Заместителю начальника Генерального штаба
генерал-лейтенанту Митрохину С.А.
ДОНЕСЕНИЕ
Испытание экспериментальной бомбы «СК-8»
отпрошло успешно. «СК-8»
может быть принята. на вооружение.
Начальник полигона «Р-065-Г»
генерал-майор Кузьмин О.Л.
— Господи, как же меня достали эти горы! — старший сержант Колесников, по прозвищу Седой, сплюнул на землю. — Скажи, Котлета, какого хрена люди платят деньги только за то, чтобы на них посмотреть?
Его приятель, за свой неумеренный аппетит прозванный Котлетой, шмыгнул носом.
— Они на горных лыжах покататься приезжают.
— Ну, вот а ты, — не отставал Колесников, — ты бы стал платить деньги за то, чтобы покататься с гор на лыжах?
Котлета глубокомысленно затянулся, выдохнул дым и посмотрел на Колесникова.
— Не, я не стал бы. Я вообще на лыжах кататься не люблю.
— А на чем любишь?
— На санках. И еще на колесе обозрения.
— Тогда тебе надо сразу зимнюю полевую кухню, — засмеялся Колесников. — И санки, и за жратвой ходить не надо. И видно с нее далеко.
— Да, — подумав, согласился Котлета, — полевая кухня это вещь.
Колесников докурил сигарету и щелчков указательного пальца запустил окурок далеко вперед. Окурок описал широкую дугу и приземлился метрах в пятнадцати от них.
— Пойдем в казарму, что ли? Все равно здесь делать нечего.
Котлета широко зевнул.
— А что, в казарме есть чего делать?
— Там хотя бы гор не видно, — Колесников снова сплюнул.
— Тогда пойдем.
Расслабленным шагом солдаты направились в казарму.
В казарме царило ленивое уныние. Младший сержант Маврин что-то писал в тетради, Серегин в двадцатый раз перечитывал письмо от любимой девушки Оли, Тимофеев сосредоточенно ковырял в зубах спичкой, двое остальных спали. На вошедших никто не обратил внимание.
Колесников уселся напротив Маврина.
— Чего, Есенин, все пишешь?
Маврин поправил очки и посмотрел на Колесникова.
— Я сто раз говорил, Есенин писал стихи.
— А ты?
— А я прозу.
Тимофеев перестал ковырять в зубах.
Комментарии к книге «Человек-тень, или Час «икс» для Кремнева», Фридрих Незнанский
Всего 0 комментариев