«При реках Вавилона»

Александр Мень

"При реках Вавилона..."

Навуходоносор, переселяя на восток иудейских пленников, следовал своему излюбленному правилу: отрывать мятежные народы от их родины и создавать в своей империи интернациональное население, не связанное ни с какими местными традициями. Он не обратил иерусалимлян в рабов; подобно другим "перемещенным лицам", они свободно селились в Вавилоне и его окрестностях. Каждый мог заниматься своей профессией: ремесленники взялись за свое дело, торговцы за свое. Только крестьяне и многочисленные служители Храма - левиты вынуждены были искать себе случайных заработков. В целом внешнее положение изгнанников было вполне сносным. Но это не могло избавить их от чувства горького разочарования и тоски по отчизне. Из провинциальной Палестины они попали в гигантский мировой город. Вавилон того времени со своими роскошными дворцами, шумными базарами, разноплеменным населением, величественной девяностометровой башней подавлял и оглушал чужеземцев. Иудея, Иерусалим, храм Яхве, отеческие обычаи и верования казались в сравнении с этим "Нью-Йорком древнего мира" жалкими и ничтожными. Для многих изгнанников стало угасать обаяние родных преданий, и они прочно обосновались на новой родине.

Но основная часть иудеев не хотела смириться с мыслью, что вместе с храмом Яхве погибла вера отцов, погиб народ. Поэты изливали в печальных элегиях скорбь об утраченной отчизне:

Все, видящие меня, ругаются надо мною,

Говорят устами, кивая головою:

Он уповал на Господа; пусть избавит его,

Пусть спасет, если он угоден Ему...

Я пролился, как вода; все кости мои

Рассыпались... сила моя иссохла... (Пс. 21,8, 15-16).

Они вспоминали о пророках, правота которых стала теперь столь очевидной. Они призывали изгнанников не изменять их заветам и хранить память о родине.

При реках Вавилона, там сидели мы и плакали,

Когда вспоминали о Сионе;

На вербах, посреди его, повесили мы наши арфы.

Там пленившие нас требовали от нас слов

Песней, и притеснители наши - веселья:

Пропойте нам из песней Сионских.

Как нам петь песнь Господню на земле чужой?

Если я забуду тебя, Иерусалим,

Забудь меня десница моя... (Пс. 136, 1-5).