«По лезвию ножа, или В погоне за истиной. Книга 2»

Трезвитесь, бодрствуйте, потому что

противник ваш диавол ходит,

как рыкающий лев, ища, кого поглотить.

— Васильев!

— Я!

— Васюков!

— Я!

— Вудерман!

— Я!

— Зайцев!

— Я!

— Забелин!

— Я!

— Заречин! — Майор Синюков, начальник оперчасти одной из исправительных зон под Красноярском, недовольно оторвался от списка вечерней поверки. — Заречин, мать твою! Уснул?!

— Я! — Мои мысли прервал грубый толчок в спину.

На улице почти стемнело, дул морозный зимний ветер, с неба сыпалась снежная крупа. Декабрь… По календарю зима только началась, но здесь — в суровом сибирском крае — она уже вовсю вступила в свои права. Руки давно закоченели, но я не чувствовал этого. Все мысли были поглощены предстоящим событием, которое должно случиться завтра. Завтра, наконец, приедет она — любимая Катя! Как же я обидел тебя, милая! Что же на меня нашло?! Как теперь с тобой объясниться, как смотреть в глаза? Чем закончится это наше свидание? В прошлый раз, в СИЗО, нам так и не удалось поговорить: мы сидели разделенные стеклянной перегородкой, а вокруг было еще пять пар встречающихся — таких же как мы. Люди что-то кричали в трубки, хотя лучше было слышно непосредственно сквозь стекло, а мы только смотрели друг другу в глаза. Сколько это длилось? Я не помню. Помню только невероятную боль, изливавшуюся из глаз любимой. Она долго не плакала, крепилась, а потом все же разрыдалась и убежала. Ни одно подходящее слово не пришло тогда в мою голову — было стыдно и больно. Что же я натворил!

Это случилось в июле. Какая муха меня тогда укусила? Этот роковой выстрел. Погиб человек. Да, у меня натурально засвербело в одном месте — Отелло недоделанный! Хотя… Справедливости ради должен признать, что все началось существенно раньше. Я не смогу назвать конкретную дату или событие. Да и не в них дело. Проблема как всегда внутри нас. Через пару лет после свадьбы началось остывание наших отношений. Первая же зримая размолвка произошла… Да, точно! Это было в тот длительный визит на Кипр…