«И дай умереть другим»

Фридрих Евсеевич Незнанский

Серия "МАРШ ТУРЕЦКОГО"

И дай умереть другим

(1999)

Пролог

Вода из душа еле лилась, но спасибо и на этом после томительной недели в одиночной камере.

- Кто-нибудь к тебе уже приставал?

- Чего?!

Растирая куцей мочалкой красную шею, Рыбак с недоумением обернулся на писклявый голосок. Рыжий двухметровый детина ласково улыбался и тянулся потрепать Рыбака по плечу. Тот отшатнулся и, потеряв равновесие на склизком полу, неловко взмахнув руками, толкнул рыжего в грудь. Рыжий, поскользнувшись в свою очередь, тоже рухнул.

Полтора десятка заключенных, до того пытавшихся максимально использовать жиденькие струйки, имитировавшие душ, приостановили этот жизненно важный процесс и с интересом уставились на двух здоровых голых мужиков, стоявших на коленях друг против друга.

- Кто-нибудь к тебе уже приставал? Кто-нибудь тебя уже... того? объяснил рыжий тем же детским голосом. - Здесь, дорогуша, всем нужны друзья. Я бы мог быть твоим другом. - Его физиономия выражала самые интимные чувства.

- Ответь "сестричке", - сказал кто-то. - Не томи душу. Это некрасиво.

И Рыбак от души ответил, на секунду забыв о разнице в массе. "Сестричка" снова распластался на полу.

- Недотрога! - с восторгом пропищал он. - Обожаю недотрог!

Каменная клетка три на два с половиной метра. Квадратный кусочек неба в стене под потолком. Три вертикальные решетки и две горизонтальные.

Рыбак лежал в своей камере на застеленной койке (серьезное нарушение дисциплины) и ехидно улыбался (тоже нарушение), глядя в потолок.

Со дня на день он ждал ответа Верховного суда на свою апелляцию. Несмотря на то что Рыбак не считал себя большим оптимистом, сомнения относительно положительного решения у него были незначительны. Ну и что с того? Не могло же все закончиться вот так?! Да так просто не бывает... Ну, может, и бывает, в страшных фильмах там, в скверных книгах, кошмарных снах. Но только не с ним. Уж он-то отсюда вырвется. И потом, спрашивается, зачем же тогда его водили мыться, если все кончено?!

Рыбак представил себе растерянные физиономии прокурора и этого олуха его адвоката. "Ну, Антон, ты даешь", - неловко выговаривает адвокат.

Он проснулся от резкого окрика. В камере стоял уже хорошо знакомый ему молодой контролер и еще какой-то насупленный мужчина в классическом сером костюме.