«Чисто семейное дело»

Я был последним свидетелем защиты. Адвокат кончил мучить меня расспросами, помощник окружного прокурора взмахом руки отказался от перекрестного допроса, и судья отпустил меня с богом.

Со своего свидетельского места я заметил в первом ряду публики молодого человека, непохожего на завсегдатая судебных заседаний из тех, что заполняют свободное утро чужими бедами. Судя по всему, у этого юноши хватало и своих. Более того, я был почти уверен, что он не прочь поделиться ими со мной.

Он вскочил со стула и перехватил меня в дверях.

— Мистер Арчер, можно вас на два слова?

— Пожалуйста…

Мы вышли в коридор, и молодой человек со страдальческой гримасой посмотрел на закрывшуюся за нами массивную дверь.

— Меня только что вышвырнули из кабинета шерифа, — пожаловался он. — Взяли и выперли в шею. Я к такому обращению не приучен.

— Это все, что вы хотели мне сказать?

— Разумеется, нет. У меня к вам чрезвычайно важное дело. Видите ли, мистер Арчер, меня бросила жена…

— Я почти никогда не занимаюсь семейными дрязгами и разводами.

— Развод? О каком разводе может идти речь, когда я и женат-то был всего сутки, даже меньше! Отец, да и остальные родственники советуют мне аннулировать брак, но я их и слушать не желаю. И развода тоже не хочу. Мне нужно только одно: вернуть жену, и дело с концом!

— А где она сейчас?

— Почем я знаю, — он непослушными руками зажег сигарету, — Долли ушла в самом начале медового месяца на второй день после регистрации брака. Мне кажется, с ней стряслась беда…

— Или же она вовремя поняла, что ваш союз — ошибка. Такое случается сплошь и рядом.

— То же самое твердят и в полиции. «Сплошь и рядом»! Как будто от этого легче. Да и не верю я, что она могла просто взять и сбежать: мы с Долли любим друг друга.

— Вы забыли представиться, — напомнил я.

— Да, простите. Меня зовут Кинкайд, Алекс Кинкайд.

— Чем вы зарабатываете на жизнь?

— Вообще-то служу в «Ченнел ойл корпорейшн». Мой отец — директор филиала в Лонг-Бич. Фредерик Кинкайд, не слыхали?

Я не слыхал.

Открылась дверь, и из зала суда гуськом потянулись присяжные.

— Здесь нам не дадут поговорить, — сказал Алекс Кинкайд. — Может, я угощу вас обедом?