«Религиозная тайна»

Религиозная тайна (fb2) - Религиозная тайна 388K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Константин Михайлович Андреев - Анатолий Васильевич Пчелинцев

Анатолий Васильевич Пчелинцев, Константин Михайлович Андреев Религиозная тайна В помощь руководителю религиозной организации

Введение

Тайна всегда предполагает обязанность молчать либо не домогаться чужих секретов. Эта обязанность является одним из важных правил человеческого общежития. Не случайно чрезмерное любопытство в отношении чужих тайн и избыточная словоохотливость, плодящая сплетни и различные домыслы, всегда осуждались моралью, а в ряде случаев могли повлечь за собой и юридическую ответственность. Если мы обратимся к одному из авторитетнейших источников на земле – Библии, то увидим, что Священное Писание разносчиков чужих тайн и сплетен строго осуждает и называет «переносчиками» и «наушниками». Так, в Ветхом Завете говорится: «Не ходи переносчиком в народе твоем, и не восставай на жизнь ближнего твоего. Я Господь» (Кн. Левита, 19:16). В другом месте Священного Писания содержится категорический наказ: «Кто ходит переносчиком, тот открывает тайну; и кто широко раскрывает рот, с тем не сообщайся» (Кн. Притчей, 20:19).

В современном российском праве существуют различные виды тайн: государственная, военная, коммерческая, адвокатская, тайна следствия, семейная тайна, банковская тайна и другие. Законодательство, так или иначе затрагивающее вопросы различных видов тайн, весьма обширно. Современные поисковые правовые системы насчитывают примерно 3000 ссылок на нормативно-правовые акты, регулирующие и защищающие различные виды тайн. Все они ограничены той областью правоотношений, из которой вытекает необходимость охраны той или иной тайны.

Одним из видов тайн является религиозная тайна, которая охватывает духовную сферу человеческого бытия и является одним из важнейших составных элементов свободы вероисповедания, позволяющих соотнести интересы верующих, общества и государства, оптимально определить границы и пределы допустимого вмешательства государства в сферу частной жизни верующих граждан.

Наглядным примером важности защиты религиозной тайны является жизненная история чешского святого Яна Непомуцкого, который был личным духовником жены короля Вацлава IV (1378–1419) и отказался раскрыть королю тайну исповеди королевы. По приказу короля Ян Непомуцкий был схвачен и брошен в тюрьму. После нечеловеческих пыток его засунули в мешок и кинули в бурные воды Влтавы с Карлова моста в Праге, где сегодня можно увидеть бронзовую скульптуру Яна, которая является самым известным изображением мученика. Над его головой находится нимб из пяти звезд, по преданию в том месте, где тело усопшего погрузилось в реку, возникло свечение из пяти святил. Позднее чешский народ собрал средства на огромный погребальный саркофаг из чистого серебра, который сегодня можно увидеть в соборе св. Вита.

Повышенное внимание к религиозной тайне в современной жизни нашего общества обусловлено возрастанием роли и места религии в жизни человека.

В настоящей книге авторы раскрывают не только содержание религиозной тайны, но и практические способы ее правовой защиты.

Издание составлено с учетом специфики деятельности религиозных организаций и призвано ответить на вопросы, связанные с религиозной тайной.

Данное издание будет полезно для священнослужителей, юристов и администраторов религиозных организаций. Оно может быть также успешно использована в учебном процессе в светских и духовных образовательных учреждениях.

Что такое религиозная тайна

Религиозная тайна как неотъемлемая часть свободы вероисповедания в силу достаточной новизны для отечественного права остается одной из наиболее слабо изученных тем и нуждается в научном обосновании и дополнительном исследовании.

В Словаре русского языка под тайной понимается «нечто скрываемое от других, известное не всем, секрет»[1].

Известный русский юрист Л. Е. Владимиров писал: «Тайною вообще называется сохранение в негласности обстоятельства, разглашение которого принесло бы больше вреда, чем пользы, понимая последнюю не только в смысле утилитарном, но и в смысле отвлеченном, т. е. как ограждение существования и питания нравственных идеалов человеческого совершенствования»[2].

Многие ученые нашего времени склонны считать, что тайна – это, прежде всего, информация.

Конфиденциальная информация является важнейшей составляющей любых информационных отношений. Содержание юридически значимой тайны заключается в том, что ее предмет образует информация, не предназначенная для широкого круга лиц, а ее разглашение может повлечь нежелательные последствия для владельцев и обладателей тайны[3].

В соответствии со ст. 2 Федерального закона от 27 июня 2006 г. № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» под конфиденциальностью информации следует понимать обязательное для выполнения лицом, получившим доступ к определенной информации, требование не передавать такую информацию третьим лицам без согласия ее обладателя.

Цель образования тайны заключается в том, чтобы предотвратить наступление предполагаемых негативных последствий получения, разглашения, распространения и использования закрываемой информации кем-либо, кроме лиц, непосредственно располагающих ею. Поэтому отношения между людьми, возникающие по поводу тайны, всегда жестко регулируются действием социальных норм – этических или правовых[4].

По нашему мнению, под религиозной тайной следует понимать информацию с ограниченным доступом, несанкционированное получение и разглашение которой может причинить ущерб охраняемым интересам верующей личности либо религиозного объединения.

Субъектом религиозной тайны является человек, запрещающий доступ к информации.

Предмет религиозной тайны подразумевает под собой содержание информации.

Объект религиозной тайны включает в себя совокупность прав, свобод и интересов, которым может быть нанесен ущерб в результате незаконного доступа к предмету религиозной тайны.

Религиозная тайна бывает личная и профессиональная. На наш взгляд, личной религиозной тайной являются сведения, связанные с принадлежностью лица к той или иной религии (конфессии) и личной реализацией религиозных прав. Именно религиозная самоидентификация личности являлась одним из наиболее распространенных поводов к ее дискриминации.

Можно привести немало подобных примеров, касающихся самых разных эпох и религий. Так, Эхтанон преследовал тех, кто поклонялся богу Амону, сыны Израилевы преследовали хананеев, римляне – первых христиан, синтоисты – буддистов, ортодоксальные мусульмане – суфиев, христиане – еретиков, католики – протестантов и наоборот, лютеране – анабаптистов, пуритане – квакеров и т. д.

Содержание права каждого на религиозную тайну состоит из следующих правомочий:

а) гарантирование неразглашения сведений о религиозной принадлежности личности;

б) возможность индивида по своему усмотрению предоставлять информацию, составляющую религиозную тайну другим лицам;

в) возможность принимать меры по обеспечению сохранности религиозной тайны;

г) гарантированность защиты нарушенного права на религиозную тайну.

Право на личную религиозную тайну, на наш взгляд, включает комплекс обязывающих и запретительных норм, которые гарантируют конфиденциальность и неприкосновенность религиозной жизни человека и гражданина. Сюда входят:

– запрет на сбор, хранение, использование и распространение информации о религиозной принадлежности верующего без его согласия, включая недопустимость отражения в личных и служебных документах указания на его религиозную принадлежность;

– конфиденциальность сведений о личных пожертвованиях в пользу того или иного религиозного объединения без огласки как самого факта пожертвования, так и размера пожертвования;

– запрет на распространение информации, содержащейся в проповеди и молитве, произнесенных в среде единоверцев и содержащих информацию о частной жизни членов и иных участников данного религиозного объединения;

– недопустимость фото– и видеосъемки в культовых зданиях во время богослужений без предварительного согласия священнослужителя;

– и др.

Главными критериями профессиональной тайны являются принадлежность субъекта тайны к определенной профессии, а во-вторых, наличие норм права, специально защищающих конкретный вид тайны.

Профессиональная религиозная тайна содержит в себе признаки производных, профессионально-доверенных тайн. Обладая признаками, свойственными поверенным тайнам, религиозная тайна предполагает правовую защиту конфиденциальной информации и особых требований к ее субъектам.

Таким образом, по нашему мнению, профессиональной религиозной тайной является состояние запрета доступа к информации, ставшей известной духовному лицу в связи с оказанием духовной помощи.

Одним из видов профессиональной религиозной тайны является тайна исповеди. Тайна исповеди является самостоятельным видом охраняемых законом тайн. Между тем действующее законодательство понятие тайны исповеди в себе не содержит.

Под тайной исповеди понимаются сведения, ставшие известными священнослужителю во время таинства покаяния, которые защищены от разглашения законом и внутренними установлениями религиозных объединений.

Предметом профессиональной религиозной тайны являются исповедь, вопросы, по которым гражданин обращался к священнослужителю, суть советов, консультаций, наставлений, разъяснений, доверительных бесед или других сведений, полученных священнослужителем при осуществлении своих профессиональных обязанностей.

Объектом профессиональной религиозной тайны служат интересы граждан, обратившихся за духовной помощью к священнослужителю.

Главными критериями профессиональной тайны являются принадлежность субъекта тайны к определенной профессии, а во-вторых, наличие норм права, специально защищающих конкретный вид тайны.

Одной из основных особенностей профессиональной религиозной тайны являются особые конфессиональные требования к ее субъектам.

По нашему мнению, субъектом профессиональной религиозной тайны является священнослужитель. Между тем действующее законодательство не содержит в себе определения понятия «священнослужитель». Единого понимания данного термина нет и у религиозного сообщества.

О конфессиональном определении статуса священнослужителя в различных религиях мы остановимся более подробно в дальнейшем.

Религиозная тайна в истории

Религиозная самоидентификация личности всегда являлась одним из наиболее распространенных поводов к ее дискриминации. Религиозные гонения вынуждали многих верующих в целях безопасности скрывать свою истинную мировоззренческую принадлежность. Достаточно вспомнить первых христиан эпохи Римской империи, когда они, дабы не подвергаться жестоким преследованиям со стороны языческих императоров, скрывали свою веру. Отсюда, по одной из версий, возник популярный ныне христианский символ, изображающий рыбу, который являлся неким паролем среди посвященных верующих. По преданию первые христиане изображали на песке этот тайный символ в поисках единоверцев.

Религиозные гонения не обошли стороной и Россию. Яркое свидетельство тому судьба старообрядцев, духоборов, молокан, штундистов и последователей других религиозных течений, которые подвергались жестоким гонениям в царской России как со стороны государства, так и господствующей церкви.

Вследствие такой политики многие верующие вынуждены были уходить в скиты, жить на окраинах царской империи либо эмигрировать из России. За свои религиозные убеждения инославные не только осуждались в общеуголовные тюрьмы либо на каторгу в Сибирь, но и заточались в монастырские тюрьмы, коих только в конце ХIХ в. насчитывалось около двадцати[5].

Об унизительном положении представителей религиозного меньшинства в царской России ярко свидетельствуют многие исторические публикации, а также художественные произведения[6].

Трагической страницей истории религии в России стал церковный раскол, который позволил царской власти установить контроль над церковью под предлогом защиты «правой» веры. На церковном соборе 1654 г. все противники реформы патриарха Никона были отлучены от церкви, а церковным собором 1667 г. сторонники старой веры объявлены еретиками. Тем самым старообрядцы автоматически подпадали под действие Уложения 1649 г., которое устанавливало жестокие наказания, вплоть до смертной казни, за преступления против православной веры.

Сразу же после собора одни руководители старообрядцев были казнены, другие заточены в острог, монастырь или сосланы в самые отдаленные места страны. Не случайно В. Соловьев прозаически сказал: «Наша инквизиция отличалась от католической лишь дровами: если в католических странах людей сжигали на березовых дровах, то у нас на осиновых»[7].

Почти до конца XIX в. правовые нормы, относящиеся к старообрядцам, носили исключительно карательный характер. В аналогичном положении находились и сектанты. С 1676 г. стали издаваться специальные указы о преследовании раскольников, предусматривавшие наказание кнутом, пытки, ссылку с конфискацией имущества и смертную казнь. Для искоренения раскола были созданы специальные инквизиционные учреждения: Тайных раскольничьих дел канцелярия, следственная и обвинительная камеры. Раскольников лишали имущества, заключали в тюрьму, били кнутом, прижигали раскаленным железом, вырывали ноздри, вырезали язык, отравляли в ссылку. В 1681 г. были сожжены несколько наиболее влиятельных расколоучителей. Царевна Софья в 1684 г. издала указ о сжигании «в срубах» нераскаявшихся приверженцев старой веры.

Таким образом, мы можем констатировать, что вплоть до 1917 г., в России существовала такая правовая схема, в которой одной конфессии отводилось привилегированное положение, а права остальных были сильно ограничены. Права же РПЦ защищались более чем тысячью статей в Своде законов Российской империи.

Ни в одной европейской стране в ХIХ-ХХ вв. государство не имело столько поводов и оснований для уголовного преследования за преступления против веры, как в России. Если Уголовный кодекс Наполеона (1810 г.) содержал пять статей о преступлениях против веры, Устав уголовного судопроизводства Германии 1871 г. – три статьи, то в России Уложение о наказаниях 1845 г. содержало 81 статью о преступлениях такого рода[8].

Гонения со стороны государства продолжились и в советское атеистическое время, но теперь и в отношении православных верующих. За веру в Бога десятки тысяч соотечественников, включая священнослужителей, подверглись массовым репрессиям.

Именно активная антирелигиозная позиция государства определила правовую характеристику последующего 70-летнего периода истории России. К сожалению, последующее развитие общественных отношений в стране показало, что государство в полной мере использовало свои возможности для того, чтобы принудительно обеспечить светский характер жизни людей, осуществления ими своих прав и выполнения обязанностей. «Естественным воплощением принципов большевистской идеологии стал откат в сторону тотальных антирелигиозных репрессий с конца 20-х годов, завершившийся в 1929 г. принятием законодательства о религиозных культах. Советские законы с этого момента окончательно определили религию как пережиток, который необходимо искоренить. С терпимостью было покончено»[9].

И, хотя исследователи советского периода пытались утверждать, что именно в советском государстве реализуется «истинная свобода вероисповедания»[10], приоритет атеизма был очевиден и в жизни, и в законодательстве.

Казалось бы, все это кануло в Лету. Однако факты дискриминации по признаку отношения к религии нередко встречаются и в наши дни. Вот почему право на личную религиозную тайну, остается актуальным по сей день и служит одной из важнейших гарантий свободы вероисповедания.

Религиозная тайна во внутренних установлениях религиозных объединений

В соответствии с конституционным принципом отделения религиозных объединений от государства государство не вмешивается во внутреннюю деятельность религиозных объединений, в определение гражданином своего отношения к религии.

Положение о внутренних установлениях религиозных организаций установлены ст. 15 Федерального закона от 26 сентября 1997 г. № 125-ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях». Так, согласно данной статье религиозные организации действуют в соответствии со своими внутренними установлениями, если они не противоречат законодательству Российской Федерации, и обладают правоспособностью, предусматриваемой в их уставах.

Государство уважает внутренние установления религиозных организаций, если указанные установления не противоречат законодательству Российской Федерации.

Однако в Законе понятие «внутренние установления» не раскрывается, что, как следствие, предоставляет возможность религиозным организациям самостоятельно определять, какими каноническими правилами и нормами регулируется их внутренняя жизнь.

Также следует отметить, что законодательство о свободе совести и свободе вероисповедания не содержит в себе требований к обязательной форме установлений (устной или письменной). Устные внутренние установления могут иметь характер устоявшихся «неписаных правил». Тем не менее практическое обеспечение проявления уважения к этим внутренним установлениям со стороны государства, а также их защита от неправомерных нарушений третьими лицами более эффективно достигаются при наличии письменной формы[11].

Так, Определением Конституционного Суда РФ от 11 июля 2002 г. № 209-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы граждан Михайловой Марии Борисовны и Рывкина Кирилла Альбертовича на нарушение их конституционных прав пунктом 2 статьи 15 Федерального закона „О свободе совести и о религиозных объединениях“» установлено следующее:

«Как следует из представленных материалов, решением Гагаринского районного суда города Москвы со ссылкой на пункт 2 статьи 15 Федерального закона „О свободе совести и о религиозных объединениях“ М. Б. Михайловой и К. А. Рывкину было отказано в удовлетворении жалобы на действия служителей Спасо-Преображенского Валаамского монастыря, выразившиеся в обращенном к М. Б. Михайловой требовании во время посещения монастыря покрыть голову платком и обвязать талию полотнищем, поскольку согласно решению администрации монастыря на его территорию не допускаются женщины в брюках и без головного убора. Суд также отказал истцам в возмещении морального вреда. Определением судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда это решение оставлено без изменения.

По мнению заявителей, оспариваемое ими положение Федерального закона „О свободе совести и о религиозных объединениях“ в том смысле, который придается ему правоприменительной практикой, не соответствует статьям 4, 11, 14, 15, 28, 55 и 71 Конституции Российской Федерации.

Секретариат Конституционного Суда Российской Федерации в пределах своих полномочий на основании части второй статьи 40 Федерального конституционного закона „О Конституционном Суде Российской Федерации“ уведомлял М. Б. Михайлову и К. А. Рывкина о том, что в соответствии с требованиями названного Закона их жалоба не может быть принята к рассмотрению. Однако в очередной жалобе заявители настаивают на принятии Конституционным Судом Российской Федерации решения по поставленному ими вопросу.

Согласно пункту 2 статьи 15 Федерального закона „О свободе совести и о религиозных объединениях“ государство уважает внутренние установления религиозных организаций, если указанные установления не противоречат законодательству Российской Федерации. Таким образом, оспариваемое заявителями положение предусматривает, что эти установления должны соответствовать действующему законодательству.

Между тем проверка соответствия внутренних установлений религиозных организаций действующему законодательству не входит в полномочия Конституционного Суда Российской Федерации, установленные статьей 125 Конституции Российской Федерации и статьей 3 Федерального конституционного закона „О Конституционном Суде Российской Федерации“. Как следует из статьи 25 Федерального закона „О свободе совести и о религиозных объединениях“, соответствующий надзор и контроль осуществляют органы прокуратуры и орган, зарегистрировавший религиозную организацию. В случае если гражданин считает, что те или иные установления религиозной организации противоречат законодательству Российской Федерации, нарушают его права и свободы, он может обратиться с жалобой в эти органы или в суд общей юрисдикции.

По мнению Гагаринского районного суда города Москвы, правила, касающиеся одежды посетителей монастыря (эти правила изложены в „Обращении к паломникам и туристам, желающим посетить священные места Спасо-Преображенского Валаамского монастыря“, утвержденном 21 июня 2000 года Святейшим Патриархом Московским и всея Руси Алексием II), не противоречат законодательству Российской Федерации и не создают препятствий для осуществления ими прав, предусмотренных Конституцией Российской Федерации.

Согласно статьям 96 и 97 Федерального конституционного закона „О Конституционном Суде Российской Федерации“ гражданин вправе обратиться в Конституционный Суд Российской Федерации с жалобой на нарушение своих конституционных прав и свобод законом и такая жалоба признается допустимой, если оспариваемым законом, примененным или подлежащим применению в деле заявителя, затрагиваются его конституционные права и свободы.

Вопреки утверждению заявителей оспариваемым ими положением Закона в том смысле, который придается ему правоприменительной практикой, нарушение их конституционных прав не усматривается. Следовательно, данная жалоба в силу статей 96 и 97 Федерального конституционного закона „О Конституционном Суде Российской Федерации“ не является допустимой»[12].

Следует особо отметить, что в соответствии с вышеуказанной ст. 15 Закона государство со своей стороны уважает внутренние установления религиозных организаций. Для того чтобы понять, что же означает в данном контексте дефиниция «государство уважает», обратимся к Постановлению ЕСПЧ по делу «Кэмпбэлл и Козанс против Соединенного Королевства». Так из п. 37 Постановления следует, что слово «уважать» «означает больше, чем „признавать или принять во внимание“… оно также включает некоторое позитивное обстоятельство со стороны государства»[13].

В качестве примера проявления уважения государства к внутренним установлениям религиозных организаций можно привести использование в официальных документах вместе с фамилиями и монашеских имен и обращение к служителям культов согласно правилам обращения к носителю соответствующего сана.

Однако следует подчеркнуть, что государство, уважая внутренние установления религиозных организаций, в большинстве случаев не признает их в качестве источника права. Хотя, по нашему мнению, они в ряде случаев таковыми являются. Общественные отношения в области религии и деятельности религиозных объединений урегулированы сложно-структурной и многоуровневой системой нормативной регламентации. Она включает не только сегмент норм конституционного права и обеспечивающих конституционные гарантии свободы вероисповедания норм иных отраслей и институтов права, но и сегмент норм других (отличных от светских правовых) систем нормативной регламентации – норм lex canonica (религиозного, или канонического права).

Что же включают в себя внутренние установления религиозных организаций?

Под внутренними установлениями религиозных объединений следует понимать совокупность религиозных правил и канонов, определяющих вероучительную сторону деятельности и (или) регулирующих различные сферы внутренней жизни религиозных объединений.

К числу внутренних установлений может быть отнесено все, что регулирует деятельность религиозных объединений и их участников, включая священные тексты, нормы религиозного права, правила совершения богослужений, религиозных обрядов и ритуалов, правила поведения священнослужителей и верующих и т. д.[14].

Отметим наиболее значимые. В основе вероучений той или иной конфессии обычно лежат священные тексты.

Так, христианское вероисповедание основано на Библии. В православии и католицизме наряду со Священным Писанием признается Священное Предание.

Под Священным Преданием подразумеваются те сведения и канонические положения, которые прямо не содержатся в Ветхом или Новом Завете; оно включает в себя каноны, авторизованные церквами литургические тексты, творения Отцов Церкви, жития святых, а также церковные обычаи.

В состав Священного Предания входит:

– правило веры (базовые догматические положения, изложенные в Символе веры и в решениях Вселенских соборов);

– литургическое предание (вероучительное содержание чинопоследований церковных таинств и священнодействий, молитв и песнопений);

– правила Вселенских соборов;

– творения святых отцов и учителей Церкви.

Источником предания могут быть и христианские апокрифы. Так В. Н. Лосский отмечает: «Предание нельзя противопоставлять Писанию, а также нельзя подставлять одно из них вместо другого как две отличные друг от друга реальности… Если Писание и все то, что может быть сказано написанными или произнесенными словами, литургическими изображениями или же иными символами, если все это – различные способы выражать Истину, то Священное Предание – единственный способ воспринимать Истину. Мы говорим именно „единственный“, а не единообразный, потому что в Предании, в очищенном его понятии, нет ничего формального. Оно не навязывает человеческой совести формальных гарантий истин веры, но раскрывает их внутреннюю достоверность. Оно – не содержание Откровения, но свет, его пронизывающий; оно – не слово, но живое дуновение, дающее слышание слов одновременно со слушанием молчания, из которого слово исходит, оно не есть Истина, но сообщение Духа Истины, вне Которого нельзя познать Истину»[15].

Таким образом, система норм церковного (канонического) права основывается на Библии и Священном Предании. Сборник норм православного церковного права именуется «Книга правил святых апостол, святых соборов вселенских и поместных, и святых отец».

Помимо норм канонического права, РПЦ в богослужебной деятельности руководствуется Топиконом. Топиконом называется книга, содержащая в себе устав богослужения. Помимо устава богослужения, в ней также находится Месяцеслов с Марковыми главами, соединяющими подвижный и неподвижный годовые богослужебные круги; правила о постах; правила монастырского общежития и указания о совершении храмовых праздников, трапезе и других сторонах церковной и монастырской жизни.

Таким образом, как указано в п. 4 Устава Русской православной церкви[16], Русская Православная Церковь, при уважении и соблюдении существующих в каждом государстве законов, осуществляет свою деятельность на основе:

а) Священного Писания и Священного Предания;

б) канонов и правил святых апостолов, святых Вселенских и Поместных Соборов и святых отцов;

в) постановлений своих Поместных и Архиерейских Соборов, Священного Синода и указов Патриарха Московского и всея Руси;

г) настоящего Устава.

Основами вероучения Русской православной старообрядческой Церкви являются Священное Писание (канонические книги Ветхого и Нового Заветов) и Священное Предание (учение святых апостолов, Святых Вселенских и Поместных соборов, святых отцов).

Церковь действует в соответствии с каноническими правилами, изложенными в книге Кормчей (Номоканоне), постановлениями Поместных соборов Русской православной церкви, принятыми до церковной реформы XVII в., постановлениями соборов Русской православной старообрядческой церкви, принятыми после церковной реформы XVII в. и настоящим Уставом. Церковь действует в соответствии с Конституцией Российской Федерации, общепризнанными нормами международного права, Федеральным законом «О свободе совести и о религиозных объединениях» и другими действующими актами РФ и субъектов РФ[17].

Вероучение Римско-католической церкви базируется на Священном Писании и Священном Предании, которое включает в себя постановления Вселенских Соборов. Базовые положения вероучения изложены в Катехизисе католической церкви, каноническое право систематизировано и изложено в Кодексе канонического права.

Источник внутреннего права католической церкви, наряду со Священным Писанием, – Священное Предание, которое включает в себя каноны: свод правил апостолов и Вселенских соборов, авторизованные церковью литургические тексты, богословские творения отцов церкви, жития святых, а также обычаи церкви. При этом Предание в понимании святоотеческой литературы «есть жизнь Святого Духа в Церкви». Священное Писание по отношению к Священному Преданию понимается как одна из его форм[18].

Иудейская религия признает в качестве священных книг только книги Ветхого Завета. Тогда как христиане признают в качестве священных книг Ветхий и Новый Заветы.

В иудейской религиозной литературе, так же как и в христианских богословских исследованиях, книги Ветхого Завета делятся на три части, хотя критерии подобного подразделения и названия этих групп книг разные. В частности, в первую группу книг входят книги Моисея, центральное место в которых отводится законам и правилам жизнедеятельности иудеев. Эту группу священных книг чаще всего называют Пятикнижием Моисея, или Торой. В иудейской правовой системе Пятикнижие Моисея (Тора) традиционно выступает в качестве самостоятельного источника права.

Ко второй группе священных книг иудеи относят ранние и более поздние книги пророков. Иудейское название данной группы книг – «Небиим». Наконец, третью группу книг, согласно иудейской классификации, составляют все остальные священные книги под общим названием «Кетубим»[19].

К важнейшим источникам иудейского права следует отнести Талмуд.

Талмуд (תלמוד, `учение`), свод правовых и религиозно-этических положений иудаизма. Талмуд – уникальное произведение, включающее дискуссии, которые велись на протяжении около восьми столетий законоучителями Эрец-Исраэль и Вавилонии и привели к фиксации Устного закона. Общим для всех представлений о Талмуде как источнике иудейского права является то, что он, будучи собранием священных древнейших писаний, содержит в себе не только тексты этих писаний, но и тексты их раввинских толкований[20].

Следует отметить, что, несомненно, важными источниками иудейского права являются религиозные традиции и обычаи, а также особую значимость имеет такой источник, как культурное (религиозное) наследие.

В основе мусульманского права лежит четыре источника:

1) незыблемой основой шариата является – священная книга Коран, состоящая из высказываний Аллаха, обращенных к последнему из его пророков и посланцев Мухаммеду;

2) Сунна – сборник традиционных правил, касающихся действий и высказываний Мухаммеда, воспроизведенный целым рядом посредников;

3) Иджма – конкретизированные положения Корана, изложенные крупными учеными-правоведами;

4) Кияс – рассуждения по аналогии о тех явлениях жизни мусульман, которые не охватываются предыдущими источниками мусульманского права.

До недавнего времени в мусульманских странах существовало неразрывное единство религиозных и правовых норм, основанных на законах шариата, регулирующего все сферы жизни общества и государства. На данный момент ни в одном государстве исламского мира мусульманское право не является единственным действующим правом.

Говоря о буддизме, следует особо подчеркнуть, что, в отличие от монотеистических религий (иудаизм, христианство, ислам), в буддизме нет единого канона текстов, общего для всех школ (общая же Трипитака, или сборник всех буддийских текстов, представляет собой 220-томное издание), также не существует общих для всех школ носящих императивный характер догматов.

Рассмотрим место и роль религиозной тайны во внутренних установлениях различных конфессий.

Самым распространенным видом религиозной тайны, получившим официальное закрепление во внутренних установлениях религиозных объединений и канонических нормах права является профессиональная религиозная тайна. Наибольшее закрепление получила религиозная тайна в форме тайны исповеди.

Следует отметить, что свое распространение исповедь, как одно из важнейших религиозных таинств, получила в христианстве. Похожий, но не идентичный институт религиозной жизни имеется также в других авраамических религиях[21] – иудаизме и исламе, где данный духовный акт носит название виддуй и тауба.

Таинство исповеди берет свое начало в Библии. Первое упоминание об исповедании содержится в Ветхом Завете в главе 5 Книги Левит, в которой даются указания о том, как принести жертву за грех:

«Если он виновен в чем-нибудь из сих, и исповедается, в чем он согрешил, то пусть принесет Господу за грех свой, которым он согрешил, жертву повинности из мелкого скота, овцу или козу, за грех, и очистит его священник от греха его»[22].

Исповедь присутствует и в Новом Завете. Так, в Деяниях святых Апостолов сказано: «многие же из уверовавших приходили, исповедуя и открывая дела свои» (Деян. 19; 18).

В Первом соборном послании святого апостола Иоанна Богослова также указано: «Если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши и очистит нас от всякой неправды»[23].

Исповедь в первые века не имела строго последования, как и другие таинства. В разных Церквях встречались разные практики, связанные с местными обычаями. Но уже тогда можно было выделить несколько основных компонентов, встречавшихся почти повсеместно. Среди них, прежде всего, нужно отметить личную исповедь перед пастырем или епископом и исповедь перед всей церковной общиной, которая практиковалась вплоть до конца IV в., когда константинопольский патриарх Нектарий отменил должность пресвитера-духовника, занимавшегося делами публичного покаяния[24].

В Восточной церкви таинство исповеди тоже соблюдалась строго. Номоканон при Требнике 1662 г., воспрещая открывать тайну исповеди, грозит виновному тяжкой карой, указывая, что «сицевому надлежит ископати язык созади»[25].

В Духовном регламенте 1721 г. предусматривалось весьма строгое наказание за открытие тайны исповеди, в то же время разрешалось ее разглашение по отношению к тем, кто замышляет государственное преступление[26]. Так, священнослужитель был обязан раскрывать тайну исповеди, если злоумышленники, «объявляя намеряемое зло, покажут себя, что не раскаиваются, но ставят себе в истину и намерения своего не отлагая, не яко грех исповедуют»[27].

Полный православный богословский энциклопедический словарь начала ХХ в. также содержал в себе следующее указание: «Ныне все сказанное на исповеди сохраняется в тайне, за исключением таких случаев, когда сокрытие грозит опасностью монарху, императорскому дому или государству»[28].

Основы социальной концепции РПЦ (раздел IХ) содержат в себе правила поведения в случае, если при исповеди священнослужитель узнает о готовящемся тяжком или особо тяжком преступлении против личности либо общественной безопасности: «Даже в целях помощи правоохранительным органам священнослужитель не может нарушать тайну исповеди. Священнослужитель призван проявлять особую пастырскую чуткость в случаях, когда на исповеди ему становится известно о готовящемся преступлении.

Без исключений и при любых обстоятельствах свято сохраняя тайну исповеди, пастырь одновременно обязан предпринять все возможные усилия для того, чтобы преступный умысел не осуществился. В первую очередь это касается опасности человекоубийства, особенно массовых жертв, возможных в случае совершения террористического акта или исполнения преступного приказа во время войны. Помня об одинаковой ценности души потенциального преступника и намеченной им жертвы, священнослужитель должен призвать исповедуемого к истинному покаянию, то есть к отречению от злого намерения. Если этот призыв не возымеет действия, пастырь может, заботясь о сохранности тайны имени исповедующегося и других обстоятельств, способных открыть его личность, предупредить тех, чьей жизни угрожает опасность. В трудных случаях священнослужителю надлежит обращаться к епархиальному архиерею»[29].

Канонические предписания католической церкви также содержат строгие правила по этому поводу, устанавливая «печать молчания» – sigillum confessions. Так, каноны 983 и 984 Кодекса канонического права католической церкви гласят, что «тайна исповеди нерушима; поэтому духовнику строжайшим образом запрещается выдавать кающегося словами или каким-либо иным способом, и по какой бы то ни было причине. Хранить тайну обязан также и переводчик, если таковой наличествовал, и все прочие лица, тем или иным образом узнавшие о грехах из исповеди»[30].

Канонические предписания других христианских конфессий таких предписаний не содержат. Однако указания, касающиеся тайны исповеди, присутствуют во внутренних установлениях протестантов.

Так, отец Реформации Мартин Лютер в середине XVI в. писал: «Пастор, перед которым я исповедовался в своих грехах частным порядком, должен хранить мою исповедь в строгой тайне»[31].

Известные лютеранские богословы Н. Мюллер и Г. Крауз отмечают: «Пастор может столкнуться с довольно редкой дилеммой, когда ему приходится услышать исповедь во грехе, который в миру также является тяжким преступлением (таким, например, как изнасилование ребенка или убийство). Человека, кающегося в таком грехе, следует призывать сознаться в своем преступлении мирским властям, будучи уверенным в том, что Господь с ним ‹…›, даже если его ожидает наказание со стороны государства, учрежденного Богом для него. Пастор может предложить кающемуся человеку сопровождать его на этом труднейшем пути, укрепляя тем самым свое пасторское отношение и сохраняя конфиденциальность исповеди. Если все попытки убедить человека признаться в своем преступлении оказались тщетными, пастор может усомниться в том, была ли исповедь, которую он выслушал, истинным исповеданием пред Богом. В случае когда пастор чувствует, что он все же должен раскрыть услышанную информацию властям, ему следует сообщить о своем намерении исповедовавшемуся человеку, чтобы впоследствии его не обвиняли в том, что „ему, дескать, доверились, а он предал“. Пастор не может позволить себе стать соучастником преступления, покрывая его своим молчанием и, таким образом, бросая тень на Церковь, как на народ Божий»[32].

Похожий, но не идентичный институт религиозной жизни имеется в иудаизме и носит название «виддуй».

Виддуй (иврит. «исповедание», «признание [вины]») в иудаизме – исповедь, признание в совершенном грехе, включающее покаяние и обет больше не грешить. Слово «виддуй» не встречается в Библии, или Танахе, однако оно является существительным от глагола «вида» («признавать», «проверять», «убеждаться в правильности»), который употребляется в Танахе. Термин «виддуй» впервые зафиксирован в древнейшей части Талмуда – Мишне (см.: Биккурим 2:2; Мегилла 2:5).

В Торе, или Пятикнижии Моисеевом, акт «виддуй» всегда предшествует обряду повинного жертвоприношения за грех – ашам; без этого считались недействительными раскаяние и жертва. В Танахе нет строго установленной формы виддуя, и содержащиеся в нем образцы признания в грехах всего народа или отдельных лиц отличаются чрезвычайной лапидарностью[33].

Похожий институт имеется в исламе и носит название «тауба». Тауба – покаяние, мольба Аллаху о прощении грехов. О необходимости совершения покаяния говорится во многих аятах Корана и хадисах. Покаяние является обязательным (фард) действием после любого греха, которое совершается путем закрепления его в сердце и выражения языком. Покаяние, которое совершается часто, после каждого, пусть даже незначительного, греха называется тауба аль-истигфар. Покаяние в каком-либо грехе, которое совершается одновременно с намерением более не совершать его, называется тауба ан-насух[34].

Говоря о профессиональной религиозной тайне, следует особо выделить отказ руководителей религиозных объединений предоставлять информацию, касающуюся внутренней жизни религиозных объединений.

Одним из этапов буддистского религиозного просвещения является «Благородный Восьмеричный Путь», который включает в себя принятие верующим этических норм и следование им, а именно: правильной речи, правильных действий и правильных средств. Эти правила являются нормами поведения, которые включают в себя также воздержание от раскрытия чужих тайн (воздержание от взятия того, что не дано)»[35].

Так, требования территориальных управлений Министерства юстиции Российской Федерации о предоставлении списков участников религиозного объединения (с указанием ФИО, гражданства, даты рождения и адреса проживания); информации о месте, времени, целях и основном содержании молитвенных служений; молитвенном уединении Совета Церкви; межцерковных молитвах; переписке религиозных организаций с юридическими и физическими лицами, вызывают вполне обоснованное негодование многих священнослужителей, еще не забывших репрессии в отношении верующих в советский период[36], и отказ в предоставлении подобных сведений.

Несмотря на то что данное правило не прописано во внутренних установлениях религиозных объединений, на практике оно имеет место быть, уходя своими корнями в глубину веков.

Многие наши соотечественники пережили страшные гонения за веру в советское атеистическое время. Тогда десятки тысяч верующих, включая священнослужителей были репрессированы, при этом некоторые из них были расстреляны.

Несмотря на то что времена репрессий давно прошли, пережитые страдания не могли не сказаться на внутренних установлениях религиозных объединений. В результате при требовании органов власти предоставить списки участников, как правило, руководители религиозных объединений отвечают отказом. Между тем на сегодняшний день данный отказ в большинстве случаев абсолютно правомочен с позиции действующего законодательства.

Подводя итог, следует отметить, что религиозная тайна является важной составляющей современной религиозной жизни. Гарантии религиозной тайны содержатся во внутренних установлениях практически всех религиозных объединений России и обязывают священнослужителей соблюдать профессиональную религиозную тайну, поскольку ее разглашение несовместимо с духовным статусом.

Правовая защита религиозной тайны

Правовые гарантии религиозной тайны содержатся в Конституции Российской Федерации, Федеральном законе «О свободе совести и о религиозных объединениях», Федеральном законе от 27 июля 2006 г. № 152-ФЗ «О персональных данных» и др.

Так, ч. 1 ст. 23 Конституции Российской Федерации гласит, что «каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени». Часть 1 ст. 24 Конституции Российской Федерации запрещает «сбор, хранение, использование и распространение информации о частной жизни лица без его согласия», а ч. 3 ст. 29 указывает, что «никто не может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них».

Данные положения Конституции РФ находятся в полном соответствии с нормами международного права. Так, согласно ст. 12 Всеобщей декларации прав человека, «никто не может подвергаться произвольному вмешательству в его личную и семейную жизнь, произвольным посягательствам на неприкосновенность его жилища, тайну его корреспонденции или на его честь и репутацию. Каждый человек имеет право на защиту закона от такого вмешательства или таких посягательств».

Говоря о соотношении права на частную жизнь и религиозной тайне, автор полностью согласен с позицией Г. Б. Романовского, который указывает, что «данное право является не просто гарантией невмешательства государства во внутренний мир человека, но и закреплением уважения прав верующих. Право на неприкосновенность частной жизни в своем развитии нормативного закрепления реализовывалось в отдельных правомочиях, отражающих те или иные элементы неприкосновенности частной жизни. Таковым является свобода совести. Религиозные убеждения – это элемент внутреннего мира человека, соответственно часть его частной жизни»[37].

Подтверждая право каждого на частную жизнь, неотъемлемой частью которого, безусловно, являются и религиозные убеждения, п. 5 ст. 3 Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» содержит в себе императивную норму, согласно которой никто не обязан сообщать о своем отношении к религии и не может подвергаться принуждению при определении своего отношения к религии, к исповеданию или отказу от исповедания религии.

В соответствии с п. 1 ст. 3 Федерального закона о персональных данных информация, относящаяся к определенному или определяемому на основании такой информации физическому лицу (субъекту персональных данных), в том числе его фамилия, имя, отчество, год, месяц, дата и место рождения, адрес, семейное, социальное, имущественное положение, образование, профессия, доходы, другая информация, является персональными данными. Обработка которой по общему правилу может осуществляться оператором только с согласия субъектов персональных данных, которое должно быть выражено в письменной форме.

Требование о личной религиозной тайне и невмешательстве в религиозную жизнь граждан в первую очередь распространяется на органы исполнительной власти и правоохранительные органы, которые осуществляют контроль и надзор за уставной деятельностью религиозных объединений.

К сожалению, на практике должностные лица органов юстиции во время выполнения контрольных функций иногда не только выходят за рамки предмета проверки, но и выдвигают недопустимые требования по предоставлению информации о частной жизни верующих. В качестве наглядного примера можно привести письменное требование Главного управления Министерства юстиции по Ростовской области к местной религиозной организации Церкви христиан веры евангельской «Покров Божий» предоставить информацию о месте, времени, целях и основном содержании молитвенных служений, молитвенном уединении Совета церкви, а также о содержании межцерковных молитв[38]. И это несмотря на то, что органы юстиции при осуществлении контрольных функций обязаны не вмешиваться во внутреннюю деятельность религиозных объединений и уважать их внутренние установления, если только эта деятельность не противоречит закону.

В практике известны случаи, когда органы юстиции требуют предоставить переписку религиозных организаций с физическими лицами по вопросам личной духовной жизни, посягая, таким образом, не только на религиозную тайну, но и на одну из важнейших демократических конституционных свобод – тайну переписки.

Между тем, в соответствии с п. 2 ст. 18 Федерального закона от 26 декабря 2008 г. № 294-ФЗ «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при осуществлении государственного контроля (надзора) и муниципального контроля»[39], должностные лица контролирующих органов обязаны соблюдать законодательство Российской Федерации, права и законные интересы религиозной организации, проверка которой проводится, и не требовать от религиозной организации документы и иные сведения, представление которых не предусмотрено законодательством Российской Федерации.

Справедливые возражения вызывает и требование некоторых органов юстиции и правоохранительных органов предоставить списки членов религиозных организаций с указанием ФИО, гражданства, даты рождения и адреса проживания, а в ряде случаев и фотографии священнослужителей.

Подобные требования контролирующих органов являются вмешательством во внутреннюю деятельность религиозных объединений и очевидным вторжением в частную жизнь верующих граждан, что являются нарушением действующего законодательства, о чем свидетельствует вышеприведенные нормы закона.

Следует отметить, что в соответствии с Федеральным законом о персональных данных обработка специальных категорий персональных данных, касающихся в том числе религиозных убеждений не допускается, за исключением следующих случаев:

1) субъект персональных данных дал согласие в письменной форме на обработку своих персональных данных;

2) персональные данные сделаны общедоступными субъектом персональных данных;

2.1) обработка персональных данных необходима в связи с реализацией международных договоров Российской Федерации о реадмиссии;

2.2) обработка персональных данных осуществляется в соответствии с Федеральным законом от 25 января 2002 г. № 8-ФЗ «О Всероссийской переписи населения»;

2.3) обработка персональных данных осуществляется в соответствии с законодательством о государственной социальной помощи, трудовым законодательством, законодательством Российской Федерации о пенсиях по государственному пенсионному обеспечению, о трудовых пенсиях;

3) обработка персональных данных необходима для защиты жизни, здоровья или иных жизненно важных интересов субъекта персональных данных либо жизни, здоровья или иных жизненно важных интересов других лиц и получение согласия субъекта персональных данных невозможно;

4) обработка персональных данных осуществляется в медико-профилактических целях, в целях установления медицинского диагноза, оказания медицинских и медико-социальных услуг при условии, что обработка персональных данных осуществляется лицом, профессионально занимающимся медицинской деятельностью и обязанным в соответствии с законодательством Российской Федерации сохранять врачебную тайну;

5) обработка персональных данных членов (участников) общественного объединения или религиозной организации осуществляется соответствующими общественным объединением или религиозной организацией, действующими в соответствии с законодательством Российской Федерации, для достижения законных целей, предусмотренных их учредительными документами, при условии, что персональные данные не будут распространяться без согласия в письменной форме субъектов персональных данных;

6) обработка персональных данных необходима для установления или осуществления прав субъекта персональных данных или третьих лиц, а равно и в связи с осуществлением правосудия;

7) обработка персональных данных осуществляется в соответствии с законодательством Российской Федерации об обороне, о безопасности, о противодействии терроризму, о транспортной безопасности, о противодействии коррупции, об оперативно-розыскной деятельности, об исполнительном производстве, уголовно-исполнительным законодательством Российской Федерации;

8) обработка персональных данных осуществляется в соответствии с законодательством об обязательных видах страхования, со страховым законодательством;

9) обработка персональных данных осуществляется в случаях, предусмотренных законодательством Российской Федерации, государственными органами, муниципальными органами или организациями в целях устройства детей, оставшихся без попечения родителей, на воспитание в семьи граждан.

Обработка персональных данных о судимости может осуществляться государственными органами или муниципальными органами в пределах полномочий, предоставленных им в соответствии с законодательством Российской Федерации, а также иными лицами в случаях и в порядке, которые определяются в соответствии с федеральными законами.

Гарантии прав личности на личную религиозную тайну содержатся и в других законах. Так, п. 5 ст. 41.2 Федерального закона от 17 января 1992 г. № 2202-1 «О прокуратуре Российской Федерации»[40] запрещается обработка, в том числе включение в состав личного дела прокурорского работника, персональных данных прокурорского работника, отнесенных в соответствии с законодательством Российской Федерации в области персональных данных к специальным категориям персональных данных. Таким образом, запрещается сбор и внесение в личное дело сведений о религиозной принадлежности прокурорского работника, что прямо запрещено Федеральным законом о персональных данных.

Аналогичные запреты содержатся в п. 2 ст. 24 Федерального закона от 21 июля 1997 г. № 114-ФЗ «О службе в таможенных органах Российской Федерации» по отношению к сотрудникам таможенных органов[41] и ст. 83 Указа Президента РФ от 5 июня 2003 г. № 613 «О правоохранительной службе в органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ»[42].

В силу п. 3 ст. 42 Федерального закона от 27 июля 2004 г. № 79-ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации» запрещается обрабатывать и приобщать к личному делу гражданского служащего в том числе и его персональные данные о религиозных и иных убеждениях[43].

Федеральный закон от 27 декабря 1991 г. № 2124-1 «О средствах массовой информации» обязывает журналиста получать согласие на распространение сведений о личной жизни гражданина от самого гражданина или его законных представителей.

При этом следует отметить, что согласие как понятие, охватывает широкий диапазон отношений: от пассивного непротивления до восторженного согласия. Когда согласие выражено явно и в словесной форме, оно по меньшей мере может иметь легитимирующую силу. Трудности возникают тогда, когда отношение не выражено явно и надо определить его наличие или отсутствие, исходя из действий (или бездействия) человека.

Поскольку считается, что согласие влечет за собой важные последствия с точки зрения ответственности и законности, совершенно естественно, что особое внимание уделяется обстоятельствам, в которых это согласие давалось: например, не было ли принуждения или злоупотребления влиянием? Имел ли человек действительную возможность выбора? Хорошо ли человек, давая согласие, знал, что это повлечет за собой?

Последний вопрос привел к появлению понятия согласия, основанного на имеющейся информации, т. е. согласия, даваемого человеком, располагающим информацией, необходимой для сознательного приложения его воли к данному предложению, действию или результату.

Ясно, что человек, недостаточно хорошо знающий суть дела, может с готовностью согласиться на предложение, от которого он отказался бы, если бы лучше представлял последствия. Поскольку согласие связано с признанием законности, следует учитывать как психическое состояние, так и возраст (совершеннолетие) действующего лица[44].

Европейский суд по правам человека неоднократно указывал, что независимость верующих и религиозных общин от вмешательства государства является необходимым критерием плюрализма в демократическом обществе и находится в центре защиты свободы вероисповедания.

Так, в деле «Александридис против Греции», где заявитель, допущенный к адвокатской практике и обязанный принести присягу, что предусматривало религиозную церемонию, был вынужден признаться, что его религия не допускает присяги, ЕСПЧ указал: «Свобода исповедовать свою религию содержит также негативный аспект, а именно право не исповедовать свою религию или религиозные убеждения и не принуждаться к действиям, которые позволяли бы сделать вывод о том, имеет ли лицо такие убеждения или нет.

Государственные органы не имеют права вмешиваться в эту сферу индивидуального сознания и удостоверять религиозные убеждения или вынуждать раскрывать свои убеждения по духовным вопросам. Это тем более верно в делах, где лицо обязано совершить действия для исполнения определенных обязанностей, в частности для того, чтобы принести присягу для допуска к должности»[45].

В деле «Фолгеро и другие против Норвегии» ЕСПЧ указал, что: «Информация о личных и философских убеждениях относится к наиболее интимным аспектам личной жизни… наложение обязательства на родителей предоставить подробную информацию администрации школы об их религиях и философских убеждениях, может привести к нарушению статьи 8 Конвенции и, возможно, статьи 9 Конвенции» (п. 98)[46].

В то же время, когда государство, гарантируя право на свободу вероисповедания каждому, предусматривает освобождение верующих от исполнения каких-либо обязанностей, оно вправе требовать от гражданина раскрытия своих религиозных и иных убеждений и (или) принадлежность к той или иной религии.

Так, в соответствии со ст. 11 Федерального закона от 25 июля 2002 г. № 113-ФЗ «Об альтернативной гражданской службе»[47] граждане, изъявившие желание заменить военную службу по призыву альтернативной гражданской службой, должны обосновать, что несение военной службы противоречит их убеждениям или вероисповеданию. В заявлении о замене военной службы по призыву альтернативной гражданской службой гражданин указывает причины и обстоятельства, побудившие его ходатайствовать об этом. Согласно Определению Конституционного Суда Российской Федерации от 17 октября 2006 г. обращенное к призывнику требование обосновать наличие убеждений и вероисповедания, препятствующих прохождению военной службы, не является нарушением свободы совести и указанного выше запрета. Такой вывод вытекает из того, что процесс обоснования наличия убеждений вызван не принуждением гражданина, а его собственной инициативой – заменить военную службу по призыву альтернативной гражданской службой[48].

Также вопрос о раскрытии религиозных убеждений возникал на практике по отношению к последователям Церкви адвентистов седьмого дня, когда ставился вопрос об освобождении школьников и студентов от занятий по субботам, а также освобождении учащихся от посещения уроков «Основы православной культуры» в общеобразовательных школах, которые участвовали в соответствующем эксперименте.

Таким образом, мы видим, что Конституция Российской Федерации и иные федеральные законы гарантируют личную религиозную тайну и предусматривают ее раскрытие в определенных случаях по инициативе самого гражданина.

Таким образом, право на личную религиозную тайну имеет абсолютный характер и может быть раскрыто исключительно с согласия субъекта.

Правовой режим профессиональной религиозной тайны закреплен рядом федеральных законов.

В соответствии п. 7 ст. 3 Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» тайна исповеди охраняется законом, священнослужитель не может быть привлечен к ответственности за отказ от дачи показаний по обстоятельствам, которые стали известны ему из исповеди.

Подобные гарантии содержатся в Уголовно-процессуальном кодексе РФ (далее – УПК РФ) и Гражданско-процессуальном кодексе РФ (далее – ГПК РФ).

Так, в соответствии п. 4 ч. 3 ст. 56 УПК РФ: «священнослужитель не может быть допрошен в качестве свидетеля об обстоятельствах, ставших ему известными на исповеди».

Согласно пп. 3 п. 3 ст. 69 ГПК РФ не подлежит допросу в качестве свидетелей священнослужители религиозных организаций, прошедших государственную регистрацию, об обстоятельствах, которые стали им известны из исповеди.

Как мы видим, в законодательстве в контексте тайны исповеди говорится о священнослужителях. Однако ни Федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях», ни иные законодательные акты не раскрывают этого понятия.

Немаловажным является тот факт, что на территории Российской Федерации зарегистрировано более 60 конфессий, у каждой из которых свое вероучение. Единых для всех конфессий определений понятия «священнослужитель» не существует. Более того, во многих религиях не используется термин «священнослужитель», что еще более усложняет решение данной проблемы.

Следует отметить, что термином «священнослужитель» в конфессиональных установлениях религиозных организаций охватывается довольно широкая группа духовных лиц.

Так, в православии различают белое духовенство (священники, не приносившие монашеских обетов) и черное духовенство (монашество).

К чинам белого духовенства относятся:

алтáрник – именование мужчины-мирянина, помогающего священнослужителям в алтаре. Термин не употребляется в канонических и литургических текстах, но стал общепринятым в указанном значении к концу XX в. во многих европейских епархиях в Русской православной церкви. В сибирских епархиях Русской православной церкви оно не употребляется; вместо него в данном значении обычно используется более традиционный термин пономарь, а также послушник. Над алтарником не совершается таинство священства, он лишь получает от настоятеля храма благословление прислуживать в алтаре. В обязанности алтарника входит наблюдение за своевременным и правильным возжжением свечей, лампад и иных светильников в алтаре и пред иконостасом; подготовка облачения священников и диаконов; принесение в алтарь просфор, вина, воды, ладана; разжигание угля и подготовка кадила; подавание плата для отирания уст во время причащения; помощь священнику при совершении таинств и треб; уборка в алтаре; при необходимости – чтение во время богослужения и исполнение обязанностей звонаря. Алтарнику запрещено касаться престола и его принадлежностей, а также переходить с одной стороны алтаря на другую между престолом и Царскими вратами.

Чтец (псаломщик; ранее, до конца XIX в., дьячок, лат. lector) – в христианстве низший чин церковнослужителей, не возведенный в степень священства, читающий во время общественного богослужения тексты Священного Писания и молитвы. Кроме того, по древней традиции чтецы не только читали в христианских храмах, но и растолковывали значение трудно понятных текстов, переводили их на языки своей местности, произносили проповеди, обучали новообращенных и детей, пели различные гимны (песнопения), занимались благотворительностью, имели и другие церковные послушания. В православной церкви чтецы посвящаются архиереями через особый обряд – хиротесию, иначе называемый «поставлением». Это первое посвящение мирянина, только после которого может последовать его посвящение в иподиакона, а затем и рукоположение во диакона, далее – во священника и высшее – во епископа (архиерея)[49].

Иподиакон (греч. uπο – «под», «внизу» и διάκονος – «служитель», то есть поддиакон, помощник диакона) – помощник диакона, высшая степень церковнослужителя. Иподиакон – низший клирик наиболее высокой степени. Иподиакон прислуживает при епископе во время его богослужения и священнодействий, готовит его облачение, подает дикирий и трикирий, открывает Царские врата[50].

Диáкон (лит. форма; разг. дьякон; др. – греч. διάκονος – служитель) – лицо, проходящее церковное служение на первой, низшей степени священства.

На православном Востоке и в России диаконы и в настоящее время занимают такое же иерархическое положение, как в древности. Их дело и значение – быть помощниками при богослужении. Сами они самостоятельно не могут совершать общественное богослужение и быть представителями христианской общины. Ввиду того, что священник и без диакона может совершать все службы и требы, диаконы не могут быть признаны совершенно необходимыми.

Протодиакон или протодьякон – титул белого духовенства, главный диакон в епархии при кафедральном соборе. В настоящее время титул протодиакона обычно дается диаконам после 20 лет служения в священном сане[51].

Иерéй (греч. Ἱερεύς) – священник, духовное лицо, посвященное во вторую степень священства. Может совершать все таинства, кроме таинства рукоположения во иереи[52]. В Русской церкви используется как младший титул белого священника.

Протопресви́тер – высшее звание для лица белого духовенства в русской церкви и в некоторых иных поместных церквях. После 1917 г. присваивается в единичных случаях священникам как награда. В современной РПЦ награждение саном протопресвитера производится «в исключительных случаях, за особые церковные заслуги, по инициативе и решению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси[53]».

К чинам черного духовенства относятся:

Иеродиакон (от греч. ερο – священный и διάκονος – служитель) – монах в чине диакона[54].

Иеромонáх (греч. Ἱερομόναχος) – в православной церкви монах, имеющий сан священника (то есть право совершать таинства). Иеромонахами становятся монахи через хиротонию или белые священники через монашеский постриг.

Игýмен (греч. ἡγούμενος – «ведущий»), игуменья – настоятель(ница) православного монастыря[55].

Архимандри́т – (греч. ἀρχιμανδρίτης от ἄρχων – «начальник, вождь, глава» и μάνδρα – «овчарня», обозначает в данном случае общину монахов, овец Христовых, или монастырь), ранее – настоятель, начальник монастыря, в настоящее время в православии – высший сан для монашествующих пресвитеров, соответствует митрофорному (награжденному митрой) протоиерею и протопресвитеру в белом духовенстве[56].

Епи́скоп (греч. ἐπίσκοπος – «надзирающий», «надсматривающий») – в современной Церкви лицо, имеющее третью, высшую степень священства, иначе архиерей.

Митрополи́т (греч. μητροπολίτης) – первый по древности епископский титул в Церкви.

Патриáрх (греч. Πατριάρχης, от греч. πατήρ – «отец» и ἀρχή – «господство, начало, власть») – титул представителя автокефальной православной церкви в ряде поместных церквей; также титул старшего епископа; исторически, до Великого раскола, присваивался пяти епископам Вселенской Церкви (Римскому, Константинопольскому, Александрийскому, Антиохийскому и Иерусалимскому), которые обладали правами высшей церковно-правительственной юрисдикции. Патриарх избирается Поместным Собором[57].

Во главе Римско-католической церкви стоит Папа Римский, который считается преемником апостола Петра и наместником Бога на земле. Папа обладает высшей законодательной и судебной церковной властью, а также может управлять всеми церковными делами.

Высший духовный чин после Папы Римского – кардинал. Кардиналов назначает Папа с согласия консистории – собрания кардинальской коллегии. Следующая ступень в церковной иерархии – примасы – старшие епископы местных национальных церквей, которые представляют собой скорее почетные звания.

Иерархическая организация католической церкви требует, чтобы все католические епископы в любой стране назначались с согласия Папы Римского и непосредственно ему подчинялись.

Низовая ступень в этой иерархии – приход (парафия), управляемый священником.

Особую структуру в католической церкви составляют монашеские ордена[58].

В протестантских церквях развито учение о всеобщем священстве, согласно которому каждый верующий способен совершать богослужение, исповедовать и отправлять таинства.

Анализ внутренних уставных и нормативных документов Центрального духовного управления мусульман России, Совета муфтиев России, ряда региональных муфтиятов показывает, что на сегодняшний день выделяются следующие категории мусульманских священнослужителей, в общем виде обладающие следующими функциями, правами и обязанностями:

Верховный муфтий – глава общероссийского духовного управления мусульман. Обладает всей полнотой духовной власти в рамках управляемой им централизованной структуры, имеют юридическое право подписи и печать Духовного управления, руководит внешними сношениями, финансами, образовательной деятельностью и кадровой политикой организации, принимает решения по богословским вопросам[59].

Муфтий федерального округа уполномочен представлять интересы духовного управления и мусульманских общин округа на всех уровнях государственной власти в своем федеральном округе и содействовать организации новых общин, им подчиняются региональные муфтияты, входящие в соответствующую общероссийскую централизованную мусульманскую организацию[60].

Региональный муфтий – данная группа подразделяется на две подкатегории: муфтий независимого духовного управления, действующего на региональном уровне, либо муфтий регионального Духовного управления, входящего в состав общероссийской структуры (ЦДУМ, ДУМ АЧР). Региональные муфтии имеют юридическое право подписи и печать Духовного управления в своем распоряжении, выступают от имени своего муфтията в правоотношениях, заключают и расторгают договоры, выдают доверенности, представляют муфтият во взаимоотношениях с государственными, юридическими и физическими лицами[61].

Казый – в разных духовных управлениях имеет разные функции. В обязанности входит исполнение в регионах решений и постановлений духовных властей республики, осуществление наблюдения за правильным истолкованием ислама и соблюдением норм мусульманской нравственности и благочестия в регионе, контроль деятельности районных мухтасибатов региона[62].

Имам-мухтасиб – руководитель мухтасибатского управления, в ведении которого находятся общины одного или нескольких районов субъекта Федерации. Является полномочным представителем муфтията на подведомственной территории, имеет право подписывать документы, представлять духовное управление в общении с органами государственной власти и прессой, участвовать в официальных мероприятиях. Ведает административно-хозяйственной деятельностью мусульманских общин, ведет духовно-религиозную, культурную и просветительскую работу[63].

Имам – председатель местной религиозной организации мусульман занимается решением всех хозяйственных вопросов в жизни общины. Проводит все необходимые религиозные обряды в мечети, на дому у верующих, больничных учреждениях, домах престарелых. Участвует в общественных мероприятиях, организуемых городскими и сельскими администрациями[64].

Имам-хатыб относится к категории руководителей. Должен иметь соответствующее религиозное образование и опыт работы в Духовном управлении. Руководит духовной жизнью общины: отвечает за проведение пятничных, праздничных молитв и ежедневных пятикратных молитв в мечети, а также всех необходимых религиозных обрядов на дому у верующих[65].

Имам-преподаватель – духовное лицо, получившее богословское образование и преподающее в приходской школе – мактабе либо в медресе. До революции таких людей называли мударрисами (араб. «преподаватель», «ученый», «богослов»). В его обязанности входит преподавание основ ислама и арабского языка для студентов учебного заведения.

Имам (мулла) – помощник имама-хатыба, должность, имеющаяся в некоторых независимых региональных муфтиятах.

Мулла назначается имамом-мухтасибом на основании решения приходского собрания. Мулла должен иметь соответствующее религиозное образование и опыт административно-духовного управления в религиозной организации не менее трех лет. Так же как и имам-хатыб, проводит все необходимые религиозные обряды на дому у верующих; осуществляет регулирование богослужебных вопросов на местах. Пятничную проповедь проводит в отсутствие имама-хатыба[66].

Муэдзин – является низшим духовным лицом в духовной иерархии мусульманских священнослужителей. Муэдзины обязаны призывать верующих на молитву, содействовать имаму-хатыбу в отправлении пятикратной молитвы, праздничных богослужений, совершении религиозных треб на дому у верующих, на кладбищах, а также по приглашению в других местах. Муэдзин назначается и отстраняется имамом-хатыбом. Должны обладать необходимым богословским образованием и опытом работы не менее трех лет[67].

Выделенные категории духовных лиц не обязательно присутствуют в структуре каждого духовного управления. Особенно отличается состав исламского духовенства на уровне местной религиозной общины. В частности, в религиозных общинах ЦДУМ есть только имамы-хатыбы и муэдзины, в религиозных общинах ДУМ АЧР – имамы-председатели и иногда муэдзины, в ДУМ Нижегородской области – имамы-председатели, имамы-хатыбы, имамы-мухтасибы, муллы и муэдзины[68].

Проведенный анализ статуса священнослужителя лишь в некоторых конфессиях показывает, что закрепление единого определения термина «священнослужитель» невозможно, поскольку данный термин относится непосредственно к внутренней деятельности религиозных объединений и законодательное закрепление может создать дополнительные сложности, поскольку государство не вмешивается во внутреннюю деятельность религиозных объединений.

Таким образом, вопрос присвоения статуса священнослужителя должен решаться самими религиозными объединениями. Исходя из того, что данные термины непосредственно связаны с внутренними установлениями религиозных объединений, их законодательное закрепление может создать дополнительные сложности, поскольку государство не вмешивается во внутреннюю деятельность религиозных объединений.

Как указывалось выше, в законодательстве не содержится раскрытие понятия «тайна исповеди». Очевидно, что не всякая доверенная тайна подпадает под это понятие. Например, согласно Новому Завету христианину следует открывать свои грехи также и перед своим ближним: «Признавайтесь друг перед другом в проступках…» (Послание Иакова 5: 16). Однако такое признание не является исповедью в каноническом понимании и в понимании законодателя. Для этого необходимо учитывать ряд формальных признаков: статус доверителя тайны и доверенного лица, место, время, цель и иные обстоятельства, которые характеризуют данный акт именно как исповедь. Хотя ряд теоретиков церковного права еще на рубеже ХХ в. утверждали, что священник не может показывать и о том, что ему сказано и вне исповеди, но в виде признания, сделанного духовному отцу.

В свете сказанного представляется интересной позиция законодателя Эстонии, который существенно расширил границы тайны исповеди. Так, согласно ст. 22 Закона от 12 февраля 2002 г. «О церквях и приходах»: «Духовное лицо не имеет права разглашать доверенное ему во время частной исповеди или душеспасительной беседы, а также называть лицо, приходившее на частную исповедь или душеспасительную беседу»[69]. В данном случае законодатель не ограничился только тайной исповеди, а пошел дальше.

В вопросах тайны исповеди необходимо исходить из того, что срок хранения тайны исповеди и ее объем не ограничены. Ведь при определенных обстоятельствах, даже спустя длительное время после покаяния неосторожный намек священнослужителя может повлечь за собой негативные последствия для когда-то покаявшегося человека. Один из примеров такого рода приводится в книге немецкого криминалиста Г. Шнейкерта: «Один молодой и очень любимый аббат был окружен в салоне дамами, которые мучили его вопросами о том, каково было содержание первой принесенной ему исповеди. После долгого сопротивления аббат решил, что религия не запрещает говорить о грехах, в которых принесено покаяние, но лишь не следует при этом называть имени исповедовавшегося, поэтому он рассказал, что первым сообщением ему на исповеди грехов была супружеская измена. Несколько минут спустя в залу входят запоздалые гости: маркиз Х. и его молодая жена. Оба они обратились к аббату с упреком по поводу того, что он редко навещает их, причем маркиза громко воскликнула: „Это некрасиво, что вы так невнимательно относитесь ко мне, вашей первой духовной дочери!“[70]».

Итак, мы видим, что канонические предписания крупнейшей российской конфессии – Русской православной церкви с известной долей осторожности и в порядке исключения допускают возможность раскрытия тайны исповеди в строго определенных случаях. Авторитетные современные богословы других конфессий также допускают такую возможность. Почему же светский законодатель должен ограничивать волю священнослужителя, если он стремится выполнить свой гражданский долг? Согласно требованиям п. 2 ст. 4 и ст. 15 Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» государство уважает внутренние установления религиозных объединений; оно не вмешивается в их деятельность, если она не противоречит закону. Сказанное логически подводит нас к выводу, что законодательство не должно быть столь категоричным по отношению к тайне исповеди. Поскольку данный вопрос лежит в этической плоскости, то священнослужителю следует руководствоваться при его решении отчетливым представлением о нравственной возможности либо невозможности молчания в соответствующих ситуациях, когда разглашение сведений представляет собой единственную возможность предотвратить преступление. Именно за священнослужителем остается право принять предписанные внутренними установлениями меры для предотвращения тяжкого или особо тяжкого преступления, о котором ему стало известно из исповеди. Государство не должно себя ограничивать в вопросе о возможности допроса священнослужителя в качестве свидетеля, если в особых случаях, не нарушая канонических предписаний, он готов сделать это добровольно.

Таким образом, не абсолютный, а относительно абсолютный характер права на тайну исповеди будет наиболее полно соответствовать принципу социальной ответственности, когда речь идет о таких фундаментальных ценностях, как жизнь человека и безопасность общества.

Заключение

В Российской Федерации сегодня созданы необходимые предпосылки защиты права на религиозную тайну посредством закрепления двух основных прав и свобод человека: свободы совести и свободы вероисповедания и права на частную жизнь. Религиозная тайна как часть конституционной свободы вероисповедания напрямую связана с интересами верующей личности и определяет степень ее свободы в целом.

Гарантии религиозной тайны содержатся как во внутренних установлениях религиозных объединений, так и в действующем законодательстве.

Между тем существенным недостатком законодательного регулирования отношений, возникающих в сфере реализации права на религиозную тайну, является его терминологическая неопределенность и фрагментарный характер.

Дальнейшее совершенствование законодательных основ религиозной тайны, на наш взгляд, должно развиваться путем укрепления гарантий религиозной автономии личности. При этом тайна исповеди должна носить относительно абсолютный характер.

Приложения Российское законодательство

Конституция Российской Федерации (Принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г.) (Извлечение)

‹…›

Статья 17

1. В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с настоящей Конституцией.

2. Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения.

3. Осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц.

‹…›

Статья 23

1. Каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени.

‹…›

Статья 24

1. Сбор, хранение, использование и распространение информации о частной жизни лица без его согласия не допускаются.

2. Органы государственной власти и органы местного самоуправления, их должностные лица обязаны обеспечить каждому возможность ознакомления с документами и материалами, непосредственно затрагивающими его права и свободы, если иное не предусмотрено законом.

‹…›

Статья 28

Каждому гарантируется свобода совести, свобода вероисповедания, включая право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними.

‹…›

Статья 55

1. Перечисление в Конституции Российской Федерации основных прав и свобод не должно толковаться как отрицание или умаление других общепризнанных прав и свобод человека и гражданина.

2. В Российской Федерации не должны издаваться законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина.

3. Права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

О свободе совести и о религиозных объединениях Федеральный закон от 26 сентября 1997 г. № 125-ФЗ (ред. от 02.07.2013) (Извлечение)

‹…›

Статья 3. Право на свободу совести и свободу вероисповедания

1. В Российской Федерации гарантируются свобода совести и свобода вероисповедания, в том числе право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать и менять, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними.

Иностранные граждане и лица без гражданства, законно находящиеся на территории Российской Федерации, пользуются правом на свободу совести и свободу вероисповедания наравне с гражданами Российской Федерации и несут установленную федеральными законами ответственность за нарушение законодательства о свободе совести, свободе вероисповедания и о религиозных объединениях.

2. Право человека и гражданина на свободу совести и свободу вероисповедания может быть ограничено федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов человека и гражданина, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

‹…›

5. Никто не обязан сообщать о своем отношении к религии и не может подвергаться принуждению при определении своего отношения к религии, к исповеданию или отказу от исповедания религии, к участию или неучастию в богослужениях, других религиозных обрядах и церемониях, в деятельности религиозных объединений, в обучении религии. ‹…›

‹…›

7. Тайна исповеди охраняется законом. Священнослужитель не может быть привлечен к ответственности за отказ от дачи показаний по обстоятельствам, которые стали известны ему из исповеди.

Статья 4. Государство и религиозные объединения

1. Российская Федерация – светское государство. Никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной. Религиозные объединения отделены от государства и равны перед законом.

2. В соответствии с конституционным принципом отделения религиозных объединений от государства государство:

не вмешивается в определение гражданином своего отношения к религии и религиозной принадлежности, в воспитание детей родителями или лицами, их заменяющими, в соответствии со своими убеждениями и с учетом права ребенка на свободу совести и свободу вероисповедания;

‹…›

не вмешивается в деятельность религиозных объединений, если она не противоречит настоящему Федеральному закону;

‹…›

Статья 15. Внутренние установления религиозных организаций

1. Религиозные организации действуют в соответствии со своими внутренними установлениями, если они не противоречат законодательству Российской Федерации, и обладают правоспособностью, предусматриваемой в их уставах.

2. Государство уважает внутренние установления религиозных организаций, если указанные установления не противоречат законодательству Российской Федерации.

‹…›

Об информации, информационных технологиях и о защите информации Федеральный закон от 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ (ред. от 02.07.2013) (Извлечение)

‹…›

Статья 2. Основные понятия, используемые в настоящем Федеральном законе

‹…›

7) конфиденциальность информации – обязательное для выполнения лицом, получившим доступ к определенной информации, требование не передавать такую информацию третьим лицам без согласия ее обладателя;

‹…›

О персональных данных Федеральный закон от 27 июля 2006 г. № 152-ФЗ (ред. от 23.07.2013) (Извлечение)

Статья 1. Сфера действия настоящего Федерального закона

1. Настоящим Федеральным законом регулируются отношения, связанные с обработкой персональных данных, осуществляемой федеральными органами государственной власти, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, иными государственными органами (далее – государственные органы), органами местного самоуправления, иными муниципальными органами (далее – муниципальные органы), юридическими лицами и физическими лицами с использованием средств автоматизации, в том числе в информационно-телекоммуникационных сетях, или без использования таких средств, если обработка персональных данных без использования таких средств соответствует характеру действий (операций), совершаемых с персональными данными с использованием средств автоматизации, то есть позволяет осуществлять в соответствии с заданным алгоритмом поиск персональных данных, зафиксированных на материальном носителе и содержащихся в картотеках или иных систематизированных собраниях персональных данных, и (или) доступ к таким персональным данным.

2. Действие настоящего Федерального закона не распространяется на отношения, возникающие при:

1) обработке персональных данных физическими лицами исключительно для личных и семейных нужд, если при этом не нарушаются права субъектов персональных данных;

2) организации хранения, комплектования, учета и использования содержащих персональные данные документов Архивного фонда Российской Федерации и других архивных документов в соответствии с законодательством об архивном деле в Российской Федерации;

4) обработке персональных данных, отнесенных в установленном порядке к сведениям, составляющим государственную тайну;

5) предоставлении уполномоченными органами информации о деятельности судов в Российской Федерации в соответствии с Федеральным законом от 22 декабря 2008 года № 262-ФЗ «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации».

‹…›

Статья 3. Основные понятия, используемые в настоящем Федеральном законе

В целях настоящего Федерального закона используются следующие основные понятия:

1) персональные данные – любая информация, относящаяся к прямо или косвенно определенному или определяемому физическому лицу (субъекту персональных данных);

2) оператор – государственный орган, муниципальный орган, юридическое или физическое лицо, самостоятельно или совместно с другими лицами организующие и (или) осуществляющие обработку персональных данных, а также определяющие цели обработки персональных данных, состав персональных данных, подлежащих обработке, действия (операции), совершаемые с персональными данными;

3) обработка персональных данных – любое действие (операция) или совокупность действий (операций), совершаемых с использованием средств автоматизации или без использования таких средств с персональными данными, включая сбор, запись, систематизацию, накопление, хранение, уточнение (обновление, изменение), извлечение, использование, передачу (распространение, предоставление, доступ), обезличивание, блокирование, удаление, уничтожение персональных данных;

4) автоматизированная обработка персональных данных – обработка персональных данных с помощью средств вычислительной техники;

5) распространение персональных данных – действия, направленные на раскрытие персональных данных неопределенному кругу лиц;

6) предоставление персональных данных – действия, направленные на раскрытие персональных данных определенному лицу или определенному кругу лиц;

7) блокирование персональных данных – временное прекращение обработки персональных данных (за исключением случаев, если обработка необходима для уточнения персональных данных);

8) уничтожение персональных данных – действия, в результате которых становится невозможным восстановить содержание персональных данных в информационной системе персональных данных и (или) в результате которых уничтожаются материальные носители персональных данных;

9) обезличивание персональных данных – действия, в результате которых становится невозможным без использования дополнительной информации определить принадлежность персональных данных конкретному субъекту персональных данных;

10) информационная система персональных данных – совокупность содержащихся в базах данных персональных данных и обеспечивающих их обработку информационных технологий и технических средств;

11) трансграничная передача персональных данных – передача персональных данных на территорию иностранного государства органу власти иностранного государства, иностранному физическому лицу или иностранному юридическому лицу.

‹…›

Статья 7. Конфиденциальность персональных данных

Операторы и иные лица, получившие доступ к персональным данным, обязаны не раскрывать третьим лицам и не распространять персональные данные без согласия субъекта персональных данных, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Статья 8. Общедоступные источники персональных данных

1. В целях информационного обеспечения могут создаваться общедоступные источники персональных данных (в том числе справочники, адресные книги). В общедоступные источники персональных данных с письменного согласия субъекта персональных данных могут включаться его фамилия, имя, отчество, год и место рождения, адрес, абонентский номер, сведения о профессии и иные персональные данные, сообщаемые субъектом персональных данных.

2. Сведения о субъекте персональных данных должны быть в любое время исключены из общедоступных источников персональных данных по требованию субъекта персональных данных либо по решению суда или иных уполномоченных государственных органов.

Статья 9. Согласие субъекта персональных данных на обработку его персональных данных

1. Субъект персональных данных принимает решение о предоставлении его персональных данных и дает согласие на их обработку свободно, своей волей и в своем интересе. Согласие на обработку персональных данных должно быть конкретным, информированным и сознательным. Согласие на обработку персональных данных может быть дано субъектом персональных данных или его представителем в любой позволяющей подтвердить факт его получения форме, если иное не установлено федеральным законом. В случае получения согласия на обработку персональных данных от представителя субъекта персональных данных полномочия данного представителя на дачу согласия от имени субъекта персональных данных проверяются оператором.

2. Согласие на обработку персональных данных может быть отозвано субъектом персональных данных. В случае отзыва субъектом персональных данных согласия на обработку персональных данных оператор вправе продолжить обработку персональных данных без согласия субъекта персональных данных при наличии оснований, указанных в пунктах 2-11 части 1 статьи 6, части 2 статьи 10 и части 2 статьи 11 настоящего Федерального закона.

3. Обязанность предоставить доказательство получения согласия субъекта персональных данных на обработку его персональных данных или доказательство наличия оснований, указанных в пунктах 2-11 части 1 статьи 6, части 2 статьи 10 и части 2 статьи 11 настоящего Федерального закона, возлагается на оператора.

4. В случаях, предусмотренных федеральным законом, обработка персональных данных осуществляется только с согласия в письменной форме субъекта персональных данных. Равнозначным содержащему собственноручную подпись субъекта персональных данных согласию в письменной форме на бумажном носителе признается согласие в форме электронного документа, подписанного в соответствии с федеральным законом электронной подписью. Согласие в письменной форме субъекта персональных данных на обработку его персональных данных должно включать в себя, в частности:

1) фамилию, имя, отчество, адрес субъекта персональных данных, номер основного документа, удостоверяющего его личность, сведения о дате выдачи указанного документа и выдавшем его органе;

2) фамилию, имя, отчество, адрес представителя субъекта персональных данных, номер основного документа, удостоверяющего его личность, сведения о дате выдачи указанного документа и выдавшем его органе, реквизиты доверенности или иного документа, подтверждающего полномочия этого представителя (при получении согласия от представителя субъекта персональных данных);

3) наименование или фамилию, имя, отчество и адрес оператора, получающего согласие субъекта персональных данных;

4) цель обработки персональных данных;

5) перечень персональных данных, на обработку которых дается согласие субъекта персональных данных;

6) наименование или фамилию, имя, отчество и адрес лица, осуществляющего обработку персональных данных по поручению оператора, если обработка будет поручена такому лицу;

7) перечень действий с персональными данными, на совершение которых дается согласие, общее описание используемых оператором способов обработки персональных данных;

8) срок, в течение которого действует согласие субъекта персональных данных, а также способ его отзыва, если иное не установлено федеральным законом;

9) подпись субъекта персональных данных.

5. Порядок получения в форме электронного документа согласия субъекта персональных данных на обработку его персональных данных в целях предоставления государственных и муниципальных услуг, а также услуг, которые являются необходимыми и обязательными для предоставления государственных и муниципальных услуг, устанавливается Правительством Российской Федерации.

6. В случае недееспособности субъекта персональных данных согласие на обработку его персональных данных дает законный представитель субъекта персональных данных.

7. В случае смерти субъекта персональных данных согласие на обработку его персональных данных дают наследники субъекта персональных данных, если такое согласие не было дано субъектом персональных данных при его жизни.

8. Персональные данные могут быть получены оператором от лица, не являющегося субъектом персональных данных, при условии предоставления оператору подтверждения наличия оснований, указанных в пунктах 2-11 части 1 статьи 6, части 2 статьи 10 и части 2 статьи 11 настоящего Федерального закона.

Статья 10. Специальные категории персональных данных

1. Обработка специальных категорий персональных данных, касающихся расовой, национальной принадлежности, политических взглядов, религиозных или философских убеждений, состояния здоровья, интимной жизни, не допускается, за исключением случаев, предусмотренных частью 2 настоящей статьи.

2. Обработка указанных в части 1 настоящей статьи специальных категорий персональных данных допускается в случаях, если:

1) субъект персональных данных дал согласие в письменной форме на обработку своих персональных данных;

2) персональные данные сделаны общедоступными субъектом персональных данных;

2.1) обработка персональных данных необходима в связи с реализацией международных договоров Российской Федерации о реадмиссии;

2.2) обработка персональных данных осуществляется в соответствии с Федеральным законом от 25 января 2002 года № 8-ФЗ «О Всероссийской переписи населения»;

2.3) обработка персональных данных осуществляется в соответствии с законодательством о государственной социальной помощи, трудовым законодательством, законодательством Российской Федерации о пенсиях по государственному пенсионному обеспечению, о трудовых пенсиях;

3) обработка персональных данных необходима для защиты жизни, здоровья или иных жизненно важных интересов субъекта персональных данных либо жизни, здоровья или иных жизненно важных интересов других лиц и получение согласия субъекта персональных данных невозможно;

4) обработка персональных данных осуществляется в медико-профилактических целях, в целях установления медицинского диагноза, оказания медицинских и медико-социальных услуг при условии, что обработка персональных данных осуществляется лицом, профессионально занимающимся медицинской деятельностью и обязанным в соответствии с законодательством Российской Федерации сохранять врачебную тайну;

5) обработка персональных данных членов (участников) общественного объединения или религиозной организации осуществляется соответствующими общественным объединением или религиозной организацией, действующими в соответствии с законодательством Российской Федерации, для достижения законных целей, предусмотренных их учредительными документами, при условии, что персональные данные не будут распространяться без согласия в письменной форме субъектов персональных данных;

6) обработка персональных данных необходима для установления или осуществления прав субъекта персональных данных или третьих лиц, а равно и в связи с осуществлением правосудия;

7) обработка персональных данных осуществляется в соответствии с законодательством Российской Федерации об обороне, о безопасности, о противодействии терроризму, о транспортной безопасности, о противодействии коррупции, об оперативно-разыскной деятельности, об исполнительном производстве, уголовно-исполнительным законодательством Российской Федерации;

7.1) обработка полученных в установленных законодательством Российской Федерации случаях персональных данных осуществляется органами прокуратуры в связи с осуществлением ими прокурорского надзора;

8) обработка персональных данных осуществляется в соответствии с законодательством об обязательных видах страхования, со страховым законодательством;

9) обработка персональных данных осуществляется в случаях, предусмотренных законодательством Российской Федерации, государственными органами, муниципальными органами или организациями в целях устройства детей, оставшихся без попечения родителей, на воспитание в семьи граждан.

3. Обработка персональных данных о судимости может осуществляться государственными органами или муниципальными органами в пределах полномочий, предоставленных им в соответствии с законодательством Российской Федерации, а также иными лицами в случаях и в порядке, которые определяются в соответствии с федеральными законами.

4. Обработка специальных категорий персональных данных, осуществлявшаяся в случаях, предусмотренных частями 2 и 3 настоящей статьи, должна быть незамедлительно прекращена, если устранены причины, вследствие которых осуществлялась обработка, если иное не установлено федеральным законом.

‹…›

Статья 17. Право на обжалование действий или бездействия оператора

1. Если субъект персональных данных считает, что оператор осуществляет обработку его персональных данных с нарушением требований настоящего Федерального закона или иным образом нарушает его права и свободы, субъект персональных данных вправе обжаловать действия или бездействие оператора в уполномоченный орган по защите прав субъектов персональных данных или в судебном порядке.

2. Субъект персональных данных имеет право на защиту своих прав и законных интересов, в том числе на возмещение убытков и (или) компенсацию морального вреда в судебном порядке.

‹…›

О прокуратуре Российской Федерации Федеральный закон от 17 января 1992 г. № 2202-1 (ред. от 23.07.2013) (Извлечение)

‹…›

5. Запрещается обработка, в том числе включение в состав личного дела прокурорского работника, персональных данных прокурорского работника, отнесенных в соответствии с законодательством Российской Федерации в области персональных данных к специальным категориям персональных данных, за исключением случаев, предусмотренных настоящим Федеральным законом и другими федеральными законами.

‹…›

О службе в таможенных органах Российской Федерации Федеральный закон от 21 июля 1997 г. № 114-ФЗ (ред. от 02.07.2013)

‹…›

Статья 24. Личное дело сотрудника таможенного органа

‹…›

2. Сбор и внесение в личное дело сотрудника таможенного органа сведений о его политической и религиозной принадлежности, о частной жизни запрещаются.

‹…›

О правоохранительной службе в органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ Указ Президента РФ от 5 июня 2003 г. № 613 (ред. от 07.06.2013)

‹…›

83. Сбор и внесение в личное дело сотрудника сведений о его политической и религиозной принадлежности, о частной жизни запрещаются.

‹…›

О государственной гражданской службе Российской Федерации Федеральный закон от 27 июля 2004 г. № 79-ФЗ (ред. от 02.07.2013)

‹…›

Статья 42. Персональные данные гражданского служащего и ведение личного дела гражданского служащего

‹…›

3) запрещается обрабатывать и приобщать к личному делу гражданского служащего не установленные настоящим Федеральным законом и другими федеральными законами персональные данные о его политических, религиозных и иных убеждениях и частной жизни, о членстве в общественных объединениях, в том числе в профессиональных союзах;

‹…›

Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ (ред. от 23.07.2013)

‹…›

Статья 56. Свидетель

1. Свидетелем является лицо, которому могут быть известны какие-либо обстоятельства, имеющие значение для расследования и разрешения уголовного дела, и которое вызвано для дачи показаний.

‹…›

3. Не подлежат допросу в качестве свидетелей:

4) ‹…› священнослужитель – об обстоятельствах, ставших ему известными из исповеди;

‹…›

Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14 ноября 2002 г. № 138-ФЗ (ред. от 02.07.2013)

‹…›

Статья 69. Свидетельские показания

1. Свидетелем является лицо, которому могут быть известны какие-либо сведения об обстоятельствах, имеющих значение для рассмотрения и разрешения дела. Не являются доказательствами сведения, сообщенные свидетелем, если он не может указать источник своей осведомленности.

‹…›

3. Не подлежат допросу в качестве свидетелей:

‹…›

3) священнослужители религиозных организаций, прошедших государственную регистрацию, – об обстоятельствах, которые стали им известны из исповеди.

‹…›

О средствах массовой информации закон Российской Федерации от 27 декабря 1991 г. № 2124-1 (ред. от 05.04.2013) (Извлечение)

‹…›

Статья 49. Обязанности журналиста

‹…›

5) получать согласие (за исключением случаев, когда это необходимо для защиты общественных интересов) на распространение в средстве массовой информации сведений о личной жизни гражданина от самого гражданина или его законных представителей;

‹…›

Статья 51. Недопустимость злоупотребления правами журналиста

Не допускается использование установленных настоящим Законом прав журналиста в целях сокрытия или фальсификации общественно значимых сведений, распространения слухов под видом достоверных сообщений, сбора информации в пользу постороннего лица или организации, не являющейся средством массовой информации.

Запрещается использовать право журналиста на распространение информации с целью опорочить гражданина или отдельные категории граждан исключительно по признакам пола, возраста, расовой или национальной принадлежности, языка, отношения к религии, профессии, места жительства и работы, а также в связи с их политическими убеждениями.

‹…›

Примечания

1

Ожегов С. И. Словарь русского языка: Ок. 57 000 слов / под ред. докт. филол. наук, проф. Н. Ю. Шведовой. 16-е изд., испр. М.: Рус. яз., 1984. С. 683.

(обратно)

2

Владимиров Л. Е. Учение об уголовных доказательствах. Тула, 2000. С. 346.

(обратно)

3

См.: Меркулова С. Н. Уголовно-правовая охрана профессиональной тайны // автореф. дис. канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2007. URL:-pravovaya-okhrana-professionalnoi-tainy-0 (дата обращения: 8 июня 2013 г.).

(обратно)

4

См.: Пилипенко Ю. С. Адвокатская тайна: законодательный, этический, правоприменительный аспекты. М.: Информ-Право, 2009. С. 23–25.

(обратно)

5

См.: Гернет М. Н. История царской тюрьмы: в 5 т. Т. 1. М.: Госюриздат, 1960–1962. С. 266–292; Т. 2. С. 455–488; Т. 3. С. 331–362; Пругавин А. С. Монастырские тюрьмы в борьбе с сектантством. М., 1906.

(обратно)

6

См., например: Грекулов Е. Ф. Православная инквизиция в России. М.: Наука, 1964; Степняк-Кравчинский С. М. Штундист Павел Руденко. М, 1996; Булгаков А. «Святая инквизиция» в России до 1917 года. М., 2001 и др.

(обратно)

7

Цит. по: Жиганков О. А. Церковь и государство (Критика богословских концепций). Минск, 1988. С. 88–89.

(обратно)

8

См.: Петрухин И. Л. Личные тайны (человек и власть). М.: Институт государства и права РАН, 1998. С. 220.

(обратно)

9

Филатов С., Лункин Р. Конец 90-х: возрождение религиозной нетерпимости // Нетерпимость в России: старые и новые фобии / под ред. Г. Витковской и А. Малашенко; М.: Моск. центр Карнеги, 1999. С. 182.

(обратно)

10

Барменков А. И. Свобода совести в СССР. М.: Мысль, 1979. С. 5.

(обратно)

11

См.: Научно-практический комментарий к Федеральному закону «О свободе совести и о религиозных объединениях» (постатейный) / авт. кол.: Шахов М. О., ин. Ксения (Чернега О. А.), Ряховский В. В., Вагина Т. В., Себенцов А. Е. и др.; под общ. ред. Р. В. Маранова. М.:

Славянский правовой центр, 2011. С. 367.

(обратно)

12

Определение Конституционного суда РФ от 11 июля 2002 г. № 209-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы граждан Михайловой Марии Борисовны и Рывкина Кирилла Альбертовича на нарушение их конституционных прав пунктом 2 статьи 15 Федерального закона „О свободе совести и о религиозных объединениях“». URL: (дата обращения: 8 июня 2013 г.).

(обратно)

13

Постановление ЕСПЧ от 25 февраля 1982 г. по делу «Кэмпбэлл и Козанс против Соединенного Королевства».

(обратно)

14

См.: Научно-практический комментарий к Федеральному закону «О свободе совести и о религиозных объединениях» (постатейный). С. 368.

(обратно)

15

Лосский В. Н. Предание и предания. URL: (дата обращения: 24 октября 2013 г.).

(обратно)

16

См.: Устав Русской Православной Церкви // Русская Православная Церковь. Официальный сайт Московского Патриархата. URL: (дата обращения: 19 июня 2013 г.).

(обратно)

17

См.: п. п. 1.4–1.5 Устава Русской Православной Старообрядческой Церкви // Русская Православная Старообрядческая Церковь. Официальный сайт Московской Метрополии. URL:-rspc (дата обращения: 19 июня 2013 г.).

(обратно)

18

Католицизм // Википедия. /%D0%9A%D0%B0%D1%82%D0%BE%D0%BB%D0%B8%D1%86%D0%B8%D0%B7%D0%BC (дата обращения: 10 июня 2013 г.).

(обратно)

19

См.: Клименко А. М. Источник права как проявление сущности правовой действительности (философско-культурологический аспект): дис… канд. филос. наук. Ставрополь, 2006. С. 115–123.

(обратно)

20

См.: Электронная еврейская энциклопедия. URL: (дата обращения: 10 июня 2013 г.).

(обратно)

21

Авраамические религии – монотеистические религии, происходящие из древней традиции, восходящей к патриарху семитских племен Аврааму. Все авраамические религии в той или иной степени признают Священные Писания Ветхого Завета. К авраамическим религиям относятся: иудаизм, христианство, ислам, караизм, бахаи.

(обратно)

22

Библия. Книги Священного Писания канонические. Ветхий Завет. Изд. Славянское евангельское общество, 2012. С. 109.

(обратно)

23

Там же. Новый Завет. С. 9. С. 180.

(обратно)

24

См.: Антоний Скрынников. Таинство исповеди // Православный журнал «Нескучный сад». URL:-ispovedi (дата обращения: 1 июня 2013 г.).

(обратно)

25

Словарь иконописца // Иконописная мастерская «Фавор». URL:-favor.ru/?page=859&idslovo=1779 (дата обращения: 11 июня 2013 г.).

(обратно)

26

См.: Пчелинцев А. В. Абсолютна ли тайна исповеди // Законодательство и экономика. 2011. № 5. С. 58–61.

(обратно)

27

Регламент, или Устав Духовной коллегии, изданный 25 января 1721 г. // Полное собр. законов Российской империи. Т. VI. № 3718. СПб., 1899.

(обратно)

28

Тайна исповеди // Полный православный богословский энциклопедический словарь. CD-версия: «Богословская энциклопедия». М.: Directmedia Publishing, 2005. С. 8760.

(обратно)

29

Основы социальной концепции Русской Православной Церкви // Информационный бюллетень. Отдел внешних церковных связей Московского патриархата. 2000. № 8. С. 52–53.

(обратно)

30

Кодекс канонического права. Codex Iuris Canonici. М.: Институт философии, теологии и истории святого Фомы, 2007.

(обратно)

31

Краткий катехизис д-ра Мартина Лютера с комментариями Эдварда Кейлера. Минск: Фонд «Лютеранское наследие», 2000. С. 290.

(обратно)

32

Мюллер Н., Крауз Г. Пасторское богословие / пер. К. Комарова; под ред. А. Комарова. М.:Фонд «Лютеранское наследие», 1999. С. 81–82.

(обратно)

33

Энциклопедия «Религия». URL: (дата обращения 10 июля 2013 г.).

(обратно)

34

См.: Исламская библиотека. URL:-book.info/zakon-obryadi/pokayaniya-tauba (дата обращения: 12 июня 2013 г.).

(обратно)

35

Бхиккху Бодхи. Принятие прибежища. Принятие этических правил буддиста-мирянина / пер. «Going for refuge / Taking the precepts». The Wheel. № 282. М., 2005. С. 34.

(обратно)

36

См.: Пчелинцев А. В., Загребина И. В. Защита прав религиозных организаций при проведении проверок. М.: Юриспруденция, 2011. С. 24–25.

(обратно)

37

Романовский Г. Б. Право на неприкосновенность частной жизни. М.: МЗ-Пресс, 2001. С. 276.

(обратно)

38

Личный архив А. В. Пчелинцева.

(обратно)

39

СЗ РФ. 2008. № 52 (ч. 1). Ст. 6249.

(обратно)

40

СЗ РФ. 1995. № 39. Ст. 4472.

(обратно)

41

СЗ РФ. 1997. № 30. Ст. 3586.

(обратно)

42

СЗ РФ. 2003. № 23. Ст. 2197.

(обратно)

43

СЗ РФ. 2004. № 31. Ст. 3215.

(обратно)

44

См.: Политика. Толковый словарь. М.: ИНФРА-М, Изд-во «Весь Мир» / общ. ред. д. э. н. И. М. Осадчая. 2001. URL: (дата обращения: 28 марта 2013 г.).

(обратно)

45

Постановление ЕСПЧ от 21 мая 2008 г. по делу «Александридис против Греции».

(обратно)

46

Постановление ЕСПЧ от 29 июня 2007 г. по делу «Фолгеро и другие против Норвегии».

(обратно)

47

СЗ РФ. 2002. № 30. Ст. 3030.

(обратно)

48

См.: Определение Конституционного Суда РФ от 17 октября 2006 г. № 447-О «По жалобам граждан Жидкова Михаила Александровича и Пильникова Олега Сергеевича на нарушение их конституционных прав статьей 11 Федерального закона „Об альтернативной гражданской службе“» // СПС «Консультант-Плюс».

(обратно)

49

См.: Православие для начинающих. URL: /0-6 (дата обращения: 15 июля 2013 г.).

(обратно)

50

См.: Православная энциклопедия «Азбука веры». URL:-all.shtml (дата обращения: 15 июля 2013 г.).

(обратно)

51

См.: Православие для начинающих.

(обратно)

52

См.: Православный словарь. «Святой Источник» Храма Покрова Пресвятой Богородицы в Хомутово. URL: (дата обращения:

12 июля 2013 г.).

(обратно)

53

См.: Православие для начинающих.

(обратно)

54

См.: Православная энциклопедия «Азбука веры».

(обратно)

55

Там же.

(обратно)

56

См.: Православная энциклопедия. URL: (дата обращения: 12 июля 2013 г.).

(обратно)

57

См.: Православие для начинающих. URL:/0-6 (дата обращения: 15 июля 2013 г.).

(обратно)

58

См.: Особенности католического вероучения, культа и церковной организации. URL:http://h-sciences.ru/religion/139-6-katolicizm-protestantizm.html (дата обращения: 12 июля 2013 г.).

(обратно)

59

Старостин А. Н. Социальный облик имамов Урала начала XXI века. М.; Н. Новгород: ИД «Медина», 2009. URL: (дата обращения: 12 июля 2013 г.).

(обратно)

60

См.: Таджутдин, Т. Указ № 22–07/1 от 14.11.2007 «О назначении главного муфтия Уральского федерального округа» // Материалы по новейшей истории ислама в ХМАО / Архив автора; В России появились муфтии-полпреды [Электрон. ресурс]. Режим доступа: http://i-r-p.ru/page/stream-event/index-14766. html, свободный.

(обратно)

61

См.: Казанский муфтият [Электрон. ресурс]. Режим доступа: -islam.ru/about/muftiat/, свободный; Екатеринбургский муфтият ЦДУМ [Электрон. ресурс]. Режим доступа: ; В регионах начался процесс объединения мусульманских общин. Интервью Р. Раева агентству «Интерфакс-религия» 22.01.2006. [Электрон. ресурс]. Режим доступа: -religion.ru/?act=interview&div=57, свободный.

(обратно)

62

См.: Положение о региональных казыятах Духовного управления мусульман Республики Татарстан [Электрон. ресурс]. Режим доступа: -islam.ru/about/kazyat/, свободный; Казый Духовного управления мусульман Чувашской Республики [Электрон. ресурс]. Режим доступа: /0-9, свободный.

(обратно)

63

Должностная инструкция имама-мухтасиба Казыятского управления мусульман Свердловской области от 11 марта 2006 г. // Материалы по новейшей истории ислама в Свердловской области / архив А. В. Пчелинцева; ДУМ Пермского края. Структура организации [Электрон. ресурс]. Режим доступа: , свободный.

(обратно)

64

Цит. по Старостин А. Н. Социальный облик имамов Урала начала XXI века. М.; Н. Новгород: ИД «Медина», 2009. URL: (дата обращения: 24 октября 2013 г.). Должностная инструкция имама-председателя религиозной организации ДУМ Нижегородской области образца 2009 г. // Материалы по новейшей истории ислама в Нижегородской области / архив А. В. Пчелинцева; Типовой устав МРОМ ДУМЕР: Положение о функциональных обязанностях священнослужителя ДУМЕР от 20 сентября 2005 г. // Материалы по новейшей истории ислама в Челябинской области / архив А. В. Пчелинцева; Должностная инструкция с дополнениями имама (председателя правления) МРОМ КУМ Свердловской области от 16 ноября 2007 г. // Материалы по новейшей истории ислама в Свердловской области / архив А. В. Пчелинцева.

(обратно)

65

Указ. соч.

(обратно)

66

Должностная инструкция имама (муллы) ДУМ Нижегородской области образца 2009 г., Типовой устав РОМ ДУМ Нижегородской области // Материалы по новейшей истории ислама в Нижегородской области / архив А. В. Пчелинцева.

(обратно)

67

URL: (дата обращения: 24 октября 2013 г.). Типовой устав МРОМ ЦДУМ: Материалы по новейшей истории ислама в Свердловской области / архив автора; Положение о функциональных обязанностях священнослужителя ДУМЕР от 20 сентября 2005 г.: Материалы по новейшей истории ислама в Челябинской области / архив А. В. Пчелинцева.

(обратно)

68

Старостин А. Н. Указ. соч.

(обратно)

69

Протопопов А. О. Религия и закон. Правовые основы свободы совести и деятельности религиозных объединений в странах СНГ и Балтии: сб. правовых актов. М.: Юриспруденция, 2002. С. 224.

(обратно)

70

Шнейкерт Г. Тайна преступника и пути к ее раскрытию (к учению о судебных доказательствах) // Тайна преступника. М., 2002. С. 46.

(обратно)

Оглавление

Введение

Что такое религиозная тайна

Религиозная тайна в истории

Религиозная тайна во внутренних установлениях религиозных объединений

Правовая защита религиозной тайны

Заключение

Приложения Российское законодательство

  Конституция Российской Федерации (Принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г.) (Извлечение)

  О свободе совести и о религиозных объединениях Федеральный закон от 26 сентября 1997 г. № 125-ФЗ (ред. от 02.07.2013) (Извлечение)

  Об информации, информационных технологиях и о защите информации Федеральный закон от 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ (ред. от 02.07.2013) (Извлечение)

  О персональных данных Федеральный закон от 27 июля 2006 г. № 152-ФЗ (ред. от 23.07.2013) (Извлечение)

  О прокуратуре Российской Федерации Федеральный закон от 17 января 1992 г. № 2202-1 (ред. от 23.07.2013) (Извлечение)

  О службе в таможенных органах Российской Федерации Федеральный закон от 21 июля 1997 г. № 114-ФЗ (ред. от 02.07.2013)

  О правоохранительной службе в органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ Указ Президента РФ от 5 июня 2003 г. № 613 (ред. от 07.06.2013)

  О государственной гражданской службе Российской Федерации Федеральный закон от 27 июля 2004 г. № 79-ФЗ (ред. от 02.07.2013)

  Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ (ред. от 23.07.2013)

  Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14 ноября 2002 г. № 138-ФЗ (ред. от 02.07.2013)

  О средствах массовой информации закон Российской Федерации от 27 декабря 1991 г. № 2124-1 (ред. от 05.04.2013) (Извлечение) Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg