«Абракадабра»

Фридьеш Каринти АБРАКАДАБРА

Это случилось со мной в кафе.

За мой столик присел молодой человек, как видно скромный и хорошо воспитанный. Мы разговорились о всякой всячине. Потом разговор на несколько минут прервался.

Неожиданно мой новый знакомый вновь заговорил.

— Извините, пожалуйста, — сказал он скромно, — вам тоже официант кисера мера нин, как и мне?

— Простите, — ответил я и наклонился поближе к своему собеседнику. — Я не совсем вас понял.

Он вежливо повторил:

— Я только спросил вас: вам официант тоже кисера мера, как и всегда?..

Я почувствовал, как кровь прилила к моим вискам.

Что у меня со слухом? Не могу разобрать отдельных слов. Хотя ясно, что со мной разговаривают вполне вразумительно.

После минутного молчания произношу:

— Простите, пожалуйста, но здесь так шумно… Мне, право, неудобно, но я и сейчас не понял, что вы сказали.

Мой знакомый несколько смущен, вопрошающе глядит на меня, как бы желая убедиться, что я его не разыгрываю. Затем смущенно повторяет громче прежнего.

— Я хотел только узнать, если позволите, правда ли, что официант в этом кафе кисера мера бегесарт?

Что со мной? Звенит в ушах? На мгновение в мозгу мелькает ужасная догадка: я свихнулся. Вспоминаю, что и раньше я замечал за собой некоторые странности… Вчера, например, возвращаясь домой, я чуть было не бросил горящую сигарету в аквариум, где плавали золотые рыбки, но внезапно одумался и кинул окурок мимо. Тут же я поймал себя на том, что этот жест я сделал под влиянием жалости к рыбам, которые, как я тогда подумал, могли обжечься о мою сигарету…

И вот сейчас эти слова, которых я почему-то не понимаю. Кошмар! Я даже не могу уловить их смысл!

Мои конечности холодеют. Я гляжу на моего нового знакомого. Он тоже смотрит на меня и, кажется, удивленно и сострадательно… Тягостная, долгая пауза. За окном позванивает трамвай. По моей спине пробегают мурашки, и в воображении почему-то возникает кладбище. Вот так же будут звенеть трамваи, а я буду лежать в могиле, превратившись в тлен и в прах. И по извилинам моего бедного, уже остывающего мозга проносятся обрывки фразы.

— Что вы сказали про официанта?.. — вопрошаю я в последней надежде, слабея от отчаяния.

— Можно ли в этом кафе и мне кисера мера бегесарт воздать сторицей?

Нет, так дело дальше не пойдет.

— Да, — решительно говорю я, — конечно, можно.

— Тогда дайте, я отнесу.

— Что дать?

Он остолбенело взирает на меня:

— Да эти самые пять крон!

Он в крайнем изумлении.

— Ах, пардон, — бормочу я и трясущейся рукой протягиваю ему пять крон.

Затем я кланяюсь и, шатаясь, иду к дверям. Ноги у меня подкашиваются. Конец, это явный конец. А ведь я еще молод! Так молод!

В дверях меня останавливает мой старый друг.

— О чем ты говорил с этим господином Абракадаброй?

— С кем, с кем! О боже…

— Да с этим ловкачом! Что, ты тоже попался ему на удочку?

Взглянув на меня и сразу все поняв, он хохочет.

— Я так и думал! Так знай же, несчастный, этот человек изобрел язык абракадабры. Он смешивает в одной фразе настоящие и бессмысленные слова и, когда его собеседник отчаивается, оттого что не может ничего понять, просит взаймы пять крон.

— А-а, вот оно что! — И я распрямляю плечи, мои колени перестают дрожать. Я иронически смотрю на своего приятеля. — Уж не думаешь ли ты, что я этого не знал? Я сразу догадался. Не такой я человек, чтобы меня провести…