«Мари искала гувернантку по всему дому — уже четверть часа, как они должны были заниматься английским. Дом был большой, но старый. Полы и ступени скрипели. Слуги сновали серыми тенями. Ах, эта мисс Уивер! Ведь сегодня приехала баронесса Зинельс, и Мари страстно желала расспросить прекрасную гостью о приёмах и балах в Варшаве и Финляндии. А папенька наверняка запретит Мари приставать к баронессе с расспросами, если узнает, что из-за мисс Уивер урок английского сорвался!
Отец Мари — Иван Курков, мещанин, ныне удачливый оптовый торговец — удостаивался чести посещения своего летнего дачного поместья баронессой благодаря старинной детской дружбе. Баронесса по мужу, в девичестве Настя Ильина, дочь судебного пристава, участвовала во всех играх и шалостях ватаги окрестных ребятишек, где Иван был заводилой. Сейчас, когда Курков набрал силу в капитале, баронесса титулованная, но, увы, не такая богатая, как думалось при свадебном сговоре, не раз обращалась к другу детства за лёгким займом. Курков давал деньги без процентов и на большой срок.
Мари пробежала через залу, мимолётно бросив взгляд на своё отражение в большом зеркале, — хороша. Она выглядела свежей и чистой, как распускающийся бутон розы.
Дверь на кухню оказалась приоткрытой. Мари услышала нерусский шепот и поскрипывание деревянной мебели. Кто это? Прислуга была на лужайке позади дома — там накрыли столы среди деревьев, дымил самовар, доносился сладкий аромат свежего ежевичного варенья, кипевшего в большом медном тазу, там были отец, его друг врач Соловьёв и баронесса Зинельс. Мари всем сердцем рвалась на лужайку, но не смела — было время урока.
На кухне раздался грохот — упала табуретка. Мари вздрогнула.
— Какая ты неловкая! Тише, — сердито забасил мужской голос. Это был отцовский конюх Егор — молодой пригожий мужик с весёлым огоньком в глазах. Мари часто ловила себя на запретной мысли, что Егор, будь он не беден, мог ей очень, очень понравиться.
Тихонько ступая, Мари приблизилась к двери кухни, заглянула в щелку.
Англичанка, бесстыдно оголив стройные длинные ноги, сидела на разделочном столе, обхватив ими тугие (о боже!) бёдра Егора. Крепкие ягодицы конюха повергли Мари в жар — он прекрасен, этот гадкий Егор.
Комментарии к книге «Распутницы», Алексей Николаевич Наст
Всего 0 комментариев