«Другие времена, другая жизнь»

Михаэлю и Бьорну

Что толку предупреждать об опасности тех, кто не может себя защитить?

В четверг 24 апреля 1975 года Смерть вопреки обыкновению явилась в рабочее время и в двойном обличье — мужском и женском… Хотя в основном все-таки в мужском. Смерть была красиво и аккуратно одета и вела себя поначалу вежливо и даже учтиво. И посол оказался на месте (отнюдь не само собой разумеющийся факт), что вовсе не было случайным совпадением. Наоборот, так и было задумано.

Посольство Федеративной Республики Германия в Швеции с начала шестидесятых годов расположилось в центре Стокгольма, в Юргордене, в северо-восточном углу района под названием Дипломатический городок, по соседству с Домом радио и телевидения и норвежским посольством. Престижнее места не сыщешь, хотя само здание не представляло собой ничего особенного. Тоскливая бетонная коробка в функциональном стиле шестидесятых: три этажа, две тысячи квадратных метров канцелярий, вход с северного торца — в общем, далеко не самое импозантное из немецких зарубежных представительств. Зато, как показали дальнейшие события, здание легко было оборонять, но штурмовать почти невозможно.

Погодой в тот день тоже нельзя было похвастаться — типичная стокгольмская весна, острый, пронизывающий ветер, свинцовые тучи, и никакой надежды, что когда-нибудь будет тепло. Однако для Смерти такая погода подходила идеально: никто не рвался сбежать с работы. А лучше всего было то, что служба безопасности в посольстве практически отсутствовала, проникнуть в здание было легче легкого. За безопасность главным образом отвечал пожилой и не особенно здоровый вахтер у стеклянных дверей посольства, которые при желании вполне можно было разбить кулаком.

Все началось где-то между четвертью и половиной двенадцатого. Точное время установить не удалось, и это тоже говорит о никуда не годной системе безопасности. Как бы то ни было, в течение нескольких минут в посольстве появились шестеро посетителей, группами по двое, все молодые, до тридцати, естественно, граждане Германии — куда же еще им идти за помощью, если не в родное посольство?