Филатов Никита Имя им – легион
В этом романе правды значительно больше, чем вымысла.
При его создании использованы личные впечатления автора, встречи и переписка с участниками описанных событий, документы из военных и полицейских архивов, а также материалы открытой печати – в частности, журнала "Солдат удачи", которому автор выражает особую признательность.
"И спросил его: как тебе имя?
И он сказал в ответ:
легион имя мне, потому что нас много."
Марк 5:9ГЛАВА 1
Негры бывают разного цвета.
От иссиня-черного до почти бежевого, наподобие кофе с молоком. Говорят, встречаются даже негры-альбиносы...
– Ну, и чего ты быкуешь? Ну?
У этого парня кожа была темно-коричневая и блестящая – как ремень с портупеей или новая кобура, выдававшиеся некогда офицерам советской армии.
– Смотри... Сюда смотри!
Алексей взял банку тушеной говядины так, чтобы виднелось изображение на этикетке:
– Видишь, вот бык – он большой, здоровый... Как ты, да? А все же в такую маленькую баночку поместился.
Алексей поднес тушенку поближе к глазам собеседника:
– Дошло? Нет?
Разумеется, сидящий напротив негр по-русски не понимал ни слова. Но сейчас это уже значения не имело.
– Отвечай, придурок...
Неизвестно, что взбрело коричневому парню в голову. Может быть, его обманул вкрадчивый, почти нежный тон собеседника? Или нахал решил, что русские хотят просто-напросто откупиться? А может...
Во всяком случае, он демонстративно сплюнул прямо под ноги Алексею, и сказал что-то громкое и обидное.
Столпившиеся вокруг негры засмеялись.
– Зря ты так...
Мощный удар в висок отбросил сидящего к стене – банка с говядиной весила больше четырехсот граммов, так что не пришлось даже замахиваться.
И прежде чем тело с грохотом сползло вниз, Алексей успел ещё разок впечатать в грудь противнику высокий форменный ботинок:
– Х-хак!
Он отступил назад, и сразу же оказался среди земляков:
– Отлично, Леха.
– Ну? Кто еще?
– Бля, суки черножопые!
Стало слышно, как не торопясь перекатывается по полу опрокинутый кем-то стакан...
А в следующую секунду дрались уже все – благо, даже при такой свалке отделить своих от чужих было немудрено.
Противник имел явное численное превосходство. Поначалу казалось даже, что вокруг мелькают одни цветные, оскаленные рожи:
– Держись, братья-славяне!
Алексей едва увернулся от летящего в голову кулака и довольно удачно встретил локтем чью-то коричневую физиономию:
– Н-на!
Однако тут же под звуки осыпавшегося стекла очередной противник достал его хлестким ударом по печени...
Переломившись от боли, Алексей попытался поставить блок, но продолжения не последовало. Никто не спешил добивать его – никто вообще больше не шевелился, и воцарившуюся тишину нарушало только хриплое дыхание дюжины разгоряченных мужчин, да хруст осколков под каблуками.
Невидимый бедолага внизу попробовал застонать, но тут же осекся. Алексей поднял глаза:
– Мать твою... Дятел!
В дверном проеме стоял собственной персоной капрал-шеф Дюпон.
Прозвище Дятел давно и намертво прилепилось к нему с легкой руки легионеров из России. Дело было даже не во внешнем сходстве носатого коротышки с лесной птицей. Куда важнее, что капрал-шеф слыл отпетым карьеристом, стукачем и провокатором.
За двенадцать лет службы в Легионе имя его обросло таким шлейфом самых омерзительных, передававшихся из поколения в поколение легенд, что теперь уже невозможно стало бы отделить правду от вымысла. Многие поговаривали, что Дятел в прежней своей жизни был католическим священником – и сбежал от суда за изнасилование ребенка. Другие утверждали, что он пытал людей в застенках румынского диктатора Чаушеску, но не поделил с начальством золото, выломанное из зубных коронок. Третьи ручались головой, что Дюпон это не кто иной, как серийный маньяк-расчленитель по прозвищу Розочка, наводивший в восьмидесятые годы ужас на окраины Лондона.
Во всяком случае, французский язык вряд ли был для капрал-шефа родным. Как, впрочем, и для большинства легионеров...
Осторожный Дятел вовсе не торопился входить внутрь.
Тянулись секунды, а он все так же молча стоял на пороге, слегка покачиваясь и перенося вес тела с пятки на носок: вперед-назад... вперед-назад... Классическая поза: руки за спиной, ноги на ширине плечь, а брезгливо поджатые бледные губы явно не сулят никому ничего хорошего. В полной тишине взгляд капрал-шефа неумолимо перетекал от одного участника потасовки к другому – ни на ком не задерживаясь особо, но никого и не пропуская.
Наконец, дошла очередь и до Алексея.
"Сволочь, – подумал он. – Обидно-то как... Глупо!"
Оказалось неожиданно трудным заставить себя поднять глаза на маленького носатого человечка в погонах...
Впрочем, особого смысла геройствовать уже не было. Дверь с медленным скрипом закрылась, и капрал-шеф Дюпон по прозвищу Дятел исчез за ней, так и не произнеся ни слова.
– С-сука рваная! Падла...
– Во, попали! И чего теперь? Всем "цивиль"?
– Да, бля-а... Доигрались.
В общем разноязыком гомоне ухо сразу выделило голоса соотечественников.
– Мужики, вы как? Живые?
– Вроде... Нормально!
– Острожней. Смотрите, чтобы не нарваться сдуру.
Опасения оказались напрасны – недавним противникам тоже было не до разборок. Хотя всерьез перепало только тому негру, с которого начал Алексей, остальные чернокожие парни ничуть не рвались продолжить драку и до конца выяснить отношения с русскими.
Всех теперь заботило совсем другое...
– Чего делать будем?
Алексей хмыкнул:
– А я знаю?
Но соотечественники уже обступили его – в ожидании.
– Надо же что-то делать!
– Ребята, это из-за меня... – парень лет двадцати, которого все называли Студент, поправил платок, пытаясь остановить сочащуюся из рассеченной брови кровь.
Кто-то из братьев-славян невесело матюгнулся.
– Так, – принял решение Алексей. – Пошли на бревна.
Народ без разговоров двинулся к выходу, и только щетинистый здоровяк по кличке Хохол для порядка спросил:
– А зачем?
– Посидим, покурим... Подумаем.
– Пошли!
– Да, не здесь же торчать, – Алексей выразительно покосился на чернокожих парней, обступивших своего битого лидера.
Когда все уже были за дверью, Студент обернулся:
– Что там с ним?
– Нормально. Оклемается.
Алексей покачал головой:
– Слава Богу! Только вот ещё "мокрухи" не хватало. Для полного счастья.
– Это все из-за меня, – повторил Студент.
– Чего уж теперь?
Близость моря почти не чувствовалась – с прошлого воскресенья не было ни ветерка, и воздух над казармой привычно дрожал от духоты.
– Чертова погодка!
– Одно к одному...
Сразу же за штабным корпусом начинался сквер со спортивной площадкой излюбленное место отдыха и общения всех без исключения национальных "кланов" и землячеств со времен основания лагеря.
Алексей первым обогнул турник и опустился на одно из бревен, облюбованных для посиделок "русскими" кандидатами в Легион:
– Блин... Сковородка.
Посторонних поблизости не было.
Деревья и здесь почти не давали тени, но Студент уже вытаскивал из кармана зеленого тренировочного костюма мятую пачку "галуаз":
– Угощайтесь, мужики.
– Спасибо.
– Давай сюда... Мерси!
Пока закуривали, никто не произнес ни слова.
Дым от дешевых сигарет медленно потек в раскаленный воздух.
– Что теперь будет?
Как и следовало ожидать, первым нарушил молчание Студент.
– "Цивиль"! Отчисление, – сплюнул под ноги Хохол. – Мать его...
– Всем? Неужели всем?
Алексей пожал плечами:
– Посмотрим. Если б не Дятел, с-сука...
– Может, обойдется?
– Вряд ли.
Кто-то выругался, и Студент в очередной раз промямлил:
– Это из-за меня, да?
– Не ной ты! – Прикрикнул на него, бритый наголо хлопец с вытатуированным на запястье якорем и надписью "Североморск".
Алексей перехватил недобрый взгляд сидящего рядом с бритым Хохла и посчитал необходимым вмешаться:
– Кажется, никто никого не заставлял. Сами решили. Так?
Он знал, что возразить братьям-славянам нечего. И не ошибся, услышав общий гомон:
– Так! А что? Нельзя же было такое спускать.
– Не положено. По понятиям.
– Черножопые – они слов не понимают!
– Тогда о чем речь? – Придавил окурок Алексей.
– Обидно, – вздохнул кто-то. И все сразу заговорили о другом:
– Но, все же, здорово мы им вломили. А, мужики?
– Ну так! Еще бы!
– Запомнят теперь, падлы...
– Это им не по пальмам прыгать. Верно?
– Верно. Да, Леха, начало было в кайф!
– Тушенкой в рожу... Как ты ему сказал? "Не быкуй", да?
Алексей усмехнулся:
– Наше дело правое...
Вообще-то, негр действительно получил по заслугам. Давно напрашивался – вот и получил. Появился он в отборочном лагере под Марселем всего на пару суток раньше Алексея, но с самого начала повел себя не по-людски: брал без спросу чужие сигареты, забывал спускать в туалете воду и задирался к тем, кто выглядит послабее.
Студента он приметил сразу, как только большеглазый русый парнишка прибыл с очередной партией кандидатов. Поначалу губастый негр даже пытался заигрывать с новичком, потом стал угрожать – однако, Студент постоянно находился среди земляков, и удобного случая перейти от слов к делу не представлялось.
В нарастающем напряжении минуло несколько дней. Развязки ждали, но все же наступила она неожиданно...
На сегодняшних "политзанятиях" коричневый ублюдок умудрился-таки в полумраке видеозала пристроиться рядом со Студентом. Кандидатам крутили очередное пропагандистское кино. Бравые парни в камуфляже с "пламенными" нашивками Легиона крушили врагов демократии на земле в небесах и на море. Трепетали знамена, играли оркестры, благодарная Франция под звуки маршей чествовала своих героев... и тут мощь динамиков перекрыл возмущенный вопль:
– Да отгребись ты, пидор! Руку убери!
Включили свет.
– Ты чего, козлина? Спятил?
Ситуация в комментариях не нуждалась, однако негр не выглядел ни испуганным, ни смущенным. Скосив глаза на поднявшихся с мест соотечественников Студента, он демонстративно шлепнул парня пониже спины и в окружении темнокожих приятелей двинулся к выходу...
Это было уже больше, чем личное оскорбление. Это был вызов. И по неписаным правилам любого мужского коллектива не принять его означало навеки лишиться чести.
... Вызов приняли, и теперь Студент нервно вытирал с висков капли пота:
– Надо было мне самому разобраться. Один на один.
– Не смеши, – сплюнул сквозь зубы Хохола. – Ниггер тебя узлом бы скрутил.
– А потом бы ещё в жопу трахнул! – поддержал сосед.
Остальные молчали.
– Ребята... Может, я пойду, сдамся? Возьму все на себя?
– Зачем?
– Пусть одного выгоняют! Скажу, что затеял драку...
– Думаю, это без толку, – пожал плечами Алексей.
Однако, Студент уже загорелся:
– Ребята, мне же все равно не светило... Я все равно бы отсеялся! А вам-то зачем зазря пропадать? Обидно же!
– Обидно, – согласился Хохол. Он единственный кроме Алексея уже имел право надевать новенькую легионерскую форму-"комба", со дня на день ожидая отправки в учебный центр.
Еще несколькоа человек тоже сдали все положенные нормативы, но ещё не прошли собеседование в "гестапо" – поэтому у них пока обмундирование было застиранное, второго срока. Большинство же парней, куривших сейчас на "русском" бревне, носило спортивные костюмы, которые перед тестами по физподготовке выдают здесь новичкам-кандидатам взамен гражданской одежды.
– Нет, честно! Я все равно бы на марш-броске сломался...
Собственно, это как раз ни у кого из присутствующих сомнения не вызывало. Прозвище свое Студент получил в первый же день по прибытии после того, как рассказал, что дома, на Родине, даже в армии не служил из-за университетской отсрочки. Подтянуться на перекладине положенные десять раз он худо-бедно смог, но вот норматив по подьему переворотом... В общем, единственным достоинством парня в глазах земляков оказалось умение прилично говорить по-французски – а одного этого для поступления в Легион было явно недостаточно.
– Что скажешь? Идти ему?
Алексей переглянулся с Хохлом и кивнул:
– Ладно. Пусть попробует.
– Я прямо сейчас! – Обрадовался Студент. – Я все на себя возьму, я им такого...
– Только не перестарайся.
Парень пригладил пятерней короткий ежик волос на макушке и зачем-то снова полез в карман:
– Ребята, да я там... Угощайтесь!
– Топай, – распорядился Хохол, вытягивая из протянутой пачки сигарету. – Раз уж такое дело.
– Берите, ребята! Пожалуйста.
На всех курева уже не хватило, поэтому задымили по очереди.
– Может, пронесет? – Вздохнул кто-то, глядя в спину удаляющемуся Студенту.
– Чудес на свете не бывает.
Алексей встал, надел берет и привычно расправил собравшиеся за форменным ремнем складки:
– Все! Расходимся.
* * *
Сигнал на построение застал его в спортзале.
Протяжный свист, казалось, ещё не расворился в воздухе, когда Алексей уже подбегал к лагерному плацу.
– Вот и все, братья-славяне, – занял он свое место в строю. – Кажется, приехали!
Спорить никто не стал, лишь Хохол по привычке выругался.
Под раскаленным солнцем быстро, прямо на глазах, оформлялись шеренги.
– Ладно тебе... Студента не видел?
– Да вон, стоит.
Впрочем, Алексей уже и сам рассмотрел в ряду новичков знакомый стриженый затылок. Следовало окликнуть парня, но тут подал голос ещё кто-то из своих:
– Туда гляньте. Красота, верно?
Со стороны медчасти на плац торопилось несколько разноцветных негров в "комба" и спортивных костюмах. Марлевая повязка на голове их недавнего предводителя казалась неестественно белой и чистой, как фата у невесты.
– Все же, здорово ты ему... От души!
Но Алексея сейчас больше интересовало другое:
– Эй, Cтудент! Как там у тебя? Чем кончилось?
Парень хотел обернуться, но в этот момент прозвучала команда.
Все застыли. Некоторое время над лагерным плацом густела и колыхалась только тревожная тишина.
– Пся крев, – еле слышно процедил сквозь зубы сосед Алексея, немолодой поляк. – Кур-рва мать...
Зрелище действительно впечатляло.
На этот раз лицом к лицу с шеренгами новичков-кандидатов стояли кадровые легионеры, капралы, сержанты и даже несколько офицеров. Всех вместе, в одном строю, Алексей видел впервые, а выражение их непроницаемых физиономий явно не сулило собравшимся ничего хорошего.
Опять прозвучала команда, и вперед шагнул мужчина средних лет в рубашке с капитанскими погонами – Алексей сразу узнал в нем одного из тех, кто задавал вопросы на собеседовании в "гестапо".
Капитан заговорил по-французски. Речь была недолгой, и когда он закончил, из строя один за другим выступили переводчики:
– Кодекс чести гласит, что все легионеры – братья по оружию... Кандидаты равны между собой независимо от расы, национальности и вероисповедания...
Алексей вслушивался в знакомые по учебному фильму фразы – сейчас, на родном языке они звучали особо торжественно и тревожно.
– Если кто-то оскорбит соседа, он будет немедленно отчислен... Самостоятельные расправы наказываются тотчас же и без пощады...
Суть выступления вкратце сводилась к тому, что именно безукоризненная дисциплина, наряду с отвагой, является для солдата Французского иностранного легиона проявлением высшей доблести. А потому терпеть нарушение славных традиций никто не намерен.
Переводчик скоро закончил, и над лагерным плацем опять воцарилось молчание – капитан умело выдерживал паузу.
Люди в шеренгах замерли, истекая потом.
Наконец, прозвучали фамилии. Всего две.
И команда офицера:
– Выйти из строя!
Первым сделал шаг вперед Студент. Вслед за ним нехотя покинул шеренгу коричневый негр с перевязанной головой.
Капитан ещё несколько мгновений разглядывал обоих, а затем негромко распорядился:
– Цивиль... Разойтись.
С этой секунды и тот, и другой вновь становились людьми гражданскими, и Легион не имел с ними больше ничего общего.
– Разойдись!
Студент опустил голову, его недавний обидчик подался вперед, стискивая огромные кулаки – но продолжения не последовало...
Ближе к вечеру Студент все-таки забежал попрощаться. В этот раз народу "на бревнах" было меньше, чем обычно – Алексей с приятелем, да пара новичков, освободившихся после наряда в лагерную столовую.
– Видите? Обошлось! Я же вам обещал...
Парень выглядел куда лучше, чем на построении. Он даже немного гордился собой и, видимо, искренне рассчитывал на признательность земляков.
– Молодец.
– Спасибо, братан, – отер невидимую слезу Хохол.
Но Студент иронии не почувствовал:
– Да ладно, ребята... Вам спасибо!
– Странно, что ты ещё здесь. – Алексей пересел поудобнее.
– Документы на проезд оформляют.
– Домой? В Россию? – Удивился кто-то, но все вокруг засмеялись:
– Размечтался...
– Самолетом, в бизнес-классе!
Алексей доходчиво пояснил, что Легион, конечно, оплачивает любому отчисленному из лагеря обратную дорогу – но не куда угодно, а только до того самого вербовочного пункта, в который впервые обратился кандидат.
– А потом как же?
– А потом – гуляй, Вася! На все четыре стороны.
Некультурный Хохол сплюнул под ноги:
– Ты-то сам где "сдавался"?
– Через Форт де Ножен, – сообщил новичок. – Слышали, да?
– Знаем, – большинство россиян последнее время попадало в Легион именно через этот, самый знаменитый гарнизон в близком пригороде Парижа.
– Вот туда, если что, и поедешь. Обратно, за казенный счет.
– Типун вам на язык!
– А может, оно и к лучшему... – подал голос ещё один из недавно прибывших парней.
– Что, уже надоело? Домой захотелось? К мамочке?
– Ладно, Хохол. Не заводись, – Алексей легонько подтолкнул приятеля в плечо. – Тут тебе не родная советская армия.
– Нет, Леха, подожди! Из-за таких вот, бля, романтиков...
– Закончили. Хватит.
Но Хохол больше не мог, да и не стремился удерживать в себе накопившееся за день напряжение:
– Чего они вообще сюда лезут? Чего? Детский сад...
Алексей встал с бревна так, чтобы на всякий случай оказаться между ним и красным от смущения Студентом:
– Значит, все? Прощай, Легион?
Студент кивнул:
– Да. Сначала в Марсель, а оттуда поездом.
– Вещи вернули? Документы?
– Нет пока. Сказали, что вместе с билетами отдадут.
– Отдадут. У них с этим строго. – Алексей решил сменить тему:
– Теперь что? Домой?
Студент пожал плечами:
– Не знаю. Посмотрим... Попробую ещё тут покрутиться.
– Правильно! Куда спешить? – Всем известно, что даже для полулегального иммигранта существует куча способов оттянуть свое выдворение за пределы Франции.
– Деньги-то есть?
– Ну, сотни четыре... Считая с тем, что здесь набежало.
– Не густо!
– А выплатят ему за Легион? – Засомневался кто-то. – Он же ведь вроде как по дисциплине отчислен?
– Выплатят! Как положено любому кандидату – пятьдесят франков в сутки, с первого дня до последнего...
Вопрос денежного довольствия – это такой вопрос, который никого из будущих легионеров не мог оставить равнодушным. Поэтому все разом принялись обсуждать будущие оклады по выслуге лет, надбавки за должности, за звания, за место службы, за участие в боевых действиях и род войск... Затем разговор незаметно переключился на здешие цены, и все в один голос решили, что по сравнению Россией они до неприличия высоки.
– На метро проехать – семь франков. Это если на наши деньги...
– В Париже? Да, верно. Самый дорогой город.
– Там, наверное, вообще меньше чем за сотню не пожрешь?
– За сотню? Размечтался. Бутерброд простой двадцать франков стоит! А пачка сигарет – двенадцать!
– Можно, говорят, за семь купить.
– Дерьмо какое-нибудь? Вроде нашей "Примы"! Я такое и дома-то не курил.
– Ну и сидел бы в своем Воронеже! Чего сюда притащился?
– А твое какое дело? Ты что, из "гестапо"?
– Кто, я? Слышь, за базар-то...
– Хватит, мужики. – Алексей вовремя почувствовал, что разговор опять приближается к опасной черте. – Полегче.
– А чего он несет?
– Да пошел ты!
Очевидно, сказывалась многодневная духота. Накопившееся нервное напряжение искало выхода, и последствия даже самой пустячной ссоры могли оказаться непредсказуемыми.
Это понял даже Хохол. Успокоив на правах старшего почти готовых сцепиться соотечественников, он довольно миролюбиво поинтересовался:
– Слушай, Студент... Насчет черномазого – ты давай поосторожнее. Легион за забором кончается.
Алексей сразу понял, что имеет в виду приятель. Кивнул и добавил для полной ясности:
– Здесь мы за тебя, как за своего "вписались". А там – каждый сам по себе. Закон джунглей! И на полицию не надейся, особенно в твоем положении.
– Да, если ты не француз... – Хохол, видимо, припомнил что-то из собственного опыта, поморщился и потер левый бок. – В общем, смотри по сторонам.
– Сколько времени, мужики?
Оказалось, что пора идти строиться – на ужин. Народ засобирался:
– Ну, Студент, счастливого пути!
– Привет родным березкам, если что.
– Может, встретимся еще... Мир, говорят, тесен.
Одним из последних руку для пожатия подал Алексей:
– Удачи тебе!
Но Студент задержал его ладонь в своей:
– Спасибо.
– Ладно, обошлось. И слава Богу!
– Вот, я тут написал... Адрес, телефон. Будешь в Питере – дай знать обязательно.
Алексей даже не стал прятать ухмылку:
– Ну, надеюсь, не скоро увидимся! Лет этак через пяток...
– Конечно, конечно, – спохватился Студент. – Я знаю, я уверен – все будет в порядке. Тебя-то уж точно зачислят!
– Посмотрим. Все, будь здоров.
Отпуска у легионеров, конечно, неплохие, до сорока пяти суток. Но по условиям контракта впервые отправиться на Родину можно только на четвертом году службы...
* * *
На ужин в этот раз давали мясное рагу и какой-то салат.
– Леха, перчику перекинь!
– И пару пива. Холодного.
– Чего? – Не понял Хохол.
– Шучу, – пояснил Алексей и прежде чем приняться за еду щедрой рукой окропил зелень оливковым маслом. Со спиртным-то как раз в лагере была напряженка...
– Товарищ! Клеп?
Обернувшись, Алексей увидел вежливую улыбку Гюнтера, немца лет сорока:
– Хлеба тебе, что ли? Нет проблем.
Несмотря на отличную выправку и фигуру без капли лишнего жира, сосед явно был здесь самым старшим – во всяком случае, возраст его вплотную приближался к предельно допустимому для кандидата в легионеры. О прошлом своем Гюнтер не распространялся, но с охотой употреблял в общении с соотечественниками Алексея русские слова и, даже целые выражения.
– Хохол, передай ему...
– Хлеб, яйки, млеко? Хенде хох, Гитлер капут! – Приятель заржал было без всякой задней мысли, но тут же осекся под взглядом Гюнтера:
– Битте-дритте!
– Данке, – поблагодарил немец.
– Наверное, надо было сказать "мерси", – чтобы сгладить неловкость, Алексей улыбнулся соседу, а потом вновь повернул голову к землякам:
– Привыкайте, ребята! Теперь, говорят, нам будет положено общаться только по-французски. Даже между собой...
Так называемые "комба", то есть те, кто уже прошел отбор и со дня на день ждал выезда на спецподготовку в Кастельнодари, питались в общем зале столовой, но за отдельным столом. Формирование очередной команды как раз подходило к концу, и в этот вечер парней-"комба" набралось даже несколько больше, чем обычно – примерно дюжины полторы. Пестрая публика: десяток соотечественников Алексея и прочих братьев-славян, парень из Прибалтики, который в Легионе тоже считался "русским", азиат по имени, разумеется, Ким и четверо цветных. Еще имелся некий тип непонятной кавказской национальности, а Западную Европу кроме Гюнтера представляли француз и испанец.
Алексей уже наливал себе кофе, когда в столовую ввели группу свеженьких, только что прибывших кандидатов.
– Во! Пополнение... – Хохол поковырял пальцем в зубах и сыто рыгнул.
– Как не стыдно! Ведите себя прилично, месье, – шутливо сдвинул брови Алексей. – Какой пример вы подаете молодежи?
Но приятель отмахнулся, и наметанным взглядом выделив кого-то из толпы наголо бритых, озирающихся по сторонам парней, окликнул его на весь зал:
– Эй, земеля? Откуда?
– Краснодар! – охотно отозвался тот, сверкнув золотой коронкой.
На первый взгляд он ничем не отличался от остальных новичков, одетых в такие же казенные спортивные костюмы, и Алексей в который уже раз отметил способность своих соотечественников распознавать друг друга без слов и документов.
– О, почти сосед...
– Шухер! – выпалил кто-то, но было поздно.
Прямо напротив столика, за которым расположились Хохол и другие "комба", замер в привычной позе надсмотрщика за рабами капрал-шеф Дюпон по прозвищу Дятел. Глаза, как обычно, пустые, руки за спиной, ноги на ширине плеч... Шум в зале утих – настолько, что Алексей услышал даже гудение кондиционера под потолком.
Наконец, капрал-шеф брезгливо и будто нехотя разлепил губы.
– Встань, – перевел кто-то шепотом. – И назовись.
Но Хохол уже понял приказ. Он вытянулся в струнку перед Дюпоном, проорал фамилию и по старой армейской привычке принялся пожирать начальство глазами.
Дятел задал следующий вопрос – как догадался Алексей, его интересовало, знаком ли кандидат с установленными в лагере правилами поведения. Познания приятеля во французском были скудны до неприличия, но даже он уловил в речи Дюпона пару знакомых слов. А потому напрягся из последних сил и выдал:
– Миль пардон, мон капрал... то есть, капрал-шеф.
– Встать. Смирно!
Затем последовал приказ – всем "комба" покинуть помещение и построиться в одну шеренгу.
– С-сука, Дятел...
Под сочувственными и удивленными взглядами нескольких десятков кандидатов в легионеры, их старшие товарищи торопливо пересекли зал и привычно разобрались по росту перед входом в столовую.
Прозвучала команда, после чего "комба" строевым шагом проследовали на пресловутый плац – мимо типографии и неприметного здания, в котором размещалось что-то вроде компьютерного центра Легиона.
– Стой! Вольно...
Перед шеренгой снова с презрительной миной на физиономии появился Дятел. Несмотря на жару, форма у него под мышками была сухой, да и на лице не блестело ни капельки пота.
– Смирно!
Хохлу было приказано сделать два шага вперед и принять упор лежа. Несколько минут капрал-шеф Дюпон подробно обьяснял, в чем заключается провинность будущего легионера и для чего необходимо соблюдать дисциплину, а также славные полуторавековые традиции самой известной в мире войсковой части...
– Сейчас это он про что? – почти неслышно, одними губами спросил у Алексея сосед справа.
– Один, говорит, за всех – все за одного!
– Тоже мне, д'Артаньян...
В данном случае с детства знакомое по роману о трех мушкетерах выражение означало: за проступок одного кандидата будут наказаны все "комба".
– Вот ведь, сволочь.
В конце концов, перешли к делу. По команде капрал-шефа люди в форме разом упали на плац и приняли упор лежа. В носу Алексея сразу же запершило от пыли, поднявшейся с раскаленных на солнце каменных плит.
Кто-то чихнул... Дятел прошелся вдоль шеренги, почти задевая лица тупыми носками ботинок. Постоял, и лишь после этого начал отсчет:
– Раз! Два! Три!
Отжаться пришлось раз сорок, прежде чем прозвучало:
– Встать! Вольно... Разойдись.
Наказание получилось не столько тяжелым, сколько унизительным.
– Убью гада, – прошипел Хохол, с дикой ненавистью глядя в удаляющуюся спину капрал-шефа. – Точно угрохаю, бля буду!
Но угроза повисла в воздухе. Некоторое время "комба" молча приводили себя в порядок: новенькое, недавно полученное обмундирование теперь выглядело хуже обносков второго срока службы, лица и руки покрылись подтеками грязи и пота. А потому, хотя вслух претензий никто высказывать не собирался, Хохол все же почувствовал себя немного виноватым перед товарищами:
– Ну, мужики, чего вы?
– Карашо, товарищ, – ободряюще потрепал его по плечу оказавшийся рядом Гюнтер.
А потом отозвался и Алексей:
– Ладно. Считай, легко отделались.
Одним из принципов Легиона была коллективная ответственность за индивидуальные провинности. И надо отметить, что из-за "русских" парней остальных кандидатов наказывали достаточно редко – гораздо чаще дисциплину нарушали негры, свободолюбивые "латиносы" и разбалованные демократией представители Западной Европы.
– Замочу ведь этого Дятла, честное слово! – Снова в сердцах поообещал "виновник торжества".
– Не болтай, – неожиданно резко оборвал приятеля Алексей.
– Ты чего? – удивился Хохол.
– Ничего... В "гестапо" захотел? Давай. Пришьют тебе там угрозу покушения на командира – и привет!
– Да кто заложит-то? – Хохол без особой уверенности оглянулся по сторонам. Конечно, стукачи военной контрразведки были в каждом взводе и в каждом "землячестве", но грешить на стоящих сейчас рядом товарищей не хотелось.
Большинство "комба" уже покинуло плац, и Алексей махнул рукой:
– Чего ждем? Пошли отсюда! – Солнце уже навалилось на горизонт, но до относительной вечерней прохлады было ещё далеко.
– Вы в казарму?
– Да надо бы душ принять, и вообще...
Однако, сразу за Центральным штабом на пути "комба" вырос запыхавшийся русский парень из кандидатов:
– Мужики, постойте!
– Ну? Чего еще? – Насторожился Хохол.
Видимо, он считал, что хорошим новостям взяться неоткуда, а плохих на сегодня уже и так хватило с избытком.
– Поздравляю! Утром все поедете в "учебку".
– Ну, наконец-то! Откуда знаешь? – На всякий случай уточнил Алексей.
– От этого, как его... ну, каптерщика. Мы после обеда в подвале, на вещевом складе работали, вот он и сказал, что команда на отправку сформирована. И бумаги уже в канцелярии.
– Значит, точно...
Начальник склада родом был откуда-то из-под Череповца, отвоевал свое в погранвойсках на таджико-афганской границе, а в Легионе за несколько лет дослужился до звания сержанта и теплой спокойной должности. Как большинство тружеников тылового обеспечения, он знал в лагере все и обо всех – а потому изредка снисходил даже до того, чтобы поделиться с "зелеными" новичками кое-какой полезной информацией.
– Спасибо, земляк! Обрадовал.
– Не за что, мужики.
– Давно пора. Уже поднадоело тут... – Народ, на какое-то время забыв о Дятле и учиненной им экзекуции, принялся весело и возбужденно обсуждать предстоящий отьезд.
Разумеется, поступило предложение устроить отвальную:
– А что? По полтинничку скинемся – и нормально!
– Это сколько получится? Пятьдесят франков если умножить на...
Кто-то сообразил:
– Так ведь магазин-то уже закрыт!
– А если в Обань смотаться?
– При чем тут магазин? Там у них все равно выпить нечего. Но имеется один вариантик... Водки не обещаю, а красного вина достанем.
– Ой, блин! Опять этот компот лакать?
– Парни... Может, не стоит?
Голос Алексея прозвучал негромко, но так, что услышал каждый.
– Ты чего? – Удивился Хохол. – Нерусский, что ли?
Алексей повернулся в сторону плаца, потом выразительно перевел взгляд с приятеля на остальных "комба", участвовавших в недавней потасовке:
– Как хотите, а с меня на сегодня достаточно.
– Не ссы, прорвемся! Волков бояться...
– Желаю удачи, мужики, – Алексей пожал плечами, и не дожидаясь ответа зашагал по направлению к казарме.
– Постой! Подожди. – Хохол догнал приятеля и придержал его за локоть.
– Чего тебе?
– Ничего. Пошли вместе. – Откуда-то со стороны моря, опережая короткие летние сумерки, на лагерь накатывалась огромная туча. – Душно... Задолбала эта жара, мать ее!
Алексей вытер ладонями пот и с тоской посмотрел на небо:
– Как считаешь, будет сегодня гроза?
– Не знаю.
– Господи, ну хоть бы немного полило... Напоследок.
ГЛАВА 2
– Ну, как там погодка? Что новенького?
– Да как обычно. Дождь идет.
– Дождик, значит... – Алексей закончил переписывать тактико-технические данные снайперской винтовки FR-F2 и закрыл тетрадь:
– А по-французски?
Хохол сделал вид, что не слышит.
– Забыл? Вспоминай.
– Может, не надо?
– Надо. Договорились же!
Стало понятно, что приятель не отвяжется. Хохлу пришлось слезть с подоконника и порыться в карманном словаре:
– Так, сейчас... Ага! Иль пле.
– Правильно, – похвалил Алексей. – То есть, идет дождь.
– Да разгребись он, этот дождь, мать перемать! Скоро у нас тут у всех жабры повырастают. – Хохол порылся в памяти и выдал почти без акцента:
– Мердэ!
– А вот ругаться здесь, кстати, разрешено на любом языке, – подмигнул Алексей. – Так что, можешь "выражения" не учить – все равно лучше нашего мата ничего не придумано.
– Это точно...
Они разговаривали по-русски негромко, вполголоса, хотя кроме них в учебном классе не было никого – остальные парни из учебного взвода разбрелись, кто куда, в ожидании следующего занятия.
А приятелям пришлось задержаться. Из-за Алексея.
Конечно, за прошедшие недели он назубок выучил все принятые в Легионе команды. И даже с грехом пополам мог уже обьясняться по-французски на простенькие бытовые темы – но вот специальные термины из области вооружений и боевой техники давались Алексею пока с трудом.
На лекциях он успевал записать далеко не все, а понимал и того меньше. Но в отличие от большинства соотечественников-волонтеров не уповал на "авось", а день за днем задерживался в перерывах, чтобы наверстать упущенное.
– Ну, все наконец? Пойдем, покурим! – Хохол к прилежным ученикам не относился и сейчас составлял приятелю компанию только от скуки и из врожденного чувства товарищества.
– А как будет по-французски "дай закурить"?
– Пошел ты!
– Посмотри, там есть, – Алексей показал глазами на словарик.
– Не хочу. Достало... – Хохол так швырнул надоевшую книжицу, что пластиковая обложка расправилась на лету и стала похожей на крылья. Ничего в башку не лезет.
– Ладно, – Алексей поднял словарик с пола. – Не психуй.
В учебном классе было тепло, комфортно, а главное – сухо.
Одну стену, от пола до потолка, занимал стеллаж с макетами танков, бронетранспортеров, грузовиков и прочей военной техники, принятой на вооружение в войсках НАТО. Свободное пространство между дверью и окнами украшали плакаты на ту же тему – а впрочем, аудитория ничем не отличалась от миллионов других. Большой экран, доска, телевизор с видеомагнитофоном, стереопроектор, кафедра преподавателя и места для курсантов...
– Давай одну на двоих? А то сигареты кончаются.
– Давай, – не стал спорить Хохол.
Однако, покурить им так и не пришлось – позвали на построение.
– Ун минют! – кивнул Алексей, убирая пачку в карман. – Пошли. Потом покурим.
... На улице по-прежнему было холодно и противно.
– Во, погодка! Блин, когда же это кончится?
– Да уж, тут не южное побережье.
Жара и солнце в лагере под Марселем вспоминались теперь с тоской, будто сказочный сон. А здесь – серые тучи уже который день заливали учебный центр Легиона мерзким моросящим дождем. Окресности городка Кастельнодари укрыло мутной пеленой, все вокруг насквозь пропиталось влагой и невозможно было ступить, чтобы не попасть ногой в очередную грязную лужу.
Приятели встали в строй вовремя.
Алексей успел даже подмигнуть соседу-французу и услышать в ответ тяжелый вздох:
– Же сюи муйе жюско зо!
И без переводчика стало ясно – парень жалуется на то, что насквозь промок. Алексей попробовал посочувствовать, насколько позволял словарный запас, но осекся на половине фразы.
– Смирно! – Перед шеренгой вырос сержант-инструктор.
Учебный взвод замер в ожидании следующего приказа.
Однако, вместо него из-за угла казармы раздалось мерное, нарастающее хлюпанье, а через несколько мгновений показался и сам источник звука. На площадь перед воротами выбежала колонна будущих легионеров, человек двадцать, завершавшая контрольный марш-бросок по пересеченной местности.
– Бедолаги...
Вот на этих парнях действительно не оставалось сухого места – с ног до головы в воде и грязи, береты засунуты под погон, на спинах повисли солдатские ранцы с балластом. Мокрые серые лица и пустые от изнеможения глаза делали всех их похожими друг на друга. И даже когда тяжелые форменные ботинки попадали в очередную лужу, бегущим было уже все равно...
Колонна прочавкала мимо и скрылась за поворотом. Слегка отвлекшийся на это поучительное зрелище сержант вновь повернулся к своему взводу:
– Итак, господа... Можете не завидовать! В следующую пятницу вам предстоит то же самое. Десять километров на время. Нормативы засчитываются, как всегда, по последнему. Так что, советую подготовиться.
Инструктор посмотрел на часы:
– Время. Приступим, господа!
Взвод проследовал к полосе препятствий, где был, как обычно, разделен на группы по пять-шесть человек.
При формировании этих групп сержант всегда руководствовался собственными соображениями, но состав их практически не повторялся. На этот раз Алексей оказался в кампании своего приятеля, ещё одного русского парня, француза, негра из Сенегала и кавказца, которого все для простоты называли Махмуд.
– Считай, повезло, – шепнул Хохол оглянувшись и проведя ладонью по мокрому ежику волос.
– Угу, – кивнул Алексей. Группа действительно подобралась сильная, а значит были шансы сходу уложиться в контрольное время.
...Сержант-инструктор нажал на кнопку секундомера:
– Вперед!
Подьем в гору Алексей преодолел без особого напряжения – беговой дистанции ему как раз хватило на то, чтобы разогреться перед горизонтальной лестницей, которую нужно преодолевать на руках, перехватом. Лестница была установлена над каналом с вонючей жижей, и Алексей облегченно вздохнул, отпуская последнюю перекладину.
Тоннель он прополз хорошо, и хотя немного застрял в "разрушенном здании", потерю удалось наверстать за счет других препятствий.
– Эх, мать моя мама! – Вода оказалась холодной, но это уже не имело значения. Вынырнув из бассейна, Алексей от души рванул пятьдесят метров спринта и финишировал.
Сержант сделал у себя какую-то пометку:
– Бьен. Хорошо.
Алексей отошел в сторонку, к оставленным под навесом вещам. Отдышался, мокрыми пальцами вытащил из пачки сигарету и закурил.
Вскоре прозвучала команда построиться. Выяснилось, что с первого раза в норматив не уложилась ни одна из групп, а значит полосу препятствий придется преодолевать по новой.
– Ты как? – спросил Алексей у стоящего рядом француза.
– Все в порядке, – попробовал улыбнуться тот.
В действительности же он выглядел не лучшим образом: кожа на запястье содрана, кровоподтек на щеке.
– Что случилось?
Парень почти без слов, жестами показал, как неудачно потерял равновесие и упал с железной балки на середине дистанции. И опять виновато улыбнулся.
– Вперед!
Следующая попытка у группы получилась ещё хуже, чем первая – в зачетное время не уложились трое, включая сорвавшегося в яму с вонючей жижей Алексея:
– Ч-черт, вашу душу... – Ладонь скользнула по мокрой перекладине, и он рухнул с четырехметровой высоты вниз. Стало обидно и больно – тем более, что на этот раз большая половина взвода все-таки сдала норматив.
– Вольно. Разойдись!
Счастливчики радостно загомонили и уселись поглазеть, как две оставшиеся группы готовятся вновь выйти на полосу препятствий.
– Вперед!
Третий и четвертый заходы также оказались для Алексея и его товарищей неудачными – в обоих случаях из-за Махмуда, который все никак не мог финишировать в нужном темпе.
– Мне стыдно за вас, легионеры! – Сержант-инструктор критически осмотрел подопечных с ног до головы и обьявил пятиминутный перерыв.
Воспользовавшись паузой, народ повалился прямо на мокрую, примятую подошвами траву.
– Слышь, ты, чурка долбаная! Из-за тебя одного здесь все на говно исходим. – Слова Хохла прозвучали достаточно громко, чтобы их раслышал тот, кому они адресовались. Кавказец приподнялся и что-то ответил.
– Чего? Чего ты лепечешь? Кошон, бля, черножопый...
Франзузское слово в этой фразе было единственным, но очень обидным. Называть мусульманина свиньей все-таки не стоило, поэтому Алексей решил вмешаться:
– Хватит! Все, закончили.
Но Махмуд уже вскинулся и зарычал:
– Убью, билять, пидарас!
Те, кто не понимал по-русски, с тревожным интересом наблюдали за развитием событий.
– Прекратите немедленно!
– Стоп! – Поддержал Алексея выбежавший из-под навеса Гюнтер.
Но клубок из двух сцепленных тел уже покатился под ноги свидетелям ссоры. Вмешаться в драку не решился никто, и лишь после команды сержанта-инструктора мужчин с трудом удалось разнять и оттащить одного от другого.
– Взвод, становись. Смирно!
Занимая место в общем строю, Хохол отер рукавом кровь из разбитого носа:
– Мало я их в девяносто шестом под Гудермесом пострелял...
– Дурак, – процедил сквозь зубы Алексей. – Молчи уж.
Инструктор не торопясь прошелся вдоль шеренги. Потом приказал обоим участникам драки выйти из строя:
– Гауптвахта. По пять суток каждому.
– Есть.
– Не слышу?
– Есть, мой сержант! – в один голос, не скрывая радости, рявкнули злостные нарушители дисциплины.
– Остальным группам приготовиться к повторной сдаче нормативов на полосе препятствий. Всем, без исключения! Вольно, разойдись.
Вымокший до нитки, грязный и усталый взвод молча побрел на стартовую позицию...
* * *
А после обеда были занятия в спортивном зале.
Для отбытия наказания предстояло явиться в штаб только на следующий день, с общего построения лагеря. Поэтому и Хохол, и Махмуд пока работали вместе со остальными, по учебному плану своего взвода.
Сначала, для разминки и разогрева, все немного побегали в баскетбол. Играли "на вылет", до трех мячей, разбившись командами по несколько человек. Разрешалось для остановки соперника все, кроме ударов и укусов: толчки, захваты, подножки, удержания... При таких правилах серьезных травм удавалось избегать только благодаря тому, что пол спортивного зала от кольца до кольца покрывал пружинистый борцовский ковер, а вдоль стен на уровень груди поднимались поролоновые маты.
Главное было только – не влететь головой в косяки дверей, одна из которых вела в раздевалку и душевые. Через вторую дверь занимающиеся попадали в огромное помещение с мешками, макиварами, зеркалами, боксерскими грушами и прочей утварью для отработки приемов рукопашного боя.
– Слышь, ты давай поосторожнее, – предупредил Алексей приятеля-штрафника, показывая глазами на кавказца.
– Угу, – чувствовалось, что парень уже немного поостыл и больше на неприятности напрашиваться не будет.
– Потом поквитаетесь. Не сейчас!
– Обязательно, – ощерился Хохол.
Впрочем, по счастливой случайности за все время разминки им с Махмудом играть в соперничающих командах так и не выпало.
– Становись!
Прозвучал свисток, и взвод разобрался в одну шеренгу.
Перед строем появился темнокожий инструктор, проводивший обычно занятия по рукопашному бою. На этот раз он был не один – рядом, чуть отступив, замер огромной, почти двухметровой глыбой из кулаков и мускулов наголо бритый мужчина в пятнистом форменном комбинезоне.
Он стоял босиком, без ремня и знаков различия, равнодушно уперев взгляд в какую-то точку за окном.
– Этот ещё откуда взялся? – шепнул сосед.
– Не знаю, – шевельнул губами Алексей.
– Серьезный дядя... Прямо, красавец.
Тут и Алексей рассмотрел у стоящего перед строем мужчины уродливый шрам на месте левого уха.
– Прекратить разговоры! – Рявкнул на весь зал инструктор. – Кто там такой болтливый?
Взвод застыл в тишине, и выдержав многозначительную паузу инструктор продолжил:
– Сегодняшняя тема – свободный спарринг. Отработка усвоенных приемов рукопашного боя. Понятно? Понятно... По рекомендации командования в сегодняшнем занятии примет участие легионер Тайсон из роты подготовки унтер-офицерского состава. Для большей наглядности.
Он ухмыльнулся нехорошо и снизу вверх посмотрел на стоящего рядом мужчину:
– Всем сесть. Приготовиться!
Алексею показалось, что инструктору и самому немного не по себе в присутствии одноухого великана.
– Паршиво, – выдохнул сосед.
– Это что, тот самый?
– Ага. Помнишь, ребята рассказывали? Зверюга.
В лагере Четвертого полка под Кастельнодари помимо трех учебных рот начальной военной подготовки и группы управления дислоцировались ещё рота подготовки унтер-офицерского состава, а также рота подготовки технических специалистов для всех подразделений Французского иностранного легиона.
Конечно программа обучения и условия жизни у них принципиально различались, но просуществовать несколько недель в полной изоляции друг от друга на замкнутой территории военного лагеря было бы невозможно. К тому же, присланный из других полков кадровый состав часто привлекали к учебному процессу – и тогда даже самые обычные занятия по строевой или огневой подготовке в любой момент могли закончиться для новичков мордобоем и жестокими унижениями. А начальство смотрело на подобные выходки старослужащих сквозь пальцы, считая их обязательной частью морально-психологической подготовки будущих легионеров...
В следующее мгновение Алексею стало не до воспоминаний и наблюдений. Взвод едва успел опуститься на ковер вдоль стены, а инструктор уже тыкал пальцем в его приятеля и в кавказца:
– Встать. Выйти на середину!
Нарушители дисциплины вскочили и поглядывая один на другого выполнили приказ.
– Повторяю. Свободный бой, разрешено все... Все приемы! Понятно?
Махмуд кивнул, вслед за ним опустил подбородок Хохол.
– Бой до победы, понятно? Без правил.
– Ну, что же... Так даже и лучше, наверное, – шепнул сосед.
– Правильно. – Алексей тоже решил, что это неплохая возможность для тех, у кого чешутся кулаки, до конца выяснить между собой отношения. И мысленно похвалил командование Легиона, однако... Однако оказалось, что он, как и большинство парней из учебного взвода ошибается.
– Вот ваш противник. – Инструктор показал на Тайсона и сделал шаг в сторону – Нападайте!
Некоторое время вызванные из строя в нерешительности переминались с ноги на ногу. Наконец, заметив недоумение на их лицах, сержант пояснил:
– Вдвоем. Понимаете? Он один, а вас двое, понятно? Нападайте!
Одноухий гигант не спеша перевел взгляд с одного своего противника на другого, и Алексею показалось, что в глазах его нет ничего, кроме презрительного равнодушия.
– Нападайте!
Первым бросился в бой кавказец. Одним прыжком, по-кошачьи преодолев расстояние до цели, он попытался достать Тайсона ногой в пах. Однако, подошва прорезала пустоту, и Махмуд с трудом удержал равновесие. Впрочем, не надолго – мощный толчек тыльной стороной ладони пришелся нападающему в висок, отбросив его к стене.
Следующим был Хохол. Прежде чем пробить с правой, он сделал обманное движение, но сразу напоролся на жесткий блок и получив прямой удар по печени отлетел в противоположный угол зала.
А Тайсон даже не сдвинулся с места. Он только чуть развернул корпус, чтобы не выпускать из виду обоих противников.
– С-сука... Получи! – На этот раз атаковали одновременно и Махмуд, и приятель Алексея. В результате, кавказец упал с рассеченной бровью, а Хохол откатился почти под ноги наблюдающих схватку товарищей.
– Во дает! – С восторженным испугом прокомментировал схватку кто-то из соотечественников. – Звер-рюга...
Приятель Алексея считался в учебном центре Легиона неплохим бойцом сказывалась выучка, полученная ещё "на срочной", в разведроте гвардейской десантно-штурмовой бригады. Чувствовалось, что и Махмуд в свое время получил неплохую спецподготовку – можеть быть, даже на одной из легендарных иорданских или пакистанских баз. Но по сравнению с Тайсоном они оба сейчас казались обычными хулиганами-любителями из подворотни.
– Вставай, Хохол! Врежь ему! – Алексей выкрикнул это по-русски, и спохватившись обернулся к инструктору по рукопашному бою. Но тот даже не обратил внимания на подобную мелочь – с горящими глазами, возбужденный не меньше своих подопечных, он был целиком погружен в происходящее на ковре.
– Форвертс! Ш-шайзе...
– В-вау! Коман, гайз!
– Кур-рва мать!
Воздух в спортивном зале гудел и рвался от разноголосых криков зрители как могли подбадривали товарищей по взводу, забывшись в азарте и комментируя происходящее на родных языках.
Тем временем, "показательная порка" продолжалась. Штрафники то по очереди, то вместе, одновременно, раз за разом упрямо рубили ударами пустоту или натыкались на очередной блок. Как-то незаметно обнаружилось, что оба они уже в крови и с трудом переставляют ноги. Тайсон же не выглядел даже усталым – только темные пятна пота под мышками и на спине свидетельствовали, что этот здоровяк тоже слеплен из живой плоти.
Наконец, наступил момент, когда и Хохол и Махмуд выдохлись окончательно. Поднявшись на ноги, они уже были не в силах сделать ни шагу вперед: кавказец хрипел и сплевывал кровь, а приятель Алексея разбитой ладонью пытался ощупать лицо под оплывшим глазом.
– Сержант! – В наступившей тишине голос Гюнтера прозвучал неожиданно громко и отчетливо. – Ке фэт-ву? Что вы делаете?
Инструктор пожал плечами и вместо ответа сделал Тайсону недвусмысленный жест – мол, заканчивай!
Здоровяк кивнул. Выдохнул. И коротким круговым движением подсек ноги Хохла. Бывший десантник ещё не успел упасть, а рядом с ним на ковер рухнуло тело Махмуда – удар босой пятки пришелся кавказцу в солнечное сплетение.
– Круто, – прокомментировал кто-то из зрителей.
Но это был ещё не конец. В следующую секунду огромный легионер завис над пытающимся подняться Хохлом и врезал ему коленом куда-то под сердце. Хрустнули ребра, и тело нарушителя дисциплины без движения распласталось посреди зала. Вслед за этим настала очередь кавказца, с которым Тайсон разделался так же спокойно и беспощадно...
– Становись!
Пока взвод выполнял команду, инструктор закатал лежащим веки и прощупал пульс:
– Все в порядке. Будут жить.
Затем он приказал Гюнтеру и ещё троим парням унести тела избитых товарищей в душевую:
– Помыть, привести в чувство и оказать необходимую медицинскую помощь. Поняли? Выполняйте.
Сержант вновь обернулся к строю:
– Домажь... Очень жаль! Но они сами виноваты. Не так ли?
Тайсон, которому был адресован вопрос, молча пожал плечами и почесал обрубок уха. Инструктор говорил, прохаживаясь вдоль шеренги:
– Продолжаем занятия. Задание прежнее, свободный рукопашный бой в парах... – он опять покосился на отошедшего под баскетбольное кольцо Тайсона и хмыкнул. – Да, кстати! Может быть, кто-то ещё желает поработать с этим легионером?
Взвод замер, пряча глаза и стараясь не встретиться взглядом ни с сержантом, ни со страшным здоровяком, который не говоря ни слова лениво и равномерно ворочал челюстью в углу:
– Ну? Нет желающих? Удивительно! – Развеселился инструктор. – Бьен. Тогда на первый-второй...
– Я готов. – Алексей признес эти слова по-французски – именно произнес, а не выкрикнул, как положено.
Тем не менее, его услышали:
– Выйти из строя!
Прятаться стало поздно, и Алексей сделал два шага вперед.
Конечно, ему было страшно. Честно говоря, Алексей и самому себе не смог бы ответить сейчас, зачем напрашивается на неприятности. Как и у остальных парней из взвода, перед его глазами стояла жуткая и кровавая картина, которая не оставляла иллюзий по поводу исходя предстоящего поединка, но... Но одновременно с этим откуда-то возникло непреодолимое, чисто мужское желание принять вызов.
Инструктор переспросил о чем-то с удивленной улыбкой, и Алексей почувствовал спасительный прилив холодной злобы:
– Я готов, – повторил он, и выполняя приказ пошел под то баскетбольное кольцо, у которого ждал Тайсон.
Приблизившись, Алексей заметил в глазах легионера некое подобие снисходительного интереса, и от этого озверел окончательно:
– Ладно, коз-зел! Сейчас посмотрим...
– А вот за козла – ответишь.
Алексей не сразу понял, что ответ прозвучал по-русски. А когда понял, времени удивляться уже не осталось.
Сержант распределил взвод по парам вдоль стен так, чтобы посреди спортивного зала возникло свободное пространство размером с боксерский ринг. Отрывисто прозвучала команда – на этот раз она адресовалась непосредственно легионеру по прозвищу Тайсон и Алексею. Противники вышли на центр ковра, и бой начался.
Привычного обмена рукопожатиями не было. Алексей сделал несколько пружинистых шагов в стороны, нащупывая оптимальную дистанцию для удара, но видимой бреши в обороне противника не почувствовал.
– Давай, Леха! – Крикнул кто-то из соотечественников.
– Мочи его! Давай!
Обманным движением Алексей заставил Тайсона раскрыть корпус и провел правый прямой. Получилось хлестко, но не слишком точно – кулак прошел вскользь, едва задев ребра. Зато расплата за дерзость не заставила себя ждать: от первого удара ответной серии Алексею удалось увернуться, но второй и третий попали в цель.
На миг Алексей потерял ориентацию во времени и пространстве, а когда пришел в себя, оказался отброшенным на ковер у самого края "ринга". Тренированное тело, не дожидаясь команды, перекатилось влево – как раз вовремя, потому что в то место, где оно перед этим лежало, с лету впечаталась пятка Тайсона.
Следовало встать, и как можно быстрее. Алексей дотянулся ногой до колена противника, вложив в удар всю оставшуюся силу – и выиграл несколько драгоценных мгновений.
Тайсону, вероятно, было очень больно... Именно поэтому Алексей успел даже принять боевую стойку, прежде чем его запястье оказалось намертво стиснутым в чужой ладони. Рука противника резко, размашисто, с проворотом опустилась вниз, хрустнул сустав, и ноги Алексея оторвало от пола.
Падая на ковер, Алексей успел услышать короткий звериный вой – и прежде чем окончательно лишиться сознания от удара понял, что вой этот издает он сам...
* * *
На следующий день Алексея оставили дежурным по казарме. Очередь заступать в наряд была не его, но после вчерашнего спарринга с Тайсоном ни о каких занятиях не могло идти и речи – голова казалась тяжелой, гудела как чугунное ведро, а любое движение отзывалось резкой, пронзительной болью в висках. К тому же, немного ныло запястье и дышать приходилось вполсилы очевидно, не все было в порядке и с грудной клеткой.
Впрочем, никаких повреждений жизненно важных органов не обнаружилось, серьезных увечий тоже, поэтому госпитализировать Алексея не стали. Привычный ко всему доктор в выглядывающей из-под халата офицерской форме профессионально ощупал неудачливого бойца, сделал ему какой-то укол, выдал банку вонючей мази и потрепав по плечу отправил отлеживаться до утра.
С Хохлом и Махмудом все оказалось несколько серьезнее – в расположение своего учебного взвода за ближайшие несколько суток они так и не появились. Обоих штрафников пришлось оставить в медсанчасти, причем Гюнтер впоследствии передал приятелям-легионерам содержание случайно подслушанного разговора.
– Они что, попали под грузовик? – Поинтересовался тогда врач, закончив осмотр пациентов и раскрывая регистрационную книгу.
– Почти, – невесело хмыкнул сержант-инструктор. Чувствовалось, что ему самому немного не по себе. – В воспитательных целях.
– Смотрите, времена меняются. Сейчас во французской армии порядки уже не те, что лет десять назад...
– Мой лейтенант, мы все-таки служим в Легионе. Сюда попадает разный сброд, с которым по другому просто нельзя.
– И все же, впредь будьте поосторожнее, – доктор взял ручку:
– Тре бьен, запишем как обычно: несчастный случай, травма на полосе препятствий. Только вот что! Вы передайте этому вашему... "грузовику" или "автобусу", чтобы в следующий раз ездил поаккруатнее. А то рано или поздно задавит кого-нибудь насмерть.
– Обязательно, мой лейтенант!
...Гюнтеру можно было доверять. Даже если он не дословно передал реплики врача и инструктора, все равно – суть их разговора от этого не изменилась. Ясно, что уже не впервые под видом обычной тренировки нарушителей дисциплины в лагере просто-напросто мордовали до полусмерти, чтоб другим неповадно было.
Но, собственно, чему удивляться? Чего ожидать? Легион – не школа гуманизма и не институт благородных девиц, что бы там ни писали в рекламных брошюрках французского Министерства обороны. Здесь готовят самых, наверное, элитных в мире солдат, убийц, готовых в любой момент точно и беспрекословно выполнить приказ командира.
– Черт! – Мокрая швабра задела за ножку кровати, и это неловкое движение сразу отозвалось у Алексея под ребрами. Резкая боль оборвала неторопливый ход мыслей, Алексей застонал и даже присел, держась за отбитый бок:
– С-сука. Вот ведь, гад!
Отчетливо представилось: бритый череп вчерашнего здоровяка-легионера, обрубок на месте уха, огромные кулачищи и равнодушно-презрительный взгляд.
– Как его, Тайсон? Да, кажется...
Швабра упала на пол казармы, глухо ударившись обо что-то пластиковым наконечником.
– Мизерабля... бля, мать его, – выругался на диковатом русско-французском жаргоне Алексей.
А с другой стороны – кто виноват? Чего обижаться? Сам ведь напросился, сам полез "под грузовик", на ковер. Подумаешь, самолюбие взыграло... Вот и сиди теперь, харкай кровью.
Со стороны лестницы послышались шаги и голоса. Алексей еле успел вскочить с чьей-то кровати, прежде чем на пороге спальни появился худощавый, высокий офицер, дежурный по лагерю, в сопровождении целой процессии сержантов и капралов.
Кто-то подал команду, и Алексей вытянулся в струнку.
Видимо, он смотрелся достаточно нелепо с прижатой к бедру мокрой шваброй, потому что офицер оглядел его с головы до ног, оскалился и бросил что-то веселое через плечо, сопровождающим.
Алексей почти не понял, о чем речь, но все вокруг соответственно воинским званиям захихикали и заржали, поэтому и он изобразил на лице некий намек на улыбку.
– Вольно! – Начальство двинулось-таки дальше, заканчивать обход казарменных помещений. А Алексей снова оказался в одиночестве – с нехитрым приборочным инструментом в руках, французским разговорником за пазухой и собственными невеселыми мыслями под черепной коробкой.
Покурить, что ли? Пол все равно придется заново перемывать после господина дежурного офицера и его свиты. Алексей вытащил из кармана пачку дрянных сигарет, повернулся к двери – и вздрогнул, почти лицом к лицу столкнувшись с человеком, которого меньше всего ожидал увидеть.
Всего в паре шагов, опершись на спинку стула, стоял собственной персоной Тайсон – в той же, что и вчера камуфлированной форме, но на этот раз обутый и подпоясанный, как положено. Даже белое кепи, гордость легионера, на бритой макушке... Непонятно, как Алексей не заметил его появления – казалось, непрошенный гость только что материализовался из воздуха или собранной по углам казарменной пыли.
– Пардон? Кэс-ке ву...
– Привет, – кивнул Тайсон. Голос у него был обыкновенный, чуть простуженный, и Алексей запоздало, но без особого удивления вспомнил, что и вчера перед схваткой противник тоже ответил ему по-русски.
– Здрасте, – в висках Алексея опять старой болью запульсировали кровавые роднички. На всякий случай он встал у кроватей – так, чтобы иметь свободу маневра.
– Не бойся. Драться не будем. И вообще...
– Я не боюсь, – соврал Алексей.
– Выпить хочешь? – Откуда-то из-за спины Тайсона появилась плоская бутылка французской виноградной водки.
Алексей не очень понимал, что происходит:
– Нам пока запрещено. Сухой закон. Потом, я в наряде...
Тайсон махнул огромной ладонью:
– Все в порядке. Я договорился.
Неожиданно Алексей понял, что привычное чувство опасности уходит куда-то, уступая место азартному любопытству игрока. Плевать! Посмотрим еще, какого черта этому бугаю надо.
Осталось только пожать плечами:
– Пошли. Хуже не будет.
Несколько секунд потребовалось на то, чтобы убрать швабру, ведро и совок. Когда спутники вышли на улицу, Тайсон сделал приветственный жест рукой:
– Салю!
Сидящий на скамейке, под брезентовым навесом легионер-старослужащий, в непосредственном подчинении у которого на время наряда находился Алексей, вынул изо рта короткую трубку и в ответ помахал ею Тайсону:
– Бон шанс!
Пожелание удачи прозвучало несколько двусмысленно, но Алексею было уже наплевать на возможные неприятности. Они прошли мимо светящихся электричеством окон учебных классов, мимо взвода, отрабатывающего элементы физподготовки...
– Давай сюда. Садись, – распорядился Тайсон, когда спутники оказались в укромном местечке за стрельбищем. – Хорошо, что дождя нет.
Алексей поднял голову и удивился – действительно, небо было как прежде сплошь затянуто облаками, но на землю не падало не капли.
Да, сколько дней ждали перемен в погоде, а когда наконец они наступили, стало как-то даже не до того... Впрочем, сухое место для собственных задниц и для бутылки нашлось с трудом.
Тайсон свернул пробку и примерно на треть наполнил желтоватой жидкостью пластиковые стаканчики:
– Хватит?
– Да, пожалуй. Давно не пил...
– Учти, тебе много сейчас и нельзя – поведет мозги сразу. Сотрясение, все-таки! – Заботливо предупредил Тайсон.
– Неужели? – Алексей сделал удивленное лицо. – И откуда же оно?
Тайсон хмыкнул:
– Не обижайся. Могло быть хуже. А вотр сантэ!
– Будем здоровы, – согласился Алексей.
Водка обожгла горло и медленно расползлась по желудку.
– Сам-то откуда? – Поинтересовался Тайсон.
– Из Екатеринбурга. А ты?
– Я, вообще-то, архангельский.
Это был единственный вопрос о прошлой жизни, который согласно неписанным правилам могли задать друг другу встретившиеся в Легионе соотечественники. Все остальное расценивалось, как неприличное любопытство – захочет собеседник поделиться, сам расскажет.
Помолчали. Наконец, Тайсон дотронулся до обрубка уха:
– Ты чего вчера на ковер полез? Подвигов захотелось?
Алексей почувствовал, как от выпитого в голове зашумел и закружил неуправляемый хоровод. Начало даже немного подташнивать.
– Сдуру, – честно признался он. – Заело, что ты такой весь из себя крутой.
– Я ж ведь тебя грохнуть мог. Инвалидом оставить. Понимаешь?
– Запросто, – кивнул Алексей.
– Ты чего – дурак?
– Полегче! – Алексей оперся о деревянный брус, пробуя встать. Попытка оказалась неудачной. – Полегче на поворотах...
– Не обижайся. Говорят, ты в Обани, в отборочном лагере, успел отличиться? Негров слегка погонял?
– Ничего себе... И сюда, что ли, дошли слухи?
– Говорят, наши после этого в большом авторитете... Было дело?
– Допустим, – с тошнотой Алексей уже справился, но в голове творилось такое, что даже думать было больно.
– Молодец! – Тайсон налил себе столько же, сколько в первый раз, а собеседнику только прикрыл водкой донышко стакана:
– Давай. Кто старое помянет...
– Хороший тост, – беззлобно ухмыльнулся Алексей, поглаживая вывихнутое во вчерашней схватке запястье.
ГЛАВА 3
Раскатистым медным аккордом ударили литавры, и последние звуки гимна растаяли в зимнем воздухе.
– Вольно. Разой-дись!
В следующее мгновение строй, только что казавшийся единым и монолитным, начал распадаться на множество людских единиц.
– Поздравляю, братан!
– Фелиситасьон!
– Спасибо. Тебя так же.
– Же ву суэт... Черт, опять забыл! Как это по французски?
– Да плевать! Все, парни, наконец-то.
Плац перед музеем самой знаменитой войсковой части Франции опустел – и вскоре на нем остались только свежеиспеченные легионеры в парадной форме.
– Тре бьен, бляха-муха! – Хохол был радостно возбужден и все ещё находился под впечатлением только что завершившегося ритуала.
И не только он. Все действительно прошло по самому высшему разряду: оркестр, знамена, приветственная речь полковника и даже церемониальный марш.
– Приятно, что ни говори...
А вроде бы, совсем немного времени прошло с тех пор, как Алексей и его приятель впервые здесь, в Обани, встали в шеренгу зеленых новичков-кандидатов. Конечно, за пятнадцать недель их отсутствия лагерь ничуть не изменился: та же столовая, казармы, штаб, злополучный плац – и даже "русские" бревна на спортплощадке. Но вот сами парни теперь и внешне, и внутренне заметно отличались от тех, прежних, "комба", ожидавших направления на учебу.
Да еще, пожалуй, сейчас ничто уже не напоминало о летнем удушливом зное, царившем над окрестностями Марселя в день их отъезда. Видимо, по случаю близкого Рождества погода решила побаловать жителей южной Франции: прохладно, сухо, на небе ни облачка – и только ветер доносит откуда-то с побережья запахи пряностей и соленой рыбы.
Впрочем, рыбой могло пахнуть и из солдатской столовой.
– Леха, посмотри! Как мне, идет?
– Отлично выглядишь. Прямо, генерал Де Голль.
– Нет, я серьезно... Глянь! – Хохол сдвинул чуть набекрень новенькую белую фуражку, гордость легионера. – Так, вроде, лучше?
– Юн минут! – Алексей ещё раз пробежал глазами новенькое удостоверение с собственной фотографией. Убедился, что заполнено оно без ошибок, сложил документ в карман, застегнул пуговицу:
– А ну, поворотись-ка, сынку... Класс! Все девки твои будут.
Хохол задумался:
– Отвечаешь? Это, вообще, неплохо бы...
Парни вокруг заржали, кто-то предложил перекурить, но рассудительный Гюнтер показал на часы:
– Депеше-ву!
– Да, конечно, – кивнул Алексей. – Не опоздаем.
Еще перед торжественным построением их предупредили, что для желающих провести первое увольнение в Марселе командованием предоставлен целый автобус. Бесплатно. Он же заберет легионеров и доставит их обратно – во избежание эксцессов с гражданскими властями и местным населением.
– Пошли, ребята!
– Авэк плэзир! С удовольствием...
В салоне продолговатого, похожего на сытую гусеницу, автобуса уже расположилась большая часть их взвода. Было тут и ещё несколько парней в штатском – очевидно, старослужащие, решившие воспользоваться "попуткой" до города, так что сразу найти два свободных места рядом приятелям не удалось.
Впрочем, о них позаботились. Откуда-то сбоку вынырнула бритая голова Махмуда:
– Давай сюда!
– Мерси...
Алексей протиснулся между рядами кресел. Занял место у окна – и с наслаждением тронул мягкий велюр сиденья:
– Лепота-а...
– И не говори, – опустился рядом Хохол. – Как в самолете... Спасибо, братан!
– А, не за что, дорогой – махнул рукой кавказец.
Алексей едва заметно улыбнулся: да уж, ничто так не сплачивает, как совместно перенесенные тяготы боевой учебы. Давние глупые счеты и мелочные обиды остались в прошлом – и теперь все они, молодые легионеры, чувствовали себя членами единого и нерушимого мужского братства.
На местах впереди сидели двое чернокожих. Кресло через проход занимал азиат по фамилии Ким, а сразу за ним расположились здоровяк-испанец и его приятель, уверявший всех, что родился в Македонии...
Тонированные стекла создавали в автобусе уютный полумрак, а воздух вокруг был наполнен прохладой и запахом дезодоранта. Кто-то включил кондиционер, кто-то – принялся крутить лампочку у себя над головой. По салону летали обрывки фраз, смех и даже чье-то пение... Сейчас эти парни в военной форме больше всего напоминали школьников пятого класса, отправляющихся на экскурсию.
– Ну, чего ждем-то? Поехали!
Наконец, заурчал двигатель.
С тихим чавканьем закрылась передняя дверь, но прежде чем автобус двинулся с места, Алексей разглядел огромный силуэт, приближающийся по узкому проходу между креслами.
– Смотри! – Человека, который пробирался по салону в поисках свободного места, трудно было с кем-нибудь спутать:
– Неужели... Тайсон?
Но приятель Алексея уже и сам узнал идущего:
– Точно. Собственной персоной.
Хохол с самого начала относился к неожиданному знакомству Алексея с одноухим великаном по прозвищу Тайсон без особого энтузиазма – наоборот, со значительной долей ревности и опаски. Конечно, в Кастельнодари у него хватало ума держать эти мысли при себе, но когда рота подготовки унтер-офицерского состава покинула учебный лагерь, Хохол вздохнул с облегчением.
И вот – на тебе! Опять встретились.
Автобус тем временем вырулил к контрольно-пропускному пункту.
– Привет. Какими судьбами?
Створки ворот откатились в стороны, и за окнами замелькали тихие улочки Обани.
– Да так... Решил развеяться.
– Прекрасно выглядишь! – Алексей, как и его приятели, первый раз видел Тайсона в штатском. Сейчас этот парень выглядел ещё внушительнее, чем раньше: черная косынка-"бандана", повязанная на голове так, чтобы скрыть уродливый шрам, кожаная безрукавка, джинсы, тяжелые армейские сапоги на шнуровке.
– Надоело все время в форме, – пока Тайсон пожимал протянутые руки, нашлось и свободное место – кто-то из легионеров пересел назад, и он занял кресло рядом с Махмудом.
– А ты давно здесь?
– Вечером только приехал. За документами.
– А потом куда? Если не секрет, конечно, – поинтересовался Хохол.
– Почему? Не секрет, – пожал плечами Тайсон. – Обратно, на Корсику.
Все и так знали, что легионеры, получившие унтер-офицерские нашивки, обычно возвращаются в то подразделение, которое направляло их на учебу.
– О, черт побери! – Алексей хлопнул себя по лбу. – Слушай, а нас ведь тоже туда отобрали. Второй парашютно-десантный полк... Представляешь? Меня, Хохла, вон – и Махмуда тоже.
– Представляю, – усмехнулся Тайсон. – Еще бы не представлять!
Тут же выяснилось, что ему-то как раз и поручено сопроводить пополнение к новому месту службы.
– Значит, опять вместе... Ну, и как там?
Человек, которого все называли Тайсон пожал огромными плечами:
– Нормально.
– Хороший ответ, – буркнул под нос Хохол.
Тайсон его не расслышал. Или – сделал вид, что не слышит:
– Можете гордиться, парни. Если уж кого-то к нам отобрали – значит, он действительно лучший из лучших.
Алексей хотел было вставить шутливую реплику насчет дураков и везения. Но по выражению лица собеседника понял, что тот говорит совершенно серьезно:
– Второй парашютно-десантный – это самый крутой полк в Легионе. Самый крутой! Понятно? Он участвовал во всех серьезных драках и заварухах за последние сорок лет...
– Чем мы там будем заниматься? С самолетов прыгать?
– Не знаю. Как начальство решит... В зависимости от подразделения.
– То есть как это?
– Например, первый батальон готовят для ночных операций, войны в городе и против танков. Второй – это горные операции, третий – высадка с моря на побережье.
– А четвертый?
– Снайперы. И диверсанты.
– А парашютная практика?
– В обязательном порядке!
Некоторое время ехали молча. И только когда за тонированными стеклами автобуса промелькнула какая-то речка с железнодорожным мостом, Алексей решил продолжить разговор:
– Слушай, а ты сам-то в каком батальоне?
– Сначала был во втором. А теперь... – Следующее слово Тайсон произнес гордо и коротко, как выстрел:
– CRAP![1]
– Это что такое?
– Спецназ Легиона. Там только офицеры... ну, иногда капралы. В порядке исключения.
Хохол собрался задать следующий вопрос, но в этот момент откуда-то спереди передали плоскую фляжку армейского образца. Пробка на ней была не завинчена и болталась рядом с горлышком на короткой цепочке:
– А л'амитье!
– Не понял...
– За дружбу! – Перевел Алексей и принюхался. – Что это?
– Коньяк! Французский, между прочим...
– Мерси боку, ребята! А л'амитье...
Глотнув по паре раз, они передали фляжку дальше.
– Значит, вместе. На Корсику... Слушай, расскажи все-таки поподробнее – как там, что?
– Ну, чего рассказывать? Казарма называется Раффали...
Ответить на все вопросы Тайсон не успел – довольно скоро впереди, справа от шоссе, показались пригороды Марселя...
* * *
Автобус обогнул очередную конную статую, сбавил скорость, и медленно припарковался рядом с тротуаром.
Легионеры оторвались от окон:
– Все? Приехали?
Дверь медленно и почти беззвучно отошла в сторону.
– Пошли, ребята!
Все дружно встали с мест и потянулись к выходу. Но прежде чем первые, самые нетерпеливые пассажиры покинули салон, на пути их возник водитель:
– Мсье! Эскюзе-муа де ву...
Голос его с трудом перекрывал царящий в салоне шум, так что Хохол завертел головой:
– Что он сказал? Ни черта не слышно...
– Говорит, что это – вокзал Сент-Шарль, – перевел Алексей. – В двадцать два тридцать автобус будет ждать на этом же месте. Кто не успеет пусть добирается до Обани сам. На поезде или на такси...
– Ладно, учтем.
– Напоминает, что опоздавшие из увольнения будут сурово наказаны, как нарушители воинской дисциплины... И желает всем приятно провести время.
Последние слова водителя перекрыл громкий и дружный гогот столпившихся у передней двери легионеров.
– Чего? – Хохол вытянул шею и даже привстал на цыпочки. – Чего там?
– Что-то насчет презервативов... – перевел оказавшийся ближе к выходу Тайсон. – И чтобы улицу переходили только по зеленому сигналу светофора.
– Понятно. Сами не маленькие, разберемся!
Оказавшись на тротуаре, легионеры некоторое время топтались все вместе, рядом с автобусом. Первыми куда-то по своим делам направились старослужащие, вслед за ними группами по двое-трое потянулись в разные стороны ребята в новенькой форме.
Хохол оглядел привокзальную площадь:
– На Одессу очень похоже.
– Да, лестница такая же. И вообще... – Алексей порылся в кармане. Достал сигарету. Оглядел собравшихся вокруг приятелей:
– Ну, господа хорошие, с чего начнем?
– Думаю, пора бы... – Хохол выразительно провел тыльной стороной ладони по горлу:
– Никто не против?
Убедившись, что Махмуд и ещё двое или трое парней из их учебного взвода выразили свое полное одобрение, он подвел итог:
– Значит, единогласно!
Алексей обернулся к стоящему чуть поодаль гиганту в кожаной безрукавке:
– Тайсон, а ты как – с нами?
– Можно. Кстати, тут неподалеку есть одно местечко...
– Тогда – вперед, заре навстречу. Не отставать! – И теплая мужская компания дружно двинулась вслед за старшим товарищем...
Заведение, куда привел легионеров Тайсон, оказалось маленьким, но довольно уютным: светлая мебель в деревенском стиле, вязанки лука и чеснока вдоль стен, огромная декоративная бочка. Радовали глаз также шеренги бутылок и начищенные до блеска фужеры в специальных ячейках под потолком.
К тому же, в этот час они оказались первыми и единственными посетителями.
– Садитесь пока. Я закажу.
Человек по прозвищу Тайсон о чем-то переговорил с выбежавшим из-за стойки хозяином, и вскоре стол перед Алексеем и его друзьями был уставлен закусками. Сыр нескольких сортов, зелень, огромное блюдо с холодным мясом, какие-то специи... В центре всего этого великолепия возвышалась бутыль темного стекла, почти до самого горлышка оплетенная соломой.
Хохол повертел перед носом пустой стакан:
– А что будем пить? Вино?
Он ещё не успел согнать с лица недовольную гримасу, как у стола появилась грудастая девка с подносом, на котором выстроились запотевшие стопки.
– Водка? Водочка... Холодненькая!
– Здравствуй, милая...
– Ну, мужики, разбирайте!
По первой выпили быстро – так, что и не заметили. Алексей сразу же заказал еще, и на этот раз можно было немного закусить. После третьей стопки Махмуда уговорили произнести какой-нибудь кавказский тост, но не дослушали, налили – и сразу перешли к четвертой.
– Ты чего, с вином мешаешь?
– Запивать чем-то надо, – Хохол отставил плетеную бутыль и поднял стакан:
– Ну, прощай, здоровье!
– Хороший тост, – хмыкнул Тайсон.
– Это из одного нашего кинофильма. Очень популярного, про рыбалку и вообще... – пояснил Алексей. – Не смотрел? А про особенности русской национальной охоты? Тоже не видел?
– Нет, – помотал головой сосед.
– Да ты что! Хотя... Хотя, конечно. Они уже после тебя вышли.
– Вот именно. После меня.
Тайсон хотел ещё что-то добавить, но Алексей уже поднимался со своего места:
– Там, кстати, ещё одна фраза есть... Внимание! Помните, мужики?
– Водка без пива – деньги на ветер! – Сообразил кто-то.
– Правильно.
В ту же минуту лозунг был принят, как руководство к действию...
– Леха... Слышь, Леха?
– Что случилось? – Алексей открыл глаза. Тяжелым взглядом обвел ресторанчик.
– Не спи, замерзнешь!
– Понял... – Очевидно, он на какое-то время отключился. – А где Махмуд? И остальные?
– Не знаю... Пошли куда-то.
Кампания легионеров заметно поредела – собственно, в ресторанчике, кроме них двоих, никого уже не осталось. Воздух вокруг колыхался от густого табачного дыма, окружающие предметы утратили четкие очертания и норовили качнуться из стороны в сторону.
Подошла официантка. Что-то сказала, наклонилась над столиком и поменяла пепельницу, сверкнув большой белой грудью за вырезом кофточки.
Хохол от возбуждения проглотил слюну:
– Спроси, где у них тут можно телку снять. Какую-нибудь... Очень хочется!
– У кого спросить-то? – Алексей поискал глазами хозяина.
– Не знаю... Спроси! А то я за себя не ручаюсь.
Алексей не успел ничего ответить. В глубине ресторанчика, за стойкой, отворилась дверь, и под оглушительный рокот сливного бачка из туалета вышел Тайсон.
– О, привет! Давно не виделись...
– Оклемался? – Тайсон подошел и сел на жалобно скрипнувший стул. Молодец!
Выглядел он почти трезвым, только вот говорил немного громче, обычного.
Алексею стало немного стыдно:
– Да я просто от нервов... Отвык. – Он перевел взгляд на приятеля и даже обрадовался возможности переменить тему. – Слушай, как тут насчет баб? Ну, проститутки, или там...
– Легко, – Пожал плечами собеседник. – Но это лучше не здесь. Это лучше в порту.
– Пошли! – Хохол решительно уперся кулаками в стол и не без труда поднял себя с насиженного места.
– Рассчитаться надо, – сообразил Алексей.
– Да мы уже, вроде, что-то платили...
Тайсон подозвал официантку, и вскоре выяснилось, что они остались должны ещё чуть больше сотни франков. Включая, видимо, чаевые.
– Хватит? – Алексей вытащил из нагрудного кармашка деньги и протянул первую попавшуюся купюру. Что-то ещё добавили спутники, и через минуту все трое уже покидали гостеприимное заведение.
* * *
Прогулка по старому городу Алексею запомнилась плохо.
В памяти остались только узкие улочки с чередой витрин, кафе под матерчатыми козырьками, башни, похожие одна на другую, и конный памятник какому-то суровому генералу. Кажется, от ратуши они дошагали до старинного форта Сен-Жан. Посидели на старинных пушках, полюбовались, как положено, яхтами на заливе и дворцом Фаро, потом заказали по стаканчику красного...
В конце концов, приятели оказались на залитой ярким солнечным светом площади. От остальных мест в центре Марселя – красивых, но довольно однообразных, это отличалась каким-то нарочитым, сразу бросающимся в глаза беспорядком: кучи камней повсюду, пыльные обломки, канавы, какие-то ямы...
– Бар-рдак везде! – Сплюнул себе под ноги Хохол. – Все как у нас, даже забора толком не поставили.
Очевидно, он принял то, что увидел, за брошенную строительную площадку:
– Подождите, мужики... Я сейчас догоню.
Перешагнув через табличку с короткой надписью по-французски, легионер встал у какой-то осыпавшейся стены и принялся расстегивать ширинку.
– Ты чего... Люди кругом! – Осадил его Алексей.
Нельзя было сказать, что площадь полна народу – но все же тут и там, группами и поодиночке, бродила среди развалин публика явно туристического вида.
– Поздно, – пожал плечами Хохол.
И в ту же секунду мощная струя переработанного пива ударила прямо под ближайший камень.
– Так твою мать... – выдохнул Тайсон.
Несколько человек с интересом и недоумением уставились на Хохла и его спутников. Кто-то, кажется, пару раз щелкнул фотоаппаратом...
– Идиоты! Быстро, сматываемся.
Повторять не пришлось. На бегу поправляя форменные брюки, Хохол поспешил вдогонку за приятелями, и через несколько мгновений все трое уже скрылись за поворотом.
Разочарованная публика вернулась к прерванному занятию...
– Что это было-то? – Первым нарушил молчание отдышавшийся Алексей.
Позади осталась пара кварталов, проходной дворик и оживленная торговая зона, в которой до них никому не было никакого дела. Видимо, они уже были на безопасном расстоянии от места происшествия.
– Сад Следов. Слыхали?
– Нет, – честно признался за двоих Алексей.
Тайсон подошел к мраморному фонтану перед большой сувенирной лавкой. Подставил ладонь под струю воды, протер лицо:
– Сад Следов... Так называют раскопки на месте древнего порта. То ли греческого, то ли римского... В общем, заповедник под открытым небом, прямо посреди города.
– Здорово! – Алексей напряг память и сообразил, что действительно – в расположении всех этих пыльных камней, обломков и канав на площади угадывался какой-то порядок и смысл.
– Руины, сруины... – выругался Хохол. – Предупреждать надо!
Впрочем, выглядел он все-таки немного смущенным.
– Слышь... Я теперь тебя знаешь как называть буду? Археологом!
Алексей захохотал так весело и заразительно, что даже Тайсон не удержался и громко прыснул в кулак:
– Ой, не могу! Пристроился, понимаешь...
– А эти, которые – туристы?
– Во, рожи были у них!
Некоторое время все трое покатывались со смеху, прерывая друг друга идиотскими репликами. При этом, прохожие французы и француженки косились на приятелей, но старательно делали вид, что чужое веселье их не касается форма легиона пользовалась в Марселе если и не симпатией, то уважением.
– Ну, что, земляки? Куда теперь?
– Слушай, а как насчет этого... ну, насчет баб? – Напомнил Хохол.
– Не расхотелось?
– Да вообще-то...
– Ладно, тогда пошли!
По мере того, как внушительный Тайсон и его спутники удалялись от исторической части Марселя куда-то в сторону торгового порта, город на глазах менял свой облик.
Витрины тут выглядели победнее, чем в центре, кафе попроще. На улицах появился неубранный мусор, а некоторые из домов явно нуждались в косметическом ремонте. Вокруг стало меньше туристов с путеводителями и видеокамерами, зато заметно прибавилось публики явно африканского и арабского происхождения.
Запахло китайской кухней, выхлопными газами и ещё чем-то не слишком приятным. То и дело на глаза начали попадаться полицейские автомобили, склады с алюминиевыми крышами и производственные зоны...
Алексей задержался у какой-то лавки:
– Смотри, а здесь все дешевле в два раза!
– Это точно, – глянул на ценники Тайсон. – Окраина...
Минут через десять приятели оказались на месте.
– Нравится?
– Ух ты... Как в кино!
Судя по всему, район, в который они пришли, оправдал самые смелые ожидания Хохла.
Конечно, тут не было такого, как в Париже или Амстердаме многообразия "шоу для взрослых", "синема" и видеозалов, подмигивающих розовыми и голубыми буквами рекламы. Не теснились повсюду и магазинчики "сопутствующих товаров", обещающие посетителю удовлетворение любых, самых неожиданных сексуальных фантазий, но... Но все это, как говорится, имело место быть.
И даже близкое католическое Рождество не могло не найти отражения в оформлении здешних витрин и фасадов. Разумеется, в соответствии с местной эротической спецификой. Старый, добрый образ местного Деда Мороза, Пэр Ноэля, обыгрывался в десятках довольно оригинальных, но очень похабных сюжетов – настолько порой выходивших за рамки приличий, что они уже не казались смешными.
То и дело взгляд натыкался на плакатики и афиши с изображениями полуголых девиц. Хватало вокруг и живых проституток – разновозрастных, разноцветных и даже, кажется, разнополых, но... Справедливости ради стоит отметить, что оригиналы намного уступали своим глянцевым копиям.
Где-то далеко, в торговом порту, обменивались гудками морские суда. Вокруг было довольно шумно и многолюдно.
– Эй, подождите...
Обернувшись, Алексей и Тайсон увидели, как приятель пытается вырвать рукав своей форменной куртки из цепких женских пальчиков. Их обладательница, толстая мулатка лет сорока, ни за что не хотела отпускать потенциального клиента и что-то громко шептала Хохлу в лицо, обнажая прокуренные зубы.
– Да отвяжись ты, блядюга старая! – Совместными усилиями беднягу удалось спасти, но он ещё некоторое время приходил в себя:
– Во, дают... Она же страшнее атомной войны!
– Неужели не понравилась? – Сделал удивленные глаза Алексей. – А эта, например?
Он показал Хохлу на худую, длинную девку в сиреневом парике. Но тот уже остановился у крыльца, напоминающего восточную пагоду:
– Это что тут у них? Салон...
– Тайский массаж.
– Эротический? – Показал осведомленность Хохол.
– Разумеется! – Тайсон взялся за ручку двери. – Пошли?
– Дорого, наверное... Нам бы чего попроще. Для начала, – ответил за приятеля Алексей.
– Мужики, и хорошо бы ещё выпить!
В этот момент к легионерам подскочил шустрый брюнет с огромным носом и повадками сутенера:
– Сильвупле!
– Что это такое? – Поинтересовался Алексей, разглядывая очутившийся у него на ладони яркий бумажный прямоугольник. Потом прочитал:
– Приглашение. Ресторан "Игуана"...
– Мсье, ж'амре ву з'анвите... – принялся тараторить брюнет.
Тайсон глянул на него сверху вниз и ответил по-русски, негромко, но с выражением:
– Сами разберемся. Отвали.
Этого оказалось вполне достаточно – зазывала исчез и растаял в толпе.
– Он, вроде бы, где-то неподалеку?
– Да, – Алексей поднял глаза на уличный указатель и сверился со схемой, напечатанной на обороте приглашения. – Сразу вон там, за углом.
– "Игуана"... Хорошо звучит. – Тайсон обернулся к приятелям. – Тут написано: "шоу для настоящих мужчин... дешевая выпивка, приятные собеседницы". Пошли, посмотрим?
– Всегда готов! – Отозвался Хохол.
– Не возражаю.
... Ресторан они обнаружили сразу – по огромному, ярко раскрашенному чучелу экзотической ящерицы. Ни охранника, ни швейцара на входе не было, и переступив порог легионеры оказались внутри полутемного помещения.
Оформление зала было выдержано в стиле "тропик": водопад, нарисованный на стене, клетки с попугаями, синтетические лианы и много-много неестественно ярких цветов, оказавшихся на поверку живыми. В углу красовался уродливый каменный идол, а за стойкой хозяйничал очень похожий на него мужчина с татуировками на запястье.
По телевизору крутили "горячую десятку" музыкальных клипов. Из туалета несло дезинфекцией, потом и, кажется, марихуаной.
– Веселенькое местечко.
– Что-то мне здесь... не очень.
– Может, все-таки, посидим? Проглотим пока по стаканчику, и вообще... – предложил Хохол, разглядывая двух девиц, обернувшихся к новым посетителям на первый же скрип открывшейся двери. Несмотря на недостаток освещения, он почувствовал в их взглядах взаимный и вполне профессиональный интерес.
– Ну, не знаю, – пожал плечами Алексей. – Давай! Вон, можно туда...
Но не успели приятели сделать и шагу, как из-за дальнего столика выскочил и бросился им навстречу какой-то парень:
– Леха, блин! Ты ли это? Хохол...
С грохотом упал опрокинутый по пути стул, и перед легионерами возникла сияющая от радостного удивления физиономия, которую Алексей меньше всего ожидал увидеть в это время и в этом месте:
– Студент?
– Откуда вы, черти? Ах, да, конечно...
Парадная форма говорила сама за себя.
– Значит, поступили все-таки?
– Поступили, – Хохол тоже узнал неудачливого кандидата в Легион. – Как видишь!
Они обменивались рукопожатиями, обнимали и хлопали друг друга по плечам, пока не вмешался Тайсон:
– Кто такой?
– Коля... – улыбка медленно поползла с лица парня. Стало ясно, что он сразу же заробел от взгляда и вида огромного человека в черной кожаной куртке.
– Студент! – уточнил Алексей.
– Учишься здесь, что ли? – Сдвинул брови Тайсон.
– Нет, я... Просто, понимаете...
– Наш человек, – заверил Хохол. – Проверенный!
– Тогда пошли, хоть присядем.
– Прошу! Эй, гарсон!
За столиком, кроме Студента, оказалась ещё довольно милая крашеная блондинка лет двадцати с хвостиком, по имени Мадлен.
– Очень приятно, – кивнул Алексей.
– Здравствуйте, – Хохол с огромным трудом оторвал взгляд от глубокого выреза дамской футболки, сглотнул слюну и зачем-то снял фуражку.
– Салю!
– Да она только по-французски, – Студент довольно фамильярно надавил на плечико собравшейся было встать и уйти девушке:
– Не помешает? Или, может, отправить ее?
– Зачем! – Испугался Хохол. – Пусть сидит...
Первым делом Студент заказал всем по рюмке водки и, почему-то, соленых орешков:
– Располагайтесь, ребята... Черт, как же я рад вас видеть!
Пока бармен искал в холодильнике бутылку подороже, Алексей напомнил Тайсону уже известную ему историю с обнаглевшими неграми и большой летней дракой, чуть было не стоившей участникам отчисления на "цивиль".
– Значит, принял вину на себя? – Хмыкнул Тайсон.
– Лучше уж я один, чем всех подставлять... Верно?
– Молодец. Мужчина!
– Ну, так ведь... – засмущался Студент, и провозгласил первый тост:
– За встречу! За его величество – случай!
Все выпили сразу и до дна, как принято у русских – не исключая Мадлен, обтягивающая футболка которой готова была в любой момент задымиться под взглядами сексуально озабоченного Хохла.
После второго стаканчика разговор покатился сам собой: про легион, про тех, кто отсеялся в Кастельнодари, а кого из знакомых Студента все-таки зачислили... Единственная дама за столом молчала, улыбалась мужчинам и красиво курила одну сигарету за другой.
В конце концов, Хохол не выдержал. Он покосился на Мадлен и, зачем-то понизив голос, спросил:
– Слышь, Студент... Она тебе кто?
– В каком смысле? – Не сразу понял собеседник. Потом сообразил:
– А-а! Да никто. Она просто работает здесь.
– Кем работает?
– Кем? Не кем, а чем! – Заржал Студент. – Вот этим самым местом и работает...
Он пошарил под скатертью, Мадлен взвизгнула, и отпихнула мужскую руку – впрочем, не слишком настойчиво.
– Понравилась? Сразу бы сказал...
– А дорого? – Уточнил Хохол.
– Договоримся, – успокоил его Студент. Потом о чем-то спросил соседку.
Мадлен оценивающе посмотрела на легионера и кивнула – почему бы и нет?
Следующие несколько минут, на потеху Тайсону и Алексею, шел оживленный перевод с французского на русский и обратно: следовало заранее и подробно выяснить как, где, да на сколько времени... И, конечно же, в какую сумму все это удовольствие обойдется клиенту.
Наконец, переговоры успешно завершились, и немного смущенный Хохол покинул ресторанчик вслед за проституткой:
– Не поминайте лихом, мужики!
– Покажи ей там... по полной программе, – хмыкнул Алексей.
– Значит, ровно через час. Мы тебя ждем, никуда не уходим, – напомнил Тайсон.
– Счастливо оставаться!
– Бон шанс! – пожелал удачи Студент. Он встал вслед за парочкой, прошел до стойки, но почти сразу же вернулся к обратно к столику:
– Хозяин задергался. Просит рассчитаться... Как у нас с финансами?
Алексей порылся в карманах:
– Сейчас прикинем...
Деньги убывали, но их все ещё оставалось довольно много. Пачка банкнот похудела, зато заметно прибавилось разнообразного никелированного железа:
– Сколько надо?
– Все в порядке, – опередил его Тайсон, протягивая две купюры. – Этого хватит?
– Конечно. Еще останется.
– Возьми тогда чего-нибудь... И закусить!
Третий тост выпили не чокаясь, а после четвертого Алексей поинтересовался:
– Значит, все-таки решил домой не возвращаться?
– Нельзя мне, – вздохнул Студент. – Нельзя... Ищут.
– Менты?
– Если бы... Хотя, и эти, наверное, тоже.
Алексей решил сменить тему, но собеседник, не дожидаясь вопросов, заговорил сам.
Судя по его рассказу, история получилась идиотская. Совсем недавно Студент действительно учился в одном из питерских университетов, жил с папой и мамой – не слишком богато, но в общем, не хуже многих. У семьи был даже старенький "запорожец", из-за которого, собственно, все и произошло.
В последний день рождения деликатные родители накрыли стол и оставили сына одного, принимать друзей. Все прошло очень весело: молодежь пила, плясала, целовалась по углам и по очереди занимала то ванную, то спальню. Но в конце концов изрядно накачавшегося алкоголем виновника торжества потянуло на подвиги – он решил лично развезти всех по домам. Достал из тумбочки ключи, спустился вниз, завел двигатель... Пьяные гости оказались под стать хозяину – наверное, кто-то попробовал его остановить, но в салон уже залез народ, и в конце концов "запорожец" сорвался с места.
Прав у Студента отродясь не было. Отец когда-то, ещё в школе, учил его водить машину и даже давал несколько раз порулить, когда семья выбиралась за город, но... Самое плохое случилось уже под самый конец бестолковой и не нужной никому поездки.
Во дворе дома-"корабля", где жила семья Студента, находится двухэтажный флигель физкультурно-оздоровительного комплекса: сауна, тренажерный зал, комнаты отдыха и все такое прочее. Попасть туда постороннему было непросто даже за деньги – подобные заведения обслуживают, как правило, только свой, специфический контингент.
Как назло, и в тот самый вечер в комплексе "оттягивалась" какая-то крутая компания.
О том, что на отдых собрались очень непростые ребята, можно было судить по длинному ряду "шестисотых", "паджеро" и прочих "монтереев", выстроившихся вдоль тротуара. И вот как раз всю эту автомобильную выставку умудрился зацепить бампером не справившийся с управлением Студент. Его "запорожец" на скорости под шестьдесят километров в час прошелся вдоль шеренги иномарок так, что асфальт тут же с грохотом и звоном усыпали осколки фар, декоративных решеток и пластика.
– Да... И что ты сделал? – Поинтересовался у рассказчика Алексей.
– А что тут сделаешь, – развел руками Студент. – Испугался я. Ударил по тормозам, выскочил из машины – и бежать!
– Ну и как, догнали тебя?
– Нет. Никого не было во дворе, все в сауне сидели.
– Повезло!
Но рассказчик отреагировал на реплику Тайсона вполне серьезно:
– Да как сказать...
Любопытно, что долгое время никто из пострадавших не решался подойти к "запорожцу" – опасались покушения. Действительно, а вдруг покинутая машина заминирована каким-нибудь полоумным киллером? Но уж потом, после приезда саперов и милиции, начались поиски...
Вычислить владельца по номеру автомобиля не составило никакого труда им значился отец Студента. Через час разъяренные дядечки навестили ничего не подозревающего главу семейства, дали ему пару раз по голове, а только потом начали разбираться.
– Сволочи! Подонки... Матери даже "скорую" вызывали, представляете?
Уходя, гости очень внимательно осмотрелись и пообещали вернуться с нотариусом. А заявившийся домой под утро Студент узнал от перепуганных родителей, что они готовы продать не только квартиру, но и все свое имущество – лишь бы сына оставили в покое...
– Пришлось бежать из Питера. Заграничный паспорт имелся, денег на билет до Варшавы родственники одолжили... А дальше – сами знаете.
– И почему именно в иностранный легион?
– Случайно. Парень один рассказал, ещё в Берлине. Вот я и решил попробовать.
Тайсон покачал головой:
– Бывает... А родители как?
– Вроде бы, все в порядке. Вроде бы. Сначала, конечно, досталось им. Но потом как-то само собой...
– Ладно, – Алексей посмотрел на часы. – Время ещё есть.
– Я больше пить не буду, – предупредил его Тайсон. – Хватит!
– Да, наверное, – Алексей отодвинул пустую тарелку и посмотрел на Студента:
– Значит, пока тут обосновался. Чем занимаешься? Вид на жительство оформил?
– Нет пока. Но – обещали.
– Серьезно? Кто?
– Люди, на которых я работаю. Конечно, не совсем официально...
– Надеюсь, это не проституция? – Алексей шутливо нахмурился и кивнул в сторону двери, за которой скрылась Мадлен. – И не торговля наркотиками?
– Нет, – рассмеялся Студент. – Хотя... Близко.
Он обернулся к стойке бара, и по-французски заказал всем троим кофе.
ГЛАВА 4
Студент покрутил головой и сделал большие глаза:
– Полиция!
– Сиди ты, не дергайся. Вижу. – Расположившийся рядом Тайсон упрятал шею поглубже в поднятый воротник кожаной куртки:
– Однако, погодка тут у вас.
– Ну, все-таки не май месяц!
– Эт-то точно, – согласился Тайсон.
Его черная вязаная шапочка была натянута до самых бровей, а руки почти все время прятались в карманах.
– Вот и Рождество Христово.
– Что? Да, конечно... – Студент оделся значительно легче собеседника, но от страха и возбуждения не замечал ни редкого для здешних мест холода, ни порывистого южного ветра, гоняющего вдоль тротуаров обрывки вчерашнего мусора.
В конце концов, он не выдержал, и опять обернулся:
– Уехали!
Патрульной машины действительно не было видно – не снижая скорости, она промчалась мимо и скрылась за углом.
– А если ребята не придут?
Ветер с моря разносил над голыми деревьями вдоль набережной крики чаек и мерный перезвон колоколов.
– Придут. Не желаешь? – Тайсон протянул соседу пакетик с жареными каштанами.
– Нет, спасибо. Хотя – давай!
Студент заметно нервничал. Со дня их первой встречи прошло меньше недели, но чувствовалось, что огромный человек по прозвищу Тайсон полностью уже подчинил себе его волю и лишил способности принимать самостоятельные решения.
– Сейчас бы кофейку попить... Или ещё чего, покрепче.
Тайсон пожал плечами:
– Сам знаешь – все закрыто.
Действительно, проблема... Куда ни сунься – глухие ставни вместо витрин.
Народу в этот час на окраинах Марселя почти не было. И не только по причине непогоды. Ведь всем известно, что ночь перед Рождеством – не только семейный праздник, и теперь, наутро, повеселившийся от души город медленно, неохотно отсыпался и приходил в себя.
Впрочем, вокруг уже стало не так уж пустынно, чтобы пара беседующих мирно мужчин на бульварной скамейке могла привлечь к себе внимание.
– Приедут! Никуда не денутся...
Студент достал сигарету и несколько раз нервно щелкнул зажигалкой:
– Черт, мать его так!
Ветер задувал пламя прежде, чем он успевал прикурить.
– Счастливого Рождества!
– Бон Ноэль!
Студент вздрогнул от неожиданности и снова выругался – на этот раз, однако, с заметным облегчением:
– Наконец-то... Опаздываете, между прочим! – Он даже не заметил, когда на набережной появились Алексей и Хохол.
Как бы то ни было, оба уже стояли рядом со скамейкой. Немного раскрасневшиеся от быстрой ходьбы, но спокойные и уверенные в себе...
– Здорово, мужики, – Тайсон пожал протянутые руки и уточнил:
– Что-то случилось?
– Нет, все в порядке. Просто, пока построение, пока одно, другое...
– Ладно, пошли в машину, – Тайсон поднялся, и сразу стал выше своих собеседников на почти на целую голову. – Незачем тут...
Он поднял с земля огромную черную сумку с ремнем и множеством карманов.
– Согласны, командир!
Действительно, военная форма подошедших приятелей-легионеров вполне могла привлечь внимание, и лишний раз рисковать не стоило.
– Давай, заводи.
Студент кивнул и заторопился в сторону бесконечной шеренги припаркованных вдоль улицы автомобилей. Под самым носом у какого-то микроавтобуса пересек проезжую часть, пошел по тротуару...
– Как он сегодня? – Спросил Алексей, глядя в удаляющуюся спину Студента. И тут же сам себе ответил:
– Вроде бы, жидковат.
Тайсон пожал плечами:
– Посмотрим. Выбора все равно нет.
– Ну, положим, выбор всегда есть!
– Ребята, вы о чем? – Вмешался Хохол. – Раз уж начали – надо делать!
Как раз в это время Студент поравнялся с темно-вишневым "рено", замер на месте, несколько раз покрутил головой из стороны в сторону. Затем потянул на себя дверную ручку и запрыгнул внутрь. Несколько секунд ничего не происходило, потом заработал двигатель.
– Пошли...
В машине Тайсон занял место рядом с водителем. На заднем сидении разместились Алексей и его приятель:
– Классная тачка, Студент!
– Стараемся...
Угнанная машина действительно как нельзя лучше подходила для того, что им предстояло сделать: небольшая, не слишком новая, цвет и марка не привлекают внимания.
– Молодец. На пять баллов, даже с плюсом.
– А не ищут ее? – Ревниво поинтересовался Хохол. – Точно?
– Не должны, вроде... Хозяйка в Париже у сестры. Вернется только послезавтра.
– Отлично!
Когда распределяли роли, Студенту и человеку по прозвищу Тайсон было поручено решить вопрос с транспортом. Вполне естественно: несостоявшийся легионер жил в Марселе уже некоторое время и мог "наколоть" машину, о пропаже которой не станут беспокоиться хотя бы какое-то время. Это было главным, остальное – дело техники, элементарная задача, с которой его старший товарищ управился в считанные минуты.
– Поехали?
– Подожди. Пусть ещё прогреется... – Тайсон повернул назад свой могучий корпус – так, что сидение под ним жалобно скрипнуло:
– Значит, ушли сегодня тихо?
– Без проблем, – кивнул Алексей.
– Не засветились? Уверены?
– Обижаешь, командир! – Хохол даже всплеснул руками. – Мы что, в самоволку никогда не бегали? Помню, дома еще, в армии когда служил...
– Через забор сигануть – половина дела. А вот так, чтобы...
– Ерунда, – отмахнулся упрямый Хохол.
– Нет, все в порядке, Тайсон, – поддержал его Алексей. – Как договаривались, работали наверняка. Потому и в город приехали позже.
Помолчав, собеседник посчитал возможным сменить тему:
– Что слышно? Никаких изменений с отправкой?
– Ну, тебе виднее... Вообще, говорят, что уже послезавтра.
– Да, наверное, – кивнул Тайсон. – Чтобы до Нового года уже быть в полку.
Согласно неписаной традиции, все легионеры, вне зависимости от семейного положения, возраста, цвета кожи и вероисповедания, празднуют католическое Рождество вместе, в своих подразделениях.
Но в этот раз вернувшееся из Кастельнодари пополнение распределили по местам дальнейшей службы уже перед самыми праздниками. Французская Гвинея, атолл Муруроа, пустыня в Джибути, Каморские острова... Дорога туда могла занять не одни сутки, и потому командование задержало новобранцев в лагере – чтобы те сразу почувствовали особую, братскую атмосферу, царящую здесь в канун праздника. Ведь не секрет, что многим из них Легион на годы, десятилетия, и даже до самой смерти заменит семью.
Впрочем, подобное стечение обстоятельств как нельзя лучше соответствовало планам четверки приятелей, сидевших ранним Рождественским утром в салоне украденного "рено".
– Теперь поехали, – Тайсон обернулся и сел поудобнее.
– Кажется, бензина мало, – подал голос с заднего сидения Алексей.
– Должно хватить! – Возразил Студент. Действительно, лампочка расхода топлива на приборной панели мигнула несколько раз, когда машина трогалась с места. Но оснований для беспокойства он пока ещё не видел.
– Чужая, все-таки, машина. Кто её знает...
– Тоже верно, – вынужден был согласиться Тайсон. Порывшись в кармане, он вытащил деньги и положил их перед водителем:
– Сверни-ка по пути на колонку. Долей, сколько влезет.
– А как со временем?
– В общем-то, на пределе. Но он прав – лучше перестраховаться.
... Когда бак автомобиля был заполнен, пришла пора подумать и о себе.
– Так, сверни сюда. Прижмись...
Тайсон показал глазами на свою огромную сумку, занимавшую почти треть заднего сиденья:
– Переодевайтесь!
Алексей открыл молнию и принялся опустошать матерчатое чрево:
– Неплохо... Ну-ка, что там Дед Мороз детишкам носит?
Он выбрал себе брюки цвета хаки, синюю куртку с капюшоном и новенькую кепку-бейсболку. Хохлу достались довольно потертые джинсы, зато куртка была из натуральной кожи – в общем, через пару минут, когда парни сменили одежду, ничто уже не указывало на их принадлежность к Легиону.
– В боковом кармане – перчатки. Там, справа...
– Понятно. А на ноги ничего нет?
Тайсон вздохнул:
– Не успели. Трудно было подобрать, чтобы точно.
– Да уж, обувь в нашем деле – это... Лучше совсем босиком, чем не по размеру.
– Ладно, мужики, и так красивые! Прямо, евростандарт.
Действительно, теперь Алексей и его приятель ничем не отличались от сотен тысяч парней среднего достатка, заполняющих улицы французских городов. Даже высокие шнурованные ботинки армейского образца вполне можно было считать данью современной молодежной моде.
– Все, поехали... Пора!
Поток машин на улицах Марселя заметно возрастал, но пробок ещё не наблюдалось. На очередном перекрестке Тайсон сунул руку себе за пазуху и раздал спутникам по плотному, обтянутому полиэтиленом прямоугольнику с картинкой.
– Это что такое? – Поинтересовался Алексей, разглядывая цветное изображение полуодетой девицы.
– Колготки. Сам же предложил!
– Точно! – Хлопнул себя ладонью по лбу Алексей. – Извини, вылетело из башки.
– Спасибо, – Хохол уже разорвал упаковку и теперь вытягивал наружу длинную черную полоску. – Так... Где у них тут пятка, где носочек?
– А тебе-то зачем? Ты же их не на жопу себе надевать будешь! Захохотал Алексей.
– Все равно, – упрямо наморщил лоб его приятель. – Надо, чтобы было, как положено.
– Как положено... – Алексей согнал с лица улыбку и перевел взгляд на Тайсона:
– Ничего не удалось достать?
Тот сразу понял, о чем идет речь:
– Только то, о чем говорили.
Он вытащил из-под сиденья никелированный пистолет, больше похожий на зажигалку, чем на боевое оружие. Собственно, это и была зажигалка из сувенирного магазина.
– Не густо... – отметил Хохол. – Больше ничего?
Тайсон ещё раз порылся под сидением, и выдал ему короткую дубинку с металлическим стержнем и ручкой, замотанной пластырем – мечту уличных хулиганов всех континентов:
– Держи! Студент где-то надыбал, на всякий случай.
Как ни странно, Хохол остался доволен:
– Спасибо ребята! Отличная вещь. Так и просится...
– Вот этого как раз не надо, – Осадил приятеля Алексей. – Договорились же?
– Да, пожалуйста, без крови! – Студент завертел головой, и машина чуть было не выскочила на тротуар. – Ты уж, пожалуйста...
– Следи за дорогой, – напомнил водителю Тайсон. – И успокойся, дядя шутит.
– Ладно, посмотрим... – Хохол примерился, стукнул себя по коленке – и зашипел:
– Ух ты, черт! Больно, зараза.
– А ты как думал? Толковые люди делали.
"Рено" вместе с другими машинами проскочил под каким-то путепроводом и, набирая скорость, понесся по бетонному желобу автострады, отделяющей городские кварталы от причалов торгового порта...
– Притормози. Попробуй припарковаться.
– Там же, где в прошлый раз?
– Да. Ближе пока не надо... Молодец!
По команде Тайсона водитель поставил автомобиль так, чтобы в любой момент можно было сняться с места и уйти – вправо, на скоростную трассу, или влево, за бесконечные штабеля каких-то мешков с удобрениями.
Сзади, впрочем, тоже оставалось пространство для маневра.
– Не глуши мотор, понял?
– Понятно, – Студент кивнул, и с видимым трудом отлепил пальцы от руля.
– Значит, вот оно где... Приехали!
В отличие от спутников, Алексей и Хохол оказались здесь впервые. Но им сразу же, без пояснений стало понятно, что объектом внимания является дом напротив.
На взгляд случайного прохожего – обычное складское здание, каких полно в этом районе Марселя: бурый кирпич, единственное окошко где-то на уровне третьего этажа, высокие металлические ворота... Сейчас от этих ворот машину отделяло всего метров сто пустой забетонированной площадки.
– Скажи, Студент, а здесь всегда вот так весело?
Алексей не заметил вокруг никаких признаков жизни. Ни людей, ни проезжающих мимо автомобилей – даже чайки куда-то подевались. Конечно, их машина была не единственной, стоящей в округе, но...
– Нет, конечно, – Студент показал на шеренгу замерших вдоль забора автопогрузчиков, похожих на чучела саблезубых тигров. – Тут по рабочим дням – просто сумасшедший дом! Грузовики, самосвалы, какие-то краны, контейнеровозы... Не продохнуть.
– Верится. Но с трудом.
Действительно, сейчас, тихим Рождественским утром, было почти невозможно представить, что в другое время на этом же самом месте вовсю кипит деловая активность, а воздух вокруг наполняется шумом и грохотом работающих механизмов.
– Ну, поэтому-то, мы здесь именно сегодня, – напомнил Тайсон. – Именно сейчас.
Несколько секунд все четверо просидели молча. Потом не выдержал Хохол:
– Командир, наши действия?
– Ждем-с, – Тайсон посмотрел на электронное табло автомобиля, потом по привычке сверился со своими собственными наручными часами:
– Еще минут десять... Так?
– Да, приблизительно, – подтвердил Студент.
– Закуривайте, ребята! И включи пока музыку, что ли... Надеюсь, никто не против?
Возражений не последовало, и ожившая автомагнитола тут же наполнила салон какой-то ритмичной, заводной песенкой на английском языке.
– Немного потише сделать?
– Да ладно, пускай! Прикольно ведь, – Хохол обернулся к соседу. Помнишь, тогда в кабаке? В этой самой, как ее... в "Игуане"?
– Помню, – кивнул Алексей. – Почему же не помнить?
* * *
Тот день, когда они повстречали Студента, вместил в себя такую череду событий и впечатлений, что не мудрено было потерять счет времени. Вот, казалось, Хохол только-только покинул приятелей – а он уже возвращается назад, в ресторанчик.
– Ну, доволен?
Можно было и не спрашивать – сияющая физиономия легионера говорила сама за себя:
– Высший класс! Оторвались по полной программе – и так... и так... и вообще!
Он притянул к себе изрядно потрепанную Мадлен, и несколькими выразительными жестами показал, как именно они с ней провели почти полтора часа.
Девица захихикала, но тут из динамика раздались первые такты самого модного в этом сезоне танцевального хита. Из-за своего столика на крохотный пятачок перед стойкой полезли две обойденные мужским вниманием проститутки – видимо, чужой успех опять пробудил в них угасшие было надежды на заработок.
Хохол подмигнул Алексею и тоже задергал плечами:
– Потанцуем?
– Садись. Поговорить надо.
– Да бросьте! Вы чего такие скучные?
– Садись, – повторил Алексей.
Хохол опустился на место и протянул руку за сигаретами:
– Заболели, наверное... – он обернулся и помахал трясущимся под музыку девицам. – Страшная вещь – сперматоксикоз, бывает от долгого воздержания. Не хотите полечиться?
Но никто не принял игривого тона.
– Слушай, тебе деньги нужны? – Поинтересовался Тайсон.
– Много?
– Денег много не бывает.
– Тоже верно. – Хохол, наконец, понял, что за время его отсутствия что-то произошло:
– Рассказывайте!
– Тут, понимаешь, Студент интересную тему предложил... Вроде, может получиться.
– Хотя, конечно – риск, – уточнил Тайсон.
– Ребята, если с вами – нет проблем! Хоть куда... За кампанию, как у нас в деревне говорили, и жид утопился.
– Я так и думал, – Алексей приятельски толкнул его кулаком в плечо и посмотрел на сидящего напротив великана в черной вязаной шапочке. Потом кивнул Студенту:
– Расскажи ему. Еще раз – коротко, но внятно. С самого начала...
Музыка, наконец, умолкла, и Алексей заметил, что Мадлен возвращается к их столику.
– И отошли-ка девку!
– Зачем это? – Сдвинул брови Хохол. – Она же по-русски все равно...
– Отошли, – поддержал приятеля Тайсон. – Береженого Бог бережет...
– А не береженого – конвой стережет, – закончил Алексей фразу, ставшую популярной с легкой руки одного питерского писателя-детективщика.
– Ладно, вам виднее.
Студент решил вопрос с Мадлен, заказал ещё четыре чашки кофе и сел обратно:
– Значит, так... Я сейчас работаю в одной конторе. На складе. Хозяином считается какой-то местный мужик, но всем заправляют наши, русские. Официально они поставляют в Россию разные французские лекарства – закупают здесь, потом морем везут через Одессу и Новороссийск, а оттуда уже дальше, по оптовым базам. Но на самом деле... На самом деле, схема другая. На наш склад откуда-то привозят просроченные медикаменты – то есть, уже с истекшим сроком годности. И привозят новые упаковки. А мы их меняем. Понимаешь?
– Пока не очень, – признался Хохол. – Ну и что?
– Многие фирмы наносят штампы одновременно и на упаковку, и прямо на пластик с фольгой, в котором лежат таблетки. На так называемый "блистер"... Но, довольно часто, дата изготовления лекарства и все такое прочее выдавливаются только на картонной коробочке. Не обращал внимания?
– Нет.
– Как-нибудь посмотри... Короче, за считанные секунды, без всяких проблем, старые лекарства становятся новыми, пригодными к употреблению. И отправляются прямиком в Россию, на продажу населению – по соответствующей цене. Неплохой бизнес?
– Вот, сволочи...
Алексей поддержал приятеля:
– Опять травят, суки, наш народ! То спиртом "рояльным", то бешеной говядиной...
– В общем, да. Хотя, конечно, не все препараты становятся вредными для здоровья. Некоторые просто теряют лечебный эффект, но...
– Кстати, а что с ними вообще положено делать? – Уточнил у рассказчика Алексей. – С этими лекарствами?
– Ну, я не знаю, – пожал плечами Студент. – Наверное, положено уничтожать. Или отправить на переработку... Может, их бесплатно куда-нибудь в развивающиеся страны посылают, в качестве гуманитарной помощи – но уж, во всяком случае, не пускают в продажу, под видом нормальных.
– А что у нас там, дома – никакого контроля? Таможня, и все прочее?
– Вопрос не по адресу, – Алексей посмотрел на Хохла. – Наверное, решают как-то...
– Да, конечно, – кивнул Студент. – Мое дело маленькое. Пришел, отработал свои восемь часов – и привет! Да и то иногда половину дня сидим: товар ведь не каждый день привозят. Раз в неделю денежку выдают...
– И много платят?
– Ну, не так, чтобы очень... Главное, я же говорил – они нам всем обещали оформить вид на жительство.
Бармен снова, в который уже раз, запустил на магнитофоне разухабистую мелодию, но мужчинам было сейчас не до современных танцев. Медленно трезвея, они потягивали из фаянсовых чашек ароматный кофе.
После паузы Алексей посмотрел на молчащего Тайсона и скорректировал ход беседы:
– Сколько вас, говоришь, на складе? Обычно?
– Пятеро. Иногда вшестером работаем... И ещё кладовщик – из наших, русский, но уже давно здесь. Много лет... А на ночь и на выходные остается только сторож, месье Жерар.
– Охранник?
– Да нет, обычный сторож! По-моему даже, на пенсии подрабатывает.
Почувствовав сомнение на лицах собеседников, Студент развел руками:
– А чего им тут бояться? Кого?
– Логично...
– С полицией ведь все равно никто воевать не станет – это же Франция, а не Голливуд. А насчет грабителей... Вряд ли кому-то здесь захочется рисковать тюремным сроком из-за контейнера аспирина или мешка протухших мультивитаминов. На соседних складах есть товар намного поинтереснее и подороже!
– Это ясно, – потер подбородок Хохол. – Не понятно только, нам-то какого черта...
Студент перешел к главному:
– В конторе, наверху, стоит сейф. Точнее, даже не сейф, а металлический ящик... И в нем постоянно лежат деньги на разные непредвиденные расходы. Кладовщик при мне разговаривал об этом с одним их хозяев – по-французски, они думали, что никто не понимает. Потом, один раз, я сам видел, как рассчитываются с водителем...
– Сколько там денег?
– Тысяч пятьдесят... Около того.
– Долларов? – Присвистнул Хохол. – Нормально!
– Нет, франков, – остудил его энтузиазм Алексей.
Хохол прикинул, в уме поделил на пять с лишним – и покачал головой:
– Стоит ли мараться?
– Ничего себе, – хмыкнул Алексей. – Интересно, где же ещё ты по две штуки баксов на нос заработаешь? По-легкому?
– Ну, насчет того, что по-легкому...
– Послушай! – Почти закричал Студент. – Послушай, Хохол... Мы все продумали. Рождество у них тут – выходной, никого на складе не будет. Только сторож, он меня знает и впустит. Потом залетаете вы... Берем сейф и уходим!
Несколько мгновений Хохол о чем-то напряженно думал. Потом посмотрел на тлеющий огонек сигареты в руке собеседника:
– Студент, а ведь ты при таком раскладе засветишься!
– Возможно.
– И не страшно?
– Я что, похож на труса? – Завелся Студент. – Ребята, скажите – похож?
– Да нет, ну что ты, – успокоил его Алексей. – О чем базар!
– Нет, ребята, вы скажите – я что, когда-нибудь...
Но Алексей уже повернулся к приятелю:
– Паспорта у него никто из хозяев не видел. Знают только имя и фамилию.
Студент хитро усмехнулся:
– Все нормально, дураков нет.
– Тогда, конечно, другое дело, – особой уверенности в голосе Хохла не слышалось.
– Поделим деньги – и прости-прощай, Марсель! Может быть, я даже домой вернусь. В конце концов, сколько уже времени...
Алексей переглянулся с приятелями, но Студент ничего не заметил:
– Я уже говорил ребятам – у нас будет даже ключ от сейфа! Обычно, кладовщик прячет его в ящик стола. Под старые журналы и все такое прочее. Представляете?
– Это, конечно, хорошо.
– И не думаю, что после ограбления они побегут в полицию. Сумма, в общем-то, небольшая, а бизнес... Бизнес-то криминальный! Начнутся вопросы, допросы... Кому это надо?
– Ну, ладно. Хорошо! Уломал, языкастый... – Хохол поднял глаза на Алексея. – Значит, подписываемся, ребята? Или как?
– Подписываемся, – кивнул тот.
– Конечно! Тема железная, – подтвердил Студент, и все трое не сговариваясь посмотрели на самого немногословного участника беседы.
Тайсон поднял с блюдца пустую кофейную чашку:
– Завтра утром пойду в канцелярию... – Он подержал её и поставил на место. – Узнаю насчет отправки в полк. Если правда, что всех оставят до Рождества здесь, в Обани, то... Почему бы и нет?
– Бумага есть? Ручка? Давай сюда! – Распорядился Алексей. – Студент, ты сейчас нам нарисуешь подробный план...
– Подожди, – остановил его Тайсон. – Начинать надо не с этого.
– Слушаюсь, командир!
– Значит, записывай...
И в этот момент по ушам посетителей ресторанчика "Игуана" опять, в который уже раз, ударила заводная мелодия – хит сезона...
* * *
За несколько минут в машине накурили так, что табачный дым начал разъедать глаза.
Тайсон даже немного опустил стекло:
– Давайте-ка лучше по очереди, мужики... А то еще, не дай Бог, где-нибудь тут пожарная сигнализация сработает.
– Хорошо, – Алексей дисциплинированно придавил почти целую сигарету в пепельнице на подлокотнике. Однако, вместо того, чтобы оставить там же скомканный фильтр, он сунул его в карман куртки.
– Ты чего это? – Удивился Хохол.
– Следы, – пожал плечами его приятель. – Слюна... Зачем оставлять?
Хохол с некоторым сомнением посмотрел на свои окурки:
– Так ведь договорились же... Студент потом все в машине вычистит и подотрет?
– А вдруг?
– В общем-то, правильно, – отозвался с переднего сиденья Тайсон.
– Предупреждать надо, – буркнул Хохол. – А то вы все умные такие, один я вроде как погулять вышел...
В молчании потянулось время. Доносящиеся из приемника мелодии сменяли одна другую, а на площади перед складом по-прежнему было пусто и ничего не происходило.
– Может, пора? – Подал голос Студент.
– Подождем еще... Осмотримся.
По тому, как это было сказано, даже Хохол догадался – что-то не нравится человеку по прозвищу Тайсон, что-то его беспокоит...
А вот Студент ничего не почувствовал:
– Послушайте, всего час остается. Даже меньше!
Его слова повисли в воздухе, и чтобы немного разрядить обстановку Алексей показал пальцем чуть выше и левее складских ворот:
– Значит, это дежурная телекамера?
– Да, – подтвердил Тайсон. – Широкоугольный объектив... Есть ещё вторая, на углу – но она "перекрывает" только сектор за эстакадой. Понял, как надо ехать?
Студент кивнул:
– Конечно! Вдоль по стеночке, потом сразу же от забора – прямо.
– Остановишься вон там... у того ящика. И дальше – как договорились.
Тайсон в очередной раз посмотрел на часы, потом на своих спутников:
– Ладно, ребята... Пора. Одеваемся.
Алексей и Хохол, уже давно ожидавшие этой команды, вслед за ним принялись натягивать на головы дамские колготки.
Студент, у которого была другая роль, не удержался и фыркнул:
– Цирк уехал, клоуны остались...
Алексей посмотрел через его плечо в водительское зеркало и очень грязно выругался. Больше всего он сейчас напоминал самому себе огромного черного зайца из кошмарного сна наркомана – с отвислыми ушами и бесформенным черепом.
Немного утешало, что остальные выглядят не лучше:
– Видела бы меня сейчас моя старая, бедная мамочка!
Хохол на шутку не отреагировал – сопя и матерясь, легионер все ещё возился с перчатками, которые оказались меньше, чем надо.
– Ладно, поехали. Только спокойно, без нервов... – распорядился Тайсон.
Машина соскочила с места, пару раз дернулась – а потом чуть было совсем не заглохла. Но в самое последнее мгновение Студент совладал со своими нервами, и вырулил на площадь.
– Левее! Держись подальше от телекамеры.
– Понял, – облизнул пересохшие губы Студент.
Каким-то чудом ему удалось проехать и остановиться именно там, где нужно.
– Молодец! Теперь иди – так же спокойненько, не торопясь...
Студент открыл дверь автомобиля, выбрался из водительского кресла. Двигатель "рено" продолжал работать, ключи остались в замке зажигания.
– Давай!
Все трое не отрываясь следили за удаляющейся фигурой – как это ни странно, по мере того, как Студент приближался к воротам, походка его становилась все более уверенной и энергичной.
– Справится, – поверил вдруг Алексей.
– Хорошо бы, – ответил человек по прозвищу Тайсон.
Оказавшись у входа на склад, Студент нажал на кнопку переговорного устройства. Обернулся к телекамере, что-то сказал и приветственно помахал растопыренной пятерней.
– Должен уговорить... Должен.
Студент некоторое время громко переговаривался с невидимым собеседником, потом потянул на себя ручку – и дверь подалась, отпертая изнутри.
– Кажется, сработало... Вперед!
Алексей и Хохол покинули машину одновременно.
Спустя секунду, они уже бежали вслед за Тайсоном под самой стеной, вдоль "мертвой" для телекамеры зоны. Наверное, это был самый рискованный момент – если бы кто-то посторонний случайно увидел выскочившую из автомобиля троицу в масках, у него не осталось бы никаких сомнений в том, что происходит.
Впрочем, эту опасную дистанцию легионеры преодолели незамеченными.
– Падай! – Тайсон рванул на себя тяжелую дверь, и первым оказался внутри, в полумраке складского помещения.
Отпихнув Студента куда-то в сторону, он коротко, без замаха, нанес удар стоящему в проходе здоровяку:
– Х-ха! – Сторож упал, даже не успев понять, что произошло.
Тайсон сделал несколько быстрых шагов вперед, и сразу же за ним, переступив через лежащего на полу человека, на склад проскочили приятели-легионеры:
– Куда теперь? – Обернулся Хохол. – Показывай!
Студент махнул рукой в сторону металлической лестницы:
– Наверх... Туда.
В руке легионера засвистела, рассекая воздух, короткая дубинка:
– Закрывай!
Хохол и Студент устремились вслед за Тайсоном.
Алексей же, как было условлено, остался на месте – отодвинув немного в сторону тело сторожа, он налег плечом на тяжелую, обитую металлом створку, отсекая происходящее на складе от внешнего мира. Скрип дверных петель утонул в нарастающем грохоте армейских ботинок по металлическим ступеням, но...
– Ке фэт ву?
Первым, кого увидел обернувшийся на голос Алексей, был высокий мужчина в темно-синей полувоенной форме. На боку у него болталась резиновая палка полицейского образца, а из кобуры матово отсвечивала рукоятка пистолета.
Вопросительный окрик застал поднимающегося Тайсона почти на середине лестницы. Студент и Хохол едва успели подбежать к нижним ступеням, а внезапно появившийся мужчина находился на самом верху. На фоне стеклянной двери ярко освещенного складского офиса он представлял собой идеальную мишень – если бы нашлось, из чего стрелять.
– Ки эс?
А вот противник, в отличие от незваных гостей, был неплохо вооружен. И настроен весьма решительно – Алексей увидел, как его рука потянулась к кобуре.
При таком раскладе от пистолета-зажигалки в руке нападающего толку было мало... Казалось, это понял и Тайсон – и со всего маху швырнул бесполезную на первый взгляд игрушку в лицо стоящему наверху человеку. Он даже не попал, но ожидаемый эффект был достигнут: мужчина непроизвольно качнул головой, дернулся в сторону – и как раз этих коротких мгновений, потерянных им, хватило Тайсону на то, чтобы в два прыжка преодолеть разделяющее мужчин расстояние.
– Вали его, братан! Вали! – Человек в форме все-таки успел достать оружие и выстрелить, но выбитый пистолет послал пулю куда-то в сторону звякнув о металлическую опору склада, она рикошетом ушла в потолок.
Последующее даже нельзя было назвать ближним боем. Еще не рассыпалось эхо выстрела, а великан по прозвищу Тайсон, одним профессиональным движением сломал противнику шейные позвонки, и затем перебросил его, уже мертвого, через перила.
С коротким, чавкающим звуком, тело обрушилось на бетонный пол склада так, что Студент едва успел отскочить:
– Ой! – Он зачем-то принялся отряхивать брюки.
– Нули теперь – ой? Пошли, – подтолкнул спутника Хохол. – Быстрее!
Когда они поднялись наверх, Тайсон уже был в офисе. Стволом пистолета, на этот раз не игрушечного, а настоящего, добытого только что в схватке, легионер ощупывал окружающее пространство:
– Вылезайте, суки! Есть тут ещё кто живой?
Убедившись, что в помещении пусто, он обернулся к Студенту:
– Что за... ерунда?
– Не знаю, – Студент и так был бледен, а теперь кровь окончательно отхлынула от его лица. – Не знаю, честное слово!
– Ты же нам, бля... – оскалился на него Хохол. – Говорил?
– Ребята, я... Здесь никогда никакой охраны... Честное слово!
– Коз-зел! Подставил всех под пули...
– Ладно, потом, – прекратил разбирательство Тайсон. – Этот?
– Да, этот.
Перепутать было сложно – обстановка складского офиса включала в себя только стол, пару стульев, компьютер и металлический сейф серого цвета.
– Где ключ?
– Здесь! – Студент выдернул на себя ящик письменного стола и принялся торопливо рыться в бумагах. – Здесь должен быть...
Однако, на месте ключа не оказалось:
– Да что за черт? Я же сам его тут видел! – Студент сел на корточки и принялся опустошать содержимое всех ящиков подряд. Наружу полетели какие-то бланки, тетради, папки, разная канцелярская мелочь...
– Ну, чего? Давай!
– Нету...
– Ты чего это, падла? Шутки с нами шутишь? – Хохол схватил Студента за плечи, поднял перед собой и тряхнул. – Ты чего?
– Хватит! – Остановил его Тайсон. – Сгоняй лучше вниз, посмотри у охранника...
Пока Хохол спускался по лестнице, он несколько раз подергал ручку сейфа и даже зачем-то ковырнул пальцем, затянутым в нитяную перчатку, щель между дверцей и корпусом:
– Солидная вещь. Японская. Простенько, но со вкусом.
– Может быть, сломаем? Никак?
– Закрой рот.
– Честное слово, клянусь, я даже не знаю... – залопотал Студент, глотая слюну и пытаясь поймать взгляд стоящего рядом человека.
– Заткнись, – повторил Тайсон. Выйдя из офиса, он перегнулся через перила:
– Ну, чего там?
Судя по тому, как в ответ матюгнулся Хохол, в карманах покойника не было ничего, похожего на ключи от сейфа.
– Логично... – Тайсон почесал то место под вязаной шапочкой, где у него когда-то было ухо. – Эй, Леха! Посмотри на всякий случай, может у твоего?
– Что посмотреть-то? – Отозвался Алексей. Все это время он простоял "на шухере", у ворот склада и понятия не имел о проблемах, возникших наверху.
Впрочем, к нему уже подбежал приятель:
– Ну-ка, отойди... Вот ведь сука, блин! – Наклонившись над телом сторожа, Хохол начал торопливо обшаривать его одежду.
– Накладочка? – Алексей попытался задать вопрос спокойно и не слишком громко.
Вместо ответа Хохол опять выругался:
– Падла Студент! Убью... И тут нету.
Когда он повернулся, чтобы доложить "наверх" о результатах, мужчина на полу вдруг застонал и приоткрыл глаза:
– О, мон дье...
– С добрым утром! – Алексей даже не успел отреагировать – дубинка, оказавшаяся в руке его приятеля по легиону, со свистом обрушилась на голову сторожа:
– На! Н-на... Н-на, получай! – Хохол наносил бедняге удар за ударом, вкладывая в каждый из них накопившиеся страх и ярость.
– Ты чего – псих? Сдурел? Ты чего? – Алексею не сразу, но все-таки удалось перехватить его запястье. – Ты чего?
– Отвали!
– Прекратить, – раздалась команда спускающегося по лестнице Тайсона:
– Все, уходим! Быстро.
На Студента, который семенил вслед за ним, было противно и жалко смотреть:
– Может быть, ещё пробежаться – взять лом, или там кувалду какую-нибудь... Или, может, попробовать инструментами? Я видел, где лежат!
– Ерунда, – отмахнулся Тайсон. – Эти сейфы на дурачка не вскроешь. Они только с виду простенькие, а на самом деле...
– Откуда ты знаешь?
– Знаю, – ответ прозвучал так, что все сразу поверили.
– Да что случилось-то? Забрали деньги?
– Пошли отсюда! – Тайсон посмотрел сначала на Алексея, потом себе под ноги, туда, где в луже собственной крови валялся избитый сторож. Картина была жутковатая – голова и лицо бедняги превратились в бесформенную черно-красную маску, рубаха на груди свисала мокрыми клочьями:
– Ну, ты дурак, Хохол... Зачем?
– Да ладно, брось! – Огрызнулся тот, и потянул на себя тяжелую створку двери:
– Еще спасибо скажете.
Один за другим все покинули склад.
Вокруг по-прежнему было пусто и тихо... Вдоль по стеночке, чтобы не попасть в зону действия видеокамеры, четверо мужчин вернулись к машине:
– Алексей, давай за руль. И выезжай. Только спокойно.
– Послушайте, ребята...
Но Тайсон даже не обернулся на голос Студента:
– Все разговоры – потом... Поехали!
ГЛАВА 5
Офицер говорил достаточно медленно, четко, простыми короткими фразами – явно чувствовался опыт общения с аудиторией, для которой французский язык не был родным:
– На самом деле, наш Легион был создан ещё при Первой республике. Как известно, тогда под знаменами императора Наполеона Бонапарта сражались батавские, савойские, греческие, коптские и прочие батальоны, целиком сформированные из иностранцев... Вернувшись к власти, Бурбоны распустили их, но почти сразу же создали вновь – теперь уже для колониальных войн и службы за пределами Франции. Поэтому, официально, летопись Легиона ведется с тысяча восемьсот тридцать первого года. И уже через несколько лет он принял боевое крещение в Мексике...
Стараясь не привлекать внимания, Алексей огляделся по сторонам. Собравшиеся на внеочередные "политзанятия" парни в военной форме, слушали дисциплинированно, однако без особого интереса.
– Затем уже была знаменитая Крымская кампания, "дела" при Камероне, Аннаме, Альме,
Севастополе, Константине, Мадженте...
Скрипнуло кресло – это неловко пошевелился расположившийся рядом Хохол. Кто-то кашлянул, кто-то вздохнул... Офицер, прервал лекцию, оглядел зал и несколько секунд дожидался, пока восстановится тишина.
Затем продолжил:
Знамена Легиона покрыты славой и на полях Первой мировой войны. А в тысяча девятьсот сороковом году наши парни уже дрались с нацистами в Норвегии. Затем была Ливия, Италия... Да, мы сполна рассчитались с "бошами" за оккупацию!
Алексей покосился на Гюнтера, сидящего слева – все-таки, немец... Но сосед, как обычно, осталвался невозмутим.
– После победы над Гитлером, легионеры шесть лет защищали интересы Франции в
Индокитае, а затем ещё почти столько же – проливали кровь в Алжире. Славные боевые традиции Легиона сохранились и в наши дни, например – во время африканских операций в Габоне и Республике Чад... А совсем недавно, на Балканах, при выполнении миротворческой миссии, пятеро легионеров героически удержали оборону от превосходящих сил противника. Все они остались живы и награждены по заслугам...
– Говорят, это наши парни были, – шепнул Хохол.
– Знаю, – почти беззвучно шевельнул губами Алексей.
– Только по официальным данным, за полуторавековую историю потери Легиона убитыми и умершими от ран и болезней составили почти сорок тысяч человек. В общем, можно считать, что Легион четырежды похоронил сам себя...
Последняя фраза произвела впечатление – впрочем, не слишком большое.
– Внимание...
Как правило, чужая смерть воспринимается намного более спокойно, чем собственная. Именно поэтому, прокатившийся по кинозалу шумок меньше всего свидетельствовал о тревоге новичков-легионеров за светлое будущее.
– Господа! – Повторил человек на трибуне.
Было довольно забавно наблюдать, как он буквально на глазах превращается из лектора в сурового строевого офицера с майорскими погонами на плечах:
– Внимание, господа. Сейчас вам будет продемонстрирован учебный фильм. Фильм об
Иностранном легионе... Вы все его, разумеется, видели. И не один раз. Но повторение не помешает, можете поверить.
Не давая разрастись шевелению в аудитории, майор продолжил:
– После демонстрации всем оставаться на местах. Никому из помещения не выходить. До особого распоряжения.
Он взглянул на часы и направился по проходу между рядами кресел.
– Встать! – Подал команду кто-то из капралов.
Свет погас, когда офицер ещё не скрылся за дверью. По залу прокатились аккорды бравурного марша, и вспыхнувшую на экране заставку с эмблемой Легиона сменили знакомые каждому кадры кинохроники...
– Леха, чего там такое? Что случилось-то?
Хохол наклонился к уху соседа, пытаясь перекричать выплеснувшийся из динамиков шум и грохот. Но тот только молча пожал плечами.
– А что майор сказал?
– Велено сидеть на месте. Никуда не выходить.
Приятель Алексея разочарованно мотнул головой:
– Это я и сам понял... А почему?
– Не знаю.
Некоторое время Хохол рассеянно смотрел прямо перед собой. Потом опять повернулся к Алексею:
– Слушай, может это из-за того... Из-за нас? Понимаешь?
Никто, кроме них двоих, не смог бы разобрать ни звука из сказанного, однако Алексей на всякий случай осадил приятеля:
– Заткнись! Не дергайся.
Ему и самому было немного не по себе...
Честно говоря, ощущение смутной тревоги и беспокойства не покидало Алексея с того момента, когда он вчера днем, по команде Тайсона, остановил машину на какой-то грязной площадке перед супермаркетом.
– Все, приехали... Сейчас пешком, на остановку.
– Далеко? – Поинтересовался Хохол.
– Пару кварталов.
– Ладно. Как прикажете.
– Переодеться бы надо, – напомнил ему Алексей, стягивая перчатки и куртку. Сидя за рулем делать это было не слишком удобно. Но менять гардероб прямо посреди улицы, на глазах у возможных свидетелей, тоже не хотелось:
– Эй, Студент! Подай-ка сумочку...
Несколько минут, сопя и ругаясь, легионеры приводили себя в порядок. Наконец, Хохол приложил руку к козырьку:
– Мы готовы, мон женераль!
Тайсон придирчиво осмотрел спутников и проверил, не осталось ли в сумке чего-нибудь лишнего, кроме гражданской одежды. Затем перекинул сумку назад, Студенту:
– Держи, придурок.
– Ребята, я... Извините.
Это было первое, что он осмелился произнести за всю дорогу от склада.
– Бог простит.
– Тайсон, а можно я ему все-таки врежу? Ну, разочек хотя бы? Попросил Хохол.
И не дожидаясь ответа, с размаху влепил сидящему рядом парню звонкую пощечину тыльной стороной ладони. Голова Студента мотнулась из стороны в сторону, но сам он даже не поднял рук, чтобы защитить лицо.
– Дурак, – вздохнул Тайсон. Впрочем, на этот раз особого осуждения в его голосе слышно не было.
– Извините, ребята.
– Молчи уж теперь... – Тайсон посмотрел сначала налево, потом направо.
Проверился. У выхода из магазина не было никого, на прилегающей улочке – тоже. И только чуть в стороне, по шоссе, одна за другой неслись в сторону Марселя автомашины, водителям которых не было никакого дела до тех, кто мирно беседует в неприметном "рено".
– Задачу свою хоть помнишь?
– Да, конечно! – Засуетился Студент, вытирая кровь с разбитой губы.
Тайсон брезгливо приподнял бровь и на всякий случай повторил:
– Отгонишь машину, куда-нибудь подальше отсюда. Вытри все, проверь... И смотри, сумку не забудь, понял?
– Все будет в порядке!
– Сомневаюсь... Ну, ладно. Вещи раскидаешь по городу, в мусорные баки. И дубинку,
главное, утопи – не забудь!
– А пистолет?
– Не твоя забота... Совет на прощание хочешь?
Студент кивнул.
– Уматывай отсюда. Из города, вообще из Франции... Куда-нибудь подальше.
– Домой?
– Да куда хочешь! – Заорал Тайсон. – Увижу тебя ещё раз – башку оторву, понял? Без разговоров...
Он ещё раз посмотрел в сторону магазина:
– Так, выходим.
Но оказалось, что Хохол не спешит выполнять команду:
– Нет, пусть этот придурок сначала объяснит! Имеем право?
– Перестань, – обернулся к приятелю Алексей. – Времени нет.
– Пусть скажет, что вообще произошло... Почему там охранник оказался, с пушкой? А ключа от сейфа – наоборот, не было?
На глазах у Студента выступили слезы:
– Не знаю.
– А кто знает? Кто? Отвечай, сука!
– Не знаю! – Студент вжал голову в плечи, ожидая удара.
Алексею стало противно:
– Ладно, пошли. Все равно без толку.
Почти одновременно с Тайсоном он потянул на себя ручку и открыл дверь машины:
– О ревуар, привет родным березкам!
Вслед за ним наружу вылез Хохол. Огляделся, привел себя в порядок – и быстрым шагом двинулся вслед за приятелями...
... Экран в последний раз полыхнул огнем – кинолента подошла к концу.
Сидящий рядом Гюнтер вздохнул:
– Пропаганда.
– Дерьмо! – Отозвался кто-то сзади. – Как у нас, на политзанятиях...
Опять включили свет, и легионеры зашевелились, загомонили – не вставая, впрочем, со своих мест: приказ есть приказ.
Тем более, что покинуть помещение было бы не так уж просто. Посмотрев направо,
Алексей увидел в дверях двух здоровенных унтер-офицеров из штаба, подпирающих плечами косяк. Позы их были настолько недвусмысленны, что Алексей тут же пихнул приятеля локтем в бок:
– Погляди-ка...
– Ого! – Присвистнул Хохол.
Медленно, в нарастающем напряжении, потянулись минуты. Переполненный людьми в военной форме зал то затихал на какое-то время, то вновь взрывался многоголосым ропотом и скрипом стульев.
Довольно долго ничего не происходило.
Потом послышались быстрые, приближающиеся шаги:
– Встать! Смир-р-но!
В следующую секунду появилась целая процессия: немолодой, усталый офицер – дежурный по лагерю, капитан из контрразведки и капрал-шеф Дюпон по прозвищу Дятел. Вид у всех троих был мрачный и сосредоточенный.
Под настороженными взглядами легионеров они в затылок друг другу прошли между рядами кресел – и замерли перед экраном. Последовала команда "вольно", однако сесть никому не разрешили.
– Внимание! – Первым заговорил дежурный офицер – негромко и быстро, в полной уверенности, что все, кому положено, его услышат и поймут:
– Совершено тяжкое преступление. Вчера, в Марселе, убиты мирные люди. Французы...
На репутацию Легиона брошена тень. И мы сделаем все возможное, чтобы смыть подозрение... Или – найти виновных.
– Каждый, кто располагает соответствующей информацией, обязан немедленно сообщить об этом командованию. Сотрудничество будет поощрено. Утаивание же сведений о преступлении приравнивается к соучастию. – Капитан из контрразведки обвел взглядом тех, кто оказался в первом ряду:
– Вопросы?
Вопросов не было.
Дятел подал команду, и легионеры повзводно направились к выходу...
Спортивная площадка напротив музея была занята старослужащими из расположенного в Обани полка. Впрочем, при появлении колонны новичков, их быстро построили в две шеренги, развернули – и увели куда-то в направлении Центрального штаба.
– Равняйсь! Смирно... Вольно.
Вновь прибывших немного подержали в строю, потом все-таки разрешили разойтись по стадиону и даже перекурить на бревнах.
– Угощайся, – предложил приятелю Алексей. – Спички есть?
– Зажигалка. Мерси... Интересно, а где сейчас Тайсон?
Вряд ли кто-то ещё мог услышать Хохла, но Алексей на всякий случай сделал большие глаза и закашлялся:
– Договорились же!
Расставаясь вчера на автобусной остановке, они решили свести контакты между собой к минимуму. Следовало на всякий случай соблюдать меры предосторожности – по крайней мере до тех пор, пока все трое не отправятся на Корсику.
– Ладно, извини.
Подошел Магомед, попросил сигарету:
– Свои, понимаешь, оставил... Потом отдам.
– Ерунда, разберемся.
Конечно же, все вокруг оживленно обсуждали происходящее. При этом, как обычно, полное отсутствие сколько-нибудь достоверной информации подменялось самыми фантастическими слухами и домыслами.
– Надолго эта бодяга? Как думаешь?
– Поживем – увидим!
– Если поживем... – сплюнул под ноги Алексей. – Хей, Гюнтер! Кель опиньон?
Никакого определенного мнения по поводу происходящего у немца не было. Но он вполне логично предположил, что отправка в полки задержится – по крайней мере до тех пор, пока начальство не закончит проверку.
– Тоже мне, предсказатель хренов, – вполголоса выругался Хохол. И тут же отбросил окурок, услышав команду на построение:
– Да чтоб они передохли!
Легионеры привычно встали в две шеренги и подравнялись, после чего капрал-шеф
Дюпон провел перекличку. Убедившись, что все на месте, он доложил об этом подошедшему капитану. Офицер безопасности кивнул:
– Ведите.
Печатая шаг, Алексей и его товарищи двинулись в сторону своей казармы – через лагерь, мимо здания типографии и вычислительного центра.
– Ну, пронеси, Господи!
Впрочем, на первый взгляд, вокруг не происходило ничего необычного. Разве что, народу вокруг было поменьше, чем в другие дни, а так – все нормально: вон, вдалеке, на плацу отжимаются под присмотром сержанта несколько новичков в зеленых спортивных костюмах, ещё парочка легионеров-"комба" покуривает перед столовой...
А вот это уже что-то новенькое. Прямо перед штабом, на асфальтированной площадке припаркованы в ряд машины – черный, утыканный антеннами "мерседес", какая-то старая малолитражка с мигалкой на крыше и полицейский автобус.
– Видал? – Прошипел в затылок приятелю Хохол. – Номера-то марсельские...
Алексей не ответил – все его внимание было приковано к людям, появившимся на крыльце. Двое господ в хороших костюмах и ещё один мужчина в штатском, но с офицерской выправкой... Судя по тому, как заботливо придерживал перед ними дверь майор-сопровождающий, это были не простые и не случайные гости.
Где-то в голове колонны пролаял команду капрал-шеф Дюпон. Легионеры подтянулись, подобрались...
– Вольно!
Майор отдал честь, а стоящий рядом с ним господин приосанился и зачем-то потрогал пуговицы на своем пиджаке.
... Перед казармой строй распустили, но тоже не сразу:
– Равняйсь. Смирно!
Сначала Дюпон по прозвищу Дятел принял свою любимую позу – ноги на ширине плечь, ладони спрятаны за спиной. Потом заговорил, покачиваясь с пятки на носок:
– Десять минут – приборка... Потом никуда не отлучаться! Ждать вызова...
– Какая приборка? – Не понял Хохол.
– Р-разойдись!
– Ну, наконец-то! Чего прибирать-то?
Впрочем, все стало ясно сразу же, как только легионеры добрались до своих комнат.
– Ублюдки... Суки позорные!
Белье на койках было перерыто и скомкано. Кто-то, не церемонясь, выгреб наружу содержимое тумбочек, и теперь оно оказалось на полу – так, что прямо под ногами валялись вперемешку личные вещи , предметы гигиены, бумаги с печатями и фотографии...
– Это как у них тут называется – обыск?
С точки зрения Алесксея, произошедшее больше напоминало погром. Но он только выругался и кивнул:
– Даже наволочки содрали, не поленились...
– Не, ну ведь беспредел же, в натуре!
Люди чувствовали себя униженными и оскорбленными.
Произошедшее вывело из себя даже на редкость миролюбивого Гюнтера. Путая от волнения немецкие и французские слова, он сначала что-то кому-то пытался доказать – а потом вдруг с размаху ударил кулаком по двери:
– У-у, ш-шайзе!
Алексей покачал головой – если уж его достали, то можно только гадать, как бесится в соседней комнате горячий горский парень Махмуд...
Однако, делать нечего. Отведя душу, легионеры принялись восстанавливать порядок в помещениях, и довольно скоро казарма приняла прежний вид.
Улучив подходящий момент, Хохол присел на корточки и притворился, будто подбирает что-то на полу:
– Слушай, откуда они узнали?
– Не представляю.
– Про то, что мы из Легиона...
Вообще-то, Алексей и сам искал, но не мог найти ответа. Утешало только одно – если бы их имена уже стали известны, незачем было устраивать игру в кошки-мышки и весь этот цирк с обыском.
– Что делать будем?
Алексей посмотрел в сторону коридора:
– Ну, для начала пойдем, покурим.
– Веселые дела! – Хохол поднялся с пола. – Ладно, пошли...
Но в этот момент дверь комнаты распахнулась, и на пороге выросла зловещая фигура капрал-шефа.
– Встать! – Легионеры вскочили и замерли по стойке смирно там, где их застала команда Гюнтера. С грохотом опрокинулся задетый кем-то стул, после чего в воздухе повисла, густея, напряженная тишина.
Несколько долгих мгновений Дятел молча изучал обращенные к нему лица. Наконец, сверившись с каким-то списком, перечислил фамилии:
– Приготовиться... Вызовут по одному.
И капрал-шеф исчез так же внезапно, как появился.
– Куда это? – Приятели переглянулись: среди тех, кого назвал Дюпон, были и они.
Не дожидаясь разрешения, народ зашумел, задвигался – и вскоре как-то само собой получилось, что обитатели комнаты разделились на оказавшихся в списке и не попавших в него.
– Ву перметэ? Разрешите?
– Располагайся, – махнул рукой Алексей подошедшему Гюнтеру.
– Мерси... товарищ, – немец опустился на самый краешек койки.
Рядом сел высокий, широкоплечий негр. Еще один парень, испанец по имени Хорхе, занял место напротив.
– А ты чего?
– Все в порядке, – Хохол предпочел постоять у тумбочки.
Так, чтобы видеть всех собравшихся...
Обсуждение началось довольно бурно – на странной, гремучей смеси из французского, немецкого и русского языков. При этом, некоторый недостаток словарного запаса легко восполнялся интернациональными жестами и междометиями:
– Месье? Же не па... твою мать!
– Постой, сначала надо определиться, почему именно мы.
– Сэ ту тафе жюст...
– Пардон?
– Силянс, ребята! Кончай базар, Хохол, а то сейчас вызывать начнут.
Впрочем, времени все равно бы не хватило – голос дневального уже проорал фамилию, под которой в Легионе зарегистрировался Алексей.
– Ну, с Богом, – он без суеты поднялся с кровати и по солдатской привычке заправил примявшееся одеяло. Потом пожал протянутые руки:
– Счастливо. Хохол, если что...
– Обойдется!
– Обязательно.
На выходе из полупустой казармы Алексея встретила парочка незнакомых легионеров с дубинками на боку. Один убедился, что перед ними тот, кто нужен, второй скомандовал:
– Пошли!
И больше за всю дорогу не было произнесено ни слова.
* * *
С утра заметно похолодало.
Изо рта у обоих парней, шагавших по бокам Алексея, то и дело вырывались тонкие струйки пара, а под ногами ритмично похрустывала ледяная крупа.
Трава на газонах покрылась инеем...
Машины с марсельскими номерами по-прежнему стояли перед входом в Центральное здание. Под конвоем молчаливых легионеров Алексей поднялся на крыльцо, вошел внутрь и не дожидаясь приказа направился по направлению к кабинетам, которые занимала служба безопасности, именуемая на местном жаргоне "гестапо".
Старший из сопровождающих хмыкнул:
– Подожди здесь.
Постучавшись, он получил разрешение войти и скрылся за дверью.
– Как прикажете...
Алексей пожал плечами и придал лицу выражение умеренной озабоченности – вполне возможно, что где-нибудь тут, в коридоре, установлена телекамера, и как раз в этот момент чьи-то внимательные глаза оценивают его поведение.
От ребят из военной контрразведки можно ожидать чего угодно.
Недаром же их так прозвали – иногда короткой беседы с "гестаповцами" оказывалось достаточно для того, чтобы кандидат, успешно выдержавший психологические тесты и испытания по физподготовке навсегда распрощался с мечтой о Легионе.
Разумеется, побывал здесь в свое время и Алексей...
Собственно, процедура допроса является обязательной при отборе на службу. У некоторых новичков все ограничивается одним-единственным вызовом, кому-то приходится возвращаться в "гестапо" снова и снова... Но пока там, за этой неприметной дверью, не посчитают, что ты вывернут наизнанку, выпотрошен и просвечен насквозь, до самого донышка – даже не думай о том, чтобы стать легионером.
Придя на вербовочный пункт, ты можешь сменить национальность, возраст, имя – и никто никогда не спросит, кем ты был в прошлой жизни, почему появился здесь.
Никто, кроме офицера безопасности. Он имеет право знать все – даже то, о чем ты сам стараешься забыть. И пользуется этим правом...
Ладно, усмехнулся про себя Алексей. Еще посмотрим, у кого какие козыри... Но, черт побери, где же все-таки наш третий друг и боевой товарищ? Хотя бы парой слов перемолвиться.
И желание сбылось – даже быстрее, чем он рассчитывал.
– Заходите!
Первым, кого Алексей увидел, переступив порог, оказался не кто иной, как Тайсон. Унтер-офицера было трудно не заметить – в полной форме, при всех регалиях, он выглядел ещё внушительнее, чем вчера: полтора центнера тренированной мускулатуры, тяжелый взгляд, огромные кулаки, и шрам на месте уха.
Алексей отдал честь и представился.
– Садитесь. Вот сюда!
Конечно же, кроме Тайсона в кабинете было ещё несколько человек.
Прямо напротив Алексея, в кожаном кресле, по-хозяйски расположился знакомый каждому легионеру капитан из контрразведки. В углу, пристроив себе на колени большую картонную папку, дописывал что-то ещё один молоденький "гестаповец" в очках, а на диване и за столиком у окна сидели штатские те, которых Алексей успел увидеть по пути в казарму.
Капитан взял в руки диктофон, убедился, что лента крутится и положил его на место:
– Итак?
Алексей изобразил и телом, и лицом готовность в любую секунду вскочить со стула – как положено при обращении старшего по званию. Уловив его движение, хозяин кабинета поморщился и приказал:
– Вставать не нужно... Отвечайте сидя. Если что-то будет не понятно, вам переведут, – он кивнул в сторону Тайсона.
– Есть, мой капитан!
Некоторое время собравшиеся молча изучали легионера, а тот в свою очередь ел глазами начальство. Алекей думал, что приготовился ко всему, но первый же вопрос оказался неожиданным:
– Чего вы так боитесь?
Не услышав ответа, контрразведчик по-своему истолковал заминку:
– Переведите!
Тайсон повторил по-русски:
– Он хочет знать, чего ты боишься.
– Ну... не знаю, – пожал плечами Алексей. – Я не боюсь, мой капитан!
Собеседник выслушал Тайсона и покачал головой:
– Спросите его, зачем тогда так старательно изображать из себя идиота?
Алексей опять нашелся не сразу:
– Но, я всего лишь солдат... Новичек.
– Разрешите вопрос? – Повернулся к хозяину кабинета один из штатских.
– Да, пожалуйста.
– Пусть скажет, где он был вчера днем?
Пока звучал перевод, Алексей собирался с мыслями:
– В какое время?
– С девяти до... до пятнадцати часов.
– Я был здесь. В казарме, потом на спортивной площадке...
– Никуда не отлучались?
– Нет.
– Это ложь, – подал голос со своего места молодой офицер-"гестаповец". Он с видом победителя ткнул пальцем куда-то в раскрытую папку:
– Вас видели в Марселе!
– И свидетели показывают, что вы были не один... – с отеческим осуждением покачал головой господин в дорогом костюме. – Кто же ещё с вами ездил?
Приемчик использовался довольно старый, избитый, способный произвести впечатление только на полного идиота. Поэтому Алексей пожал плечами:
– Такого не может быть, месье! Все ребята подтвердят, что...
– Отвечайте правду! – Оборвав его на полуслове, заорал капитан. Быстро! Кто из ваших друзей-легионеров вчера самовольно покидал лагерь?
– Не знаю. Не видел.
– Вы не хотите исполнить свой долг?
– Месье, французское правительство гарантирует вам полную безопасность. И даже вознаграждение! – Заговорил со своего места второй штатский. – Я лично, как комиссар полиции, обещаю, что...
Но тут опять вмешался капитан:
– Отвечайте, быстро! Как и когда вы покинули территорию лагеря?
– Кто вам помогал?
– Имена! Называйте всех...
– Не молчать!
Вопросы и выкрики посыпались один за другим, со всех сторон – так, что Алексей еле успевал переводить взгляд с очередного собеседника на Тайсона, и обратно:
– Я покурил, потом в столовую... Конечно, подтвердят... Нет, знаю только своих, из нашего взвода. И ещё некоторых по учебному лагерю... А те, которые "комба" или совсем новенькие – они уже после нас появились... Проспал до обеда... Марсель? Да, конечно! Но тогда всех возили, на автобусе...
В какой-то момент окружающие разом, как по команде, успокоились очевидно, психологический "наезд" входил в обязательную программу допроса, и теперь её следовало считать выполненной.
Снова заговорил капитан:
– Вы знаете этого человека?
– Да, кажется... – Алексею очень захотелось встретиться глазами с Тайсоном, но он удержался – это было бы слишком опасно.
– Знаете или нет? Отвечать быстро!
Очевидно, фотографию, появившуюся на столе, пересняли из личного дела и увеличели.
– Да, узнаю!
Худой, взъерошенный парень лет двадцати...В общем-то, он почти не изменился со времени своего неудачного поступления в легион.
– Кто это?
– Студент... Я не знаю фамилии, мы его называли так.
– Когда видели его в последний раз?
Алексей наморщил лоб:
– Давно... Его отчислили ещё до "учебки".
– За что?
– Простите, мой капитан, я не понял...
По голосу переводившего вопрос Тайсона, Алексей догадался, что лучше держаться поближе к правде:
– Кажется, за какую-то драку.
– Кажется? – Поднял брови капитан. – Но вы ведь тоже в ней участвовали? Не так ли?
Алексей замялся:
– Это было давно...
Конечно, военная контрразведка имела своих осведомителей в каждом подразделении – добрые люди предупреждали об этом новичка сразу, как только он переступал порог Легиона. А вот что они знают про ту историю, конкретно...
– Но все-таки было! – Вмешался полицейский у окна. – Почему же вас не отчислили?
– Не знаю, месье, – Алексей опять сделал попытку вскочить.
Капитан жестом приказал ему оставаться на месте:
– Кто ещё участвовал в той драке? Из-за чего она возникла?
– Там были негры... И ещё несколько человек. Черные за что-то напали на Студента, вот и пришлось вмешаться.
– Расовый конфликт?
– Нет. По-моему, что-то личное.
– Вы всегда заступаетесь за своих земляков? – Опять задал вопрос полицейский. – Или только за тех, кого знали ещё до приезда во Францию?
– Что? Простите, месье... Нет, я не был знаком с этим парнем раньше.
– Вы уверены? И продолжаете уверять, что не встречались с ним после возвращения в Обань из учебного лагеря?
– Да, конечно.
– Странно! – Человек в штатском выдержал многозначительную паузу. – А вот сам он теперь утверждает совсем обратное.
– Кто? – Переспросил Алексей думая, что ослышался.
Но Тайсон ещё раз, медленно, перевел слова полицейского:
– Господин комиссар удивлен тем, что ваши слова расходятся с показаниями Студента.
Это было произнесено так, чтобы Алексей почувствовал – собеседник блефует.
– Я говорю правду, месье! И готов отвечать за свои слова.
Кажется, ему поверили:
– Вы действительно не знаете, где этот человек может находиться сейчас?
– Нет, мой капитан.
– Он опасный преступник, – напомнил один из штатских. – Очень опасный! Ваш долг – сообщить все, что может помочь следствию.
– Я понимаю, месье. Мне очень жаль, но...
– А кто-нибудь из ваших земляков может о нем знать? Может быть, другие русские?
Алексей как мог изобразил сожаление:
– Ну, я вообще-то не думаю... Нет! Вряд ли у него остались знакомые в Легионе.
Больше, судя по всему, ни у кого вопросов не было. В кабинете повисла неловкая тишина, и нарушить её пришлось хозяину кабинета:
– Легионер!Пока можете быть свободны. Но если вам что-то станет известно...
Тайсон ещё не закончил переводить дежурные наставления капитана, а тот уже придавил пальцем кнопку селектора:
– Приведите следующего!
ГЛАВА 6
Капрал-шеф Дюпон с явным одобрением посмотрел на Тайсона:
– Правильно. Ву заве рэзон... Безделие развращает легионеров.
– Их все время надо чем-то занимать. Чтобы не было глупых мыслей.
– Чтобы не было никаких мыслей! – Опустил вниз края губ Дюпон.
Очевидно, эту гримасу следовало считать улыбкой.
Они разговаривали между собой по-французски – впрочем, достаточно громко, чтобы могли услышать стоящие в первой шеренге.
Тайсон обвел взглядом строй:
– Подумать только, из-за этих придурков пришлось остаться здесь на Рождество!
– Все в порядке, скоро будете дома.
Конечно же, под словом "дом" капрал-шеф подразумевал всего лишь тот самый полк на
Корсике, в котором проходил службу собеседник. Потому что выбитые над каждым КПП слова "Наша Родина – легион" давно уже стали для него лично не просто красивым девизом – это был принцип всей жизни и основа мировоззрения старого служаки.
– Прибывшее пополнение решено больше в лагере не задерживать. Так что, можете идти в канцелярию.
Тайсон поморщился:
– Тоже мне, пополнение. Детский сад... Цыплята.
Он набрал полные легкие воздуха:
– Взвод... Упор лежа!
Обе шеренги упали в грязь.
– Отжиматься! Р-раз... два...
Алексей выполнял упражнение молча, прислушиваясь к тому, как рядом сопят от обиды и непонимания товарищи – обычно в Обани тех, кто, уже прошел учебный лагерь и был расписан по боевым подразделениям, так никогда не унижали.
– Девять... десять... Отставить! – Тайсон тронул носком ботинка чье-то плечо:
Ты кто?
Легионер вскочил и представился. Унтер-офицер покачал головой:
Дерьмо ты, а не легионер... Повторяй. Не слышу, громче!
Я – дерьмо!
Вот именно, – Тайсон почесал шрам на месте уха. – Полное дерьмо, если позволяешь с собой так обращаться... Вольно! Разойдись.
Наблюдая, как легионеры приводят в порядок форму, он уточнил у Дюпона:
Значит, можно получать документы?
– Да, конечно. Там все готово – на вас, и на ваших людей...
Примерно через час Тайсон снова появился на плацу:
– Совершенно верно, господин капрал-шеф! Завтра едем, после обеда.
Счастливого пути.
Я хотел бы забрать своих "коммандос"... Не возражаете? Нужно кое-что подготовить.
Да, конечно. Бьен сюр.
Тайсон открыл толстый казенный конверт, достал из него несколько бланков с печатями и одну за другой назвал фамилии легионеров, зачисленных во второй парашютно-десантный полк:
– Выйти из строя.
Алексей, Махмуд и Хохол сделали несколько шагов вперед. Подравнялись.
– Нале-во... Бегом, марш!
И под завистливыми взглядами товарищей по "учебке", будущие отборные головорезы, элита, краса и гордость Легиона, скрылись за углом казармы.
...Тайсон догнал их метров через пятьдесят, немного пробежался рядом и поднял вверх руку:
– Стой! Вольно, разойтись...
Кажется, никого. Только слышно, как позади, на плацу, капрал-шеф Дюпон продолжает занятия по строевой подготовке.
– Что хромаешь, джигит?
– Так, ничего... Ерунда. – Махмуд был мужчина гордый и никогда не жаловался.
Хорошо. Тогда пойдешь в каптерку, договоришься по поводу наших вещей. Пусть приготовят там все, что положено. И займи очередь в кассу – нужно деньги на питание получить, за дорогу... Понял?
Понял.
Выполняй! – Распорядился Тайсон. И продолжил не раньше, чем Махмуд отошел на достаточное расстояние:
Вот так, ребята... Пока он со своим французским языком поймет, что к чему, можно будет спокойно переговорить.
– А что, раньше нельзя было?
– Нельзя! Уши кругом... Глаза.
И тут Хохол не выдержал:
– Блин, забодайся ты со своей конспирацией! Мы, как суки, со вчерашнего дня...
– Не ори. Заткни пасть!
– Чего? Слышь, Леха?
– Еще раз вякнешь – сломаю башку, – предупредил Тайсон. – Истеричка...
Судя по голосу, он вовсе не собирался шутить, но парня уже сорвало с тормозов:
– Да пош-шел ты!
– Хохол, подожди, успокойся! Уймись... – С огромным трудом, но Алексею все-таки удалось разрядить обстановку. – Послушай, командир... Может быть, ты, все-таки, объяснишь, в чем дело?
Тайсон процедил сквозь зубы:
– Сторож, сука...
– Что – сторож?
– Опознал Студента.
Хохол с неожиданной, злою радостью выругался и даже прихлопнул в ладоши:
– Что я говорил? Ну, что говорил? Добивать надо было! А вы – нет, не дали, пожалели бедненького...
– Подожди! – Алексей на всякий случай встал между приятелями:
– Тайсон, давай по порядку. И подробно.
– Да я сам знаю только то, что полицейские говорили. Ну, и сегодня уже, в канцелярии...
Тайсону пришлось оборвать себя на полуслове – мимо них, с неровным топотом и
разноголосыми хрипами, промчалась колонна парней в одинаковых спортивных костюмах.
– Давайте, салаги, тренируйтесь... – не утерпел Хохол.
– Так, пошли отсюда! А то отсвечиваем, как три тополя на Плющихе.
В конце концов, послонявшись по лагерю минут десять, легионеры отыскали место, где можно было переговорить без свидетелей:
– Ну, так что случилось? В чем дело? Откуда полиция?
Алексея поддержал Хохол:
– Студент, между прочим, уверял, что шума никакого не будет! И жаловаться никто не побежит...
– Ты чего – дурак? Одно дело касса, другое – два трупа!
– Полтора, – уточнил Алексей. – Сторож-то, как я понимаю, выжил?
– Да нет, тоже... Только потом, в больнице.
– Вот ведь, гад! – Искренне огорчился Хохол.
– В общем, вычислили Студента. Теперь ищут повсюду.
– Следовало ожидать... А все-таки? Почему они вот так, сразу, к нам притащились?
– Ну, во-первых, не только сюда – весь Марсель уже вторые сутки на ушах стоит. К тому же, Студент, судя по всему, трепался направо и налево про то, как его из Легиона выгнали. А в-третьих... – Тайсон показал глазами куда-то вниз:
– Ты в чем был тогда? В смысле – на ногах?
– Так... в этом же, – Алексей продемонстрировал форменные ботинки.
– А ты?
– Сам знаешь! – Огрызнулся Хохол. – Как договаривались.
– Я, кстати, тоже... – Тайсон постучал рифленой подошвой о землю. Короче, когда полиция начала осматривать место происшествия, оказалось, что все следы на складе оставлены обувью одинакового армейского образца!
– Прокол, – вынужден был признать Алексей. – Учтем на будущее.
Шутка не получилась.
– А теперь что?
Тайсон задумался:
– Теперь, вроде бы, все... Полиция уехала.
– Надолго ли? – Наморщил лоб в свою очередь Алексей. – Допустим, у них и вправду ничего больше нет, кроме этих дурацких следов... Тогда, считайте – обошлось.
– Если, конечно, не...
– Вот именно.
Все трое подумали об одном и том же:
– Господи, ну почему мы связались с таким идиотом!
– Студент – он, конечно, придурок полный... Но не настолько же?
– Послушайте, умники! – Перебил Хохол. – Вот вы мне тогда сторожа не дали... А ведь надо было и Студента валить! Списали бы все на каких-нибудь черных, на старые разборки – зато уж точно, никаких концов...
– Теперь-то чего, – вздохнул Алексей. В словах приятеля было рациональное зерно, и возражать ему не хотелось. – Что ты предлагаешь?
Во всяком случае, завтра нас здесь уже не будет, – напомнил Тайсон про полученные в канцелярии документы.
Но Хохол даже не посмотрел в его сторону:
До завтра ещё дожить надо!
Доживем.
Нет, ребята... Вы как хотите, а я сматываюсь.
Куда? – Удивился Алексей.
Не знаю! – Опять заорал Хохол. – А что делать? Сидеть в казарме и ждать просто так, поймает полиция Студента, или не поймает?
Голос Тайсона прозвучал намного спокойнее:
– Ты присягу в Легионе принимал?
– Ну и что? – Хохол даже не понял вопроса. – Я же её и дома принимал... два раза, советскую, и украинскую.
– Молодец. Только здесь тебя теперь ловить будут, как дезертира. И посадят!
– Если поймают.
– Совершенно верно, – кивнул Тайсон. – Могут и не поймать.
– Но представь себе, как обидно получится... – Судя по всему, Алексей угадал нужную тональность в разговоре с приятелем. – Представь только – ты где-нибудь в тюряге паришься ни за что, а Студент уже дома, у папочки с мамочкой...
Некоторое время Хохол в молчании буравил взглядом землю. Потом поднял глаза – и улыбнулся, сначала Алексею, потом Тайсону:
– Ладно, черти... Уговорили!
И как раз в этот момент появился обрадованный Махмуд:
– А-а, вот вы где? Чего тут сидите?
– Перекуриваем... Присоединяйся!
Уроженец солнечного Кавказа взял сигарету и сунул её за ухо:
– Пошли скорее, я узнал – каптерка открыта.
– И можно вещи получать? – Изобразил удивление Тайсон. – Молодец, джигит!
– Да, все нормально... Слушай, Алексей! Как по-французски будет "сухой паек"? А то я всех спрашиваю, а они смеются...
* * *
Первые полосы марсельских газет опять были заняты рассуждениями о разгуле преступности и всеобщем падении нравов.
Разумеется, представители комиссариата заверяли, что полиция уже вышла на след
Студента и его сообщников. Но факт остается фактом – продолжались вторые сутки розыска, а никто пока не сидел в наручниках, в камере, и не давал показаний... Журналисты, немного знакомые с нравами "русской мафии", даже высказали предположение, что загадочный Студент покинул город, или его вообще нет в живых.
Как обычно, они ошибались. Студент был ещё жив, хотя...
Человек в белом халате так и сказал:
Мне очень жаль, но это не на долго.
Потом он выбросил одноразовый шприц в ведерко для мусора и пошел мыть руки.
Уточните, доктор, на сколько? – Окликнул его мужчина лет сорока с тяжелой челюстью и руками профессионального боксера.
Думаю, часа полтора... Два.
– А нам столько и не надо! Верно, месье?
Господин, к которому он обратился, выглядел ненамного старше Боксера однако, у него были умные, усталые глаза человека, давно уже привыкшего смотреть на мир, как на шахматную доску.
Начальник, сразу же понял доктор. Большой начальник... Из Парижа, а может быть даже из самой Москвы!
Спасибо, вы сделали все, что могли, – и голос у этого господина был соответствующий.
Человек в белом халате покосился на тело, привязанное к креслу:
Да вы, собственно, тоже...
На всякий случай, доктор произнес это про себя – так, чтобы никто не расслышал. Он работал с русскими клиентами уже не первый год, но до сих пор не был уверен, что у них одинаковые представления о юморе.
Я больше не нужен?
Больше не нужны, – Боксер переглянулся с собеседником и сунул правую руку за отворот пиджака.
Доктор похолодел, но вместо пистолета или удавки на свет появился шикарный бумажник из крокодиловой кожи:
Комбьен дуаж? Сколько?
Как обычно...
Все-таки, они дикари, подумал француз, наблюдая за тем, как Боксер, шевеля губами, отсчитывает купюры из толстой пачки. Могли бы деньги заранее приготовить, положить в конверт для приличия...
До встречи! Спускайтесь, вас отвезут домой.
Мерси. О'ревуар, господа!
Всего хорошего.
Когда внизу хлопнула дверь, человек, похожий на профессионального боксера, встал и прошелся по комнате:
Эй, Студент!
Наклонившись, он зачем-то потрогал ремни, которыми локти и запястья сидящего в кресле были намертво приторочены к поручням:
Алле... Очухался?
Студент шевельнул зрачками.
Больно тебе?
Опухшие, окровавленные веки медленно поползли вниз.
Говорить можешь?
Видно было, что Студент пытается пошевелить губами, но безуспешно.
– Отвечай!
Студент опять приоткрыл глаза, но ничего, кроме равнодушной и холодной пустоты, в них уже не оставалось.
– Не соображает... Вот с-сука, доктор айболит! Знал бы – не отпустил.
Да, плевать! Оставьте.
Однако, суета у кресла продолжалась:
Что же он ему такое уколол? Может быть, морфий? Или камфару?
Какая разница? Надеюсь только, что не с нашего склада.
С некоторым опозданием Боксер сообразил, что это шутка. И рассмеялся:
Ну, разумеется, шеф!
Послушайте, а зачем вообще его так отделали?
Собеседник придвинул к себе пузатый бокал и плеснул коньяку. Немного совесм, на самое донышко:
– Он же ведь у вас сразу заговорил? Всю правду выложил, даже о чем и не спрашивали...
А проверять-то надо? На всякий случай?
Ничего себе, методы! Прямо, котлету из человека сделали. Мешок дерьма.
Боксер не мог понять, как следует вести себя с приехавшим начальством:
– Может, мы, конечно, и перестарались. Но...обидно же!
Согласен, – кивнул собеседник, и стало ясно, что по-настоящему он вовсе не сердится.
Скорее, пожалуй, наоборот:
– Подумать только, ведь такой бизнес мог обрушиться!
И высокий гость заговорил – по неистребимой привычке любого начальства вслух излагать свои ценные мысли:
Сотни, тысячи человек по всей Европе заняты серьезным и нужным делом хранят, перевозят, фасуют наши заказы, печатают все эти коробочки, блистеры и наклейки... Представляете? Полиграфисты, водители грузовиков, моряки, охрана – все они кормят себя и свои семьи, платят налоги. Это хорошо? Это прекрасно! Я уже не говорю о тех, кто все это придумал, организовал, вложил огромные суммы. А сколько разных чиновников получает взятки из наших рук? Там, дома – да и здесь, во Франции...
– Да, таможня, полиция, санитарный контроль... И вообще!
Но человек с умными, усталыми глазами только отмахнулся:
Сложностей много на каждом этапе. Ведь есть ещё собственные службы безопасности
фармацевтических концернов, Интерпол и прочее... Но здесь, в Марселе ключевое звено всей системы. Системы, благодаря которой не пустеют полки российских и украинских аптек, благодаря которой нищие пенсионеры могут позволить себе купить то, что ни за что не купили бы по нормальным ценам производителей... И вдруг, именно это звено оказывается под угрозой!
Виноваты, – вздохнул Боксер. – Хорошо, что вовремя спохватились.
Он в который уже раз поблагодарил судьбу за то, что не поленился вчера утром поехать и лично проверить, в чем дело. Только представить себе! С одной стороны – праздник, голова после ночного веселья раскалывается. А с другой – охрана в контрольное время не отзвонилась. И телефон молчит на складе. Что делать?
Жена, дура, не отпускала, скандал устроила. Думала, что к любовнице уезжает. Но он, как почувствовал: взял ключи, пистолет, сел за руль... И полицию вызывал уже сам – не сразу, конечно, а после того, как доложил куда следует и все деньги с документами из сейфа вынес.
– Виноваты, шеф!
Да уж, конечно... Хотя, от ошибок и непредвиденных трудностей в таком большом, сложном деле, как наше, не застрахован никто. И следует признать, что вы и ваши люди, в целом, оказались на уровне: убрали все лишнее, перехватили Студента... А представьте, что было бы, попади этот паренек в руки полиции?
– Представляю.
– А вот я даже подумать боюсь... Кстати, а как вы его поймали?
– Шерше ля фам... Короче, бабы его сдали.
Проститутки?
Конечно, – удивился Боксер. – Откуда здесь порядочным взяться?
Собеседник ещё раз внимательно посмотрел на то, что осталось от Студента:
Дурачек... А мог бы жить!
Потом он допил коньяк и отставил бокал:
Итак, вы уверены, что это случайность?
К этому вопросу высокий гость возвращался уже не впервые. Было ясно, что именно он беспокоит начальство едва ли не больше всего.
Да, шеф. Они ведь рассчитывали, что возьмут только обычный остаток оборотной наличности – копейки, в общем-то! А про то, что неделю назад в Россию отправлена крупная партия медикаментов, и деньги за неё пока не вывезены... Про них, конечно, знал только очень ограниченный круг лиц, но мы все равно на выходные поставили у сейфа круглосуточную охрану – можно сказать, в последний момент подстраховались.
Это, если верить вашему Студенту?
Человек по прозвищу Боксер обернулся к телу, обмякшему в кресле:
Знаете, шеф, я думаю, вряд ли он что-то скрыл.
А в ящике, между прочим, было около шестисот тысяч... Долларов. Наличными, – собеседник закатил глаза куда-то под потолок. – Значит, ребятам просто не повезло. Кстати, что теперь будем с ними делать?
Боксер не стал торопиться с ответом. Очевидно, какое-то решение у начальства уже имелось, и тут главное было – угадать...
Я слушаю!
Мой человек в комиссариате сказал, что полиция больше не может задерживать отправку легионеров. И завтра, в крайнем случае – послезавтра, его друзья отсюда улетят.
Собеседник опять посмотрел на Студента:
Когда? Каким рейсом?
Неизвестно. Знаем только, что на Корсику.
– Надо проверить заказ билетов, – гость поставил бокал и прошелся по комнате:
Если ждать в аэропорту... Нет, не то! Слишком рискованно. Они могут приехать большой толпой. К тому же, полицейские патрули...
А если обратиться туда, к местным... коллегам? Чтобы встретили на Корсике?
Ерунда! – Конечно, у так называемой российской организованной преступности давно установились вполне деловые, рабочие контакты в Средиземноморском регионе. И не только с пресловутой итальянской мафией, но даже с "каморрой" на Сардинии, но...
Гость даже не стал скрывать раздражение:
Давайте не будем перекладывать свою работу на чужие плечи, ладно? Ошибка должна быть исправлена, и нечего выносить сор из избы!
И вдруг стало ясно, что у стоящего сейчас перед ним могущественного человека есть свое, ещё более высокое начальство, перед которым точно так же приходится стоять "на ковре" и дрожать за собственную шкуру.
Поймите, голубчик! Мы отвечаем за дело, которое нам поручили. И пока существует хотя бы ничтожная вероятность того, что иноформация уйдет на сторону...
Продолжая говорить, господин с умными глазами налил себе ещё немного коньяка:
Будем исходить из того, что, Студент рассказал своим дружкам-легионерам все, что знал. И хотя знал он не так уж много, этого достаточно, чтобы не спать спокойно. Верно?
Ага, конечно.
Очень рад, что мы друг друга понимаем... Конечно, никто из них не пойдет в полицию.
Доносить на самих себя глупо. Но, допустим, кто-то из этих парней по-серьезному влипнет? И вдруг захочет откупиться от правосудия? Информацией?
– А может, просто начнет трепать языком по-пьянке! – Поддержал Боксер. – Или чего-нибудь обкурится.
– Вообще-то, Легионе не употребляют наркотиков... Но вы согласны, что эту троицу надо ликвидировать? Быстро? И любой ценой?
– Согласен. Вот, если бы Студент показал их в лицо...
Собеседник хмыкнул и подошел к привязанному на кресле телу:
– Ну и что было бы? Да все равно, он у нас, кажется, помер.
Точно... Так т-твою мать! – Засуетился Боксер. – Но мы знаем приметы всех троих, довольно подробные. Фамилии, клички...
Мало! Черт, времени совсем не остается.
Высокий гость заходил из угла в угол – очевидно, так ему легче думалось.
Наконец, решение было объявлено:
– Надо посылать людей.
– Куда?
Прямо туда, в Обань! В Легион.
– Но ведь... Но, как бы это сказать...
– У вас есть толковые исполнители? Очень толковые?
Да, конечно!
Дайте бумагу! И ручку какую-нибудь...
Через минуту они уже обсуждали технические детали операции.
* * *
– А ваши уже ушли! Только что...
Дневальному было на вид лет шестнадцать, не больше. Попал он во Францию откуда-то из-под Архангельска, всего пару недель назад, когда Алексей и его товарищи уже заканчивали "учебку" – и теперь дожидался результатов психологического теста.
Да, я знаю, – собранные в дорогу вещи с утра стояли рядом с койкой:
Счастливо оставаться!
– До свидания... – паренек с нескрываемой завистью посмотрел на легионера, и в конце концов решился:
Скажите, а вы уже были на войне?
Сначала Алексей не понял вопроса. Потом решил, как обычно, отделаться шуткой, но к собственному удивлению ответил вполне серьезно:
– На войне "бывают" только журналисты. И разные проверяющие из штаба...Всем остальным приходится на войне воевать.
Он поудобнее пристроил на спине рюкзак армейского образца, подвигал плечами, присел... Все в порядке, можно идти.
– До свидания, земляк! Может, ещё встретимся...
– Желаю удачи!
По пути из казармы Алексей успел забежать в магазин для легионеров купил дешевых сигарет, бутылку сока и зубную пасту.
И уже на выходе столкнулся с Гюнтером:
– Бонжур, мон ами!
– Привет... Значит, уезжаете?
Да, – Алексей посмотрел на часы и полез в карман – времени ещё оставалось достаточно, чтобы спокойно перекурить с хорошим человеком на свежем воздухе:
– Угощайся!
Но немец уже сам протягивал пачку:
Пожалу-ста, товарис-щ!
Алексей улыбнулся и взял сигарету:
Мерси! Послушай, Гюнтер... А где ты русским словам научился? В школе?
– Нет, я из Бремена. Это не была территория ГДР, у нас в школе преподавали английский и французский, немного.
– А-а, – кивнул Алексей. – Понятно. Значит, хобби?
Когда-то, лет десять назад, среди жителей западной Европы считалось модным суметь при случае произнести что-нибудь по-русски. Потом мода прошла сама собой – вместе со страхом перед богатством и ядерной мощью Союза. А некоторые обрывки, вроде "перестройки", "матрешки", "гласности" и "горбачева", так и остались в памяти у людей...
– Хобби? – Повторил легионер. И глаза у него при этом стали какие-то грустные:
– Да, пожалуй... Бон мот! Хорошо сказано.
Они помолчали, прикуривая по очереди, и вдруг немец заговорил неожиданно много, быстро, то и дело вставляя во французскую речь слова, и даже целые выражения на родном языке. Судя по всему, Гюнтер не слишком беспокоился, понимает его собеседник, или нет – скорее всего, для этого человека просто настала пора выговориться, выплеснуть что-то, накопившееся в душе.
Оказывается, в прежней жизни он был разведчиком. Самым настоящим шпионом – не таким, как показывают в кино про Джэймса Бонда...
Еще в университете юный Гюнтер начитавшись книг про Че Гевару и прибавочную стоимость, пошел в какой-то социалистический кружок. Несколько лет носил плакаты и красные флаги на митингах, распространял газету левого толка, встречался со студентами из СССР – пока не попал в поле зрения офицеров советской разведки.
После проверки и дополнительной идеологической обработки они привлекли Гюнтера к негласному сотрудничеству, присвоили оперативный псевдоним, а затем, как обычно, передали нового агента на связь коллегам из ГДР... Кстати, завербовали его исключительно на идейной основе – о каком-либо материальном вознаграждении, о деньгах речи даже не шло. Да и потом, за все время своей тайной деятельности на благо мира во всем мире, он не получил ни из Москвы, ни из Восточного Берлина ни пфеннинга.
В общем, через несколько лет Гюнтер уже делал военную карьеру оказывается, бундесвер в тот период очень нуждался в инженерах-связистах с университетским образованием. А он оказался неплохим офицером – на радость непосредственное начальству и своим тайным руководителям за "железным занавесом".
И вдруг, откуда ни возьмись – вторая половина восьмидесятых. Сначала рухнула Берлинская стена, потом вывод советских войск превратился в паническую эвакуацию... Сорокалетняя Германская Демократическая Республика рухнула, похоронив под своими обломками сотни тысяч так называемых "пособников режима".
А вскоре стало известно, что победителям достались и самые секретные архивы "штази", восточногерманской спецслужбы: личные и рабочие дела агентуры, системы связи, шифры... В газетах бывшей ГДР начали печатать списки внутренних осведомителей, так называемых "фау-ноль", многих уволили с государственной службы, кого-то арестовали, а некоторые покончили с собой...
Гюнтер получил всего десять лет – можно сказать, повезло. Освободившись досрочно из тюрьмы, попробовал начать жизнь сначала. И довольно скоро понял, что никто и нигде его уже не ждет. И что для таких, как он, преданных и проданных, остается всего одна дорога – сюда, в Легион...
– Ме компренэ-ву?
– Понимаю.Чего тут не понять!
– Мердэ! Фер-рфлюхте ш-шайзе...
– Конечно, кругом дерьмо – кивнул Алексей и похлопал немца по плечу. Ладно, не расстраивайся... Как это? Же компати! В смысле – сочувствую.
– Мерси. Бон вояж!
– Тебе тоже счастливо оставаться... Так, все! Пора, – Алексей посмотрел на часы, встал и щелчком запустил в кусты окурок:
– Ребята ждут – надо бы попрощаться, и вообще...
– Кэс-ке се? Что это такое?
Капрал-шеф Дюпон возник ниоткуда.
Как будто материализовался прямо из воздуха: только что не было, и вдруг – вот он, стоит прямо за спиной, в своей излюбленной дурацкой позе.
– Смирно!
Длинный нос, благодаря которому Дятел получил когда-то свое птичье прозвище, описал дугу от того места, куда упала сигарета, обратно, на проштрафившегося легионера:
– Я спрашиваю вас, что это такое? Подобрать, немедленно! Здесь – и вокруг все, на площадке.
– Но, господин капрал-шеф...
– Прямо сейчас подмести, вы не поняли? Я жду, господин легионер!
Алексей посмотрел на Гюнтера и на свой рюкзак, оставленный рядом с крыльцом. Потом покосился в сторону "русских бревен": мол, сбегай, будь другом – предупреди, что задерживаюсь!
Немец едва заметно кивнул: нет проблем! Сделаю...
Впрочем, этот обмен взглядами не укрылся и от Дюпона:
– Легионер! Вы, кажется, хотите помочь товарищу? Похвально...
– Виноват, господин капрал-шеф.
– Тогда вон отсюда. Бегом, марш!
Гюнтер отдал честь, подхватил собранные в дорогу вещи приятеля, повернулся – и в следующее мгновение Алексей увидел его спину, удаляющуюся по направлению к спортивной площадке...
А всего через пару минут Гюнтер уже оказался в поле зрения Тайсона:
– Нет, это не он...
Разглядывая появившуюся вдали фигуру, Хохол спросил:
– А Леха-то где?
– Где-где... там! – Ответ прозвучал очень грубо, но в рифму. Выругавшись, Тайсон повернулся к Махмуду:
– Давай-ка, сбегай на КПП. Может, ваш друг перепутал чего?
Кавказец вскочил и без разговоров кинулся выполнять приказание.
– Эй, вещи-то положи! Одна нога здесь, другая там... Чтобы потом тебя самого искать не пришлось.
Тайсоном посмотрел на часы:
– Во, блин... Пятнадцать минут до автобуса!
– Слушай, кажется, он сюда идет?
– Точно.
Теперь уже и Гюнтер заметил легионеров – помахал рукой, прибавил шагу...
Но ещё раньше к бревнам, на которых они расположились, подошли двое кандидатов в чистеньких, ни разу не стираных зеленых спортивных костюмах. Вид у них был запыхавшийся и настороженный, как, впрочем, у всех новичков:
– Здравствуйте... Кто из вас Тайсон?
Хохол с интересом посмотрел на земляков:
– А что такое?
– У меня срочная весточка. От Студента.
– От кого? От Студента? – Если парни были "подсадными" провокаторами, то военной контрразведке следовало готовиться лучше. – Не знаем такого!
– Тебя зовут Хохол, да? – Сообразил один из подошедших, разглядывая собеседников.
А Тайсон, значит, ты? Студент предупредил насчет этого... ну, про твое ухо.
– Короче! – Рявкнул Тайсон.
Но как раз в это момент новичек обернулся к подошедшему Гюнтеру:
– Это тоже ваш парень? Третий? При нем можно говорить?
– Говори, чего хотел... Видишь, времени нет, опаздываем. – Для пущей наглядности
Тайсон поднял с земли вещи – свои и Махмуда. – Ну?
Парень в спортивном костюме, взглянув на рюкзак за спиной у немца, кивнул:
– Да, у нас тоже со временем напряженка. И хорошо, что все собрались...
В следующую секунду он и его спутник одновременно, как по команде, достали из-под одежды короткие, тупорылые пистолеты:
– Хорошо... Значит, теперь успеем!
Первая пуля досталась Хохлу.
Она сразу же превратила его лицо в кошмарное розово-красное месиво так, что следующие два или три выстрела в грудь были уже пустой формальностью.
Потом настала очередь Гюнтера.
Жилистое, крепкое тело немца никак не хотело умирать. Убийца всаживал пулю за пулей, а оно все ещё дергалось на холодной, твердой земле. Наконец, окровавленная рука немца в последний раз процарапала землю...
А в это время другой "новичек" занимался Тайсоном.
Огонь был открыт практически в упор, и от неминуемой гибели в первые же секунды огромного легионера спасла только отличная реакция – да еще, пожалуй, армейские рюкзаки, выполнившие в его руках роль импровизированного щита. Тем не менее, великана отбросило назад, в кусты, так что остаток обоймы стрелок израсходовал более удачно.
– Уходим! – Бросив оружие, парни в спортивных костюмах бросились к забору, опоясавшему лагерь. – Сюда...
Убийцы без помех миновали боковую калитку и сразу же оказались за территорией Легиона. Машина, как было условлено, дожидалась напротив серый "пикапчик" с помятой дверцей и парижскими номерами.
– Вперед, братан!
Они уже были почти у цели, когда стекло автомобиля медленно поползло вниз. И откуда-то из темноты салона навстречу бегущим выплеснулась длинная автоматная очередь...
Э П И Л О Г
Что знает про Корсику обычный россиянин? Да, в сущности, ничего.
Кроме того, пожалуй, что здесь когда-то родился Наполеон.
Впрочем, рядовой француз тоже слышал про этот остров на севере Средиземного моря немногим больше.
– Легион энтранже? – поинтересовался таксист в аэропорту.
– Ага, – кивнул Алексей.
Всю дорогу таксист о чем-то горячо рассуждал, но он не понял практически ни слова – то ли местный диалект отличался от языка, которому их обучали, то ли просто у водителя не все было в порядке с дикцией.
К тому же, на КПП произошла непредвиденная задержка – после недавнего инцидента в Обани, все подразделения Французского иностранного легиона перешли на усиленный режим охраны.
– Придется подождать. Сейчас придет дежурный офицер... постовой-десантник поправил какую-то складку под бронежилетом:
– Что там у вас стряслось-то?
– Террористы. Проникли в лагерь под видом новеньких, открыли огонь... – честно говоря, за последние несколько дней Алексею порядком надоело отвечать на вопросы.
Собеседник кивнул с пониманием:
– Арабы, наверное. Или сербы какие-нибудь. Вот мерзавцы!
Потом легионер поинтересовался судьбой Тайсона:
– Старый приятель... Как он там?
– Ранен. Тяжело. Но, говорят, выживет.
Постовой хохотнул:
– Да уж, этого парня так просто не достанешь!
Он хотел ещё что-то добавить, но издали, со стороны залитого солнцем пляжа, уже приближалась фигура в пятнистом десантном комбинезоне.
Вот и все, подумал Алексей. Начинается...
Санкт-Петербург – Висбю (Готланд)
Март 1999 года.
Примечания
1
Commandos de Recherche et d'Action dans la Profondeur
(обратно)
Комментарии к книге «Имя им – легион», Никита Александрович Филатов
Всего 0 комментариев