– Леночка, солнце мое! Царица души моей, смилуйся над сквернавцем и негодяем! Не вели казнить, вели слово молвить!
Елена Викторовна стиснула телефонную трубку, едва не выскользнувшую из влажной ладони. Лицевые мышцы, повинуясь внутреннему хаосу, исполнили диковатую пантомиму. Елена пожалела, что не может полюбоваться на гримасу: зеркало далеко.
Вадим Ханов был ее давней и основательно изматывающей пассией. Их роман напоминал капризную горную реку: стремнины и пороги, горловины и водовороты, бурление и брызги во все стороны. Но вот берега раздаются, течение замедляется, замедляется… и тишина. Водная поверхность степенна и монументальна, словно крышка отполированного до блеска музейного рояля, и лишь неисправимый фантазер способен узреть жизнь в темных глубинах. А за поворотом – снова стремнина, кипение, грохот, брызги и пена.
Впрочем, с колокольни Вадима этот роман наверняка выглядит иначе. Как именно, не хотелось думать. Образы, которые услужливо подсовывало Елене вредное подсознание, исключительно обидны. На тему разнообразных сочетаний приятного с полезным. Ибо Ханов – стремительный, необузданный, страстный, головокружительный Ханов – имеет обыкновение вламываться в Леночкину жизнь, подталкиваемый служебным рвением.
И дернул же ее черт заинтересоваться криминальной историей, которую Вадим рассказал ей в лицах на заре знакомства! Заинтересоваться – и найти разгадку, оказавшуюся (о ужас!) верной. Кабы не гениальная Леночкина интуиция, шалый возлюбленный давно оставил бы нечаянную подругу, и жизнь наконец вошла бы в надежно спокойное русло. Встретила бы Елена Викторовна хорошего человека, может, теперь уже детей растила бы.
Пока она предавалась своим невеселым мыслям, Ханов разливался соловьем:
– …Поверишь ли, бессонница замучила, кусок в глотку не лезет, вот как тоска замучила!
– Чего ты хочешь, Вадим? – спросила Лена устало. Точнее, хотела спросить устало, но предательский тремор в голосе выдал ее с головой.
– Эх, Леночка, что толку говорить о хотениях служилого мента! Зъисть-то вин зъисть, та хто ж ему дасть? Нам, как папскому воинству, личная жизнь по уставу не положена. Нет, кроме шуток, у нас в управлении ходит слушок…
– Хватит трепаться, Ханов, – холодно (ну, почти холодно) перебила Елена. – Зачем звонишь?
Комментарии к книге «Кусачая Овца», Варвара Андреевна Клюева
Всего 0 комментариев