«Мистер Поттер лечится покоем»

Пэлем Гринвел Вудхауз МИСТЕР ПОТТЕР ЛЕЧИТСЯ ПОКОЕМ

Мистер Поттер, основатель и владелец известной издательской фирмы «Д. Поттер и Ко» в Нью-Йорке, опустил рукопись, которую лениво просматривал, и из глубины плетеного кресла сонно посмотрел на зеленую лужайку и пестрые клумбы, залитые лучами веселого июльского солнца.

Мистер Поттер чувствовал себя прекрасно: солнышко грело, запах молодой травы щекотал ноздри, а с Клиффордом Гендлом он не встречался с завтрака. Словом, все шло отлично.

Вскоре по приезде в Англию он встретил в клубе «Перо и Чернила» писательницу леди Викхэм; она пригласила его погостить в Скелдингс-Холл. Он сперва хотел отказаться. Доктор прописал ему полный покой, она же писала романы, и инстинкт самосохранения предостерегал его как издателя от продолжительного пребывания в ее доме, из опасения, что целые дни ему придется выслушивать ее произведения, предназначенные для напечатания в Америке. Но Скелдингс-Холл, старый замок времен Тюдоров, неотразим для не имеющих истории американцев. Мистер Поттер не устоял и согласился.

Ни разу он еще не раскаялся в этом, даже тогда, когда Клиффорд Гендл начал излагать ему свои взгляды на политическое положение страны. Вспоминая свою жизнь за последние полтора года, с беспрерывными телефонными звонками и навязчивыми авторами (по большей части женщинами), обвиняющими его в плохой рекламе их книг, он невольно думал, что попал в рай, и в этом раю была своя пери.

Как раз в эту минуту она приближалась к нему, миловидная, похожая на мальчика девушка, с красно-золотыми волосами, такая гибкая, что казалась сделанной из резины или китового уса.

— А, мистер Поттер!

Это была Роберта Викхэм, дочь хозяйки, вернувшаяся всего два дня назад с севера, где она гостила у подруги.

— Очень рад! — просиял мистер Поттер.

— Не вставайте. Что вы читаете? — и она схватила рукопись. — «Этика самоубийства»? Забавно!

Он добродушно улыбнулся.

— Конечно, чтение такой рукописи в солнечный день покажется вам странным. Но мы, бедные издатели, никогда не принадлежим себе. Даже во время отпуска нас не оставляют в покое. Мне прислали рукопись из Нью-Йорка.

— Я не склонна к самоубийству, — сказала Роберта, — но Клиффорд Гендл способен довести и меня до самоубийства.

— Вы его не любите?

— Терпеть не могу!

— Я тоже.

— И никто на свете, кроме мамы. Мама считает его замечательной личностью.

— Неужели?

— Правда.

— Так, так, — пробормотал мистер Поттер.

— Он член парламента, вы знаете?

— Знаю.

— И говорит, что может стать министром.

— Да, он мне намекал на это.

— Он невыносим!

— Именно!

— И напыщен!

— Совершенно верно! Недавно он говорил со мной, точно я депутация его выборщиков.

— До моего приезда он очень надоедал вам?

— Много. Но я старался его избегать.

— Не такой он человек, чтобы его можно было избежать.

— Да, знаете, что случилось два дня назад? Только никому не рассказывайте. Я вышел из курительной комнаты и услышал, что он идет ко мне навстречу. Тогда я, ха-ха, спрятался в шкаф!

— Очаровательно!

— Да, да. Но он открыл его и нашел меня. Это было ужасно.

— Он сказал вам что-нибудь?

— Ему нечего было сказать. Пожалуй, даже он усомнился в моей нормальности.

— Да, но… Тес, мама идет!

Тишину летнего полдня нарушило звучное контральто романистки, звавшей свою дочь.

Леди Викхэм стояла на лужайке.

— Где ты была, Роберта? Я тебя везде искала.

— Что-нибудь случилось, мама?

— Мистер Гендл хочет ехать в Хертфорд, ему нужно купить книги. Ты его отвезешь в своем автомобиле.

— О, мама!

На лице леди Викхэм появилось странное выражение. Если бы мистер Поттер был ее английским издателем, он знал бы, что это означает непреклонность.

— Роберта, — сказала она с угрожающим спокойствием, — я настаиваю на том, чтобы ты поехала с мистером Гендлом в Хертфорд.

— Но я хотела играть в теннис.

— Мистер Гендл гораздо лучшая компания для тебя, чем этот шалопай Крувт. Отправляйся и откажись от сегодняшней игры.

Роберта опустила голову.

«Мать хочет выдать меня за него замуж», — подумала она.

Наступила ночь.

Леди Викхэм в рабочем кабинете записывала свои гениальные мысли, которые подлежали переводу на все языки, до скандинавских включительно. Роберта куда-то скрылась.

Гендл накинул летнее пальто и пошел искать ее в парке.

А мистер Поттер сидел под ивой в лодке, на пруду, и мечтал, наслаждаясь звездной ночью.

Резкий, противный голос донесся до него с берега и вернул его к действительности. Узнав голос Гендла, мистер Поттер подпрыгнул, точно от укуса москита.

— Роберта, — говорил Гендл. Мистер Поттер замер. Сперва ему показалось, что Клиффорд Гендл один. Теперь он меньше всего желал, чтобы его присутствие было обнаружено. — Роберта, вы не можете не видеть моих чувств к вам. Конечно, вы знаете или догадываетесь, что я вас люблю.

Мистер Поттер был очень деликатным человеком и самым щепетильным из издателей. Поэтому, или по другой причине, волосы встали у него дыбом, челюсть отвисла, и он стал хлопать глазами, как кукла.

— Вы — счастье моей жизни, — говорил мистер Гендл. По телу мистера Поттера пробежала дрожь, и цепь, на которой была привязана к берегу лодка, издала треск, похожий на пулеметный.

— Там кто-нибудь есть? — спросил Гендл.

Бывают положения, в которых для издателей есть один исход. Мистер Поттер перегнулся через борт и соскользнул в воду.

— Кто там? — крикнул Гендл.

Мистер Поттер с трудом удержался от крика. Он и не предполагал, что вода такая холодная. Но он мужественно шел вброд к другому берегу. Он вспомнил, что, по словам леди Викхэм, пруд имеет не больше четырех футов глубины, но хозяйка забыла ему сказать, что в пруду есть ямы. В одну из них и попал мистер Поттер.

— Ой! — крикнул он.

Клиффорд Гендл был человек решительный. Он сразу же понял значение криха и плеска и бросился в плоскодонку, Роберта — за ним. Гендл схватил багор и крикнул: — Где вы?

— Уф! — булькнул, вынырнув, мистер Поттер.

— Я вижу его, — сказала Роберта, — чуть-чуть левее!

Поттер с отчаянием вцепился в шест и дернул. Гендл не устоял и шлепнулся в воду. Роберта поймала шест и стала тыкать им в воду. Клиффорд Гендл схватил мистера Поттера, мистер Поттер вцепился в Клиффорда Гендла. Роберта невольно припомнила киноленту «Бой аллигаторов». Она подняла шест и ударила в копошащуюся в воде массу.

Клиффорд Гендл, получив удар в область желудка, выпустил Поттера, который, почувствовав под ногами дно, выбрался на берег и пустился бегом к дому.

Мистер Гендл взобрался в лодку и, отплевываясь, сказал:

— Он, наверное, сумасшедший. Другого объяснения быть не может. Я уже давно заметил, что он… ненормален. Однажды он спрятался от меня в шкаф.

— Разве вы ничего не знали о бедном мистере Поттере? — заговорила, силясь скрыть смех, Роберта..

— А что такое?

— У него мания преследования. А сегодня утром я застала его в саду за чтением «Этики самоубийства».

— Надо что-нибудь сделать с ним! — забеспокоился Гендл.

— Что мы можем сделать? Во-первых, это нужно держать в тайне. При первом намеке он сбежит, и мама очень рассердится: он обещал издать ее роман в Америке.

— Я буду за ним наблюдать.

— Отлично!

Гендл пошел переодеваться, а Роберта подошла к матери, которая была сильно взволнована.

— Роберта!

— Что, мама?

— Что случилось? Недавно мистер Поттер пробежал мимо меня, мокрый до нитки. А сейчас пролетел мистер Гендл, оставляя мокрые следы! Что они там делали?

— Залезли в пруд и дрались, мама…

— В пруд… и дрались?! Что ты говоришь?

— Мистер Поттер бросился в пруд, спасаясь от мистера Гендла, а тот поймал его, схватил за горло и хотел утопить.

— Из-за чего они поссорились?

— Вы знаете, что мистер Гендл необузданный человек…

— Необузданный?

— Да, он может без причины наброситься на человека.

— Глупости!

— Не верьте, если не хотите. Мне все равно. Роберта вышла из кабинета и, поднявшись наверх, постучала к мистеру Поттеру.

— Слава Богу, вы живы! — сказала она. — Если бы не я, он вас утопил бы…

Поттер задрожал.

— Как утопил бы?

— Разве вы ничего о нем не знаете? — Роберта подняла брови. — Ведь вся его семья сумасшедшая.

— Что вы говорите?

— Да, многие аристократические семьи Англии страдают наследственным сумасшествием.

— Неужели вы хотите сказать, что Гендл…

— Ненормален. У него бывают припадки гнева.

— Кажется, я ему нравлюсь, — облегченно вздохнул Поттер. — Он только не дает мне покоя своей болтовней о политике.

— А вы никогда не зевали во время его рассуждений?

— А разве он это замечает?

— Тогда все понятно. Хорошенько закрывайте дверь на ночь, мистер Поттер!

— Это ужасно…

— Он спит в этом же коридоре.

— Но почему же он на свободе?

— Пока еще он никого не убил, но кто знает…

— А леди Викхэм знает об этом?

— Прошу вас, ничего не говорите ей! Она расстроится. Будьте только осторожны… Не оставайтесь с ним наедине и старайтесь его избегать.

— Непременно! — обещал Поттер.

В это время последний отпрыск сумасшедшего рода Гендлов переменил белье и надел халат. Ой не мог понять, что случилось.

Он вообще не любил издателей; его отношения с издательской фирмой «Проддер и Виггс», выпустившей его книгу «Стой на посту!» и продавшей всего только сорок три экземпляра, были не из приятных.

Уже ложась спать, он обнаружил под дверью записку Роберты: «Он может зарезаться бритвой».

Гендл был человек действия. Может быть, еще не поздно? Через минуту он уже стучал в дверь комнаты Поттера.

— Кто там?

Клиффорд облегченно вздохнул: еще не поздно.

— Могу я войти?

— А кто это?

— Гендл.

— Что вам нужно?

— Не можете ли вы одолжить мне вашу бритву?

Ответа не последовало. Гендл постучал еще раз и попросил позволения войти.

За дверью послышался грохот. Что-то тяжелое вроде комода привалилось к двери.

— Мистер Поттер!

Молчание.

— Вы здесь, мистер Поттер?

Ни звука.

Гендл вернулся в свою комнату. Он понял, что должен обезоружить несчастного маньяка! Балкон соединял окна обеих комнат. Надо подождать, когда несчастный заснет, влезть к нему в комнату и отобрать бритву.

Гендл взглянул на часы: ровно двенадцать. В два часа можно идти. Гендл уселся и стал терпеливо ждать.

Мистер Поттер, как только услышал, что Гендл ушел, вытащил коробочку с пилюлями от нервов и проглотил одну. Однако заснул он не скоро.

Ровно в два часа Клиффорд Гендл появился на балконе. Он осторожно поднял ногу и просунул ее в окно. Но выполнению его плана помешало одно непредвиденное обстоятельство. Служанка вечером принесла кувшин с горячей водой и поставила его на полу под окном. Гендл опрокинул кувшин и, поскользнувшись, растянулся в луже.

Вспыхнул свет. Мистер Поттер, бледный, выкатив глаза, сидел на постели.

Он смотрел на Гендла. Гендл смотрел на него.

— Я хотел только посмотреть… — начал Гендл. Вместо ответа мистер Поттер издал звук, похожий на тот, который издает поперхнувшаяся рыбной костью кошка.

— Я хотел взять вашу бритву, — ласково продолжал Гендл. — А, вот она! — Гендл кинулся к туалетному столику.

Мистер Поттер соскочил с постели в поисках оружия. Ничего подходящего, кроме рукописи «Этика самоубийства», которая могла бы служить хорошей хлопушкой для мух, но в настоящих обстоятельствах никуда не годилась. Прежде чем мистер Поттер сообразил, что делать, Гендл уже исчез с бритвой, пожелав ему на прощанье спокойной ночи.

Мистер Поттер закрыл окно, опустил гардины, привалил к окну умывальник, два стула и книжный шкаф. Затем он лег в постель, оставив свет непотушенным.

Первые лучи солнца и назойливое чириканье птиц разбудили мистера Поттера. Он встал и старался внушить себе, что видел дурной сон. Но две баррикады убедили его в реальности ночных кошмаров. И чем больше он обдумывал создавшееся положение, тем меньше оно ему нравилось.

К завтраку он вышел в довольно угнетенном настроении. В столовой он застал одну Роберту, которая ласково кивнула ему.

— Доброе утро, мистер Поттер! Я надеюсь, вы хорошо спали?

— Мисс Викхзм, — сказал он. — Этой ночью случилась страшная история.

— Вы хотите сказать, что мистер Гендл…

— Именно!

— О, мистер Поттер, неужели он…

— Покушался на мою жизнь. Только я лег спать, как он постучался ко мне в дверь и попросил у меня бритву…

— И вы дали ему бритву?

— Конечно, нет! Я забаррикадировал дверь…

— И очень хорошо сделали!

— А в два часа ночи он влез ко мне в окно!

— Какой ужас!

— Он похитил мою бритву, но почему-то не кинулся на меня, а только скорчил гримасу и вылез в окно. Наступила минута молчания.

— Не хотите ли яиц? — шепотом предложила гостю Роберта.

— Благодарю вас, — также шепотом ответил Поттер. — Я возьму лучше баранины.

— Я боюсь, — шепнула Роберта, — что вам придется уехать.

— Я тоже так думаю.

— Ясно, что Гендл вас невзлюбил.

— Да.

— Но вам следует уехать тайком, не прощаясь, а то этот безумец может броситься за вами в погоню! Вы напишите маме, что должны были уехать из-за него.

— Разумеется.

— Но не упоминайте о его безумии. Мама знает. Напишите только, что он хотел утопить вас в пруду, а потом забрался к вам в комнату и строил рожи. Она все поймет.

— Хорошо… Я…

— Тсс…

Вошел Клиффорд Гендл.

— Доброе утро, — сказала Роберта.

— Доброе утро, — отозвался он, занялся яйцом всмятку и, бросив взгляд через стол, увидел, что мистер Поттер сидит в мрачном и подавленном настроении.

Клиффорд проспал свои обычные восемь часов и чувствовал себя отлично.

— Чудесное утро, — сказал он.

— Да, — отозвался издатель.

— В такую погоду каждый должен чувствовать себя отлично.

— Пожалуй, — нерешительно подтвердил мистер Поттер.

— Кто, безрассудный, решится в такое чудное утро уйти из этого прекрасного мира в ничто?

— Джордж Филиберт, живущий в Криклвуде, АкацияРод, дом тридцать два, — прочла вслух Роберта, перелистывая газету.

— Что такое?

— В газете сообщается, что Джордж Филиберт присужден за покушение на самоубийство к тюремному заключению на две недели.

Гендл бросил быстрый взгляд на Роберту.

— Возможно, — сказал он, — что у него были на то серьезные и веские причины…

— Я никак не могу понять, — вмешался мистер Поттер, — почему принято считать самоубийство чем-то ненормальным? Автор одной интереснейшей книги «Этика самоубийства», которую я собираюсь выпустить, указывает, что только народы-монотеисты рассматривают самоубийство как преступление.

— Да, но… — начал было Гендл.

— Автор доказывает, что для людской совести подчинение закону не обязательно и что в древности иначе смотрели на самоубийство: если самоубийца мог привести солидные и веские мотивы поступка, его оправдывали. И я не понимаю, почему общество считает себя вправе наказывать за покушение на самоубийство. Человек, не обладающий железными нервами… — заговорив о нервах, Поттер вспомнил, что еще не принимал сегодня своих пилюль.

— Да, но… — Гендл пристально смотрел на Поттера и вдруг с ужасом увидел, что он поднес к губам белый шарик. Легкое движение губ и адамова яблока показало, что пилюля проглочена.

— В самом деле, — заговорил Поттер, беря вторую пилюлю…

В этот момент мистер Гендл подпрыгнул, схватил горчичницу и бросил в мистера Поттера.

Леди Викхэм, величественно покачиваясь, сходила по лестнице. Она решила сегодня же после утреннего завтрака употребить все силы, чтобы вырвать у мистера Поттера формальное обещание издать ее романы в Америке.

Поэтому она вошла в столовую с благосклонной улыбкой и очень удивилась, не застав там никого, кроме дочери.

— Доброе утро, мама!

— Доброе утро. Мистер Поттер ухе кончил завтракать?

— Не знаю, кончил ли он завтракать, — ответила Роберта, — во всяком случае, ему было не до еды.

— Где он?

— Не знаю, мама.

— Когда он ушел?

— Только что.

— Почему же я его не встретила?

— Он выскочил в окно.

— В окно?! Почему в окно?

— Вероятно, потому, что мистер Гендл преграждал ему путь к двери.

— Где мистер Гендл?

— Не знаю, мама! Он тоже выскочил в окно. Потом оба побежали через лужайку. Мама, я много думала! Неужели вы думаете, что Клиффорд Гендл может оказать на меня такое благотворное влияние? Он, по-моему, несколько эксцентричен.

— Я не понимаю ни слова из того, что ты говоришь.

— Ну да, он эксцентричен! Мистер Поттер рассказывал мне, что сегодня в два часа ночи мистер Гендл влез в окно к мистеру Поттеру и корчил ему рожи. А сейчас…

— Корчил рожи мистеру Поттеру?!

— Да, мама! А сейчас мистер Поттер спокойно и мирно завтракал, а Клиффорд Гендл вдруг набросился на него с горчичницей. Мистер Поттер выпрыгнул в окно, Гендл — за ним, и они побежали через лужайку. Мне кажется, что мистер Поттер развил очень хорошую скорость для своих лет, но едва ли этот моцион среди завтрака может быть ему полезен.

Леди Викхэм в изнеможении опустилась в кресло.

— Неужели они оба сошли с ума?

— Я думаю, что мистер Гендл ненормален, это часто бывает с учеными. Я только вчера читала об одном американце, который блестяще окончил Гарвардский университет. Ему предсказывали ослепительную карьеру, а он вдруг укусил за ногу свою тетку и…

— Пойди и разыщи мистера Поттера! — воскликнула леди Викхэм. — Я должна с ним поговорить.

— Попробую. Но я думаю, что он уже уехал.

— Уехал?

— Он мне говорил, что уедет. Он не мог вынести преследований мистера Гендла.

Леди Викхэм сидела как пришибленная.

— Мама, — продолжала Роберта, — я хочу вам кое-что сказать. Вчера вечером Клиффорд Гендл сделал мне предложение. Я не успела дать ему ответ, потому что он бросился на мистера Поттера и пытался утопить его в пруду. Но если вы полагаете, что он будет хорошим мужем для меня, то я согласна ответить ему, что…

— Я запрещаю тебе всякие разговоры о замужестве с этим человеком!

— Хорошо, мама, — послушно сказала Роберта. — Передать вам ветчины, мама?

— Нет.

— Яйца всмятку?

— Нет.

— Может быть, мама, вы хотите, чтобы я пошла и намекнула мистеру Гендлу, что ему лучше уехать? Не думаю, чтобы его общество было вам приятно после всего, что случилось.

— Если этот человек осмелится только подойти ко мне, то я не знаю… Ступай и постарайся поскорее выпроводить его, и не напоминай мне о нем никогда!

— Отлично, мама! — радостно сказала Роберта.