«Игра в дурочку»

Лилия Ивановна Беляева

ИГРА В ДУРОЧКУ

Что может толкнуть молодую девушку-женщину на дикий, абсурдный поступок - изувечить прическу, которая ей идет? Только экстремальное, безвыходное положение. И отчасти - дурь.

Я дожевала бутерброд с сыром, допила чай, глянула в окно, где сияло чистотой и невинностью бирюзовое майское небо, почикала ножницами без последствий для воздуха, вздохнула и резанула... К моим ногам бесшумно слетела длинная светлая прядь, а на моем лбу, прикрывая его до бровей, появилась дурацкая челка. Теперь было поздно жалеть, сокрушаться, ругать себя "идиоткой". Следовало забрать все оставшиеся пряди в пучок на затылке под синюю бархатку с резинкой внутри, чтоб в целости сохранить Наташин фасон, который сто лет назад называли "конский хвост".

Далее следовало вдеть в уши позолоченные сережки с голубыми камешками, неинтересные, безвкусные, надо признать, и позолоченной цепочкой украсить шею. "Воркутинские" же кофта с юбкой турецкого происхождения тоже гляделись отнюдь не изделиями от Версаче... Особенно убогонька была серая плиссированная юбчонка из искусственного шелка со стеклянным блеском.

Михаил, как ему и было велено, сидел на кухне, допивал кофе и считал мою затею по меньшей мере необдуманной. У двери в прихожую уже стояла его командировочная сумища, где основное место занимали фотопринадлежности, включая три фотоаппарата и фоторужье.

- Вхожу на подиум! Музыка! Гляди! - позвала я и встала посреди комнаты, скромно развесив руки по бокам, смущенно исподлобья глядючи...

- Мать честная! - воскликнул он то ли в восхищении, то ли в досаде. Во что себя превратила! Глухая провинция! И не жалко волос-то?

- Не-а, - отозвалась застенчивым шепотом. - Немножко.

- Ох, Татьяна, Татьяна... И куда лезешь на свою голову! Больно самоуверенная! Да и не женское это дело...

- Ага! - подтвердила с охотой. - Женщине пристало прозябать лишь на задворках жизни. Даже если она выбрала себе лихую профессию журналиста... И ты, Михаил, выходит, туда же! А я-то надеялась, что без предрассудков...

Он поднял обе руки, сдаваясь. При его росте этого делать не следовало - чуть не разбил люстру:

- Подсекла! Вогнала в краску!

Ткнул в меня пальцем:

- В последний раз спрашиваю: ты хоть понимаешь, что лезешь на рожон? Что там целых два трупа... Нехорошо пахнут. Убийство вообще пахнет скверно! Ты тоже, между нами, не из каррарского мрамора...