«Погнавшимся за миражом»

Павел ВОРОНЦОВ

ПОГНАВШИМСЯ ЗА МИРАЖОМ

(кто потерялся в танце миражей)

Поселений на Марсе много, а вот космодром один. И если воду, воздух и даже пищу можно загнать в замкнутый цикл, то это еще не значит, что можно обойтись совсем без грузоперевозок. Самолеты с вертолетами не для здешней разряженной атмосферы а ракеты жрут слишком много топлива, так что основная тяжесть ложится на краулеры. Большие многогусечные чудища могут неделями катиться среди красных бархан от поселения к поселению в соответствии с маршрутом, проложенным мудрыми спутниками. В таких поездках их сопровождают лишь марсианская пыль да миражи. Миражей в марсианских пустынях много.

Клочья сухой земли и пыли взлетели вверх, увлекая за собой с десяток гусеничных сегментов. Краулер по инерции прополз еще несколько метров и затих. Левая камера кормового обзора ослепла. На экране правой было видно, как непривычно быстро в разряженном марсианском воздухе опускается облако пыли, поднятой взрывом. В глубине корпуса секунд десять еще слышался умирающий скрежет, чувствовалось, как вздрагивала почва, когда на нее падали особо тяжелые обломки. Затем все смолкло, только из покореженной масляной системы вытекало масло, еще горячее, и капало на метал.

Двое людей в кабине краулера постепенно расслабили напряженные спины.

- Пронесло, слава Богу, - выдохнул Игоревски и полез дрожащими руками за сигаретами.

- Ну не так, чтоб совсем пронесло, - констатировал Станкевич, обеспокоенно глядя на единственный уцелевший кормовой экран. - Но живы, и то хлеб.

- Черт... - в входном проеме позади них возник Джойстон, третий член экипажа. Он остановился, обшаривая с порога кабину диким взглядом и застегивая рубашку. Волосы его стояли дыбом: взрыв поднял его с постели. Герметизация?

- Вроде, в порядке.

- А связь работает?

- Сейчас мы все равно в тени, Джойстон.

- Проклятая планета!

Джойстон резко развернулся и вышел. Было слышно, как он рывком, вымещая всю злость на ненавистную планету, распахнул шкаф, где хранились респираторы и термокостюмы.

- Не кури! - крикнул он из тамбура Игоревски. - Если хочешь - выпей, я знаю, у Станкевича есть (Станкевич удивленно поднял брови и сделал невинное лицо), но не кури. Вот проверим регенератор, тогда хоть обкурись, а сейчас - не смей!

В несколько рывков он натянул термокостюм и, снова заглянув в кабину, удивленно посмотрел на Станкевича:

- А ты чего сидишь?