— Я без того уверена, что у нее все прекрасно! — ответила моя маманя.

— Даже не знаю, как тебя подвезти, у нас слишком маленькая машина! — решила я отомстить ей.

— Меня подвезет Виктор! — она подхватила под руку Витька.

— Э-э, а хозяин! Владимир Алексеевич, просыпайтесь, поехали! — ухватил Витек Вовку за рукав.

— Никуда не поеду без моих малышей и Наташки! — начал по-пьяному бузить Вовка.

Наконец-то заявился Аркадий, только следов помады не наблюдалось на его порочном лице, остальное все было в наличии: глупая ухмылка, весь красный с белыми пятнами, и он еще стал оправдываться, вытирая капельки пота со лба:

— Уф, еле отвертелся, они думали, что это я папаша!

— Не смей клеиться к Наташке и моим малышам, понял? Прикинь, Витек, у меня их двое! Двойняшки! Ха-ха-ха, ура!!!

— Вован, ты совсем ошалел, на кой мне твоя малышня! — поморщился Аркашка, видно, не очень-то горел желанием обзавестись ребятишками.

— Виктор, езжайте, отвезите.., кх-кх эту дамочку домой, а мы присмотрим за Владимиром Алексеевичем! — посоветовала я парню, чтобы им здесь не томиться.

Парочка засобиралась, Витек подобострастно подал матушкин ридикюль, и наконец-то они вышли...

— Кто хоть родился? — уселся рядом со мной Мамонт, я принюхалась, от него несло духами.

— Чего носом водишь, девчонки в сестринской дезодорант какой-то распылили, весь свитер мне залили! — стал оправдываться Аркашка.

— Мне до фонаря, чем от тебя несет! А у Вовки двойня, мальчик и девочка! Но уж очень они малы, семимесячные, — по моим глазам Аркашка понял, что малышня еле дышит.

— Чем вам не нравятся семимесячные? — стал напирать на нас Вовка.

— Да, нормально все, Вован, поздравляем тебя! — принялся Аркашка сластить пилюлю.

— Никогда не брошу своих малышей! Я-то ведь детдомовский, а бизнес закину на фиг, уеду в деревню с Натахой, корову заведем, малышня молоко натуральное хлебать станет, поправятся, как огурчики вырастут, а то сидите, стонете тут «семимесячные, семимесячные», слушать противно! — разошелся Вовка, хотя в душе, наверное, тоже очень переживал.

— Пойду узнаю, как там они? — Я побежала по ступенькам опять на второй этаж, хорошо, по коридору шла баба Валя, но уже с горой чистых полотенец.

— Баба Валь, простите, что так вышло, но спешили очень Наташку спасать! — принялась я каяться.

— Да чего там, и не такое видала! Мужик-то ейный где? Подвыпимши очень, надо бы ему проспаться! — Совсем не злобной оказалась старушка.

— Звали домой, куражиться стал, боимся, как бы шум не поднял, он того, отчаянный! — стала очернять я Вовку.

— Давай в каптерку его ко мне!

— Малышня-то будет жить? — рискнула все же спросить я.

— А чегой-то им сделается, конечно, будут!

У нас и не таких выхаживали, а эти совсем бравенькие, по кило семьсот, богатыри! — успокоила меня бабка.

Я полетела вниз сообщить приятную новость, ну и заодно сбагрить с рук капризного Вовку, никакой у человека благодарности!

— Подъем, Вовка, ты остаешься, если, конечно, хочешь, в роддоме, тебя пригласила к себе баба Валя в каптерку, а мы домой! Малышня — богатыри, почти по два килограмма!

— А Наташка как? — заискивающе спросил Вовка.

Вот гад, напустил на себя, сам-то вон как переживает!

— Тоже отлично себя чувствует, поговори с бабой Валей, может, свидание организует. Она классная бабуля, — посоветовала я Вовчику, схватив его за шиворот. — А мы завтра подъедем с утра пораньше, продуктов вам привезем.

— Мне бы сейчас червячка заморить, — стал клянчить еды Вовка.

— Ладно, ты топай к бабуле, а мы сейчас за едой сгоняем, — обнадежила я парня.

Эх, накрылось наше расследование сегодня, уже семь вечера, не успеем к Маркычу...

— Поехали, Мамонт, за провизией. Сама от ; голода помираю...

АРКАДИЙ МАМОНТОВ

— Давай еще шампанское возьмем и конфет, — предложил я Капке в супермаркете.

— Кого ты собрался шампанским поить? — Этот Штирлиц в юбке хотел все знать.

— Так положено, за рождение ребенка благодарят медперсонал, торты там всякие, цветы! — принялся я учить уму-разуму Капку.

— А-а, ну давай! — согласилась Капитолина.

Нагрузились мы под завязку, еще я прихватил на всякий пожарный бутылку виски.

С горой пакетов мы ввалились опять в роддом, там нас встретили как родных. Вовка, правда, спал, а мы славно перекусили с медиками, которые выдали нам для приличия по халату. Заглянули к Наташке, выглядела она измученной, но счастливой! Охапку цветов мы бросили ей на одеяло, дивясь на разрешение иметь в палате нестерильные цветы.

— Где мой дурачок? — волновалась она за Вовку.

— В каптерке спит, домой поехать не захотел, — сообщили мы ей приятную новость.

— Татьяну попрошу, чтоб не прогоняли его, — не хотела отпускать Наташка своего друга от себя.

— Мы уже попросили, но завтра его погонят, какая-то мегера Климентия Леопольдовна заступает на дежурство со своей командой, так что мало ему не покажется!

— Завтра он успокоится, и домой его заберете! — помахала нам рукой Наташка.

Уставшие, но счастливые мы покатили домой к Цветову...

За сегодняшними хлопотами мы забыли о своих неприятностях.

— Знаешь, Мамонт, а малышня-то у Наташки не очень симпатичная получилась, красные какие-то, глаза одни щелочки, ручки-ножки как ниточки! — вид новорожденных потряс Капку.

— А ты думала, они сразу становятся пухленькими и розовощекими? — уж я-то знал, какие бывают малыши в первые дни жизни.

— Видела пару раз на картинках, читала об этом, но все же видок у них еще тот!

— Подождем месячишко, вот тогда и решим, какие они, симпатяшки или не очень?

— Интересно, на кого они походить будут?

— Вовка, конечно, будет утверждать, что они вылитый он в детстве! Капка, а ты бы кого хотела иметь, мальчика или девочку? — спросил я осторожно.

— В данный момент никого! А вообще-то, какая разница, кто не будет давать тебе спать по ночам — мальчик или девочка! — заявила бессердечная Капка, решившая съехать к обочине.

— Эй, ты куда? — оглянулся я и заприметил гаишника: «Финита ля!»

— Петруха, привет! — кинулась Капка на шею нашему знакомцу, с которым мы не планировали встречаться больше никогда, и тем не менее попадаемся ему в третий раз за сегодняшний день, чудеса в решете!

— Вы-ы? — присел на задние лапы Петька и хлопнул себя по коленкам.

— Мы-ы! — радости Капки не было конца. — А у нас мальчик с девочкой получились! — решила похвастаться она чужими детками.

— И сразу обнаружили? — чуть не сел на пятую точку Петруха.

— Ага, сразу! — кивала патлатой головой Капка.

— Ни фига себе, до чего медицина дошла! — чесал в затылке удивленный гаишник.

— Жить будут! — хвалилась дальше Капка.

Мне надоел разговор двух полоумных, вдруг парню взбредет в голову пробить Капки ну фамилию на компе, и обнаружится, что она в розыске! Поэтому я вылез из машины, предусмотрительно прихватив бутылку виски — в роддоме от нее все отказались, и потопал к парню.

— Держи, Петруха, это от меня! — с чувством воскликнул я.

— Поздравляю, поздравляю! — кинулся поздравлять меня Петька.

— Спасибо, братан! — я горячо пожал ему руку и потянул Букашкину к нашему автомобилю.

— Ну, мужик, молодец! — кричал нам вдогонку Петруха.

Когда мы отъехали, Капка удивилась:

— А чего это он тебя поздравлять кинулся?

— Так вы с ним на разных языках говорили!

Ты ему про Вовкиных малышей, а он про донорское оплодотворение!

— Вот он почему удивился, что мы знаем пол.., ха-ха, пол.., хи-хи, пол оплодотворенных яйцеклеток! — Капка залилась смехом, содрогаясь всем телом, от этого руль у нее вилял, мае шина, соответственно, тоже.

— Эй, поосторожней, так и злому гаишнику попасться в лапы недолго! — предостерег я Капку, но та все равно смеялась от души.

С горем пополам мы доехали до дома, Сашка так и сидел на кухне, решая кроссворд, который давался ему с трудом.

— Не знаете, случайно, «ночной наряд» — шесть букв, я и «дозор» хотел вставить — не подходит, и «обход», тоже не подходит! — совсем отчаялся Сашка найти нужное слово.

— Пижама! — крикнула из ванной Капка.

— Точно! Я и не подумал, что об одеже речь! — обрадовался Сашок.

— Где маменька? — появилась в дверях Капка.

— Так не было никого, как вы уехали, — огорошил нас парень.

Мы уставились с Капкой друг на друга:

«Что могло с ними произойти?»

— Витек хорошо водит машину? — взялся я допрашивать Сашку, думая о самом страшном.

— Виктор Викторович все делает хорошо, за что б ни взялся. Он в автогонках на картингах принимал участие еще пацаном, — принялся хвалить своего второго хозяина Сашка.

— Витек? На картингах? — в два голоса переспросили мы с Капкой.

— Ага, он даже вазу какую-то выиграл! — вытаращил на нас глаза парень. — Я это, может, того, домой поеду? — спросил Сашка.

— Давай, Сашок, топай домой, к мамочке, там — все нормально, у Владимира Алексеевича двойня родилась!

— Двойня? — удивился паренек. — Ох, и намучается с ними Владимир Алексеевич! — Сашка имел свое представление о двойняшках, переубеждать его не имело смысла.

— Да уж, намучается! — поддакнул я, выпроваживая парня за дверь.

В кои-то веки я остался с Капкой наедине, так нет, мамочка ее пропала, ищи ее теперь!

— Что с ними могло случиться? Ой, Мамонт, надо было у Сашки номер телефона Витька взять, — пришла запоздалая мысль Капитолине.

Я бросился за Сашкой вниз, тот стоял у подъезда, прикуривая сигарету.

— Санек, телефон Виктора Викторовича у тебя есть?

— Ага, щас дам! — он полез во внутренний Карман куртки, доставая книжку, рассыпал кучу всяких вещей.

— Пошли наверх, из дома позвоним и все как следует узнаем! — пригласил я парня вернуться.

— Тогда у вас останусь ночевать, а то дороги не будет, мне ведь в Подольск ехать надо на электричке, как пить дать отменят! — Сашка верил в приметы.

— Конечно, ночуй, места всем хватит! — разрешил я на правах хозяина.

— Вот и ладушки, не пилить же мне сегодня — туда, завтра — обратно! — обрадовался Санек.

Увидев Сашку, Капка чуть было не расцеловала парня:

— Давай звони скорей!

— А где тут телефон, у меня на сотовике денег мало — стал скупиться Санек.

— Вот! — сунула Капка ему трубку.

— Ал-ле! Викт-Викторович! Это я — Санька! — стал орать в трубку парень. — Эт-то, вас тут ищут! Кто? А-а, щас дам! — он сунул трубку мне.

— Витек, куда ты дел Капкину матушку? — не стал я ходить вокруг да около, удивительно, но в трубке звучала музыка.

— Э-э, понимаете, Аркадий, я-я-я лучше дам трубку Лине! — от удивления я даже посмотрел на дырочки в телефонной трубке.

— Не волнуйтесь за меня, мы с Витусиком отлично проводим время, я слишком долго отсутствовала, Москва изменилась, хочу осмотреть достопримечательности! — и Капкина мамаша отключилась, я раскрыл рот....

— Где они? — Капка выхватила у меня пищащую трубку.

— По-моему, на дискотеке... — проблеял я.

— Ну, маменька, ну отчубучила, покруче «нирваны» будет! — Капка не стала страдать от маменькиных закидонов, а пошла на кухню жарить яичницу, мы с Сашкой с превеликим удовольствием отправились за ней...

КАПИТОЛИНА БУКАШКИНА

Я падала от усталости. Накормив всех нас, беспризорных, я не хотела заниматься посудой.

— Сашок, закинь посуду в посудомойку и крошки все смети! — отдала я приказание Саньке, вспомнив, как всего несколько дней назад то же самое мне говорила Наташка...

Хорошо еще, что она решила разродиться, а то не миновать бы нам второго трупа. Как только ухитрялась скрывать, и главное, зачем?

Никогда не поверю, что она в одиночку планировала воспитывать двоих детей! Вовка совсем ошалел от такого счастья, но он его заслужил.

Надо позвонить Моисею Марковичу:

— Алле, Моисей Маркович, это Капитолина! Не смогли мы подъехать к вам, у нас здесь такое закрутилось, Цветов жив, Наташка родила ему двойняшек, правда, семимесячных!

— Рад приятным известиям! Сегодня к двенадцати ночи постараемся закончить с Мариком все бумаги...

— Моисей Маркович, не спешите, завтра с утра мы поедем в роддом, будем у вас после обеда.

— Договорились, буду с нетерпением вас ждать.

...Все, а теперь спать, с пяти утра на ногах...

* * *

Будильник прозвенел в полвосьмого, пойду будить Мамонта:

— Мамонт, подъем!

— Букашкина, давай на сегодня возьмем выходной и отоспимся! — заныл сонный Аркашка.

— Нет, Мамонтов, у нас куча дел, вы с Санькой бегите в магазин, нужно купить молока, тмин, фенхель и имбирь! А я буду еду Наташке готовить, голову даю на отсечение, плохо у нее с молоком, бедные детки, искусственное вскармливание им сейчас совсем не кстати!

— Букашкина, ты революционерка! Зачем мучиться с молоком, да еще сразу для двоих?

Сейчас все искусственники, я, по-моему, тоже, хотя по мне и не скажешь. — Аркашка лихо оголил свои накачанные мышцы.

— Но ты-то не семимесячный! — заорала я на него.

— Нет.., вроде... — испугался за свою жизнь Аркашка и поплелся на кухню. — А что на завтрак? — переключился на еду Мамонтов.

— Еще не знаю! Вообще-то Поль Брэгг советовал спозаранку нагулять аппетит.

— У меня он и так хороший, без всяких там гулянок.

«Кто бы сомневался», — подумала я.

— Быстро умываться и разбуди Сашку!

— Пусть парень спит, один сгоняю в магазин, — разошелся Аркашка.

Завтрак походил на семейный, я любовно сделала бутерброды с ветчиной в духовке, вроде бы они понравились Аркашке в прошлый раз, и сварила кофе.

— Скоро мы заработаем гипертонию от такого питания! — попыталась я поставить Аркашку на путь истинный.

— Вот когда заработаем, тогда и будем думать, как от нее избавиться! Не ной. А то аппетит пропадает!

— Что-то я пока не заметила, вон какую гору в себя запихнул! — стала ворчать я.

— Неужели вот так и бывает в семейной жизни, только захочешь чего-нибудь вкусненького съесть, как жена пилить начинает! Холостяком лучше! — сделал вывод Аркашка.

...Ах ты, самец! — чуть не треснула я этого самовлюбленного идиота, но вслух сказала:

— Да, Мамонтов, согласна с тобой. Холостяцкая жизнь и для женщин намного лучше!

— Эт-то чем же? — раскрыл рот Аркадий.

— Во-первых, не надо никого пилить, нервы себе портить. Во-вторых, можно заниматься только собой, любимой. В-третьих, не надо изображать из себя ослика, нагруженного продуктами. В-четвертых, можно работать только на одной работе.

— Это как на одной? — перебил меня Мамонт.

— А ты хочешь, чтоб на трех?

— Чушь городишь, ежу понятно, что женщина должна работать только на одной работе, желательно высокооплачиваемой, — этот нахал желал женщинам достатка!

— Ошибаешься, Мамонтов, замужним женщинам приходится совмещать с основной работой еще минимум четыре...

— Не бреши, а? — отмахнулся от меня Аркашка.

— Я? Брешу? — семейный завтрак перерастал в семейный скандал.

— Где это видано, чтобы женщина пахала на пяти ставках?

— Тебе перечислить? — я стала покрываться красными пятнами, пытаясь помрачнее нарисовать жизнь замужней дамы.

— Если тебе не трудно, то давай, перечисляй... — согласился слушать меня дальше Аркашка.

— Так вот, кроме основной, ей приходится работать поваром у себя на кухне, посудомойкой, уборщицей, штопальщицей, а уж если еще и детки пойдут, тогда все — караул!

— Хорошо, согласен, женщине очень тяжело, но ей должен помогать муж!

— Какой ты наивный, и где же ты видел такого мужа? Покажи, может, я соберусь в кои-то веки за него замуж? — поддела я Аркашку.

— Вот он, перед тобой! — Мамонтов дико постучал себя кулаками в грудь наподобие Тарзана.

— Ты же только что бахвалился, что холостяком лучше! — подколола я его.

— Шуток не понимаешь, что ли? А за тебя мне, Букашкина, страшно, муж тебе не нужен, детки, по всей видимости, тоже! Какая радость ждет тебя в жизни, даже и не знаю, — заботливо сокрушался Аркашка.

...Вон как все перевернул! Сделал меня эгоисткой. А сам-то?

Я решила отомстить" ему:

— За меня, Мамонтов, не печалься! Лучше о себе подумай да подыщи подружку из кулинарного, вон обжираться-то как любишь! — Аркашка аж позеленел весь, вот так тебе! — Челюсти закрой, поехали вместе в магазин.

— Один схожу, — схватил авоську Мамонт и пулей выскочил из квартиры.

Ну и ладненько, пока еду соберу...

Тут проснулся Сашка и тоже потребовал завтрак, с ним я церемониться не стала, показала, где что лежит, пусть сам о себе позаботится.

* * *

...Аркашка вернулся через полчаса, через десять минут мы уже ехали по проспекту Вернадского.

В роддоме мы сразу потопали на второй этаж и заглянули в щелку двери, опять пусто!

Только собрались заорать, как появились доктора в колпаках и марлевых повязках. Один из них направился к нам, при ближайшем рассмотрении это оказался Цветов! Новая смена выдала ему униформу: колпак, повязку марлевую, белый халат и белые штаны.

— Как тебе это удалось? Сегодня же не то Леопольдовна, не то Тигровна на дежурство заступила, — удивились мы ряженому Вовке, который совершенно свободно рассекал по роддому.

— Классная тетка! — подмигнул нам Вован и шепотом продолжил:

— С такой легче всего договориться!

— Как? — наши челюсти отпали.

— А, при помощи «хрустов»! — На мои удивленные брови пояснил:

— Доллары. Она их просто обожает и согласна даже взять меня на ставку медбрата! Я пока повременю, на общественных началах поработаю с моими малышами! — хихикал оживший Вовчик.

— Здорово ты пристроился! — восхитился изворотливости друга Мамонт.

— А то! Сегодня отлучусь с вами ненадолго, надо бы сгонять в магазин за кроваткой и всякими прибамбасами для малышни...

— Машина, забыл, какая? — остудила я пыл новоиспеченного папаши.

— Да, у вас же Наташкин «Смарт»...

— Давай завтра, вызовешь Витька с его джипом, туда уйма всего войдет! — посоветовала я Вовке.

— Точняк! Но завтра вы тоже приезжайте, ты, Капитолина, поможешь выбрать все для новорожденных, — не просил, а приказывал Вовка.

— Договорились. А сейчас мы исчезаем, привет Наташке! — Мы сунули Вовке сумки с продуктами и инструкциями и бросились исполнять свои дела. Времени-то уже прилично, в полдень нас ждет Маркыч...

АРКАДИЙ МАМОНТОВ

...Аквариум у Маркыча получился хоть куда, настоящая реликвия! Но с бумагами вышла загвоздка, что-то Марик там напутал, и они решили все переделать. Да и мы с Капкой в этой суматохе совсем позабыли про рыб.

Капка ни за что не хотела подбирать на свой вкус, а я был в растерянности, какие лучше подойдут для такой «древности»?

В общем, попив чайку у Маркыча и рассказав ему в подробностях всю историю, мы поехали домой. В спокойной обстановке я хотел покумекать, как лучше устроить аквариум у Сироткина.

Но дома обстановка опять была неспокойной, заявился Вовчик из роддома, ему помогали его «братки» делать перестановку в квартире. Парни бестолково таскали мебель, освободив спальню Вована под детскую, а куда поставить излишки, они никак не могли придумать. Руководство по перестановке взяла на себя Букашкина.

— Вовчик, ты спятил, у тебя что, малышня одна будет спать в комнате? Насколько я знаю, мамочка должна находиться рядом с ними хотя бы первые полгода!

— А-а-а! — треснул себя по голове Вовка. — Парни, несите все назад!

— Не надо все. Только кровать. Шкафу там делать нечего, комоду тоже. Вот здесь ставьте кровать, а вот там поставим детские кроватки, еще нужно купить столик для пеленания, весы, коляску, одеялки и прочую мелочь. — Капке очень понравилось заниматься этими делами.

Вдруг Вовка подошел к аквариуму, где плавали оставшиеся три «собаки», ну сейчас начнется! Вован постоял пару минут, горько вздохнул, все затаили дыхание...

— Ребята, — обратился он к нам с Капкой, — может, с моей стороны это слишком кощунственно, но не могли бы вы этих «собак» куда-нибудь оприходовать! Понимаете, крошки мои могут напугаться от таких свирепых рож. Запустите лучше им вуалехвосток, скалярий симпатичных, пусть гукают на цветастеньких. — Все облегченно вздохнули.

— Я и сама хотела предложить поменять тебе интерьер аквариума! — сказала Капка. — Может, морской организуем, сейчас это модно, только дороговато!

— К черту моду! Давайте самых простых и таких медлительных, чтобы не пожирали друг друга.

«О! Yes!» — просемафорили Капкины глаза, мои ответили: «Hip-hop!» Мы с Букашкиной чуть не плясали от радости, уж простеньких-то ему запустить, это мы хоть щас!

Перестановка была завершена, серьезные парни наконец-то покинули флэт, но тут Цветов пристал к нам с новой просьбой.

— Поехали с нами за покупками, мне не терпится все обустроить здесь для встречи! — пригласил нас Вовка по магазинам.

Магазины я терпеть не мог, да еще представил себе картину, как Вовка со своими «братками» выбирает товар, нет уж, пусть Капка с ними едет!

— Вован, пусть Букашкина с вами едет, а я аквариумом займусь, — нашел я дельную отговорку.

— По рукам! — Вовка обрадовался, что всех задействовал на разных фронтах.

— Вовик, а где Витек? — некстати спросила Капка.

Вовка отчего-то замялся, потом почесал в затылке:

— Отпуск он у меня попросил на неделю.

Понятно, переглянулись мы с Капкой, значит, и маменька не будет путаться под ногами целую неделю. — Все разбежались по своим делам, а я пошел в зоомагазин, благо он находился за углом...

* * *

...К вечеру все было готово, Вован с Капкой накупили тонну всякого барахла для малюток, я только стоял и удивлялся: «Ну, зачем таким крошкам столько вещей?!» Капка раскладывала распашонки, ползунки с умилением. Потом решила все только что приобретенное зачем-то постирать.

— В своем уме, их еще никто не описал! — пытался я остановить Капку.

— Так положено! — вся в мыле и пене отмахнулась она от меня.

Пришлось нам с Санькой готовить ужин, Вовка, довольнешенький, укатил ночевать в роддом.

Поужинав, мы пошли с Капкой к метро звонить Сироткину и назначать цену, Маркыч приказал начинать торг с двадцати тысяч, естественно, долларов!

Сироткин разве что не скакал от такой приятной новости.

— Эх, надо было бы двадцать пять запросить, — огорчилась Капка.

— Давай «собак» ему Вовкиных впарим, пять штук за них потребуем, скажем, тоже раритетные! — Я не знал, куда пристроить этих уродцев, какой дурак бы согласился их у себя приютить.

— Идея! Отличная идея, Мамонт. — Можно было бы и броситься мне на шею в знак благодарности — посетовал я на Капку.

...Утром мы дали задание Саньке пропылесосить квартиру Цветова, а сами отправились к Маркычу. Старику не терпелось пристроить липовый аквариум профану, так он называл людей, имеющих наглость причислять себя к знатокам.

При встрече Маркыч довольно потирал свои «золотые ручонки», кхекал и хмыкал, суетился, упаковывая «раритет». Только сейчас мы поняли, что аквариум хоть и небольшой, но поместить его в Наташкин «Смарт» не представлялось возможным. Пришлось звонить Найденову и просить помочь транспортом.

Колян не заставил себя ждать, но ехать сразу не захотел, пошел пить чай с Маркычем. Мы увязались за ними, за «главного» в лавке опять остался Марик.

Судя по разговору, Найденов тоже увлекался антикварными вещами, откуда у детдомовского мальчишки такая страсть? Мы с Капкой нетерпеливо крутились, как все у нас устроится? Как лучше взять за жабры Сироткина?

— Во сколько вас ждет заказчик? — заметил наше нетерпение Найденов.

— Уже полчаса как ждет! — укорила его Капка.

— Ничего, пусть подождет, понервничает, бдительность потеряет, тут мы его и возьмем! — Найденов определенно сошел с ума.

— Коленька, — обратился к нему ласково Маркыч, — не надо бы тебе в это лезть, засветишь и меня и себя, дай лучше свое табельное ребятам, они сообразительные, сделают все как надо. И потом, я обещал твоему папе...

Найденов хотел заартачиться, но слово «папа» привело парня в чувство, он молча достал пистолет, протянул его мне и стал давать инструкции:

— Сироткин неимоверный трус и негодяй, вообще-то у меня с ним свои счеты, — он выразительно посмотрел на Маркыча, — ну да у меня еще будет шанс прищучить его. Так вот, напугайте его, приставив «Макаров» к животу, выложит вам все в пять минут, как было дело.

Наряд милиции я поставлю дежурить во дворе, на всякий случай. Да, вот возьмите микрофончик, я сам хочу послушать, как он лепетать начнет!

— Все бы ничего, но он не один дома, здоровенный детина с ним живет, — испугался я выполнять задание.

— Но ты вроде тоже не маленький! — укорил меня Колян.

— Сообразим на месте, — как всегда, опрометчиво пообещала Букашкина.

Что оставалось мне делать? Не трясти же коленками, хотя они и так ходили у меня ходуном.

КАПИТОЛИНА БУКАШКИНА

...Хоть бы Мамонт не подвел, дрожит как осиновый лист, ну что за напарник! Сама-то боюсь, все-таки государственный человек, связи, а мы кто? Букашки! Хи-хи. Уж я-то точно букашка! Но ничего, букашки тоже могут здоровенный дуб завалить! Молнии бьют — дуб выдерживает, а стоит начать работу букашкам, все, засох наш гигант!

«Клиент созрел» — именно эта фраза из популярного фильма подходила к ВВС больше всего. Бесцеремонно он затолкал нас в комнату и собственноручно взялся распаковывать аквариум. Аркашка показал ему «собак», и Владимир Владимирович принялся вертеть банку на все лады:

— Ни у кого не видел ничего подобного! — заявил ВВС, и мы поняли — «уродцы» ему понравились.

— С ног сбились, искали именно таких!

В этом резервуаре обитали Umbra Grameri. Вот они, красавчики. Полюбуйтесь! — вдохновенно врал Аркашка.

Парень вроде пришел в себя, несмотря на появление Герасима. ВВС и его преданный телохранитель завороженно разглядывали «собак», и оба чувствовали себя очень значительными, еще бы, таких необычных рыб приобрели!

— Вы профи! — похвалил нас Сироткин.

— А то! — самодовольно улыбнулся Аркадий. — Только эти Umbra Grameri стоят охо-хо! — закатил он свои бессовестные глазки к потолку.

— Сколько? — запереживал Владимир Владимирович.

Аркашка не спешил с ответом, чесал затылок, глупо ухмылялся. Только бы не загнул сверх всякой меры, морской аквариум, самый дорогой, и тот тянет только на пять «штук».

— Пять «штук», — заломил цену этот дурачок.

— Однако! — протянул ВВС.

— Раритетные — напомнил ему Аркашка.

— Да-да-да! Я все понимаю. Итого, я вам должен двадцать девять?

— Угу! — промычал храбрый Аркашка, у меня бы язык не повернулся.

— Я — должен позвонить, извините. — ВВС скрылся в другой комнате, запищали кнопки на телефоне, все ясно, решил подзанять деньжат.

А как же касса? Ведь денег в доме должно быть немерено...

— Я, э-э, не храню в доме столько денег, сейчас Герасим подвезет, — сказал Сироткин и пошел давать распоряжение Герасиму, избавив тем самым нас от необходимости выворачивать Сироткину руки и вставлять в рот кляп. Везение пока на нашей стороне...

Мы не решились сразу приступить к «допросу», вдруг вернется Герасим за дополнительными инструкциями, парень не блистал умом, переспрашивая по двадцать раз у Владимира Владимировича элементарные вещи, чем окончательно вывел из себя своего покровителя...

Владимир Владимирович решил нас развлечь разговорами. Для поддержания светской беседы я попыталась узнать, к какой партии принадлежит наш любитель «древностей», но через пять минут мы с Мамонтовым пришли к выводу, что политические убеждения ВВС были как чулки, он не отличал левого от правого.

Аркашка решил не экспериментировать с политическими пристрастиями чиновника, вернув того на грешную стезю добывания денег:

— Милейший Владимир Владимирович, а мы случайно слышали, что в данное время вы не испытываете проблем с финансами, ведь партийный «общак» тю-тю, осел в ваших необъятных карманах! — Земля стала уходить из-под ног депутата, «Макаров» не требовался вовсе.

— Кто говорит такую чушь? — упал в кресло ВВС.

— Да весь бомонд, вот недавно у пани Верчинской обсуждали, как вы похитили кассу, предварительно пронзив рапирой соратника по партии, господина Занозина, — напирал Аркашка.

— Я-я-я, э-э-э... — стал заикаться Сироткин.

— Вас видели! Так где денюжки? — стала и я помогать Аркашке вести допрос.

— Денег нет у меня! — чуть не расплакался от обиды Владимир Владимирович.

— Уже потратили? — раскрыли мы с Аркашкой рты, ну и прыть однако!

— Вы не поняли меня. Когда я пришел к Дмитрию, денег уже не было, кто-то спер их до меня! — рыдал по-настоящему Сироткин.

— А Занозин что?

— Лежал убитый...

— Вы искали деньги?

— Да, у меня был ключ от сейфа, но там было пусто! Искать в другом месте было бессмысленно!

— Почему? — хором спросили мы.

— Да потому что Занозин позвонил мне и сказал, чтобы я забрал кассу!

— Почему же вы тогда открыто не пришли в дом, а прокрались через черный ход?

— Имел злой умысел! — прокричал раскаявшийся грешник.

— Убить Дмитрия?!

— Нет! Только отравить! — признался Сироткин, искренне веря, что «убить» и «отравить» совершенно разные понятия.

— Сообщники были? — мы повышали профессиональный уровень новоиспеченных дознавателей.

— Да. То есть нет, — противоречил сам себе Сироткин.

— Так «да» или «нет»? — завис с грозным видом над беднягой Аркашка.

— Да! — по-бабьи стал всхлипывать ВВС.

— Герасим? — уточнил Аркашка.

— Не-ет, ж-жена Д-Дмитрия! — стал заикаться совсем потерявший человеческий облик «слуга народа».

— Как? — мы чуть не выскочили из штанов...

— Она стерегла деньги, чтоб Дмитрий не перепрятал в другое место! Она-то и подбила меня на это, снабдив запасным ключом. — Мы поверили беспрекословно в это «чистосердечное».

— Но она же отдыхала в Испании? Мы сами встречали ее в аэропорту.

— Нет! Она звонила мне буквально за пятнадцать минут и сказала, что все тип-топ. Мол, экономка побежала в церковь на исповедь, а два лоха готовы принять на себя удар! Она что, вас имела в виду? — наконец-то дошло до него, кто мы такие.

— Так, мы вас похитим на пару часов? — заявил сдуревший Аркашка.

— Нет! — вцепился в подлокотники кресла мертвой хваткой господин Сироткин.

— А мы и спрашивать не будем. Пиши записку Герасиму, чтобы ждал дома. — Аркашка достал пистолет.

— Куда мы его? — помертвевшими губами спросила я.

— На очную ставку с вдовой! — Аркашка демонстративно сунул пистолет за ремень джинсов, Сироткин молниеносно нацарапал послание Герасиму, меня же стали одолевать сомнения, сумеет ли прочесть письмо верный раб.

— Герасим читать-то умеет? — озвучила я свои опасения.

— Д-да! — ВВС заметно успокоился, его не собирались лишать жизни.

— Поехали колоть вдову! — приказал нам Аркашка, и мы послушно потопали за ним.

Сироткину пришлось сложиться калачиком в багажном отделении, слава богу, он не спорил. А черный джип Найденова висел у нас на «хвосте». Молодец, прикрывает!

* * *

...Весна во всем своем размахе ударила нам в глаза и легкие на подъезде к загородному поселку! Зелень и воздух опьянили нас с Аркашкой лучше любого шампанского! Мы преисполнились верой «найти» и «обезвредить» настоящего преступника!

...Вдова, конечно же, не ждала нас.

— Что за вторжение в частное владение? — подняла она вверх тонкую бровь.

Мы и ухом не повели на ее негостеприимность.

— Организуйте-ка нам кофе! — приказал Аркашка, я только дивилась на своего более чем скромного друга.

— С какой стати? — стала нервничать Занозина, присутствие Сироткина сводило ее с ума.

— Давайте, давайте! Экономку новую не завели? — продолжал напирать Аркадий.

Вдова фыркнула и потащилась на кухню.

— Будем на кухне трапезничать, чай, не баре.

— Наслышаны уже, что гостей своих вы потчуете только на кухне, лень вам, матушка, таскать чашки туда-сюда!

— Какая я вам матушка? — окончательно рассердилась вдова, но все же насыпала кофе в кофеварку.

Мы уютно расположились на кухне, по которой плыл чарующий аромат «Амбасадора».

— Давайте я разолью всем кофе, а вы пока рассказывайте, как мужа убили, куда деньги заныкали, вон и с человеком даже не поделились! — взял на себя роль хозяина Аркадий, доставая чашки из симпатичного буфета.

— С чего вы взяли, что я убила Диму?

— С того. Этот гусь нам все рассказал. — Аркашка кивнул на сгорбившегося Сироткина.

— Меня не было дома, я отдыхала в Испании.

— Про этот финт мы уже слышали! Подружка летала отдыхать вместо вас? Смотри-ка, вон и она.

Мы разом высунулись в окно. Симпатичная блондинка цокала по брусчатке, направляясь к дому, судя по всему, она была пьяна.

— Дура! — только и вымолвила вдова.

— Идите, встречайте! — сказал Аркашка.

— Сама доковыляет... — сморщила свой нос Занозина.

— Изольда! — проорало пьяным голосом недоразумение в мини-юбке, гостья с вдовой были похожи как две капли воды. — Оглохла, что ли! Все, капут! Герка обвел нас вокруг пальца, как кутят! Ик! Это кто? — уставилась девушка на Аркадия пьяными глазами.

— Может, закроешь свой рот? — позеленела вдова.

— Да пошла ты! Слушайте, слушайте все, — стала орать гостья. — Вот эту «умницу» на-коло-ли! Накололи на кругленькую сумму. А она лицо терять не хочет на людях. А мне плевать!

Где мои «бабки»? А-а? Отвечай! — плюхнулась на стул девица и стала шумно хлебать большими глотками кофе из чашки Занозиной.

— Может, все с самого начала расскажете? — вежливо спросил Аркашка, поднося зажигалку к дрожащим рукам Изольды.

— Идиоты! Вокруг одни идиоты! С кем я связалась? Боже мой! Поделом мне... — стала причитать вдова яростно.

— Я так понял, вы убили Дмитрия? А деньги кто-то помог вам прибрать, да вы вернуть их никак не можете теперь? — Аркашка аж прогнулся весь, горя желанием узнать правду.

— Кто? Мы убили?! — выпучила свои и без того выпуклые глаза вдова, ей бы не плести интриги, а лучше заняться лечением своей щитовидной железы,. — да с этими идиотами даже котят на тот свет не отправишь!

— Конечно, эти двое ни в какие ворота не лезут! — указал презрительно Аркашка на пьяную девицу и на господина Сироткина, нервно перебирающего свой носовой платок — прямо кисейная барышня. — Но вы даже очень могли! Я так понял, вы никуда не уезжали, мышкой сидели где-то поблизости, а ваше отсутствие сыграла вот эта мадам. — Аркашка кивнул на сестричку Изольды, дурочка согласно поддакнула. — Кстати, мы не познакомились, как вас зовут? — Мамонтов был сама любезность.

— Розольда, можно просто Роза! Папаня придурок у нас был, вот и напридумывал нам имена. — Девушка была намного добрее своей хитроумной сестрички.

— Отца в покое оставь, дура! — одернула Розу вдова.

— Да пошла ты, шлюха! Хотите, ради прикола все вам расскажу? — Розальда хотела сделать гадость шпынявшей ее сестричке.

— Ты об этом горько пожалеешь! — предостерегла легкомысленную дурочку вдова.

— Отвянь! Так, слушайте! — стала строить она глазки Мамонтову. — Моя сестричка задумала избавиться от Димки, чем уж он ей помешал, не знаю, хотя придурок был, не дай бог никому! — беспечно махнула Роза рукой, но тут же завизжала циркулярной пилой — вдова вцепилась ей в волосы.

Быстрее всех отреагировал Владимир Владимирович, он опрокинул на дерущихся сестричек воду из чайника, которая не успела еще остыть. Применил свои депутатские штучки! Сестрички завизжали пуще прежнего и вдвоем кинулись на господина Сироткина, тот только прикрывал руками голову...

Слава всевышнему, подоспел Найденов и ловко растащил веселую компашку убийц по углам, наподподавав всем подзатыльников.

— Ша-а-а!!! — грозно проорал он.

Сироткин, съежившись, забился в угол, девчонки пытались привести себя в более менее приличный вид, но со всклокоченными волосами и потекшей тушью это им плохо удавалось.

Ко всему прочему их напугал вид ребят в масках.

Найденов догадался нацепить на себя и своих товарищей омоновские черные маски, а они не всегда действуют на людей положительно.

— Это не я все придумала, это она! — махнула младшая сестра растрепанной головой в сторону старшей сестрички. — Изольда решила убить Диму. Поэтому и наняла вот этого придурка, тоже мне киллер нашелся! — вид ВВС не вдохновлял Розу. — Вот и испортил все! Заявился поздно, Димку уже успел кто-то убить. Но главное — деньги, кто их спер?

Может, это все же не Герка, а ты? — кинулась Роза на вдову. — Только ты могла запутать всех так, что у нас крыша поехала!

— Закрой рот! — попыталась вразумить Изольда сестру.

— Я-то могу помолчать, мне что? Я-то была в Испании, когда вы это представление здесь устроили, — огрызнулась Розольда.

— Вот и помолчи, раз тебя здесь не было!

Дураки, неужели так трудно было держать рот на замке! Вам прям как клизму поставили, скорей бежать и всем грязь свою вываливать, — отчитывала своих непутевых соратников вдова.

— М-мне угрожали! — стал оправдываться ВВС.

— На понт брали, а ты уж и обкакался! — уделала его вдова. — А эта трещотка вообще без башки, лишь бы как сороке разнести всем на хвосте последние новости! — кивнула она в сторону сестры.

— Ну, теперь-то и вы можете рассказать все по порядку! — удивил меня в который раз Аркашка.

— И без меня уже рассказали! — закурила новую сигарету вдова.

— То-то ты и злишься, что обогнали тебя на повороте! — не утерпела младшая сестричка.

— Все было, как рассказали эти идиоты!

Я заглянула в кабинет за пять минут до прибытия Сироткина проверить, что делает мой муж, а он лежал заколотый как свинья, и рапира еще покачивалась! Я решила уносить поскорее ноги... В общем, отсиживалась неподалеку в домике для гостей у Варшавских, они в нем не живут... Кто успел прикончить моего мужа, я не знаю, скорее всего те двое, что возились с аквариумом. — Опять мы оказались подозреваемыми.

На помощь нежданно пришла Роза:

— Герка это, сто процентов — он! Ты знаешь, что он слинял за границу со своей пани?

Как пить дать вертелся он здесь не зря, все вынюхивал. И про сейф он знал! — добила она сестричку.

— Ты рассказала ему про сейф?! — вдову чуть не хватил удар.

— В постели и не такое рассказать можно, — невинно заявила Роза.

— Какая же ты дура! — схватилась за голову Изольда.

— Не дурее тебя! Что ты выиграла от смерти Димки? Ничего! Теперь так же копейки сшибать будешь, как я, — нарисовала Роза мрачное будущее своей старшей сестры.

— Так! — расставил Найденов ноги на ширину плеч, взяв руководство на себя. — Всем оставаться на местах, а вы, — он указал на нас, — быстро в машину!

Мы ничего не поняли, но шустро выкатились из дома. На улице Найденов пояснил:

— Сюда едут настоящие менты для беседы с вдовой, не будем для них рождественским подарком. Уносим ноги в разные стороны.

— А-а Сироткин? — мне было жаль малахольного «слугу народа».

— Пусть ему перья пощипают, полезно!

...Мы поехали с Мамонтовым домой по основной дороге, Найденов со своими «омоновцами» стал плутать зайцем по переулкам.

— Как тебе сестрички? — спросил меня Аркашка.

— Младшая не поднаторела так, как старшая! — Хотя мне не нравилась ни та ни другая.

— Я вот что думаю, Розочка разыграла это представление! — Аркашка удивил меня ходом своих мыслей.

— Не тяни! Выкладывай, что у тебя на уме?

— Розка влюблена в Штольца, вот и сработали они с ним на пару! — пояснил Мамонтов.

— Каким образом?

— Работу выполнил Штольц один, а вот как, не знаю! — поделился своими мыслями Аркадий.

— А мне не нравится вдова! — сказала я. — Скользкая штучка, вполне могла сама все организовать, включая убийство...

— От всех дерьмом несет за километр! — согласился Аркадий.

— Пусть их менты потрясут! — кровожадность воспылала даже к жалкому ВВС.

— Сомневаюсь... На нас волну гнать начнут.

«Типун тебе на язык», — подумала я, хотя прав Аркашка, ох как прав...

— Поехали к дому Сироткина, подождем его, гонорар-то за ним! — я не могла ехать с пустыми руками к Маркычу.

— Столовой у тебя как? — Аркашке хотелось наклеить на меня ярлык психической.

— Оч-чень хорошо с моей головой! Деньги получим, заодно узнаем, что сестрички наплели ментам!

Я не хотела сдаваться так просто, но и отсиживаться у Цветова, вернее, быть у него на побегушках уже надоело...

— Ладно, поехали на Сокол... — без особой радости согласился Аркашка.

* * *

...Ждать пришлось недолго, ВВС доставили в лучшем виде на милицейском форде с мигалками. Сироткин чопорно раскланялся с ребятами из МУРа и исчез в чреве подъезда, даже не оглянувшись! А напрасно.

Я была уверена, что наш звонок в дверь Владимир Владимирович проигнорирует, но ошиблась. Не успела еще трель разнестись по квартире, как дверь раскрылась и огромные лапы Герасима втянули нас внутрь.

— Полегче на поворотах! — Аркашка сунул «Макаров» под нос Герасиму, тот струхнул, расцепил лапы, а мы с Мамонтовым отряхнулись наподобие собак, совершивших купание в холодной воде.

— Герасим, э-э, не надо так грубо! Вы тоже уберите оружие! — что за превращения с ВВС.

Когда я увидела его впервые, то была уверена, что служить ВВС в ВВС не возьмут ни под каким предлогом; теперь же его могли взять, по меньшей мере, на аэродром следить за состоянием шасси у летательных аппаратов, до. того шустрым он мне показался..

— Без глупостей! — предупредил Аркашка, водя «Макаровым» из стороны в сторону, тоже мне снайпер, с предохранителя даже не снял, молча укорила я Мамонтова.

— Никаких глупостей больше не будет, друзья мои! Герасим, организуй нам кофе! — Не много ли кофе на сегодня, ворчала я в душе, но от чашечки не отказалась.

— У вас какое-то предложение? — догадался Аркадий.

— Да-да-да! — закивал господин Сироткин. — Во-первых, вот оплата за произведенную работу, кстати, все отлично сделано! — он передал нам деньги, которые мы не чаяли уже увидеть.

— А предложение вот какое: я сразу понял, что вас подставили, Изольда хитра, жуть! Она думала, что я слабохарактерный, безвольный человек, свалюсь в обморок от картины трагической смерти моего лучшего друга! Я падаю в обморок, а тут вы. Здрассьте! Готовенький убийца, готовенькие свидетели. Но не на того напала! — погрозил воображаемой вдове кулаком Владимир Владимирович.

— Ловко! — похвалил сообразительного Сироткина Аркашка. — Думаете, деньги у нее?

— Абсолютно уверен! — подвел итог своим умозаключениям Сироткин.

— Ну зачем мы вам нужны? — поинтересовался Аркашка о нашем будущем сотрудничестве.

— Вам надо ее... — ВВС жестом показал нам, что мы должны свернуть ей шею или, по крайней мере, свернуть ее в бараний рог, только так можно было истолковать поворот двух характерно сжатых кулачков.

— Выжать из нее информацию? — нашел тактичную подсказку Аркашка.

— Да-да-да! — обрадовался Сироткин. — Именно выжать информацию! Эта барышня по-хорошему не понимает, она уважает только силу!

— Отчего вы Герасима не используете, уж он-то силушкой не обделен! — не захотел Аркашка участвовать в избиении младенцев.

— Испортит, ох боюсь, все испортит! — театрально схватился за голову ВВС.

— А мы, значит — нет? — стал горячиться Аркадий.

— Вы должны надеть маски, как те ребята... — он намекнул на найденовских служак, — когда она увидела их, затряслась прямо вся, и что они так быстро уехали? — огорчился всерьез ВВС.

— Ладно, завтра попробуем... — согласился Аркадий на сомнительное мероприятие.

— Нет, завтра будет поздно, надо сегодня!

Лучше ночью... — торопил ВВС.

— Сегодня, так сегодня!.. — ответил Аркашка, круто развернувшись, потопал к выходу, я за ним. Какая баба-яга налила ему скипидару на хвост?

АРКАДИЙ МАМОНТОВ

...Когда мы уютно устроились в Наташки ном мини-авто, я решил огорошить взволнованную Букашкину:

— Полностью согласен с этим прохвостом, вдову надо брать тепленькой! Надо действовать, а то до зимних мух не расквитаемся с этим убийством...

— Пистолет-то с предохранителя сними, когда вдову пугать начнешь! — стала, как всегда, ехидничать Капка.

— Без пистолета справимся! Надо к, ночи раздобыть побольше черной материи, будем работать под твоих любимых «ниндзя»!

— Думаешь, это ее напугает? — загорелись глаза Букашкиной.

— Если не напугает, то хотя бы озадачит...

Поехали, поспим пару часов! — предложил я, но не тут то было, Вован пристал к нам, чтобы мы навестили Наташку и его малышню. Ну как ему можно было отказать, конечно, поехали любоваться на его детенышей, которые лежали под какими-то стеклянными колпаками, голенькие, в одних памперсах.

— Долго их так будут мучить? — содрогнулась Капка.

— Не-а! Завтра переводят к остальным цыплятам. Смотрите, как смешно морщатся! — радовался за детвору Вован.

Наташка выглядела получше.

— Как ты? — поинтересовались мы с Капкой.

— Нормально, — ответила Натаха, — жду не дождусь, когда сама начну их кормить...

— У тебя есть молоко?

— Немного совсем, пытаюсь раздоиться! — Наташка не смущалась моим присутствием.

— Они классные! — похвалили мы ее деток.

— На Вовку похожи! — зарделась Наташка.

Эк загнула, на Вовку... Малышня и есть малышня, не поймешь на кого! Но спорить мы не стали, а радостно закивали, как китайские болванчики...

Чуть живые мы добрались до постели только к десяти, ложиться спать было бессмысленно, через пару часов нужно было ехать к вдове.

* * *

...В три часа ночи я подскочил как ошпаренный. Если бы не сигнализация, заревевшая под окнами, мы бы так и почивали в своих кроватках...

— Букашкина, кончай дрыхнуть! — стал я будить Капку.

— Мамонтов, езжай один! Не могу, сил нет! — сквозь сон отвечала Капитолина. Какая ведьма опоила ее снотворным?

— Вставай! Сейчас воды на тебя плесну! — зашипел я на нее. — Я ведь не умею водить машину.

Капка смешно, с закрытыми глазами, растопырив руки, поплелась в ванную. И за что нам такое наказание?! Хотя и в нашем незавидном положении была своя прелесть. Капка всегда была рядом!

* * *

...Стояла унылая холодная ночь, шел дождь.

Влажно поблескивал асфальт, мигали тусклые фонари, струи дождя яростно хлестали по лужам, и целые потоки низвергались на тротуар из водосточных труб. Вымокнув за пару секунд, мы рысью кинулись в спасительное нутро «Смарта». Потребовался целый час, чтобы добраться до загородного дома вдовы в Алабино.

Попали мы в дом просто, через гараж, вдове не пришло в голову запирать автомобиль, к чему такое беспокойство, когда в поселке солидная охрана. Но охрана тоже спала в эти предутренние часы.

Изольда спала на широченной кровати. Ее грешную душу беспокоили кошмары, она вертелась, скрипела зубами, стонала. За окном ей подвывал ветер.

— Давай, чего медлишь? — прошипела на меня Капка.

Я ловко перевязал запястья рук и ног у Изольды, и тут, почувствовав неудобство, вдова решила проснуться. Капка резко нажала кнопку мощного фонаря, ослепляя вдову.

Кляп заглушил вскрик...

— Будешь паинькой, выну его! — Капка указала на салфетку, торчащую изо рта Изольды.

Вдова активно закивала головой. Капка вынула кляп.

— Ч-что вам нужно? — захлопала Изольда сонными глазками.

— Правду и только правду! — Капка искажала свой голос, как могла.

— Какую правду?

— Как муженька убивала! — укорила Капитолина Изольду.

Вдовушку не так-то легко было сбить с толку...

— Никого я не убивала, совсем, что ли? — стала кипятиться она.

— Цыц! Жить хочешь? Если хочешь — начинай рассказик, а нет, ну тогда... — Капка наклонилась к вдове и шепнула ей что-то на ухо, делая страшные глаза в мою сторону. Меня огорчило, что у Букашкиной такие кровожадные наклонности. Мы не должны допускать, чтобы чувство справедливости вырождалось в примитивную мстительность.

— Дайте сигарету! — еле перевела дух от сказанного вдова.

Капка услужливо сунула ей сигаретку в рот и поднесла зажигалку. Мадам Занозина прикурила, но ей неловко было держать сигарету связанными руками.

— Развяжите! Никуда не убегу! — было похоже, что вдова собралась покурить и заодно рассказать, как было дело.

— Без фокусов! — все же предостерегла ее Капка.

— Короче, можете не кривляться и снять маски, я вас узнала. Чего опять ночью приперлись, вам же все уже рассказали сегодня.

— По-моему — не все! Давай с самого начала! Чем муженек тебе досадил?

— Разводиться собрался со мной Димка!

Это со мной-то, после того как я карьеру ему помогла сделать? Вот и решила я его прищучить. Так и сказала: не одумаешься — удавлю!

Не послушал гад! — кинула вдова выкуренную сигарету в полную окурков пепельницу.

— Так он навроде заколот был, а не удавлен?

— Вот и я никак сообразить не могу, кто его так! — всхлипнула вдова. — Объегорили! Кто? Когда успели? Ничего не понимаю! План был — любо-дорого посмотреть! И жертва, и убийца, и свидетели! Да только ничего не вышло! Жертва есть, но ни убийцы, ни свидетелей!...

— Свидетели — это мы? — спросила вполне мирно Капка.

— Нет — Чарли Чаплин! — разозлилась вдова.

— Ну и кто, по-твоему, так соригинальничал? — уже перешла основательно на «ты» Капка.

— Думаю, сестричка моя с Герочкой на пару! Больше некому! Этот белобрысый проныра просто воспользовался этой лохушкой, которая теперь на себе волосы рвет?

— Так он вроде деньги требовал за молчание... — взяла Капка на понт вдову.

— Для видимости! Спагетти на уши вешал!

Злился по-черному, что пятьдесят кусков обломились ему...

— А сколько всего было денег в кассе? — поинтересовался я.

— Откуда я знаю? — огрызнулась Изольда. — Ну уж если бы отхватила я этот чемоданчик, то меня бы здесь не было! Да что теперь стонать...

— Сестричка не сообщила, Герман-то с концами исчез или обещал вернуться? — спросил я.

— Сказала, что поехал сопровождать пани Верчинскую в Баден-Баден, старушка отдохнуть решила, старые косточки в минеральной воде пополоскать...

— Так, может, не все так страшно и вернется ваш Штольц? — Ясно, Капка хотела верить этому красавчику.

— Вернется-то вернется, да как расколоть этот орешек? Слушайте, а, может, вы его, того, и поспрашиваете? Это он с виду храбрый, а в жизни... — Изольда безнадежно махнула рукой.

Еще один клиент пытается переманить нас на свою сторону!

— Нам пора! — подхватил я куртку, мне не хотелось больше оставаться в этом осином гнезде.

— Я заплачу! Правда, заплачу! — стала заламывать руки Изольда. — Дайте свой номер сотового, на всякий случай...

Капка нахмурилась, но номер дала, после чего мои брови полезли вверх, ведь мы ни с кем не поддерживали связь, и номер телефона был только у Цветова и Найденова...

— Подумаем! — схватил я Капку в охапку и" вышел на свежий воздух.

...Как ежики в тумане. Ни зги!

Кто заколол Занозина? Кто спер чемоданчик? Подозреваемых раз-два и обчелся!

А скользкие...

КАПИТОЛИНА БУКАШКИНА

— Надо узнать, кто из них занимался фехтованием! — прочитал мои мысли Аркашка.

— Удар был профессиональный, новичку такое не под силу... — согласилась я.

— При очень большом везении и новичок мог это проделать, тем более с близкого расстояния! Учти еще фактор внезапности! Как тебе вдова? — сказал Мамонтов, что его заинтересовало, уж скорее всего не ее, внешность.

Хотя кто его знает! Уж как вдова старалась Аркашку соблазнить... Только зачем ей это?

Может, чисто спортивный интерес?

— Пыталась прикинуться бедной овечкой!

Только не верю я ей! — я вспомнила ее голые коленки и прозрачный пеньюар.

— Я тоже ей не верю! — обрадовал меня Аркашка. — Давай в Немчиновку заскочим, все равно по пути! — предложил Мамонтов, зевая, как бегемот.

Ловить там было нечего, но и меня разбирало любопытство.

— Главное мы так и не узнали, кто были те ребята в черном? — сказала я и поняла, Что «следаки» из нас неважнецкие, наши разыскные мероприятия хромали на обе ноги.

— Я разговаривал с Найденовым, прикинь, за Штольцем ведет слежку ФСБ, подозревают в промышленном шпионаже!

У меня отвисла челюсть: «Наш пострел везде поспел!»

— Не слабо! — восхитилась я Геркой.

— Парень глубоко плавает. Только к нашему делу это не имеет никакого отношения...

За разговорами мы не заметили, как оказались в Немчиновке.

— Смотри! Калитка открыта. Кто-то в отсутствие хозяина шурует у него в доме! — я выскочила из машины и зайцем понеслась к дому.

Входная дверь поддалась легко, здесь не имели понятия о замках, крючках и засовах...

В доме стояла тишина, только часы на стене громко тикали в унисон нашему сердцебиению. На кухне в раковине стояли грязные чашки числом четыре штуки, на столе лежал сыр, крекер с недоеденными кружочками сырокопченой колбасы. Кто-то легко поужинал...

Мы поднялись по лестнице наверх в поисках таинственного гостя. В спальне хозяина, разметав свои шикарные белокурые локоны, спала Розка сном пятилетнего младенца! Розольда была копией своей сестрички, только года на четыре моложе. Единственно, чем она отличалась от Изольды, это своей наивностью, на мир она смотрела сквозь розовые очки, и предательство Герки очень огорчило доверчивую дурочку. Однако это не помешало устроиться ей с комфортом в доме своего бой-френда.

Мы попытались разбудить Розу, но она не просыпалась. Из приоткрытого ротика вылетали неприятные хрипы.

Аркашка сделал новую попытку в побудке Розы, она чуть-чуть приоткрыла глаза и пробормотала что-то непонятное. Вдруг, спохватившись, она открыла глаза и подскочила на постели.

— Кто вы? — вскрикнула Роза.

— Не узнаешь? — Аркадий уселся в кресло, предварительно впустив утренний свет в широченное окно спальни.

— Вы? — изумилась Роза. — Что вам от меня надо? Сказала же — ничего не знаю! — капризно надула губки Роза и потянулась, чтобы достать с ночного столика сигарету. На ней практически не было одежды.

Даже рискуя разбудить в себе зависть, я не могла не признать, что Розка была необычайно красива. Ее нельзя было назвать падшей, так как едва ли ей хоть раз в жизни случалось подняться. Это была в своем роде дикарка! Она знала, что лед холодный, что ветер больно хлещет, что углы острые, а уксус кислый, но она не знала того, что неприлично обнажать свои телеса в обществе незнакомых людей...

— О, господи! Я все еще на духу... — громко простонала Роза, схватившись за голову и растирая холеными руками виски.

— На духу? — переглянулись мы с Мамон м.

— Не понимаете? Ну, говорят еще — на косяке, на пружине или, как еще там, ну-у, в общем, под парами. Я слишком много пила! — наконец-то совершенно ясно определила свое состояние Роза.

— И что же, Гера оставил тебе ключи, не сказав ни слова? — стал Аркашка изображать из себя дознавателя, в смущении отвернувшись к окну.

— Записку оставил — сволочь! Под ковриком! — закурив, стала хныкать Розка от обиды на своего любовника.

— Где записка? — сделал поворот на сто восемьдесят градусов Аркадий.

— В мусорку выкинула! На кухне!

— А с кем чай пила?

— Ни с кем! Одна! — искренне удивилась Роза такому вопросу.

— А почему четыре чашки?

— Так утром пила, потом в обед, вечером кофе растворимый, потом от Изольды вернулась, еще чашку выпила. — Стала загибать пальцы Роза, подсчитывая количество выпитых чашек. Помыть за собой у нее не хватило толку. — Еды никакой не оставил! Денег и тех нет! — жалела себя несчастная Розка.

— А почему он должен тебе что-то оставлять? — вкрадчиво спросил Аркашка.

— Как это почему? Я ему все выложила на блюдечке, обещал, что поженимся, в Германию уедем! А сам такой сюрприз мне устроил!

И правильно сделал, подумала я — на мой взгляд, эта кошечка может заставить кого угодно вести собачью жизнь!

— Так это он? — Аркадий сделал воображаемый выпад со шпагой.

— Планировали увести чемодан из-под Изольдиного носа, но когда я вернулась, он клялся, что не убивал Димку. За ним, видите ли, слежка установлена! Да кому он нужен, сарделька баварская! — Роза утерла кулачком несуществующую слезу.

— Ну и кто, по-твоему, чемоданчик прихватил? — спросила я.

— Изольда! Хотя мог, конечно, и Герман!

Верить людям никак нельзя! — выдала Роза сакраментальную фразу и совершенно искренне разрыдалась совсем как человек, который вдруг с ужасом замечает, что, сам того не желая, все время говорил правду...

Я спустилась вниз на поиски записки.

Мятая бумажка валялась рядом с мусорным ведром. Из любопытства я заглянула в «Электролюкс», верхнее отделение ломилось от продуктов, консервы, яйца, компот в банках, ананас, апельсины! Морозилка тоже впечатляла: креветки, мороженые полуфабрикаты, как мясные, так и овощные, аккуратно лежали в ящиках. Роза просто лентяйка. Жалуется на голодную смерть с полным холодильником!

— Там полно продуктов! — я мухой влетела в спальню и укорила девицу.

— Какие? — округлила глаза Роза. — Апельсин пыталась почистить, так ноготь сломала! — она сунула нам под нос свои наманикюренные пальчики, на правой руке указательный палец отличался от своих собратьев коротко стриженным ногтем.

— Так ты их совсем! Чик-чик и под корешок, авось с голоду и не пропадешь, — стал издеваться над ней Аркадий, читая Гер кино послание.

Прочитав записку, он сунул ее мне.

"Дорогая, я отлучаюсь на неделю! Постарайся выбить деньги из своей сестрички! Я сопровождаю «наш семейный кошелек» в Баден-Баден!

Отвертеться не было никакой возможности...

Щекочу твои пяточки! Целую хвостик и пимпочки! Твой........, и неразборчивая подпись.

— Какие деньги он пытается получить у твоей сестры? — теперь и я приступила к допросу, содержание записки выбило меня из колеи, что еще за «хвостик и пимпочки»?

— Так нам положены пятьдесят тысяч долларов на двоих за участие в этом спектакле! Ну-у, я алиби устраивала Изольде! — стала объяснять Роза. — Герман встречал меня, был посвящен во все тайны! Неужели непонятно?

— Роза, а вы где-нибудь работаете? — Аркашка не представлял себе эту девицу с Прялкой, да и я, конечно, тоже.

— Естественно! — опять округлила и без того большие глаза Роза. — В «Горячих пиратах»! Гера тоже там подрабатывает! Но получаем мы там сущие копейки, — жаловалась на трудную жизнь девица.

— Официантами, что ли? — не понял Аркадий.

— Танцуем мы там, ясно?! — рассердилась Роза, представив себя в передничке.

— И сколько получаете, если не секрет? — Аркашка во что бы то ни стало хотел иметь представление о честном заработке Герки и Розы.

— Когда как! Когда везет, можем и полторы штуки срубить за вечер! А так, двести долларов и гуляй!

— Двести долларов тоже за вечер? — не унимался Аркашка.

— Ну, ес-стественно, — как на дурака посмотрела Роза. — Не за месяц же!

— Ну мало ли, я думал за неделю.

— Так мы всего два раза в неделю работаем.

Публика не любит подолгу пялиться на одних и тех же ," приходится гримироваться, — жаловалась на невыносимые условия труда Роза.

— Ладно, передавай привет Гере. — Мы стали спускаться с лестницы.

— А сто долларов не одолжите? — крикнула нам вдогонку Роза.

— Сами только об этом и мечтаем, — обломил ее Аркадий.

— Столько времени потратили впустую!

Грешный человек не редкость на этом свете (ведь и ангелы не редкость в раю), поэтому я вовсе не имела склонности причислять эту маленькую стриптизершу к категории публичных девиц. В моем представлении она была бы чистой голубкой, сложись ее судьба иначе. Просто девушке нравились украшения, красивые платья, пределом ее мечтаний было супружеское ложе, на котором можно давать и брать одновременно. Все серьезные мысли отскакивали от ее мозгов, в которых уживались только фантазии вечного ребенка и вера в человеческую искренность...

* * *

...Уставшие, мы поехали домой. У Цветова вовсю хозяйничал Сашка. За то время пока нас не было, он успел откуда-то привезти мешок картошки, с которого по полу Наташкиной стерильной кухни кругом насыпалась земля, и три банки соленых огурцов. Банка маринованных грибов стояла на столе, Санек протирал с нее вековую пыль.

— Сам собирал! Грибов в прошлом году было — завались! Как пойду в лес, так меньше корзинки белых не приношу. Садитесь завтракать, я тут картошечки пожарил! — пригласил нас Сашка с лучезарной улыбкой, точно владелец ломбарда, дающий взаймы под заклад и уверенный, что всегда вернет свое.

На завтрак нас ждала жареная картошка с луком, причем на сале, ну и грибочки с огурчиками. Вот такая деревенская диета! Хотя для Аркашки она самое — то! Так уж и быть, не буду вредничать, налопаюсь картошки!

АРКАДИЙ МАМОНТОВ

Проснувшись в час дня, я почувствовал себя донельзя разбитым, совершенно дурацкий образ жизни ведем! Ничего не узнали, топчемся на одном месте, как малые дети.

— Надо бы навестить Наташку, как там она? — даже Капка, всегда такая энергичная, выглядит вялой, вон какие синячищи под глазами...

— Поехали. Мне уже все равно. Единствен ное, надо заехать к Маркычу, отдать ему деньги за аквариум.

— Давай сначала к нему, вдруг у Наташки тихий час.

...Моисей Маркович, как всегда, обрадовался нам. Ну, и долларам, разумеется, тоже.

Капка в его мастерской уже не чихала, а с интересом рассматривала «раритеты». Особенно ей понравились картины Марика. Девчонка была просто загипнотизирована ими, а Марик с увлечением рассказывал Капке обо всех тонкостях своего искусства. Краем уха я услышал, что понравившаяся Капке картина очень похожа на старинную, она нашла ее тон достаточно «золотистым и потемневшим», но Марик объяснил ей, что это произошло вовсе не от древности, а просто от притирания картины лакрицей. А на замеченное Капкой «древнее происхождение пятна» ответил, что пятно появилось при помощи золы и гумми.

Я подошел к Капке, которая уже переворачивала картину другой стороной, и о чудо! Мы увидели древнее, потемневшее полотно со старинным штемпелем, на что Марик заметил:

— Да, действительно полотно и печать подлинные, но ранее на этом куске полотна была написана картина малоценная. Я же изобразил на ней копию знаменитой картины. Плесень на ней искусственная, монограммы художника подделаны, рама снята с другой картины...

Таким образом, все — подделано, несмотря на кажущуюся подлинность! — основательно добил нас Марик.

Тут, на мое счастье, появился Найденов, Капку его приход не вдохновил, ее вниманием всецело завладел Марик и «картины». Неужели и вправду захочет поменять аквариумный бизнес на эту мазню? Вон Марик уже и к мольберту ее повел обучать каким-то особым мазкам...

— Надо бы узнать, кто из этой четверки занимался фехтованием? — обратился я к Найденову.

— Только Герман Штольц. У него даже есть разряд какой-то, ребята уточняют...

— Они хотели перехватить чемоданчик, сестра Изольды все ему выложила, не удивлюсь, что и ключик от сейфа у него имелся! Но, как утверждает сам Герка, в тот день за ним была слежка, ты не в курсе, случайно?

— Следят за ним для проформы, ребятам некогда его основательно «просветить». Сам понимаешь, жить на что-то надо, семью кормить — обувать.

— Вот тебе и ФСБ, — разинул я рот.

— Дамочки, дружно Герку валят! — Я рассказал Коляну о нашей второй встрече с сестричками.

— А что им остается делать? Только интуиция меня еще никогда не подводила — врут они. Сами организовали все это, а промеж собой лаются — туману напустить хотят, — осветил факелом мой задремавший разум Колян. — Так что не спускайте глаз с девчонок!

Следите за младшей сестричкой, старшая — под колпаком моего опера.

— Уж не Зубастика ли? — я вспомнил, что самым ценным у Найденова был Зубастик.

— Нет, Зубастика в койку уложить — раз плюнуть! А вдовушка большая мастерица по этой части. — Найденов взглянул на часы и торопливо засобирался, только нам с Капкой некуда было спешить.

— Поехали в роддом, что ли? — с трудом оторвал я ее от мольберта.

Боюсь, оформление аквариумов для Капитолины — пройденный этап.

— Поехали! — сказала новоиспеченная художница, делая последний штрих на непонятной мазне, но Марик одобрил ее начинания.

Тут выполз Маркыч с пачкой долларов:

— Уж вы не забывайте старика, кстати, вот ваша доля!

— Четырнадцать тысяч? — удивилась Капка. — А не много?

— В самый раз! С вами приятно было работать! Если что — всегда к вашим услугам! — шаркнул ножкой антикварий, ему очень понравилась Капка, глаза старика сияли: «Эх, где мои семнадцать лет!»

— Если б вы нам еще помогли этого гада вычислить, то моей признательности не было бы предела! — подлила масла в огонь Капка.

— Где-е мне? — протянул дед. — Но боюсь, вы не там ищете! И Коленька не прав, девочки ни при чем! — стал выгораживать Маркыч двух отпетых стриптизерок.

— По-вашему, это кто-то из мужчин? Кто же? Сироткин или Штольц? — пристала Капка к старику.

— Блаженны люди невежественные, ибо они верят, что знают все! Я не знаю!.. Вот если б вдруг я смог побеседовать с ними... — мечтательно закатил глазки антикварий, строя из себя Шерлока Холмса.

— Но вы знаете Сироткина! — упрямилась Капка.

— Я бы не доверил ему роль убийцы даже при постановке спектакля, работай я в театре!

Лучше займитесь рекламой моей высококачественной продукции! — перескочил Маркыч на свое родное «дело».

— Конечно, самое главное для вас — найти способного менеджера по рекламе для того, чтобы продавать холодильники эскимосам и валенки неграм Центральной Африки! — сказала Капка с таким видом, словно поджаривала душу Маркыча на медленном огне.

— Капочка, все нуждаются в рекламе, не надо этого осуждать. Только монетному двору не приходится рекламировать свою продукцию. Бывают же везунчики! — брови Маркыча зашевелились, как кусты можжевельника при сильном ветре, хоть бы антикварию не пришла в голову идея изготовлять фальшивые монеты!

— Значит, будем ждать Штольца! — не слушала уже Капка Маркыча. — Марик, можно мне иногда забегать к тебе? — Марик засиял, глаза Маркыча погасли, словно перегоревшие лампочки.

— Конечно, я буду очень рад! — Надо же, Марику привалило такое счастье!

— Да-да! Будем рады! — поддакнул Маркыч.

— Всем привет! — отсалютовала Капка и выскочила вихрем на улицу.

Я вежливо раскланялся с «умельцами», извинился за необузданный Капкин характер, еще раз поблагодарил за деньги и отчалил вслед за Капкой.

* * *

С трудом втиснув свое тело в миниатюрный салон автомобиля и не успев расслабиться, я тут же ознакомился с умозаключениями Букашкиной, которая лихо выворачивала руль «Смарта».

— Так, когда приезжает Штольц? Прикинь, владеет шпагой — раз, Маркыч указал на него — два! Смылся — три!

— Если я ничего не путаю, ждать нам его четыре дня! При условии, что он вернется, конечно... — По-моему, и самому неопытному оперу было бы ясно, если чемоданчик у Штольца, то ищи теперь ветра в поле.

— Вернется! Обязательно вернется! Домик просто так не бросит, ведь он денег стоит! — была уверена Капка.

— Что стоимость дома по сравнению с чемоданом!

— Герка жаден, а домик его тянет на двести, двести пятьдесят тысяч долларов! С такими грошиками не так-то легко расстаться!

— Неужели у него такой дорогой дом?

С виду ничего особенного! — я удивился баснословной цене дома.

— С подружкой однажды ездили смотреть похожий в Кокошкино, она риэлтер, но без машины. Вот так я и узнала реальную стоимость таких домиков! Знаешь, сколько дом мадам Занозиной стоит? — Капка сделала театральную паузу. — От четырехсот тысяч долларов до полумиллиона! Напрасно прибедняется Изольда!

— Ох, и ни фига себе: «Хорошо иметь домик в деревне»!

— Ага, когда квартира в Москве...

Я лениво взирал на неприглядный городской ландшафт. Будучи урбанистом, я мало интересовался зелеными насажденими. Но теперь я пришел в отчаяние от такой мрачной унылости, сплошной серый асфальт и громады домов! Только витрины бутиков и различных новомодных салонов сверкали свежевымытыми стеклами...

— Оп-па! Кого я вижу!!! — из дверей салона-парикмахерской «Лаура» выходила моя старинная приятельница пани Верчинская...

— Она же отдыхает в Баден-Бадене! — Капка сбросила скорость и медленно двигалась в правом ряду, благо в этот час движение на тихой улочке отсутствовало.

Пани Верчинская зашла в книжный магазин. О-о! Никак не мог я заподозрить ее в большой любви к книгам! По-моему, она предпочитала ничего не читать из боязни стать близорукой и нажить мелкую сеточку морщин у глаз. Но факт увлечения книжной продукцией был налицо.

Мы с Капкой, не сговариваясь, быстро покинули салон нашего авто и тоже решили посетить магазинчик. Я никак не ожидал застать здесь столько народу, но толчея была нам на руку, мы могли беспрепятственно следить за пани Верчинской. Старушка, хотя нужно отдать ей должное, выглядела она потрясающе, стала крутиться у полок с мемуарами. Уж не решилась ли сама написать мемуарчик о своей бурной молодости? Я громко откашлялся и решился подойти к «бабуле» узнать, где она потеряла своего верного оруженосца Герку Штольца.

— Пани Верчинская? — я галантно поклонился ей. — Рад встрече с вами! Ищете романчик позабористее?

— Ах, Рудик! — воскликнула пани, я уже и позабыл о своем псевдониме Рудольф, придуманном гениальным Вовкой. — Какая встреча! — Пани брезгливо бросила очередной томик на полку и подхватила меня под руку, я обернулся, ища поддержки у Капки...

КАПИТОЛИНА БУКАШКИНА

Озирается, помощи ждет!.. Сам полетел на свет аки мотылек, не посоветовавшись! — стала ругать я своего находчивого друга.

Тут пани соизволила и меня заметить, настроение у нее резко упало, но из вежливости она улыбалась натянутой улыбкой.

— Ах, и девочка ваша с вами! Запамятовала ваше имя... — подколола она меня, изображая глубокую растроганность.

— Глаша! — сказала я первое имя, которое мне пришло в голову, хоть убей, я не помнила прозвища, данного мне Вовкой для конспирации на «суаре» пани Верчинской.

— Молодые люди, приглашаю вас выпить со мной чашечку кофе! — замурлыкала пани, уцепившись за локоток Аркашки.

— С удовольствием! — изогнулись мы подобострастно.

Кафе располагалось за углом, но кофе интересовал пани Верчинскую меньше всего — ей хотелось общения.

— Как здоровье вашей матушки?

Я чуть не брякнула о ее железном здоровье, наблюдая за тем, как моя маменька принимала немыслимые осаны, но вовремя вспомнила нашу с Аркашкой виртуальную матушку.

— Спасибо, не жалуется! Но выглядит не так шикарно, как вы! — мне хотелось заставить бабку начать говорить о себе. — Как вам это удается?

— Мне нечего скрывать, — запела любимую песню Верчинская, — все знают, что по возрасту я пока ближе к сорока, чем к пятидесяти. И осмелюсь утверждать, что я хорошо сохранилась, грудь у меня кругла и упруга, руки гибки, шея гладкая, на лице нет ни единой морщинки, никаких признаков дряблости. — Какая наглость-, я-то знала, сколько она выложила за все это, но тактично промолчала. — Я глубоко признательна Елене Рубинштейн и Максу Фактору, чьими неустанными заботами поддерживается привлекательность женщины.

— Вы ищете какую-ту редкую книгу? — Аркашка решил вернуть пани от любования собой к более земной теме.

— Нет. Ничего особенного не ищу. Я прочла уже шесть мемуаров, на которые убила три недели! Так вот, эти книги до того походили друг на друга, что вполне могли оказаться произведениями одного автора. Но я все-таки поделюсь с вами своей маленькой тайной — очень многие просят меня написать книгу о моей жизни! Раньше я всегда решительно отвергала такого рода заигрывание с публикой.

И все же червячок сомнения стал подтачивать меня изнутри... Я решила, что те, кто активно упрашивал меня о написании мемуаров, свято верили, что я все равно ничего писать не стану, так как не посмею рассказать о своем прошлом, не посоветовавшись с адвокатом! Ха-ха!

Вот им-то я и хочу посвятить свои воспоминания, — скромно потупила пани Верчинская глазки, в ожидании аплодисментов.

— Браво! Как это оригинально, — зачирикали мы в два голоса — Это так интересно вспомнить свое бурное прошлое и поделиться опытом...

— Но вопрос только в том, когда я этим займусь. Все покинули меня, а для такой работы мне просто необходим личный секретарь.

Рудик, не согласились бы вы наточить перья для моих мемуаров? — От этого предложения-заявления Аркашка чуть не захлебнулся кофе, пришлось треснуть его по спине.

— Кх-кх, а-а-а, я-я занят, пока!.. Мы, кстати, ищем вашего знакомого, Германа Штольца.

Вы не знаете случайно его местонахождение? — прорвало Аркашку наконец-то на самое главное.

— Случайно знаю, — жеманно ответила Верчинская.

— И где же он? В Баден-Бадене?

— В Баден-Бадене? — тут уж поперхнулась любвеобильная пани.

— Да, нам намекнули на это...

— Кто же, если не секрет? — стала напирать пани на испуганного Мамонта.

— Его подружка, Розольда. Они живут вместе, — сдал Мамонтов Герку Штольца со всеми потрохами.

— Ах, так! — покрылась пятнами пани Верчинская. — Вот почему он однажды назвал меня в шутку «Grand Old Lady» — почтенной старой леди. Ну, он у меня попляшет! — грозилась она невидимому Герке.

— Не берите в голову! Вам пора сменить оруженосца. Так где же он? — насел снова Аркашка на пани Верчинскую, у которой «шерсть» встала дыбом, как у кошки, которая получила хорошенький электрический разряд.

Конец вопроса она не захотела услышать, но зато с ловкостью мартышки уцепилась за «оруженосца»!

— Когда вы закончите «ваше дело», я могу рассчитывать на вас? Действительно, мне нужен верный оруженосец! — обратилась она к Мамонтову, тот обезумел от такой перспективы и потерял даже дар речи, пришлось мне вмешаться.

— Конечно, пани Верчинская! Он с превеликим удовольствием займется вашими мемуарами, он не только очень ловко умеет точить карандаши, но и еще имеет огромные способности ко всякого рода вещам! — рекомендовала я ей Аркашку только с положительной стороны, а этот дурень испугался за свою жизнь, аж позеленел весь...

— Буду крайне признательна вам! — расцвела пани, как деревце сакуры на живописных холмах Японии. — Я правильно поняла, что ваша задержка в деле состоит из-за Германа, этого изворотливого прохвоста? Так вот.

Он прячется! У него неприятности! — поделилась с нами новоиспеченная «мемуаристка».

— Да, да, мы знаем о его неприятностях! Но мы хотим ему помочь... — стал врать Аркашка.

Ага, так хотим помочь, что готовы накинуть ему петлю на шею — подумала я, но вслух говорить не стала, вдруг пани из тех, кто легко прощает измену...

— Он прячется у моей приятельницы!

Настя сошла с ума и держит подворье из бездомных собак и кошек, гордо именуя все это безобразие «приютом». Вот и отправила я Германа к ней, натворил дел — пусть помогает ухаживать за больными животными. Анастасия не раз, кроме материальной помощи, просила рабочую силу. А вы не очень-то старайтесь помочь Герману, надеюсь, здоровый деревенский воздух и телогрейка выветрят всю дурь из его головы.

Ловко спрятался Герман, ничего не скажешь, век ищи — не найдешь!

— А адресочек-то не подскажете? — изогнулся вопросительным знаком Аркашка.

— Отчего же? Вот! — пани достала из сумочки визитницу в красивом переплете и протянула нам зеленую карточку с инициалами своей подруги и точным адресом приюта для животных. Имелись и контактные телефоны, но мы решили брать Германа «тепленьким»!

— Вот спасибочки! — наконец-то совершенно искренняя улыбка озарила Аркашкино лицо. — Надолго не прощаемся! — он встал и даже галантно поцеловал Верчинской ручку, спеша поскорее оказаться от нее за три версты!

АРКАДИЙ МАМОНТОВ

Недаром есть пословица «Не было бы счастья, да несчастье помогло».. Верить в нее в обычной жизни просто катастрофа, но временами она все-таки срабатывает. Вот и сейчас: не встретили бы мы случайно пани Верчинскую, так бы и думали, что Штольца нет в Москве.

— Где это Федюково? Я не знаю... — взяла с места в карьер Капка.

— Тормозни у газетного ларька! Куплю карту автодорог! — сразу же сообразил я, без карты мы могли тысячу лет искать это Федюково.

Какое счастье, что в наше время мы просто забыли про слово «дефицит»! Карта лежала у меня перед глазами, а Капка направляла наш автомобильчик в сторону МКАД.

— Ну, нашел? — егозила Букашкина на месте от нетерпения.

— Езжай, давай к Кольцевой! Не вижу, где это...

— Давай у патрульно-постовой службы спросим!

Ну ни дура ли, а? Забыла, что нас разыскивают.

— Потерпи чуток. Я думаю, это недалеко от Москвы. Кому придет в голову своих «лаек» за тридевять земель везти... Ага, вот оно! Федюково! Сразу за Видным расположено! — я сунул карту под нос Капке, но та и без меня знала о городе Видное...

Букашкина резво взяла курс и, подобно охотничьей собаке, ни разу не сбилась со следа, проехав Жабкино и минуя Лопатино, мы поравнялись со ржавой вывеской. Деревня Федюково.

— Эй, бабуля, не подскажешь, где здесь приют «Надежда» для бездомных собак и кошек? — высунулся я в окно.

— А вы че ли помощь им везете? — полюбопытничала бабуля.

— Нет! Пообщаться хотим! — сказал я правду.

— Эк креста на них нету! — взвилась старушка как коршун. — Ну-ка проваливайте! Поговорить захотели... Нету здеся никакого приюта, понятненько? — уперла она руки в боки.

— Не понял-л! — протянул растерянно я.

— А чегой не понять-то? Шлындраете тута, вынюхиваете, бездомные твари вам покою никак не дають! Что они вам сделали, а? — продолжала чехвостить нас бабка ни за что ни про что...

— Да мы не с инспекцией, — сообразила Букашкина, что бабушка заприметила в нас вражеских агентов по уничтожению приюта. — Щеночка хотели себе присмотреть, желательно дворняжку. А то у нас в Москве все на породистых собаках помешаны, а мы считаем, что дворняги тоже ничего, обладают самым стойким иммунитетом ко всяким там чумкам и прочему...

— Правильно все про мунитет! Наши «полканы» вона полюбуйтесь, какие крепенькие. — И действительно, невдалеке беззаботно валялся в пылищи кобель рыжего окраса с крепчайшей нервной системой, только какой-нибудь котяра Васек мог нарушить его покой.

— Хорош пес, — похвалила Капка.

— Так это мой кобелина Трифон! Эй, Тришка, проводи заезжих до приюта, — сурово приказала бабка своему подопечному.

Тришка тут же забыл об отдыхе в песке и подбежал к бабусе: «Гав» подал он голос, что означало — все понял, спешу выполнять приказание!

— Видали? — гордо спросила бабка. — Все понимает, образина этакая! — ласково потрепала она по загривку своего верного друга Тришку.

Тришка не спеша посеменил вдоль улицы, мы поехали за ним, крикнув бабуле:

— Спасибо! — та только махнула рукой:

«Буде вам! Езжайте!»

Трифон довел нас до места, хотя уже и без него было ясно, вот он — приют! Место было обнесено деревянным забором, из-за которого доносился разноголосый лай.

Мы рискнули приотворить калитку, славу богу, на нас никто не бросился. Осмелев, мы пошли к ветхому домику. Некоторые собаки с любопытством разглядывали нас из своих вольеров, другие презрительно отворачивались, видимо, не отошли еще от людской несправедливости.

В стороне грелись на солнышке кошки, на нас они даже не посмотрели, столько величия было в их худеньких тельцах. Они с достоинством фараонов лениво щурились на солнце...

Вдруг откуда ни возьмись выкатился пушистый комочек и бросился Капке под ноги, той пришлось подхватить его на руки, сюсюкая:

— Ах, какая мордочка! А носик? Пуговка!.. — трепала она симпатичного малыша.

— Все, он ваш! — появилась хозяйка этого заведения в переднике с двумя огромными пакетами «Чаппи» в руках, я поспешил ей на помощь. — На счастье он бросился вам под ноги — примета такая есть, — пояснила свои слова моложавая женщина лет сорока пяти.

— С удовольствием возьму. Давно планировала, — сказала Букашкина, я лично о таких ее намерениях услышал впервые.

— Зачем к нам пожаловали? — спросила Анастасия Васильевна, насыпая в миски собачий корм. Лай усилился, а кошки навострили ушки, но с места не сдвинулись.

— Ищем Германа Штольца, говорят, он у вас в помощниках! — помогала Капка насыпать корм по мискам Анастасии Васильевне.

— Хорош помощник! Нахлебника себе завела. Сразу ведь поняла, парень дрянь. Да думала, вид бездомных животных научит чему-нибудь его. Жалости, к примеру, но его не захотели даже кошки к себе подпустить, шипели, как змеюки!

— Я поняла, о чем вы! Мы тоже особой любви к нему не питаем, Но нам надо узнать у него кое-какие подробности... — пояснила наш визит Капка.

— Так это от вас он скрывается? Приехал, трясется весь, фингал под глазом! Насолил он вам? — Мы с Капкой переглянулись. «Фингал?..»

— Фингал не мы ему ставили, значит, еще от кого-то скрывается! — сказала Капка и решительно направилась к дому, я припустил за ней.

У Германа и вправду видок был жалкий: синяк в пол-лица, взгляд затравленный! Только теперь я по-настоящему понял этого парня с душой иезуита, который великолепно умел пресмыкаться перед вышестоящими, но с остальными он был жесток и груб. Герка был талантливым бездельником. В суете и безделье проводил он все дни своей жизни', но это как раз и был его способ добывать себе пропитание. Капка почувствовала к нему жалость, потому что слабые и больные люди всегда располагали ее сердце к милосердию. Геркина слабость состояла в бесхарактерности. Он имел смелость быть самим собой лишь на фотографии для паспорта, в ванной и ватерклозете!

Он валялся на кровати, беспомощно пялясь в потолок. Увидев нас, подскочил как ужаленный, но все-таки вздохнул с облегчением, — Гера, какая встреча! Кто это тебя так? — стала издеваться над парнем Капка, отчаянно сочувствуя его незавидному положению.

— Как вы меня нашли? — вопросом на вопрос ответил Герман.

— Пани Верчинская твой адресок дала! — похвалилась Букашкина.

— Просил же! Совсем из ума выжила! — рассердился Герман на свою «возлюбленную», предавшую его в одночасье.

— От кого прячешься? — продолжала напирать Капка, но Герман решительно отвернулся.

— Не вашего ума дело! — куда исчезла его предупредительность и милое обращение с дамами, ах как быстро меняются люди, возмутился.

— Ты давай, парень, не дури! Спрашивают — отвечай! — посоветовал я ему.

— Кто вы такие, чтобы спрашивать меня? — истеричным тоном заорал Герка. Так-с, понятно, игра в прятки ему уже надоела, и нервы стали сдавать...

— А мы те, на кого вы с Изольдой убийство хотите повесить! — стал наступать я на Герку, имея стойкое желание поставить ему второй фингал для симметрии.

— Какое еще убийство? — неожиданно перешел на фальцет «неотразимый ловелас»

Герка.

— Убийство Дмитрия Занозина! Все знаем о вашем преступном сообществе и злых намерениях, — стал я засучивать рукава, горя желанием вытряхнуть из парня душу.

— Я к этому убийству вообще не имею никакого отношения. Просто попросили встретить Розку, она под видом Изольды летала в Испанию!

— Про это мы уже знаем! Но все открещиваются от дуэли с Занозиным! Остался только ты, голубчик! — уже шипел я змеей ему в самое ухо.

Парень струхнул малость, съежился и затрясся:

— Только этого мне еще не хватало! Гос-споди! Зачем только я связался с этими чумовыми сестричками! За что-о? — вопрошал он у нас, как будто мы ему были справочным бюро.

Если Герка и вправду не ломал комедию, то от кого он прячется?

— А кто тебя достать хочет? Ну-ка быстро колись!

У Герки Штольца так наболело на душе от его бестолковой жизни и навалившихся на него неприятностей, что ему просто необходимо было поплакаться в «жилетку»! Я решил подставить ему свою широкую грудь.

— Я должен вернуть долг! Пятьдесят тысяч долларов! Вы представляете?

Я кивнул парню, мол, чего не понять, ежу понятно: занял — отдавай!

— Но у меня нет денег! Я очень надеялся получить их от Изольды, но она меня кинула!

Говорит, денег нет. Но я-то знаю, что есть! Вот собрался перекантоваться здесь с недельку и, если она не заплатит, пойду в органы сдавать их. Мне уже терять больше нечего, — простонал парень и упал на кровать, чтобы разрыдаться, но я ему не дал, еще чего!

— Кончай пузыри пускать. Так ты Изольде угрожал, что расскажешь об ее затее ментам?

— Конечно, меня ведь самого прижали...

— Кто тебя прижал?

— Я хотел сыграть пару раз в казино! Сначала по маленькой! Выиграл! Радости — полные штаны! А эти... Короче, обставили они меня профессионально! Потом представились, думал, «братки» какие-нибудь... Так нет. Вляпался к парням из ФСБ. А они покруче будут!

Сказали, если долг не верну, они мне дело пришьют, до конца жизни вкалывать придется на Колыме.

— Дом продай — и вся проблема! — посоветовала Капка.

— В Немчиновке, что ли? Так он не мой!

Старуха пожить пустила, сама жутко не любит загородного жилья! — Герка говорил о пани Верчинской.

— А у нее занять не пробовал? — Капке было жаль этого прохвоста.

— Пробовал. Ни в какую. Жениться заставляет! — Лицо его приняло сухое, безжизненное выражение, именно такое выражение лица должны, по-моему, иметь осужденные на смерть, когда они сидят на электрическом стуле или восходят на эшафот. Уж лучше смерть...

— Дела-а! — присел я в растерянности на табурет. Думал, убийцу скручивать буду, а здесь такое...

— Как вы думаете, отдаст мне Изольда деньги? — искал у нас сочувствия Герка.

— Сомневаюсь. Она тоже открещивается от убийства! Волосы на себе рвет, тебя изловить хочет, — подсыпал я соли на Геркины и без того саднящие раны.

— Так и знал! Крутая бабенка оказалась.

Розка предупреждала, надо было предоплату взять, — сокрушался Герка о потерянных деньгах. — Все, придется к Лидии возвращаться, просить ее руки, — сделал вывод Герка, окончательно потерявший рассудок.

С легким сердцем мы уходили от рыдающего Штольца. Мы были спокойны за Геркин характер, так как невозможно отнять у человека то, что не дано ему господом богом.

— Уж если он собрался жениться на этой старой грымзе, то я снимаю с себя полномочия сыщика-любителя. Это удар ниже пояса. Этот слизняк не убивал Занозина и тем более не прихватывал чемоданчик с кассой! — вынес я оправдательный приговор Штольцу...

— Да уж! — только и сказала Капка, подхватив на руки лохматого щенка.

— Уезжаете? — подошла к нам Анастасия Васильевна.

— Да! — кивнули мы ей.

— Щенка с собой берете? Если вы не планировали, то лучше не надо! Вдруг обузой станет! — стала отговаривать она Капку, но та уперлась рогом!..

Воистину последние мозги потеряла! Куда мы с ним? К Вовке? На зону?

А щенок хоть и маленький, да хитрой бестией оказался, высунул розовый язычок и давай нализывать Капкины щеки. Прохвост! — похвалил я пушистика и, подхватив его у Капки, потопал к машине.

Капка остановилась у пластикового ящика с пожертвованиями, доставая мятые бумажки, выгребла все, что имелось у нее в наличии. Хорошо хоть деньги Маркыча у меня, а то и эти бы спустила.

— Помогают? — спросила Капка у провожающей нас Анастасии.

— Да, люди в основном добрые. Хватает на прокорм. Конечно, чего греха таить, хотелось бы большего, своего ветеринара, к примеру. А то приходится каждый раз из Москвы привозить знакомого, хорошо хоть он денег с меня не берет.

— А вы давно знаете Лидию Верчинскую?

— Панночку-то? — звонко рассмеялась Настя. — Давно. На подиуме еще вместе работали в Доме моды! Лидочка первая среди нас была, красавица! — похвалила чистосердечно Настя свою подружку.

— Вы тоже хорошо выглядите! — от всей души сказали мы комплимент такой милой женщине.

— Питомцы мои не дают мне состариться. — Возле глаз Аси появились довольные морщинки. — Да и младше я Лидочки на шесть лет. — Она потрепала загривок пушистика, прощаясь с ним.

— Только образ жизни у нее совсем другой, — осудила Капка пани Верчинскую за ее увлечение молодыми людьми.

— Каждому свое. Но Лида очень добрая, вот приют мне помогла организовать, деньгами частенько дает, так что не судите ее строго. — Не держала ни на кого зла добрейшая Настя.

— До свидания! — попрощались мы, нас ждал Тришка, чтобы отчитаться перед бабкой, что поручение выполнил...

* * *

...Когда мы вышли за калитку, Букашкина чуть не разревелась:

— Спасибо тебе, Мамонт!

— Мне-то за что? — опешил я.

— Что щенка разрешил взять!

Вот девчонка дает! Кто я такой, чтобы ей запрещать? Хотя была бы моя воля.., я размечтался о ремне, но пушистик прочитал мои мысли и щикотно лизнул меня в ухо, после чего взял и прикусил его. Тоже мне защитничек выискался, пожурил я его взглядом, но щенок только улыбался своей хитрющей мордочкой и весело дышал — фы-фы-фы...

Строгая бабуля уже судачила с деревенской сплетницей, Тришка подбежал к ней и встал на задние лапы: «Гав!» — приказание выполнено!..

— Взяли? — увидала бабушка щенка у меня на коленях.

— Да, — остановила Капка машину. — Посмотрите какой! — гордилась она своим пушистиком.

— Бравенький! — похвалила бабка щенка. — Тока вы навроде дворнягу планировали взять, а сами породистого отхватили! — удивила нас бабка.

— Как? — Капка стала вертеть щенка в поисках сходства его с бассетом или на крайний случай с таксой, другие породы никогда не интересовали Букашкину и смело относились ею в стан двортерьеров.

— Это Найда родила три месяца назад! Из Москвы ее Анастасия чуть живую привезла, еле выходили! Захарьиху просили даже помочь, колдовка наша местная, травками лечит... — взялась сплетничать с нами бабуля, а другая ей вторила:

— Найду ить хозяева выкинули, моталась по свалкам! Никакая стая не взяла ее к себе жить, беременная она была!

— Наша Настя молодец! Уважают ее тута все. Не токо божьим тварям помогает, но и нам, греховодникам, у ней ведь «Нива», а народец туточки бедный живет, ежели какая беда приключится, все к ней бегут! Помнишь, как Микитичу руку назад успели пришить? — обратилась он с вопросом к своей подружке, но тут же сама принялась отвечать на него. — Это Ася успела его в больницу свезти, а культю обрубленную в пакетик, да льдом обложила, все знает она у нас! Вот Микитич таперича в должниках у нее ходит, шутка ли, думал без руки куковать станет, ан нет, дохтора черезчур умные ему попались, на место ее пришили, даже кровь у него в энтой руке церкулироват! — дивились чуду нейрохирургии бабули.

— А помнишь, в позапрошлом годе она роды приняла у Вересаевской снохи, та тройню принесла. Мыкаются таперича с ымя... — подхватила вторая бабуля.

— Окстись, Никитишна! Славно они живут.

Не всем на «мерсах» ездить, — укорила Тришкина хозяйка местную сплетницу.

— Да я что? Я ничего. Тяжело, говорю, троих подымать, — стала оправдываться та.

Богатая событиями жизнь в деревне, мы-то думали — полный застой. А здесь и приют, и местная ведунья имеется, и мужикам руки назад пришивают, и сразу тройню рожают! Не соскучишься, одним словом...

— Какая порода у Найды-то? — решил Прервать я бабулек, а то до вечера будут вспоминать все свои «крестовые походы» и косточки односельчанам перемывать.

— Так ить это чистокровный кавказец у вас!

Анастасия и щенков проверила, папаша ихний тоже кавказцем был. Анализы какие-то ее знакомый ветеринар делал. Чаво только хозяева выкинули Найду, так в толк и не возьмем, сами повязали, щенков планировали, а потом возьми да и прогони псину на улицу под дождь, осень на дворе уже стояла... Ну да, слава богу, Настя ее подобрала, вон и щеночки уже все пристроены, этот последний около мамки вертелся! — пустились в объяснения наши знакомые старушки, а я тоскливо посмотрел на щенка — ну и вымахаешь ты, брат! Капка еду замучается тебе таскать.

А ему что, дыбится сидит да лизнуть меня пытается!..

— До свидания! — решил я отделаться от бабок, а то пришлось бы нам всю историю федюковцев выслушивать еще часа три вплоть до изгнания монголо-татарских захватчиков.

КАПИТОЛИНА БУКАШКИНА

...У семейки Цветовых все было без изменений. Вован носился над своим выводком аки коршун, Наташка стала почему-то капризничать, что было бы более подходящим для предродового периода. Малышня росла не по дням, а по часам, их мордочки стали уже округляться, губки они надували бантиком, но молока у Наташки было — кот наплакал.

Спасала положение та крошечная девица, которую мы встретили в первый день, у нее молока было — хоть залейся! Вот и кормила Наташка своих «кащиков немерущих» сцеженным молоком.

— Прикинь, — жаловалась мне Наташка, — грудь у Настены номер ноль была, сейчас ее лифчик можно вместо чепчиков для моих малюток употреблять, так вымахала. Молока — молочные реки фонтаном бьют! А у меня, как был четвертый размер, так и остался. Везет же некоторым! — отчаянно завидовала Наташка молодой мамочке.

— Бывает! — я вспомнила худосочную девчушку лет шестнадцати.

— Молока много, да счастья мало! — скептически заметила Наталья. — Одна сыночка поднимать будет.

Но тут в палату вошел Вован:

— Будет и у нее счастье. Не кудахтай. Я договорился с ней уже, кормилицей она будет у наших крошек. Все равно идти ей некуда. — Мы с Наташкой раскрыли рты.

— И со мной даже не посоветовался! — разъярилась Наташка, затевая семейную сцену.

— Сама говорила, смеси — дрянь! Да и помощница тебе нужна по дому! А вообще-то не обижайся, Натаха, Витька я на ней женить хочу. — Цветов решил поменять свой доходный бизнес на профессию свахи.

— Точно! — оживилась Наташка. — Витьке в самый раз, крохотулечная, ему по ухо будет.

Где он еще сможет под свой рост подобрать?

Молодец ты все-таки у меня, Вовка! О людях печешься, добрый!

Мы не стали огорчать их новостью, что Витек, похоже, нашел уже себе «Дюймовочку» в лице моей мамочки, у которой возраст был отмечен на лице, но не в сердце! Попрощавшись, мы поехали домой ужинать скорее всего жареной картошкой на сале и грибочками!..

* * *

...Как мы и предполагали, меню на завтрак, обед и ужин у нас оставалось неизменным.

Сашка не любил нововведений и чрезмерного разнообразия.

Приглядевшись к парню, я открыла в нем дремучие глубины истинно народного мышления стопроцентного россиянина. В этой чистой душе можно было сеять все, что угодно, и все бы прекрасно взошло.

С нашим щенком, которого мы с Мамонтом назвали Пушистиком, они сидели и смотрели телевизор, но, завидев нас, Пух спрыгнул с Сашкиных мосластых коленок и, смешно косолапя, двинулся к нам.

— Мамочка пришла! — стала я сюсюкать и лизаться со своим питомцем.

Сменив размеренный здоровый образ жизни на эту суматошную жизнь, я чувствовала себя разбитой. Вчерашние ночные бдения у сестричек поставили крест на моем энтузиазме. Мне хотелось оказаться где-нибудь под пальмами, греясь на солнышке... Я закрыла глаза и представила себя на берегу моря. Соленые брызги волн, белоснежный песок, на мне средиземноморский загар, а рядом восхитительный Аркашка! Я ем шоколад, как в рекламе «Баунти», подставляя губы под молоко, льющееся из кокосового ореха...

— ..Стоп! Снято! — крикнули за кадром и зачем-то оглушительно зазвенели звонком прямо у меня под ухом...

Я стала шарить рукой в поисках источника звука, он нашелся под подушкой, так и есть, сотовый! Я окончательно проснулась и нажала кнопку «ОК»! Что-то случилось у Цветова с ребятней — ударило меня молнией.

Но из трубки несся пьяный голос Изольды:

— Я, кажется, ик, знаю, где искать мой чемоданчик! Ик. Знаю. Думали перехитрить девочку? Не-ет! Я слишком ушлая! Часики, ик, мои часики, тик-так! — несла какой-то вздор вдова.

— Изольда, ты пьяна? — рявкнула я на вдову. Конечно, ее положению не позавидуешь, но я для нее не нянька, которой можно изливать душу в три часа ночи!

— Совсем чуть-чуть, ик. Приезжайте утром, имеется сногсшибательная новость, — вдруг совершенно отчетливо проговорила вдова, только я хотела задать очередной вопрос, как в трубке уже послышались частые гудки.

Что пришло на ум Изольде, очередная уловка по запутыванию следов или что-то серьезное?

Пойду будить Аркадия, посоветуемся...

Этот дурачок стал лапать меня, шепча какие-то глупости про любовь!

— Мамонтов. Проснись. Убери лапы! Да ты обслюнявил меня всю! — я горела желанием дать Аркашке в нос, но пересилила себя и полезла к нему целоваться...

Пушистик тоже проснулся и решил целоваться вместе с нами, пытаясь влезть между мной и Аркадием...

Удивительно, но так Мамонтов проснулся быстрее, чем я предполагала. Он даже взмок от удивления:

— Букашкина! Мы с тобой?!.."

— Ничего не было! Это всего лишь сон, Мамонтов. Глупый сон, понятно? — наехала я на ошалевшего от столь явных «сновидений»

Аркашку и давая пару шлепков любвеобильному Пушистику.

— И чего надо? — разозлился на меня Мамонт — еще бы, такой облом с приятными сновидениями.

— Сейчас позвонила Занозина, пьяная, а может и не пьяная, у нее что-то случилось. Поехали, Мамонт, а? Проверим! — стала я уговаривать отвернувшегося от меня Аркашку.

— Я хочу спать! — пробубнил Аркадий, видимо, желая урвать еще хоть кусочек своего сновидения.

— Она знает, где чемодан с кассой! — добила я Аркадия, на что тот подскочил, словно ужаленный.

— И что молчала? С этого и надо было бы начинать! — стал натягивать он джинсы на свои геркулесовские телеса, Пух вертелся у нас под ногами.

— Выехали мы только в четыре, в Алабино заявились, когда птицы уже отщебетали свои ранние песни.

Бросив наш «Смарт» за поворотом, мы побрели тропинкой к дому, на что угрохали еще полчаса.

Входная дверь оказалась закрытой...

— Пошли через гараж! — передернул плечами озябший Аркашка.

В гараже так и стоял «Мерседес» покойного Димки с надраенными до блеска хромированными частями и аккуратно, чисто вылизанным капотом. В машине дрых найденовский опер, свесив руку с тонкими музыкальными пальцами из окна кабины Димкиного «мерса»! Ногти покрывал тончайший слой прозрачного лака...

— Вот почему Колян доверил ему охрану Изольды! — прошептал Аркашка, но я ничего не поняла.

Мы вошли в дом привычным путем, и я тихонько позвала:

— Изольда-а!

Тишина в ответ, только часы «тик-так», да наши сердца «тук-тук».

— Спит, наверное... — опять прошептал Аркашка. — Пойдем наверх!

В спальне картина была бы слишком сексуальной, если бы не одно НО! Изольда была мертва! Перед моими глазами заплясали такие звезды, каких и в кино не увидишь.

...Перед смертью вдовушка занималась с кем-то любовью, одета она была лишь в поясок и чулки. Простыни смяты. На лице застыла глупая довольная ухмылка. Прав был Мамонтов, когда всем своим знакомым девушкам советовал искать счастья в тихом жужжании прялки. Уж домовитых-то девчонок трудно было бы застать в столь неприглядном виде...

— Опоздали! — Аркашка наклонился к трупу и принюхался, я чуть не грохнулась в обморок от отвращения. — Точно пила перед смертью. Надо сматываться! Не дай бог, застукают вторично. Вовек не отмоемся! — Мы стали красться назад, но навстречу нам уже вывалился найденовский опер, сонно протирая глазки.

Зачем мы поперлись через гараж, поди узнай, когда было проще воспользоваться парадным входом! Аркашка не долго думая стал тыкать в кнопки сотового, ничего не объясняя парню.

— Колян, это мы! Опять влипли! Изольда лежит мертвее некуда, твой опер пялится на нас. Ты че, спятил, на кой она нам? Звонила пару часов назад Капке, сведениями хотела поделиться. Вот мы и подкатили. Ага, лады. До встречи, — распрощался Аркадий с Найденовым. — Делаем ноги, друзья мои, информацией обменяемся в машине!

Мы понеслись к спасительному «смартику».

Найденовского опера мы засунули за наши сиденья, благо парень был невеликого росточка, весь какой-то хлипкий.

— Что говорила тебе Изольда? — напустился на меня Аркашка.

— Ничего особенного, чушь всякую несла!

Сказала только, что догадывается, у кого чемоданчик. Про убийство мужа вообще молчала.

— Конкретно, что она тебе говорила?

Вспомни! — хотел знать подробности телефонного звонка Аркадий.

— Что конкретно? Не помню я! Спала ведь, еле проснулась. Ты лучше себя вспомни! — намекнула я на его амурные сны.

— Ребята, а вы кто? — очухался парень, в обязанности которого входило следить за вдовой.

— Ты че, пацан, все проспал? Кто приходил к вдове? Тебя зачем Колян туда поставил?

Спать, да? — разъярился Аркашка на ничего не соображающего парня.

— Вообще-то меня не Колян просил, а Толян! — писклявым голосом заявил незнакомец.

— Какой еще Толян? — угрожающе спросил необузданный Аркашка. — Тебя ведь Найденов поставил на дежурство?

— А вот и нет! — ответил парнишка, стараясь придать своему голосу наиболее вразумительное звучание. — Меня об этой услуге попросил мой э-э, знакомый...

— Парень, не тяни душу, давай рассказывай, как все было! — повернул свое свирепое лицо Аркашка к тщедушному пареньку, тот стал жеманиться и поправлять челку. О боже!

Гей. Неужели? — дошло до меня...

— Вчера вечером Толик позвонил и попросил подъехать, заменить его на э-этом-м, так скажем, дежурстве. Конечно, я согласился, не мог же я отказать Толику? — вскинул брови паренек.

— А Толик куда намылился?

— Ну, зачем так грубо? Намылился?.. Зуб у Толика разболелся, вот и поехал он в стоматологическую поликлинику, обещал вернуться к двум часам ночи! Но я пообещал, что сделаю все в лучшем виде, делать-то ничего не надо было, просто сидеть, спрятавшись в машине, и прислушиваться, что происходит в доме. Ведь проще простого, так? — его гладкие, быстро катившиеся слова понеслись еще быстрее.

— И что, не вернулся Толян? — Аркашку уже начинал бесить этот малый.

— Так я его до утра отпустил, мне было не сложно э-э подежурить вместо него! — мы переглянулись с Ар кашкой, что за бездарного дежурного оставил вместо себя Толян?

— Кто-нибудь приходил к вдове? — продолжал допрос Аркадий, я решила молчать и не путаться под ногами, выжимая из Наташкиного «смартика» предельную скорость.

— Нет, никто не приходил! — испуганно залепетал парень. — Слышал только, как что-то разбилось ночью, и все, больше ничего...

— Тебя как зовут? — захотел вдруг познакомиться с этим «оригиналом» Аркашка.

— Горик! Горислав! — захлопал ресницами парень.

— Кхе-кхе! — только и хмыкнул Аркадий, слава богу, не стал упрекать парнишку за такое имечко, мол, горе ты и есть горе, только луковое — Что-нибудь случилось? — наконец-то дошло до Горика.

— Объект, за которым тебе было поручено следить, мертв! — убил наповал Аркашка Горика.

Парень моментально побледнел и прошептал:

— Ой, остановите машину, сейчас стошнит!

Мне пришлось резко затормозить, выскочить из машины и поднять вверх дверь багажника, чтобы Горик смог быстрее освободить содержимое желудка. Я успела вовремя. Аркашка брезгливо поморщился, я же чуть не присоединилась к Горику...

— Ой, не простит мне этого Толик! Бросит, как пить дать бросит, — начал сокрушаться Горик.

— Звони Толику, а то приедет, а тебя там нет. Труп есть, а тебя — нет! — напугал Аркашка и без того перепуганного Горика, только бы в туалет не запросился...

— Ой, правда, позвонить надо, сообщить! — стал нервно тыкать тонюсенькими пальчиками на кнопки Горик, потом, всхлипнув, стал вводить в курс дела неизвестного нам Толика.

* * *

...Через пятьдесят минут мы уже подъезжали к конторе Кольки Найденова. Найденов на этот раз не стал разводить шпионские страсти, а пригласил нас в свой офис. В этот ранний час в коридоре никого не было, встречал нас сам Колян. Минут через пятнадцать прибыл Толик, он оказался двухметровым громилой, никогда бы не зачислила его в стан гомосеков!

Бездыханного Горика отпустили, толку в нем было — чуть!...

— Значит, ошибся я насчет вдовы, — признался Найденов.

— Получается — не она! — согласились мы с Аркашкой.

Найденов попросил вспомнить ее телефонный бред, и я, как смогла, пересказала, но чувствовала, что упустила что-то важное...

— Надо ждать этого хлыща! — решил Найденов потрясти душу Германа.

— Были мы у него! Думаю, что и с этого взятки гладки! — И Аркашка рассказал о нашей встрече со Штольцем, но Найденов только хмыкнул в ответ.

В девять утра Найденов отпустил нас домой, предварительно связавшись с милицией.

— Сидите дома, как мышки! Не дай бог, кто-то вас заприметит! Будут новости — перезвоню, — дал нам последние напутствия Колян.

С тяжелым сердцем мы возвращались домой...

— Букашкина, не вини себя. Мы все равно не успели бы спасти ее, — читал мои мысли Аркашка.

...Сашка опять встречал нас жареной к тошкой, но мы дружно отказались, а просто выпили соку.

Только Пушистик скрашивал наше бедственное положение, теребя нас за штаны и призывая с ним поиграть. С меня потихоньку стало спадать напряжение, все-таки правду говорят, что животные снимают стресс и продлевают жизнь. Вон какая радость от Пушистика, а как преданно он заглядывает мне в глаза.

И ведь понимает этот кроха, что у нас неприятности, пытается развеселить нас. И почему я раньше не обзавелась собакой? Карма такая у меня! Именно сейчас и свалилось это пушистое чудо на меня, когда мне всего труднее...

— Завтра должны выписать Наталью Сергеевну с двойняшками, — поделился новостью Сашок, от которой я впала в тихое помешательство, а как же мы? Куда нам отправляться? — роились вопросы один другого сложнее, но я только покрепче прижала Пушистика к своей груди, малыш понял наше тревожное настроение и печально переводил взгляд с меня на Аркашку, ища и у того поддержки...

— Так рано? Новорожденные-то семимесячные! — тоже испугался Аркадий.

— Сестра Натальи Сергеевны взяла отпуск, хочет помочь, она ведь, оказывается, педиатр!

Так что нам придется покинуть квартиру! совсем не обрадовал нас Санек, куда мы теперь, после второго-то убийства?

— Как же так? — сокрушался Аркадий. — Я думал, они еще месяц в роддоме проведут! — гладил он Пушистика.

— По-моему, надоел роддомовским Владимир Алексеевич! — сделал вывод Санька. Но мы не согласились, не может быть, чтобы неиссякаемый кошелек Вовки надоел медперсоналу!

— Давайте, вы отдохните, а я уборкой займусь. Татьяна Сергеевна обещала сегодня подъехать и все сама проверить, ну-у постельку там и все такое! — заявил деятельный Санек, вот муж кому-то достанется — и картошки пожарит, и пропылесосит...

— Пойдем собирать вещи, Мамонт! — сказала я потухшим голосом.

— Мне и собирать особо нечего, только бритву да пару носков! Куда рванем-то, а? — посыпал мне соли на рану Аркашка.

— Я тоже барахлом не обременена. Только Пушистика с собой возьму...

Только куда я могла его взять? Но не оставлять же здесь нашего маленького питомца...

Пух почувствовал наше походное настроение и сам забрался ко мне в сумку, высунув из нее только свой носик пуговкой. Весь его вид как будто говорил:

— Выход всегда можно найти, если хорошенько подумать!

Я последовала столь мудрому совету и принялась перебирать в уме всех моих знакомых, которых у меня было раз-два и обчелся. Но я не теряла присутствия духа и стала вспоминать всех Аркашкиных приятелей. Многих я знала заочно, со многими училась в школе, но с некоторыми особо близкими друзьями Мамонт знакомил меня в процессе нашей долгой дружбы...

АРКАДИЙ МАМОНТОВ

...Вот тебе бабушка и Юрьев день!

К кому мы можем завалиться с Капкой? Знакомых много, а толку... Начнут требовать подробностей, раз! Разохаются — два! Все уже женатые — три!... Короче, непруха!...

— Слышь, Мамонтов! А может, рванем к Гришане? — предложила вдруг Капка. — Он вроде хвалился, что работает управляющим в фитнес-клубе «Атлет»! Там полно всяких комнатенок, пару дней у него перекантуемся, а там видно будет!

Мой одноклассник и друг детства Гришаня Моховой имел весьма длинный послужной список. Прежде чем стать управляющим в «Атлете», Гришаня поработал и в американской прачечной, и официантом в каком-то китайском ресторанчике, и таможенником, и спортивным репортером! И телохранителем у какого-то «нового русского», которого Гришане так и не удалось заслонить своей тощей грудью от бандитской пули, и тренером по боксу, и даже вахтером в одном театрике, где показывали стриптиз.

Он отличался хорошим воспитанием: всегда, бывало, гасил ногой брошенный окурок, чтобы в ковре не прогорели дырки. Он был женат второй раз, ибо все привык повторять!

Ходячие мнения служили ему вместо знаний, а хорошо подвешенный язык отлично заменял мозги! Гришаня всегда мечтал стать сыщиком и не терял еще надежды. Следовательно, он как нельзя лучше подходил нам в поисках тайного убежища!

— Поехали к нему! — согласился я с Капкой, вспоминая своего беспокойного друга, которого не видел уже три месяца.

«Только бы ищущая натура не поменяла место службы!» — молил я бога.

Сумки были собраны в два счета, Капка натянула подаренный мамашей «кошачий глаз», мы трепетно окинули взглядом наше двухнедельное пристанище и, тяжело вздохнув, отправились восвояси...

...Гришаня встретил нас новым анекдотом, при этом плотоядно щурился на своих стройных клиенток и презрительно отворачивался от накачанных «атлетов»! Бизнес Гришани процветал!

Выслушав массу ненужной нам информации, мы, зевая, таскались за Гришаней, «восхищаясь» устройством клуба. Вдруг Капка сделала стойку охотничьей собаки и замерла, Пушистик взялся копировать свою сумасшедшую хозяйку, тоже поднял переднюю лапу и смешно вытянул свою патлатую мордочку.

— Ты чего? — испугался я за рассудок своей подружки, пережить столько неприятностей, у кого хочешь крыша поедет, но Капка упорно держала палец у рта, Пушистик уткнул нос в пол и пытался «взять след».

— Там... — шепнула она и снова прислушалась. Я ничего не понимал. А уж Гришаня тем более, у него застрял в горле очередной анекдот.

Я посмотрел, куда показывала Капка, но ничего особенного не увидел, какая-то женщина закрыла кабинку и скрылась за углом коридора.

— Ленора Гербовна... — опять прошептала Капка.

Гришаня собрался громко удивиться, но я; показал ему кулак под нос, парень стал ошалевать от нас, хватая ртом воздух.

— Давно посещает твой клуб эта дамочка? — зачем-то шепотом спросил я, хотя Ленора уже исчезла в спортивном зале.

— Со дня открытия! — врубился в ситуацию Гришаня и тоже ответил шепотом.

— Кто она, знаешь? — спросил я у Гришани.

— Не-а! Но бабка двужильная, нагрузки выносит о-е-ей! — восхитился нашей экономкой Гришка.

— Ты зал с рапирами показывал, она случайно не посещает его?

— Так это ее хобби, только пары у нее нет!

Приходится самому вставать, наши инструкторы только мышцы качать умеют, а ты знаешь, как я... — договорить я ему не дал, я знал, за что бы Гришаня ни взялся, все у него горело в руках. Но в данном случае, скорее всего, его обучала Ленора Гербовна искусству фехтования, а не наоборот!

— Часы-ы... — опять протянула Капка, но я ничего не понял.

— Сколько времени? Так уже двенадцать! — посмотрел на часы Гришка.

— Она их перевела... — бредила дальше Капка.

— Зачем? — совершенно искренне удивился Гришка.

— Алиби... — шептала дальше Капка.

На этот раз Гришка промолчал, только уставился на меня и пожал совсем не накачанными плечами, мог бы и поработать над собой, имея рядом тренажеры.

— Пойдемте, кабинку проверим, там, может быть... — позвала нас Капка, Пушистик уже скребся лапой в дверцу.

— Не положено! Шарить по кабинкам клиентов — не положено, — заявил непоколебимый Гришка.

— Там могут быть улики, — ошарашил я его.

Нос Гришани вытянулся, потом затрепетал из стороны в сторону, дыхание сбилось, пот выступил на лбу крупными каплями — я и забыл, что слово «улика» действует на Гришаню магически, как «сы-ыр» для крысана Рокки из мультяшки. Вот и Гришаня достал связку ключей и потопал к кабинке искать «улики»...

Мы пристроились сзади, Гришка очень аккуратно доставал вещи...

— В сумке... — прошептала Капка и зачем-то поцеловала свой «кошачий глаз»!

— Е-мое! Сколько бабок-то, а!.. — раскрыл рот Гришка.

— Вызывай ментов! — приказал я ему, а сам стал звонить Найденову.

Тут Капка ни с того ни с сего вдруг бухнулась в обморок, пришлось заняться ею...

— Как думаешь, ей поможет искусственное дыхание? — спросил я разрешения у Гришани поцеловать Капку.

— Конечно! — дал «добро» Гришка, который не мог отвести глаз от «партийного общака».

Только я взялся оживлять Капку, приехал Найденов, потом менты, потом появилась Ленора Гербовна...

При виде сумки с деньгами Ленора сразу потеряла осанку, поджала губы:

— Говорить буду только в присутствии моего адвоката!..

События мелькали у меня, как в черно-белом кино: Капка висела грузом у меня на руках, Пушистик путался у всех под ногами, Гришаня суетливо отдавал распоряжения ментам, вообразив себя комиссаром Мэгре. Найденов обстоятельно вводил в курс дела оперативников. Наконец-то наручники щелкнули на запястьях Леноры Гербовны, и она была посажена в «воронок»...

— Кроссворд-то решили мы, Ленора Гербовна! — очнулась Капка и показала ей язык.

— Надо было сразу обрубить ваш длинный нос! — почти призналась Ленора Гербовна.

Когда все разъехались, я перенес Капку на диван в кабинет управляющего Гришани. Тот только потирал руки, он чувствовал себя причастным к поимке особо опасного преступника, сбылась мечта его детства.

— Брошу на фиг этот клуб с «качками», Найденов к себе обещал меня взять в детективное агентство! — горячился парень.

Я не стал разубеждать Гришаню, что в детективном агентстве Кольки Найденова и своих доморощенных лохов на любой вкус и цвет хватает.

— Эта работа тебе в самый раз! — сказал я.

Пусть парень сменит обстановку, а то и вправду застоялся он здесь... — Кофе у тебя есть? — мне нужно было поставить Капку на ноги.

— Конечно! — стал суетиться Гришаня, насыпая отвратительный «Нескафе» по чашкам.

Кофе немного взбодрил Капку, и тут запиликал телефон...

— Ну, ва-аще! Куда смылись? Мне тут Санек доложил, что вы прописку решили поменять? Как же так? А встречать нас из роддома?! — выл в трубку взбесившийся Вован.

— Вас же завтра выписывают! — проорал я в ответ, на тему нашего исчезновения говорить не хотелось.

— Быстро в роддом! Мы уже начали потихоньку собираться! — приказал нам Вовка и дал отбой.

— Поехали! — улыбнулась мне Капка.

— Доедешь? — я беспокоился за ее самочувствие.

— А то-о... — Букашкина подхватила свою сумку, в которой уже сидел Пушистик. — Спасибо, Гришаня, ты сыщик от бога! — большей лести я никогда не слышал из Капкиных уст в адрес Гришани, обычно она предпочитала тихо посмеиваться над ним...

— Это вы мой талисман! Я сделал это, дью!... — выбросил вперед руку и подпрыгнул до потолка счастливый Гришаня.

Неужели Гришка забросит свой такой доходный бизнес? Если Полинка, Гришкина жена, узнает, из-за кого он сменил очередное место работы, она просто убьет нас...

Хотя если честно, то как могла работа Полинки устраивать Гришаню, я вообще не понимаю. Все дело в том, что Полинка работает в интернет-студии виртуальной проституткой, которую организовал предприимчивый американец. Полинка страшно гордится своей профессией и цепляется, как может, за внеурочные часы! Ко всему прочему, Полинка имела наглость рассказывать Гришане о проведенном «рабочем» дне. Она любит прикалываться над своими клиентами-америкосами, которым она фантазирует и сочиняет возбуждающие истории. Ее задача — как можно дольше не раздеться полностью, ведь время деньги, каждая минута общения с предметом своего вожделения обходится клиенту в среднем в два доллара. А если продемонстрируешь свои прелести по-быстрому, он и уйдет — а чего еще ему тут делать? Как-то я спросил у самой Полинки: «А как же Гриня реагирует? Не бранится?», на что она мне ответила:

— Наоборот, ему лестно, что только за то, чтобы полюбоваться его женой, люди платят такие деньги! Ко мне же никто не прикасается!

Эта работа очень сильно меня возбуждает — даже если бы мне платили здесь меньше, я все равно бы сюда ходила. А какие комплименты я читаю в «чате» в свой адрес по сотне раз за день! Да мне столько реальные мужики за всю жизнь не говорили. Мне нравится заводить клиента, а все сливки достаются моему благоверному Гришке...

Вот и пойми эту парочку!

+

КАПИТОЛИНА БУКАШКИНА

...У ворот роддома нас встретил тот самый мужичок с сизым носом.

— Ваши все уже в сборе, на двух джипярах прикатили, цветов — охапки! — докладывал нам обстановку явно получивший приличный магарыч охранник.

— Так мы проедем? — я улыбнулась ему в тридцать два зуба.

— Конечно! Только эта.., с вас причитается... — И тут процветал свой бизнес...

— Держи! — Аркашка сунул мужику сто баксов, только бдительный охранник хотел спрятать бумажку в карман своих замызганных штанов, как из сторожки вывалилась огромная бабища в телогрейке:

— Захарыч! — протрубила она словно какой-то элефант, выбравшийся из дебрей джунглей. — Быстро отдай!

Захарыч заискивающе улыбнулся:

— Ну, никакой жизни... — пожаловался он нам, возвращая бумажку.

...Компания в роддоме собралась и вправду пестрая. Чего только стоили моя мамочка и Витек, один вырядился в белый смокинг, другая щеголяла в голубом сари. Но они хоть разбавляли жуткий вид Вовкиной охраны, те вообще нарядились, как на похороны! Ну а мы с Аркашкой были в своем репертуаре: застиранные джинсы и свитера с растянутыми рукавами не придавали нам праздничного вида...

Но из всей разношерстной толпы Вовка Цветов выбрал именно нас...

— Вот они, наши ангелы-хранители! Гипгип, ур-ра! — все повернулись в нашу сторону, мы со стыда готовы были сгореть...

Мне стал надоедать этот маленький спектакль, и я приказала:

— По машинам!

Все стали рассаживаться по местам. Вовка взял на руки младенцев, Наташка заботливо усаживала его и миниатюрную Настену с ребенком на руках. Витек даже бровью не повел на предполагаемую женушку, все увивался ужом около моей маменьки, та с царственным видом принимала его ухаживания...

Мы с Аркашкой уселись в свой, уже ставший таким родным, «смартик» и поехали вслед за шикарными авто...

Только я стала дремать за рулем, направляя свою машину за Вовкиным джипом, как заскрипели тормоза, и пассажиры горохом высыпались из автомобилей. Я едва успела выжать сцепление и дать по тормозам. Испугаться не было сил, Вовкин эскорт из черных джипов остановил гаишник, да какой!

— Петька, привет! — кинулась я навстречу нашему старому знакомцу, пугая этим как самого Вовчика, так и его охранников.

— Привет, вы откуда? — расцвел парнишка.

— Из роддома! Смотри, сколько у нас малышей! — я открыла дверцу и показала Наташку с Настеной, облепленных тугими свертками.

— С ума сойти! Вы же говорили — двойня!

— Уже трое! — обрадовала я парня. — А ты как? Служба идет? Поднаторел уже валюту изымать?

— Не-а. Последний день дорабатываю и к себе в Раздольное уезжаю. Неча у вас здесь в столице делать. Думал — красота! Красная площадь! А здесь вонищи, грязищи! То ли дело у нас в Раздольном! Трава, цветы, птички поют!

Вот где настоящая жизнь! — вспомнил родной дом Петруха.

— Где такое место? — встрял в разговор Вован, который только было собрался распустить «пальцы веером».

— А тута недалеко, сразу по Киевке и налево наше Раздольное и раскинулось... — хвастался своей деревней парень.

— Ты вроде службу собирался бросать? — спросил у растерявшегося Петрухи Вован, парень уже сам не рад был, что тормознул таких «крутых».

— В три заканчиваю и все, ту-ту... Даже их гребаная зарплата не нужна!

— Тогда садись к нам! — пригласил Петьку Вован в свой шикарный «Лендровер». — У меня хочешь работать?

— Киллером, что ли? — испугался Петруха.

— Да нет! — совсем не удивился Вован, как будто речь шла об уборщике мусора. — Я в деревню собираюсь уезжать, а ты так классно про свое Раздолье рассказывал, что я тоже туда захотел. Отвезешь? — чуть не взял за лацканы Петькиной униформы Вован.

— Отчего не отвезти? Отвезу! Только жить где собираетесь?

— Дом буду строить. Свой. Вот этими руками! — Вовка показал на свои лапищи.

— А-а! — обрадовался Петруха такому случаю. — Так и мы с батяней поможем! Он не только классный столяр, но и печник! — Я сомневалась, что Вовка захочет иметь у себя в доме печку, как минимум, это должен быть камин...

— Во-во, мне как раз и нужна настоящая печка! — Вовка удивлял меня все больше и больше.

— Нам пора ехать, смотри, как народ из машин на нас пялится. А то и впрямь до аварии недалеко, — стала я подталкивать Вовку к машине. Петька взял и забросил свой жезл за дорожное ограждение:

— Ну его, блин! Достал этот полосатик уже меня! — И полез в объемное нутро джипа вслед за Вовкой.

Так и покатили мы дальше цыганским табором...

Я молила бога, чтобы во дворе было поменьше народу, особенно бабок, а то им потом разговоров на год хватило бы о Вовкином возвращении из роддома... Но не тут то было, на лавочках, как обычно, не было свободного места.

— Троих заделал, а говорили вроде про двух... — услышала я нетерпеливый шепот за спиной.

— Так че богатым? Им что двое, что трое, все едино! Прокормят... — вторил второй голос.

Тут появилась моя маменька, Витек галантно протягивал ей руку.

— Актеров, штоль, наняли? Вон как вырядились! — судачили за моей спиной дальше.

— Так поди ж ты денег-то девать некуда! — вторила следующая завистница.

...Вовкина необъятная квартира отказывалась вмещать столько народу. Охранники и Вовкины компаньоны решили ретироваться, после чего дышать сразу стало легче, ведь их гигантские легкие захватывали по паре литров кислорода за раз...

Наташка с Настеной исчезли в детской.

Вовка стал вытаскивать стол на середину гостиной — намечался большой пир, Аркашка принялся ему помогать. Я покормила Пушистика и приказала ему сидеть тихо в чуланчике:

— Не путайся под ногами! Здесь младенцы, им противопоказана собачья шерсть!

Пух нисколько не обиделся на свое затворничество, а наоборот, сладко позевывая, улегся на мой диванчик, предвкушая массу романтических сновидений...

Сашка с Петруней быстро нашли общий язык, готовя на кухне традиционную жареную картошку. Маменька с Витьком удалились в одну из комнат, для чего — неизвестно!..

Мы с Аркашкой стали помогать ребятам накрывать на стол, но все равно главнокомандующими оставались Санек и Петька. Ребята знали толк в огурчиках и грибочках — они советовали все это употреблять под водочку...

Когда стол был готов, выплыла влюбленная парочка "маман

Витек", следом за ними появились Наташка с Настеной, на последнюю теперь претендовали сразу два жениха в лице Петьки и Санька, за девчонку можно было не волноваться...

Наконец все уселись за стол. Но не успели разложить по тарелкам жареную картошечку, как раздался звонок в дверь, и в комнату ввалились Колян Найденов и Гришаня! (Когда только он успел уволиться из своего клуба?).

— Всем «салют»! — поприветствовал всех Гришаня, надолго ли хватит нервов у Коляна терпеть это чудо?

— Садитесь, давайте по маленькой за малышню! — разливал Вован водку вновь прибывшим.

Гришаня тут же взял на себя роль тамады...

Когда все выпили и с аппетитом закусили, Вован решил похвалиться своими детьми:

— Наташка, неси сюда мою мелюзгу!

— Ага, счас! — ее тон не предвещал ничего хорошего, ясно, кто будет править семейным балом на этой кухне. — Они не экспонаты в музее, чтобы на них пялиться!

— Да я только хотел показать всем, как они на меня похожи! — стал оправдываться Вован.

— Вот подрастут, тогда и показывай! — стояла Наташка неприступной крепостью. — Таких крошек не принято совать всем под нос, через два месяца сама всем покажу! — И она гордо удалилась проверить своих малюток, Настена поспешила за ней.

Я, чтобы сгладить семейный конфликт, решила задать Найденову пару вопросов, мне никак не давала покоя мысль, почему именно Ленора Гербовна?

— Колян, а раскололась бабка в убийстве? — опередил меня Аркашка.

— Сначала держалась стойким оловянным солдатиком, — начал свой рассказ Найденов. — Потом же выложила все, как на духу.

Ленора Гербовна была ярой коммунисткой, как и ее папаша, назвавший дочурку в честь Ленина — Ленорой, сам-то он давно сменил себе имя на Герб. Вы видели, какова старушка?

Седые виски, выправка государственной чиновницы советских времен. Короче говоря, мужик в юбке. Да и по характеру скорее мужик, чем баба. Хотя у нее есть двое детей, которых она трепетно любит. Старший сын обитает с дипломатической миссией в Бангкоке, а дочка живет здесь, в Москве, она замужем за известным художником. Своих детей Ленора рожала вне брака, потому что жить с мужчиной было для нее делом невозможным. Она достаточно рано осознала свои нетипичные лесбийские наклонности и поняла, что традиционный брак не для нее. Но всегда мечтала о детях...

Поэтому, чувствуя свою «неполноценность», жила в глухом одиночестве. Впоследствии же это одиночество стала скрашивать капризная Изольда, жена Дмитрия Занозина, девчонке хотелось попробовать все на свете! Вот и ждала свою пассию всегда готовая Ленора, в душе кляня Изольду за связь с мужчинами, а в жизни балуя всякими подарками. Изольда была гиперсексуальна, она могла по целым дням работать на сексодроме, за что Ленора была готова удавить ее, сгорая от ревности. Но не так давно их застукал вместе Дмитрий, парень пришел в негодование от этой связи. Он ничего не имел против, когда его женушка кувыркалась с мужчинами, но то, что она еще увлеклась и женщинами, этого он вынести не смог! Он решил подать на развод с Изольдой и рассчитать экономку, которая служила ему верой и правдой пятнадцать лет. Для дамочек это явилось полной неожиданностью, ни та ни другая не планировали менять что-либо в своей жизни.

Хотя, впрочем, Ленора Гербовна без злого умысла однажды уже поменяла свою жизнь коренным образом, когда в очередной раз была покинута Изольдой. Случилось это на день всех влюбленных, четырнадцатого февраля этого года! В тот день Ленора по совету своей старой приятельницы, которая тоже одарена лесбийскими наклонностями, решила посетить небольшой закрытый клуб, где она встретила свою новую возлюбленную — Линду! Девочке было всего двадцать четыре, но она была уже довольно-таки известным врачом-психиатром!

Тут же вспыхнула взаимная страсть, Леноре хотелось защитить хрупкую Линду, начать совместное проживание, как это делали большинство членов клуба. Но у Леноры не было достаточно денег, чтобы обеспечить себе и своей подруге безбедное существование. И вот она решилась на смелый шаг. Как уверяла нас Ленора Гербовна, она не хотела зла Диме, но ей нужны были деньги! Она ничего не знала о том, что Изольда тоже строила свой план убийства мужа...

Ленора Гербовна давно уже сделала слепок ключей от сейфа, но никак не могла воспользоваться ими. А тут она случайно узнала, что касса должна переехать к новому хранителю.

Домработница решила действовать немедля.

Протирая часы, она переводит стрелки, заранее готовя себе алиби — «посещение церкви в два часа»... Поначалу она планировала убить Дмитрия из своего «браунинга», подаренного ей еще в советские времена, но Капитолина преподнесла ей идею получше, фехтуя с хозяином дома!

Когда вы занялись устройством аквариума, Ленора включила радио на кухне на полную громкость, а сама отправилась как будто в церковь. Вы видели ее уход, видела ее уход и Изольда из окон второго этажа, где она пряталась в тот день. Но, пройдя по дорожке несколько метров, она резко свернула направо и проникла в дом с другой стороны через открытое окно, Ленора была спортивной дамой.

И вот она уже в кабинете, Дмитрий не заподозрил ничего плохого, Ленора просто вытирала пыль. Потом она принялась вытирать пыль с оружия, взяла рапиру и как бы шутя сделала выпад. Дмитрий никак не отреагировал на причуды старой экономки, но уже в следующий момент, когда он встал из-за стола, Ленора сделала резкий выпад и нанесла точный удар прямо в сердце. Занозин успел только удивиться и стал падать, но тут Ленора помогла ему, она поддержала своего «ученика» и мягко положила его на пол, чтобы избежать шума.

Все прошло без сучка и задоринки, у нее оставалось даже в запасе четверть часа. Их она провела в зарослях туи, где спрятала кейс с деньгами под прошлогодними листьями. Старушка перевела дыхание, почистила перышки и отправилась в церковь. Прихожане видели ее не только мирно и неспешно идущей по дорожке, но и в самой церкви, где она отстояла службу от и до! Алиби обеспечено сполна, теперь она спокойно идет, чтобы застать ужасную картину убийства! Она не спешит, она мечтает застать вас убегающими, и когда это видит на самом деле, сердце ее подпрыгивает от счастья.

Ленора снова переводит часы назад и вызывает милицию, давая ваше точное описание.

Назвать ваши фамилии она не рискнула, только упомянула, что вас посоветовал Дмитрию соратник по партии Сергей Оков...

Дело сделано, вечером, незаметно прихватив чемоданчик, Ленора Гербовна удаляется из дома, чтобы никогда туда больше не вернуться.

Она не скучает даже по Изольде, с которой была близка столько лет. На крыльях любви она спешит к своей новой подружке.

Когда вы пришли к ней, она уже не испытывала такого острого желания увидеть вас на нарах, счастье переполняло ее! А про Изольду она решилась рассказать от нечего делать, не желая и той особого зла...

Так и осталась бы Ленора Гербовна на свободе, но, на ее беду, Роза, сестра Изольды, случайно увидела Ленору Гербовну с новой подружкой в модном салоне, где они примеряли новые наряды. У Розы хватило ума не показаться на глаза Леноре Гербовне, но она тут же перезвонила Изольде и сообщила о новом увлечении Леноры, ведь младшая сестричка была в курсе этой порочной связи, она и сама принимала не раз участие в их оргиях чисто из спортивного интереса.

Изольда долго размышляла над этим, не придав особого значения. Но однажды она вошла в спальню для гостей (у нее закончились сигареты, вот и шныряла она по всем комнатам в поисках забытой пачки) и случайно взгляд ее упал на часы, они ровно на полчаса отставали от остальных. Картина преступления нарисовалась Изольде тут же! На радостях она принимает большую дозу спиртного и звонит Леноре Гербовне, шантажируя партийную леди, она просит ту лишь поделиться кассой!

Ленора Гербовна в ужасе приезжает к Изольде, она пытается уверить ее в прежней своей любви, но Изольда слишком капризна! Она с легкостью принимает ласки Леноры Гербовны, но, когда та спускается вниз за стаканом воды, звонит Капитолине, сообщая, что догадывается, кто убийца.

Ленора Гербовна услышала краем уха телефонный разговор. Она напугана, ей не хочется терпеть фиаско именно сейчас, когда обретено настоящее счастье, и партийная леди решается на второе убийство...

Она тихо смеется над Изольдой, лаская захмелевшую подругу, а потом достает из сумочки свой «браунинг» и стреляет той в висок.

Изольда не успела ничего понять, жизнь ее оборвалась мгновенно. Хлопок, напоминающий лопнувшую покрышку, не привлек ничьего внимания. Ленора вкладывает Изольде пистолет в руку и выскальзывает из дома опять же через окно...

Утром Ленора Гербовна позвонила Линде и сказала, что они уезжают в Сочи на две недели, ей хотелось оказаться подальше от Москвы.

Линда только об этом и мечтала, ей оставалось только доработать смену и написать заявление на отпуск. Ленора Гербовна решила дождаться свою подружку не дома, а в спортклубе, где она чувствовала себя спокойнее. Но дамочка просчиталась — она не думала, что именно там попадется к вам в руки.

— Это у Капитолины второе зрение открылось! — пояснил Гришаня и только хотел приступить к изложению своей версии поимки Леноры Гербовны, как моя маменька заявила:

— Это сработал талисман!

Конечно, все открыли рты, пришлось доставать и показывать «кошачий глаз»! Народ уставился на маменьку, все ждали продолжения какой-нибудь сказочки о чудотворном камне, но маман встала, стряхнула несуществующие крошки, она ведь не притронулась к еде, и сказала:

— Все, мне пора! Через два часа мой самолет! — Вот это концовочка... Витек сначала покрылся красными пятнами, потом побелел:

— А как же я?

— Обыкновенно, как и раньше! Ну, так мы едем?! — Все как по мановению волшебной палочки потянулись за моей полоумной мамочкой на выход. Только Наташка с Настеной пошли к своим деткам. Наташка успела шепнуть мне:

— Скорей сажайте вы ее на самолет — и дело с концом!

...Теперь эскорт, но уже из двух машин мчался в Шереметьево...

— А билеты у тебя есть? — рискнула спросить я у маменьки.

— Да, Джереми купил мне еще в Калькутте сюда и обратно! — Я не стала спрашивать, кто такой Джереми и как он угадал точный отъезд маменьки из Москвы, вон Витек и без этого готов хлопнуться в обморок...

Царственной походкой маменька пошла к трапу самолета...

— Даже не обернулась, вот женщина! — восхитился Вован. — А как она красиво мне описывала жизнь после смерти... — вспомнил Вовка прошлое на своем смертном одре.

На Витька было жалко смотреть, такой развязки он не ждал! То, что смылась моя маменька, он винил нас! Для него было бы лучше, если б нас отправили на лесоповал, маменька не покинула бы его, таская нам передачи!

— Витек, не дрейфь! Мы тебе такую цацу найдем, закачаешься! — хотел ободрить своего зама Вован, но парень не хотел верить в чудо.

Как бы и этому на ум не пришло посетить рай...

Но я знала все от той же Серафимы Павловны, Ритуськиной матери, которая являлась большим знатоком мужских душ, что мужчины теряют свое сердце быстро и так же быстро обретают его вновь. Они строят воздушные замки и обвиняют женщин в том, что эти замки не становятся реальностью. И несмотря ни на что, мужчины воображают себя невесть какими героями и до глубокой старости не желают сложить своего оружия!

Все же мне стало жалко парня, и я повесила ему на шею «кошачий глаз», он схватился за него, как за спасательный круг, глаза засветились счастьем...

— По домам? — спросил Аркашка, этому уже не терпится узнать о судьбе своих Anabas scandes, Macropodus venustus, Betta splendens и Heros fasetus.

— Нет! Поехали ко мне! — Вован никак не хотел оставаться дома один, ему не терпелось в сотый раз рассказать историю рождения своих деток, Аркашка только шмыгнул носом и поплелся за нами.

Все, кроме Найденова и Гришани, которые сослались на очередное безотлагательное расследование, поехали к Вовану.

Я успела только спросить у Найденова:

— Как Ленора Гербовна чувствует себя?

— А чего ей сделается? Только о своей новой пассии сокрушается. Да вряд ли девчонка переживает о своей покровительнице. Когда мы подъехали ее брать, она тут же стала открещиваться от знакомства с Ленорой Гербовной.

Только в конце расплакалась от обиды, что так и не сумеет попасть в Сочи весной!

— Что ее ждет? — конечно, я имела в виду Ленору.

— Да не переживай ты так за нее! Не пропадет на зоне бабуля, новой подружкой обзаведется. Хотя адвоката нашла себе не простого, может, и сумеет притянуть эту историю за уши!

Уже о невменяемости поговаривают. Ну, пока!

До встречи! — распрощался с нами Найденов и был таков...

* * *

...Мы приехали к Вовану. Я падала от усталости, но не могла позволить себе покинуть застолье. Вовка рассказывал всем о своих грандиозных планах по переселению в деревню, я же тихо подремывала. Наташка предложила мне перейти в комнату, которую занимала последнюю неделю моя экстравагантная маменька, что я и сделала. В комнате витал неуловимый запах ее духов, встретимся ли мы когда-нибудь с ней еще? Неизвестно...

Но тут ход моих мыслей прервал Аркадий, он стоял и громко сопел за моей спиной, потом вдруг решился спросить:

— Букашкина, эта-а... Наташка сказала мне, что эта-а... Ты вроде любишь меня? — наконец-то родил он бестолковую фразу.

Если честно, я ждала совсем другого от этого парня. Но пришлось набрать побольше воздуха в легкие и заявить:

— Ага! Лет этак десять уже.

Я закрыла глаза и стала ждать продолжения в виде поцелуев, ну и всего такого... Однако прошла минута, потом другая, потом уже и все пять, но ничего не происходило. Я резко обернулась и наткнулась на пустоту — в комнате, кроме меня, никого не было!

Неужели это был мираж?

Я пулей выскочила из комнаты, Наташка шла мне навстречу:

— Ты дала от ворот поворот Аркадию? — грозно наступала она на меня своим мощным торсом, и я поняла, что Аркашка мне не приснился.

— Нет! Я сказала, что сохну по нему уже десять лет! Но этот придурок исчез! — Я упала на четвертый номер Наташкиной груди и разревелась...

— Ничего не понимаю, выскочил, как ошпаренный, и убежал! — стала успокаивать меня Наташка, укладывая в постель. Она даже принесла мне моего Пушистика из чулана.

Я не стала долго убиваться по хамскому поведению своего «возлюбленного», не стала задавать себе глупых вопросов на предмет того, что его так напугало в моем ответе, я просто сказала себе: «Завтра! Я все свои проблемы буду решать завтра!», обняла Пушистика и провалилась в глубокий сон...

Эпилог

...Наконец-то я дома.

Уф, сколько пылищи! Буду убираться в квартире. Жаль все-таки, маменька не зашла ко мне на чашку чаю, вспомнила я с грустью свою неприступную мамашку... Но на кухне меня ждал сюрприз! Кто-то пользовался моими сушеными специями, съел почти все запасы моего коричневого риса и совсем не оставил кореньев лотоса. Кто же это мог быть? Ну, конечно, моя маменька! Я почувствовала сладковатый, совсем неуловимый запах ее духов...

Что-то дерзкое и веселое вселилось в меня, и я запрыгала от радости: «Она видела, как я живу!»

Кружась в танце, я нажала на кнопку автоответчика, звонил ли кто-нибудь мне? Ленты не хватило для наших заказчиков... Ура! У нас полно работы! Поеду, обрадую Аркашку...

Забыв про пыль, я уже вихрем неслась к своему джипу, он показался мне огромным слоном по сравнению с Наташкиным «смартиком».

Уютно устроившись в машине, я поняла — жизнь продолжается!

...Радостная, я влетела на третий этаж, кнопка звонка выдала мне знакомую мелодию.

Кажется, уже целую вечность я не видела Аркашку! От нетерпения я подпрыгивала на месте. И тут, о горе мне! Дверь открыла пронырливая Ирка:

— А, это ты! Заходи! — девчонка сияла от счастья.

Я, на ватных ногах, еле переступила порог Аркашкиной квартиры и плюхнулась на диван, дико вращая глазами.

Аркашкины аквариумы были в целости и сохранности!

— Прикинь, это я сохранила Аркадию его рыб! — похвасталась Ирка. — Ведь я знала, как ему будет тяжело вернуться в пустую квартиру.

Даже преступление ради этого совершила, корм таскала в магазине. Ведь такую ораву трудно прокормить! — щебетала весело Ирка, смахивая несуществующую пыль с журнального столика — кто-то регулярно убирался в квартире Мамонтова... Кто же, как не Ирка?...

А этот и без того упитанный сомяра сидел напротив меня в кресле и уплетал аппетитные котлетки, любовно приготовленные Иркой. На меня Аркашка и не взглянул. Я смотрела вперед, как пьяная, видя перед собой один лишь колеблющийся туман...

Туман плыл у меня перед глазами, в ушах звенел поминальный звон, мне стоило огромных усилий не разреветься...

Но тут меня окончательно решила добить Ирка:

— Ой, Капитолина! Совсем из головы вылетело! Вот приглашение, на свадьбу! — и она сунула раззолоченную открытку мне под нос.

Тут уж, конечно, мои и без того расшатанные нервы не выдержали, и я тихо стала заваливаться на бок, моля бога, чтобы уже не очнуться никогда!

Но так просто эти ребята не хотели отпускать меня на тот свет, они во что бы то ни стало хотели, чтобы я стала свидетельницей их счастья, и поэтому вылили на меня целый ушат воды.

— Аркашка, беги к Петровне за каплями! — приказала шустрая Ирка моему компаньону, который тут же кинулся выполнять указания своей новой пассии.

— Эй, Капитолина! Очнись, дурочка!

Свадьба-то у меня не с Аркашкой, а с Пашкой из второго подъезда! — послышалось мне, как с того света.

Я открыла один глаз и спросила:

— И ты выходишь замуж за этого рыжего?

— Ну и что, что рыжий! Нормальный он!

Ладно, вы тут сами разбирайтесь, а мне пора! — и Ирка выпорхнула из комнаты.

Тут заявился Мамонтов с сердечными каплями... Не найдя Ирки, он бухнулся на колени передо мной и завыл белугой! Я не торопилась приходить в сознание, уж очень мне нравились откровения Аркашки!

г. Москва, 2004 год

Оглавление

АРКАДИЙ МАМОНТОВ

КАПИТОЛИНА БУКАШКИНА

АРКАДИЙ МАМОНТОВ

КАПИТОЛИНА БУКАШКИНА

АРКАДИЙ МАМОНТОВ

КАПИТОЛИНА БУКАШКИНА

АРКАДИЙ МАМОНТОВ

КАПИТОЛИНА БУКАШКИНА

АРКАДИЙ МАМОНТОВ

БУКАШКИНА

АРКАДИЙ МАМОНТОВ

КАПИТОЛИНА БУКАШКИНА

АРКАДИЙ МАМОНТОВ

КАПИТОЛИНА БУКАШКИНА

АРКАДИЙ МАМОНТОВ

КАПИТОЛИНА БУКАШКИНА

АРКАДИЙ МАМОНТОВ

КАПИТОЛИНА БУКАШКИНА

АРКАДИЙ МАМОНТОВ

КАПИТОЛИНА БУКАШКИНА

АРКАДИЙ МАМОНТОВ

КАПИТОЛИНА БУКАШКИНА

АРКАДИЙ МАМОНТОВ

КАПИТОЛИНА БУКАШКИНА

АРКАДИЙ МАМОНТОВ

КАПИТОЛИНА БУКАШКИНА

АРКАДИЙ МАМОНТОВ

КАПИТОЛИНА БУКАШКИНА

АРКАДИЙ МАМОНТОВ

КАПИТОЛИНА БУКАШКИНА

АРКАДИЙ МАМОНТОВ

КАПИТОЛИНА БУКАШКИНА

АРКАДИЙ МАМОНТОВ

КАПИТОЛИНА БУКАШКИНА

АРКАДИЙ МАМОНТОВ

КАПИТОЛИНА БУКАШКИНА

Эпилог

Реклама на сайте