«Ожерелье голубки»

В результате завоевания арабами Испании арабский язык стал литературным языком зажиточных кругов населения. Надо еще учитывать и то, что до появления арабов в Испании светской литературы там, в сущности, не было. Имевшиеся в обращении латинские книги были почти исключительно богословского содержания. Грамотность была преимущественно уделом духовенства. Поэтому не приходится удивляться тому, что уже меньше чем через сто лет после завоевания, в IX в., епископ города Кордовы писал: «Многие из моих единоверцев читают стихи и сказки арабов, изучают сочинения мусульманских философов и богословов не для того, чтобы их опровергать, а чтобы научиться как следует выражаться на арабском языке с большей правильностью и изяществом. Где теперь найдется хоть один, кто бы умел читать латинские комментарии на священное писание? Кто среди них изучает евангелия, пророков и апостолов? Увы! Все христианские юноши, которые выделяются своими способностями, знают только язык и литературу арабов, читают и ревностно изучают арабские книги,…даже забыли свой язык, и едва найдется один на тысячу, который сумел бы написать приятелю сносное латинское письмо. Наоборот, бесчисленны те, которые умеют выражаться по-арабски в высшей степени солидно и сочиняют стихи на этом языке с большей красотой и искусством, чем сами арабы»[1].

Это обстоятельство послужило на пользу арабской литературе того времени. В то время как в арабских странах Востока главным видом письменности становятся бесчисленные богословские трактаты, еретические и правоверные, на Западе мусульманское богословие замыкается в узко правоверные рамки ислама ритористически маликитского толка, причем временами правоверное духовенство даже решается выступить против слишком «светских» наклонностей самих правителей и добивается такого страшного удара по культуре, как сожжение значительной части ценнейшей библиотеки халифа Хакама II (961 – 976), состоявшей, по преданию, из четырехсот тысяч томов рукописей, охватывавших все тогдашние отрасли знания.