«Слово о погибели Русской земли»

О смерти великого князя Ярослава. О светло светлая и украсно украшена земля Руськая! и многыми красотами удивлена еси: озеры многыми удивлена еси, реками и кладязьми месточестьными[1], горами крутыми, холми высокыми, дубравоми чистыми, польми дивными, зверьми разлычными, птицами бещислеными, городы великыми, селы дивными, винограды обителными[2], домы церковьными, и князьми грозными, бояры честными, вельможами многами. Всего еси испольнена земля Руская, о прававерьная вера християньская!

Отселе до угор и до ляхов, до чахов[3], от чахов до ятвязи, и от ятвязи до литвы, до немець, от немець до корелы, от корелы до Устьюга, где тамо бяху тоимици[4] погании и за дышючим морем[5], от моря до болгар, от болгарь до буртас[6] от буртас до чермис, от чермис до моръдви, — то все покорено было богом крестияньскому языку поганьскыя страны великому князю Всеволоду, отцю его Юрью, князю кыевьскому, деду его Володимеру и Манамаху, которым то половоци дети своя ношаху [7] в колыбели, а литва из болота на свет не выникываху, а угры твердяху каменыи городы железными вороты, абы на них великый Володимер тамо не вьсехал. А немци радовахуся, далече будуче за синим морем; буртаси, черемиси, вяда[8] и моръдва бортьничаху[9] на князя великого Володимера, и жюр[10] Мануил цесарегородскый опас[11] имея, поне и великыя дары посылаша к нему, абы под ним великый князь Володимер Цесаря города не взял.

А в ты дни болезнь крестияном, от великаго Ярослава и до Володимера, и до ныняшняго Ярослава